— А скажи мне, как профессионал профессионалу. Что это ты в полицейском участке пару дней назад делал?
— А... э... — еще больше растерялся У Сик. — В каком?
— А в том самом, где следственный отдел размещается.
— Мммм. Я к знакомому заходил, у меня там знакомый работает, — попытался выкрутиться полицейский под прикрытием.
— А твой знакомый случайно не в том самом отделении работает, который намедни парочку конкурсантов арестовал?
— Чего? Каких конкурсантов? Зачем арестовал? — забегали глазки у стажера.
— Мне вот тоже очень интересно зачем? Не поделишься? Ты, поди, у своего знакомого все разузнал. А у нас вроде как договор... Расскажешь, я с тобой фотками поделюсь. А может и еще чем...
— Кто тебе сказал, что какие-то аресты были? Не было ничего. Не знаю я ни о каких арестах! И у друга спрашивать не буду, это некрасиво, выведывать у друзей служебные тайны. Мне пора!
Гадский У Сик не прощаясь подскочил к подъехавшей машине, нырнул в нее и был таков.
Ах так! У Ши Ху прямо дух от возмущения перехватило. Не было арестов? А чего это ты в полицейском участке полдня ошивался? И слинял так поспешно теперь...
Нет, этого так оставлять нельзя! Погоди у меня. Раз не делишься информацией, так я вам эксклюзивчик-то попорчу!
Пыхая пламенем, Ши Ху помчался домой.
Добравшись до родного компа, блогер снова притормозил. Вновь в памяти вспыли страшилки про NIS. Подлый У Сик с таким знанием дела об этой организации распинался. Может, он прокатил Ши Ху не из вредности, а потому что и сам опасается лезть куда не просят? Ну нет, истинного журналиста такие соображения не должны останавливать! Правда, толику здравомыслия проявить не помешает. Мы пустим информацию в два приема, и начнем не от своего имени, а от чужого. Вот так!
Ши Ху залез в архив фотографий и стал выбирать. Целился он не в лучшие, а, напротив, наиболее невнятные, такие, что не поймешь, то ли это искомые конкурсанты, то ли и не они вовсе. А вот полицейские рядом чтобы были видны отчетливо. И полицейский участок на фоне чтоб просматривался.
Вот этот кадр, пожалуй. А еще этот. Годится.
Через полчаса в соцсетях пошел гулять комментарий некой Волчьей лапки (фанатки Волков), что она видела двух своих любимцев (Вы не поверите!) на улицах города! Вот прямо живьем видела. Рядом с полицейским участком. Представляете? Не просто возле, полицейские их под конвоем внутрь повели. Чего это им от народных любимцев понадобилось? Полиция мешает им заниматься, между прочим! Если Волки не займут первого места, это полиция будет виновата! Вы же видели последний эпизод? Вот то-то и оно, это из-за полицейских! Куда смотрит агентство? Почему оно не защищает конкурсантов?
Ши Ху глянул на часы. Совсем поздно, ночь уже. Пока он к тренировочному комплексу ездил, пока с У Сиком общался, писанину от лица несуществующей фанатки сочинял. Но это неважно, сеть никогда не спит. Часика через два клюющий носом блогер удостоверился, что новость ушла в народ. Ее обсуждают, репостят невнятные фотографии, спорят, действительно ли на них те самые Волки или это Волчьей лапке просто померещилось? Вот кто тут сумасшедший, конкурсанты, за каким то хреном оказавшиеся вне комплекса, или фанатка, у которой глюки уже начались на почве великой любви?
Ха! Пошел процесс. А завтра в блоге выложим тот самый задуманный пост про арест двух волков и про Дэнниса. И Ши Ху даже крайним не будет, это вовсе не он NIS работать мешает, это фанатки всякие, а также неизвестные доброжелатели, что прислали ему несколько фотографий (куда качественнее, чем у фанатки). Почему ему? Потому, что он хороший блогер, его любят, уважают и хотят, чтоб он в этом деле разобрался. (Не забыть для достоверности фотографии самому себе в блог переслать).
А еще понаблюдаем, что зловредный У Сик и его до сих пор неизвестный шеф делать станут. А заодно и вся ихняя газетенка. Конечно, информации у них наверняка гораздо больше, но Ши Ху свою долю славы все равно урвёт.
Заснул блогер с чувством глубокого удовлетворения.
.
.
Глава 24.
О пользе чужих точек зрения.
.
Эпизод 1. Головной офис NEKA ENTERTAINMENT
Утро. Владыка и повелитель развлекательного агентства NEKA ENTERTAINMENT Ок Се Бом прибыл в стены своей вотчины в прекрасном настроении. Он быстрым шагом пересек главное фойе, благосклонно принимая на ходу приветственные поклоны сотрудников, вознесся на десятый этаж в сверкающем лифте и был встречен в своем кабинете сверкающей секретаршей. Нет, не в смысле вульгарных блесток, боже упаси, сверкающей так, как может сверкать безупречность, даже если на ней нет ни одной блестящей детали одежды. Благодать! По всем фронтам благодать: после вчерашнего релиза эпизода рейтинг шоу подрос еще на пол процентных пункта, младшие девочки благополучно вернулись после успешного японского турне, а кроме того наконец-то удалось решить проблему со старшими мальчиками. Имеется в виду с самыми старшими.
Ок Се Бом плюхнулся в свое роскошное рабочее кресло и покачал головой, вспоминая беседу, что завершила переговорный процесс со старшим бойз-бендом. Этот переговорный процесс длился целый месяц. У сопля... нет, не нужно так о них, они на самом деле хорошие мальчики, просто молодые и глупые, даром, что старшие. Короче, у группы закачивается контракт, и все бы ничего, но на одного из парней вздумало наложить лапу совершенно левое актерское агентство. Никто не спорит, в качестве актера парень прекрасно себя проявил, пожалуй, даже получше, чем в качестве айдола, но кто ему сказал, что данное начинание нельзя продолжить под крылышком NEKA ENTERTAINMENT? Вопрос риторический, господин Ок прекрасно знает, кто именно. И этой сволочи плевать, что рассыплется бойз-бэнд, который он, Ок Се Бом, когда-то лично собирал и пестовал. Да, пик популярности у группы уже пройден (видимо на это и напирал киндеппер), но фанаты их так сразу не забудут, группа еще года три прибыль будет приносить. Как минимум. Слава богу, удалось внушить сопляку, что в качестве мембера действующего бойз-бэнда, бойз-бэнда, который продолжает оставаться на слуху (и на рекламе), он и как актер будет цениться гораздо выше. Причем не только в переносном, творческом смысле, но и в сугубо материальном, денежном исчислении. А с агентством, что вздумало переманивать раскрученного артиста, он еще поквитается, найдет способ. Мстительность, говорите? А беззубые в этом бизнесе не выживают. Ладно, бог с ними, с самыми старшими мальчиками, при всех их достоинствах — они день вчерашний, пора подумать о дне завтрашнем. На губах Ок Се Бома заиграла улыбка. И даже не скажешь вот так сразу, какие эмоции эта улыбка отражает: злорадство, предвкушение, азарт, насмешку?
Хан На, милочка, позвони директору До Син Хе, предупреди, что я к ним сейчас подойду. Пусть вызовет пятерку наших недооцененных трейни, она поймет про кого я.
До Син Хе — это руководитель отдела стажеров. Для всех трейни именно она главная жрица храма под названием NEKA ENTERTAINMENT, повелительница и вершительница их судеб. Эта дама, естественно, далеко не в одиночку решает вопросы, связанные со стажерами, но именно через нее будущие артисты узнают о важных событиях и вехах своей жизни, будь то перевод в более высокорейтинговую подгруппу, изменения в индивидуальном плане обучения или (не дай бог) решение о расторжении контракта стажера в связи с отсутствием перспектив.
Добираться до отдела стажеров господину Оку не так далеко, всего на три этажа вниз спуститься, да по коридорам пройтись, тем не менее к тому моменту, как нога владыки ступила на территорию просторного кабинета директора До, на ковре уже нервно топтались пять трейни, те самые, что выступали вместе с конкурсантами из Чхунчхона и получили провальные баллы за свое выступление.
— Ну что, как вам большая сцена? — прищурился Ок Се Бом.
Трейни, что и так выглядели пришибленными, опустили головы. Ожиданий они не оправдали, сейчас их будут казнить. Или выгонять из агентства, что, в принципе, то же самое.
— Еще раз туда хотите?
Вроде бы дальше опускать головы просто некуда, но пятерке парней, придавленных осознанием провала, это удалось. Тем не менее, самый младший и самый искренний из пяти тихо выдавил:
— Хотим.
— Точно хотите?
— Хотим, господин Ок Се Бом, — теперь уже откликнулся нестройный хор. Молчание в ответ на вопрос — это тоже знак неуважения. Разве могут они себе такое позволить?
— И даже полученный опыт не заставил вас передумать?
— Нет, господин Ок Се Бом.
— Что вы можете сказать об участниках конкурса? — вдруг поменял тему владыка агентства.
— О тех, с которыми мы работали или обо всех? — на этот раз голос подал самый старший. Глаз от пола он, впрочем, оторвать не осмелился.
— Давайте для начала о тех, с кем вы готовили номер.
— Они очень много работают.
— Они умеют гораздо больше, чем мы думали. По ним не скажешь, что их начали учить совсем недавно.
— Они много думают над номерами и анализируют промежуточные результаты, они не ждут, когда консультанты им все разъяснят, — трейни сейчас скорее не мнение свое высказывают, они пытаются понять, что же хочет от них услышать господин Ок. Но поскольку ответ они не знают, пришлось включить соображалку.
— Они умеют держать себя на сцене.
— Вот как? Они умеют, а вы?
Молчание. Головы, которые слегка приподнялись, пока трейни пытались думать, вновь склонились к полу.
— Как вы оцениваете свой уровень подготовки по сравнению с уровнем конкурсантов.
— Она недостаточна.
— По каким пунктам она недостаточна?
Молчание.
— Вы не можете проанализировать свои недочеты? Как же тогда вы собираетесь их исправлять?
— У хеннимов хорошая подготовка, — вновь подал голос самый младший, — у них более уверенный и развитый вокал по сравнению с конкурсантами. Хореография тоже четче, акцентированнее. Базовые движения проработаны. У конкурсантов много неточностей, по отдельности они элементы еще делают, а когда исполняют хореографию целиком, начинают смазывать. То самое, за что нас на занятиях ругают. На тренировках это было заметно. Но на сцене конкурсанты выступили лучше, чем на репетициях, а мы — хуже. Я не смог на сцене показать достойное исполнение, мне казалось, что я не чувствую своих ног. Я буду заниматься больше и исправлюсь, — в конце фразы голос говорившего стал еле слышен.
— А теперь сядьте, я хочу вам кое-что сказать.
Стажеры рухнули на пол, где стояли и приготовившись внимать.
Господин Ок хмыкнул. В полутора метрах позади шеренги трейни стена, а вдоль стены ряд стульев. Кажется, вид страшного и ужасного властелина NEKA ENTERTAINMENT полностью отшиб стажерам мозги. Или они решили, что сидеть где то выше пола в присутствии отца-основателя агентства не подобает? Ну ладно, где сели, там и сели.
— Сейчас я вам открою страшную тайну. Отправляя вас на шоу, иного результата мы с сонсенимом До Син Хе и не ожидали. Хотя нет, я не прав, — тут же исправился господин Ок, бросив взгляд в сторону хозяйки кабинета. — Сонсеним До Син Хе ставила на то, что вы станете третьими. Она в вас верит.
Стажеры зашевелились, приподняли мордашки, в глазах мелькнуло удивление, но тут же головы вновь склонились. Не слишком понятно, как интерпретировать данную фразу: как помилование или то, что на них уже давно поставили крест?
— Насколько я знаю, двое из вас обучаются у нас по два года, остальные дольше. Сколько в среднем получается? — Ок Се Бом повернулся к директору До.
— В среднем три года два месяца, — отчиталась та.
— За три года многому можно научиться. И я знаю, что вы не зря потратили это время. Преподаватели отмечают ваши успехи, высоко оценивают ваши навыки и способности. Также они отмечают, что вы прогрессируете быстрее других трейни, именно поэтому вы были отобраны для участия в шоу. Но не пришло ли вам в голову, что есть нечто, что конкурсанты, несмотря на отсутствие должной подготовки, знают и умеют гораздо лучше вас? Я почти уверен, что вы не могли бы ответить на этот вопрос два месяца назад, когда еще не познакомились с участниками шоу поближе, но что вы думаете сейчас?
Трейни исподтишка переглянулись.
— Они занимаются интенсивнее нас, настолько интенсивно, что успели превзойти нас в некоторых навыках.
— В каких?
Трейни снова переглянулись.
— Не знаете? Тогда я спрошу вас еще раз: как вам большая сцена? Вспомните свой выход к зрительному залу, нет ли чего-то, что удивило вас в конкурсантах именно в тот момент? Или непосредственно во время выступления?
Физиономии стажеров стали растерянными. Разве могли они анализировать действия конкурсантов в те мгновения, когда перед ними открылся зал? Там бы себя вспомнить... Стадион, полный зрителей, оглушает, заставляет сердце биться в горле и панически бояться ошибок. Ответил самый старший, который считал себя обязанным присматривать за товарищами и подшефными конкурсантами (а именно так он о конкурсантах тогда и думал) даже сквозь страх и возбуждение:
— Они себя хорошо контролировали, следили и за гарнитурой и за костюмами. Они очень непринужденно произносили приветственные слова. А еще во время выступления у Нам Да Хуна выпал монитор во время танца, сначала мне показалось, что он этого даже не заметил, но он вернул монитор на место, едва его позиция в танце переместилась назад. Я не уверен, что смог бы проделать это так же спокойно и незаметно, я бы дергался.
Парень не заметил, как директор До одобрительно покивала головой. Первый раз перед такой аудиторией и нашел в себе силы следить за другими. Потенциальный лидер, так и запишем.
— А еще они начали обсуждать выступление сразу, как только поднялись на свои места. А я минут десять приходил в себя и не мог вообще ни о чем думать, — добавил самый младший.
— Вот вы и ответили на мой вопрос. Да, ваши знания вокала и хореографии превосходят навыки стажеров, но вот сценический опыт у них на сегодня гораздо богаче вашего. Да, вы тоже регулярно выступаете на сцене, но наша домашняя сцена стала для вас слишком привычной, слишком удобной. Вы боитесь плохих оценок учителей, но не боитесь разочаровать зрителей, что приходят на вас посмотреть. А вот конкурсанты каждый раз сдают экзамен именно зрителям. Причем не сотне-другой, а огромному залу. Они знают, что от этого зависит их судьба, Они выходят к ним сквозь страх, сквозь неуверенность, сквозь жгучее желание понравиться, которое тоже может сковывать. Они научились преодолевать и страх и эйфорию, которую дарит эмоциональный отклик тысяч людей. Вернее не сколько научились, сколько прошли отбор, те, кто не сумел с этим справиться, отсеялись. А вам просто негде было этому обучиться. При всех ваших навыках и знаниях конкурсанты на сегодня гораздо более опытны именно как артисты сцены. И являются более подготовленными для карьеры айдола, ведь жизнь айдола гораздо больше похожа именно на конкурс, а не на вашу стажировку. Поп-артист должен ежедневно сражаться за симпатии зрителей, за рост своей популярности, иначе он очень быстро скатится в небытие. Это сражение требует не только таланта исполнителя и навыков, оно требует крепких нервов и чудовищной работоспособности, умения жить в режиме аврала. Камбэк и промоушен нового альбома — для артиста это каждый раз аврал. Поверьте, к концу промоушена, особенно к концу промоушена успешного, вас уже не будет волновать ваша будущая карьера, горизонт событий сузится до нескольких часов, все оставшиеся силы будут сосредоточены на подготовке к очередному выступлению, очередной передаче, очередному интервью, вы будете отчаянно искать силы, чтобы выглядеть свежими, бодрыми и энергичными несмотря на недосып и напряжение.
