Вот тебе и тайга, вот тебе и глухомань! Просто какой-то проходной двор. Спрятаться некуда и скрыться невозможно, везде отыщут. А ведь сверху казалось, что вокруг на многие вёрсты ни хутора, ни деревеньки. Что летишь ты свободный, сам по себе, и никто не в силах тебя выследить.
Многомудрый Тютюй на этот раз вырядился несколько иначе: он теперь был в настоящей кольчуге с ног до головы, в островерхом шлеме с султанчиком и с двумя очень кривыми саблями, висящими справа и слева. Топтычай и Чуюк со времени последней встречи словно бы и не переодевались, только оружия на них стало больше. Стёпка смотрел то на гномов, то на гномлинов и теперь явно видел, чем одни отличаются от других. В гномлинских лицах явно просматривалось что-то степное, скуластое и слегка раскосое, видимо, они являлись восточной ветвью гномьего племени.
— Не пришибли тебя ещё, штрезняк, — весело оскалился Чуюк, выпячивая в Стёпкину сторону внушительный животик. — Ну, ничё... Мы энто живо исправим.
— У других не получилось, и у вас не получится, — сказал Стёпка. — Ростом не вышли.
— Ростом не вышли, числом возьмём, — ухмыльнулся Чуюк, намекая, видимо, на то, что без притаившейся в темноте гномлинской армии и здесь не обошлось.
— Наше почтение усть-лишайским предводителям, — гулко сказал Топтычай и легонько двинул плечами, изображая поклон. — И тебе Зебур наше почтение, хоть ты и позоришь себя, склоняясь перед невесть кем.
Зебур дёрнулся было ответить, но проглотил возражения, ещё сильнее насупился и, сделав несколько шагов в сторону, встал плечо к плечу с усть-лишайскими, ясно давая понять, на чьей стороне он теперь намерен держаться.
— А не поведаете ли вы нам, уважаемые, чем вас этот демон подкупить сумел, да так, что вы с ним как с равным переговоры ведёте и даже на колени перед ним не гнушаетесь падать? — это уже многомудрый Тютюй слово взял.
Старшины переглянулись, затем Бурзай торжественно пояснил:
— Сей демон достойный помог нам вернуть заветное слово Яргизая и отныне гномам вновь открыт вход в Чертог Источника.
Стёпка на миг вообразил, что и гномлины сейчас тоже ахнут и повалятся на колени, благодаря демона за столь щедрый дар. Ха-ха! Государи даже не дёрнулись. Тютюй презрительно поморщился, сказал с усмешкой:
— Понятно нам теперь, с какой радости Зебур колени протирал. Ловок демон, вызнал, чем гномов наверняка подкупить можно. Но нас этим не возьмёшь. Верхнегорские гномлины свой род иначе ведут, нас Чертог Источника не манит. Вы с демоном все свои дела порешали? Он вам более не нужон? Тады мы с ним теперя своими делами озаботимся.
Он повернулся к Стёпке, впервые посмотрел ему прямо в глаза:
— Ты уж, демон, не обессудь, но прибыли мы сюды по твою душу. Повяжем мы тебя, спеленаем и доставим тому, кто за тебя золотом без счёту готов заплатить. И не вздумай ерепениться. Наша сила нынче твоей сильнее.
Он звонко ударил себя стальной рукавицей по нагрудной пластине, и тотчас со всех сторон в темноте загудело, зашумело, засверкали на колчугах и крыльях отблески костра, несчётное множество драконьих и гномлинских глаз затмило даже сияние звёзд на небе. Правильно Стёпка заподозрил — целую армию привели с собой государи. И сейчас эта армия явила себя во всём своём боевом великолепии и неудержимой мощи. Гномлины верхом на драконах висели в воздухе, окружив стоянку и были их тысячи и тысячи... Ну, может, не тысячи, а сотни, но всё равно очень много. Они слаженно перестраивались в темноте, поскрипывая подпругой, позванивая кольчугами, шумя крыльями и целясь из арбалетов, они кружили вокруг костра, ухитряясь не сталкиваться и не задевать друг друга, — и воздух начал кружиться вместе с ними, увлекаемый множеством крыльев и тел, и даже звёзды на небе решили, казалось, принять участие в этом завораживающем хороводе.
Это впечатляло. Это даже пугало. Стёпка вынужден был признать, что гномлины хорошо подготовились к захвату. Но отчего-то ему совсем не было страшно, наверное, оттого, что во всём происходящем явно сквозило что-то показушное, что-то не вполне серьёзное. Отчего-то он был уверен, что гномлины не пойдут на прямое столкновение с демоном. Ну не дураки же они, в самом деле, не самоубийцы. Что-то у них, видимо, припасено за пазухой, хитрость какая-то или подлость.
— На кого работаете? — спросил Стёпка, — Опять на весских магов?
— А хучь бы и на них, — Тютюй усмехнулся, прекрасно поняв, на что намекает демон. — Нам всё одно, с кого золото стребовать.
— И сколько за меня Чародейная палата отвалила? Не продешевили?
— Нам хватит, — отрезал Топтычай. — Мы своё завсегда получим. Противиться будешь ли, демон?
— Буду, — сказал Стёпка.
Бранда сдавленно хрюкнул. Чуюк радостно оскалился и потянул из ножен свой не слишком большой меч.
И тут вперёд выступил Зебур. Он подошёл к Степану, встал рядом с ним и сказал:
— Демона мы вам не отдадим.
Круто прозвучало. В другой ситуации Стёпка, наверное, не удержался бы от улыбки. Мелкий гном пытается защитить огромного демона. Однако сейчас никто и не подумал смеяться. Потому что Зебур был не один. Все его гномы встали рядом со своим предводителем и молча ощетинились арбалетами.
Чуюк вжикнул мечом и засиял ещё ярче:
— Ведал я, что мы ноне славно повеселимся!
Смакла с Глуксой дружно поднялись и встали справа от Степана. Мечей у них не было, они обошлись охотничьими ножами. У младшего слуги лицо было задумчивое и не наблюдалось на нём ни тени страха. Ну, ещё бы! Два года он этих гномов в замке веником гонял, не сосчитать, сколько гномоловок на них поставил! А теперь что — струсить? Не дождётесь! Глукса же на гномов, кажется, и вовсе не смотрел. Он, как зачарованный, вглядывался в дрожание магического полога, вновь нависшего над поляной. Кто-то из присутствующих озаботился призывом неслабых заклинаний, и мельтешение синих искр притягивало взгляд будущего чародея с неудержимой силой.
Всё, что нужно, было сказано, намерения обозначены, противники сверлили друг друга настороженными взглядами. Гномлины, судя по их довольным лицам, не сомневались, что победа останется за ними. Просто потому что их было намного больше. А сила силу завсегда ломит. Они не знали, что у демона есть ещё один защитник. Только он куда-то улетел по своим делам. Стёпка надеялся, что он успеет вернуться вовремя. Насколько всё было бы проще, если бы он сейчас стоял за спиной, могучий, огромный и непобедимый.
Усть-Лишайские старшины держались в стороне, не торопясь присоединяться ни к одной из враждующих сторон. Но когда Топтычай уже собрался отдать приказ, после которого всё должно было завертеться, гном-предводитель вдруг требовательно поднял руку:
— Покудова не свершилось непоправимое, я прошу гномлинских государей ответить всего на один вопрос.
— Не руби топором чужую колоду, Бурзай! — рявкнул Чуюк. — Посля погутарим, когда демона повяжем!
Более умный и осторожный Топтычай, однако нехотя кивнул, соглашаясь:
— Спрашивай, коли припекло.
— Ведомо ли вам, уважаемые, как мы сюда из Усть-Лишая добрались? — вкрадчиво спросил Бурзай, оглядываясь на своих спутников. Те приосанились и заулыбались. — Ведомо ли вам, на чём мы сюда все втроём прилетели? Конец, как известно, оченно не ближний.
Гномлинские государи недоумённо переглянулись. Чуюк пожал плечами, Топтычай нахмурился, Тютюй что-то заподозрил:
— Нам то не ведомо. И ведать о том нам не интересно.
— Ой ли, — улыбнулся Бурзай. И вдруг заливисто свистнул.
Висящая в воздухе гномлинская армия колыхнулась в стороны спугнутым комариным роем, магический полог дрогнул, и из притихшей темноты к костру выдвинулась огромная рогатая голова дракона. Дрэга на ходу лизнул хозяина в щёку, вытянул шею и уставился на обомлевших гномлинов сердито разгорающимися изумрудами глаз. Выждав томительную минуту, он тихонько дохнул на костёр, и тот разгорелся с новой силой. В свете взметнувшегося пламени пронзительно засверкала чешуя на драконе, мигнули кровавые отблески на острых клыках. Распахнутые крылья вздымались едва ли не выше сосен. Чёрные на чёрном, они заслоняли половину неба. Дрэга, когда хотел, умел показать себя во всей красе.
— Вот на нём мы сюда и прилетели, — негромко сказал в полной тишине Бурзай. — И угадайте-ка с одного удара, кто хозяин энтого дракона и кто подсобил ему стать таким... немаленьким?
Меньше всех удивился Зебур. Он оглянулся на Степана и с довольной усмешкой сложил руки на груди. Его соратники с нескрываемым облегчением разрядили арбалеты и убрали их за спины. Неравная битва откладывается, умирать нынче ночью не придётся, уже хорошо.
А гномлины стояли как громом поражённые. Как веником по голове стукнутые несколько раз. Как навеки онемевшие и навсегда оцепеневшие. Но это был не испуг. Они не боялись дракона, они... Они им любовались. Они просто пожирали его восхищёнными взорами, забыв обо всём на свете. Даже грубый Чуюк. Стояли и в полной тишине таращились во все свои маленькие глазки на объявившееся зеленоглазое чудо. И вся их воздушная кавалерия, мгновенно осыпавшись на землю и спешившись, делала то же самое. Как будто и не было только что в каждом из них угрюмой готовности стрелять, нападать и рубить.
Стёпка, уже представивший себе упоительную картину заполошного бегства перепуганной гномлинской армии, понял с некоторым сожалением, что никакого бегства не будет. И — уже без сожаления, — сражения тоже не будет. Не пойдут гномлины против дракона. Он для них, наверное, всё равно что бог. Вон как смотрят — того гляди тоже на колени встанут. Стёпка покосился на Смаклу. Гоблин хитро прищурился в ответ, тоже сообразил, что гроза миновала и опасаться больше нечего.
— Свершилось! — завопил вдруг во весь голос Топтычай, самый, казалось бы, спокойный и рассудительный из правящей троицы. — Великий Дракон явился!!!
И сразу словно прорвало:
— Пришло наше время!
— Весть была верна! ОН явился!
— Трепещи Долибаева сыть!
— Сподобились!
— Узрели!
— Наш верх отныне других вышее!
Надрывались все. Выкрикивал что-то шальное Тютюй, голосил яростный Чуюк, ртутным живчиком носясь вокруг костра, орали, перекрикивая друг друга и прочие гномлины. Шипели с подвизгом даже ездовые дракончики. Смакла, как бы боясь оглохнуть, демонстративно зажал уши. Глукса вертел нечёсаной головой, боясь пропустить интересное.
Трудно было поверить, глядя на ликующих гномлинских государей, что это они только что стояли все из себя важные и надменные. Сейчас они были похожи на мальчишек, которым на день рождения подарили новый велосипед. Один на троих, зато крутой.
Всё смешалось у костра. Распри были забыты напрочь, и кто бы поверил, что всего пять минут назад здесь едва не вскипел смертельный бой. Зебур, ехидно ухмыляясь, ещё раз поклонился Стёпке и отбыл в ночь со своими воинами, пообещав многозначительно, что надолго не прощается и в скорости они непременно свидятся. Усть-Лишайские гномы в сторонке о чём-то увлечённо беседовали с упырём. Бранда кивал, теребил себя за мягкое ухо и довольно морщил хоботок.
Поляна, до той поры озаряемая только неверным светом костра, вся усеялась немеркнущими магическими огоньками, к появлению которых приложил руку кто-то из гномлинов, скорее всего, Тютюй. Огоньки плясали в воздухе, сияли праздничной синевой на кончиках еловых лап, валялись под ногами, а один даже устроился на голове у Глуксы. Гоблин так и ходил с ним, изображая из себя живой торшер, слегка ошалелый и неистово лохматый.
Первый, слегка пугающий, взрыв восторга миновал, но гномлины и не подумали успокаиваться. Они сходили с ума. Они хохотали и хлопали себя по бокам, они гладили Дрэгу, они бегали вокруг него в восторге и упоении. Они были похожи на обкурившихся наркоманов. Государи затерялись в толпе своих подданных и ничем от них не отличались. Только из нестройного шума и гама вырывался порой хриплый голос Чуюка: "Демона они захотели! Жвыль им смердючую в хлебало, а не демона!" Или подбегал к Стёпке Тютюй в скособочившемся шлеме и говорил торопливо: "А мы не верили! Давно уж слухи по тайге ходят, а мы поверить не могли! Да и кто поверит пятколизам Долибаевым! А ведь свершилось! Узрели!" И убегал к дракону. Важный Топтычай, тяжело дыша, гудел: "Ну, демон! Горой за тебя!.. Все, что хошь тебе... Все, что хошь, окромя золота! Слово государя, не будь я верхнегорский гномлин!" Дрэга блаженно жмурился и позволял неуёмным коротышкам вскарабкиваться на спину, бегать по ней, дёргать за хвост, гладить чешую, чесать за рожками и просто стоять, таращась в немом восхищении. Чуюк прикладывал свой меч к нарочно выпущенным драконовым когтям и кричал восторженно: "На два вершка длиннее будут! Справные коготки!"
Стёпка смотрел на них и уже начал подумывать, что как бы то ни было, а дракона он гномлинам не отдаст. Ни за что на свете. Даже за золото. Даже за большую гору золота.
Однако какое-то время спустя всё устроилось наилучшим образом. Гномлины исчерпали свои силы, устали восторгаться и восхищаться, угомонились и пришли в себя; государи вспомнили, что они государи, а простые воины вспомнили, что у них есть и свои драконы, хоть и не такие большие.
— Ну, демон, ну, уважил! Ну, обрадовал, — твердил Чуюк, дёргая себя за уже изрядно встрёпанную бороду. — Ну, штрезняк, просто не знаю что и сказать. Эх, пойдут у нас теперича дела и свершения, эх, пойдут!
— Ты, Стеслав, в Летописный замок на Драконе летишь? — спросил Тютюй, так и не удосужившийся поправить сползший на бок шлем.
— Да, — кивнул Стёпка.
— Ну, тогда мы не прощаемся. Свидемся вскорости, — пообещал Тютюй. — Сбереги дракона-то, хочется нам ещё разок на него взглянуть.
Гномлинские государи дружно поклонились, взобрались на своих дракончиков и один за другим взмыли в ночь. Суматошное войско с шумом оторвалось от земли. Перед тем как улететь, все они ещё раз пронеслись над костром — их точно было несколько сотен. Разомлевший Дрэга лениво поглядывал вверх. Ему, похоже, нравилось быть в центре внимания. С отлётом гномлинов погасли и магические огоньки. Только тот, что запутался в Глуксовой голове, угасать не спешил, напоминая своим васильковым перемигиванием о недавнем ураганном сумасшествии вокруг дракона.
— Ну что ж, демон, — сказал Бурзай, повернувшись к Стёпке. — Пора и нам отправляться до дому. Ты не будешь ли против, ежели мы ещё раз твоим драконом воспользуемся? Пёхом-то нам и за месяц не добраться.
Стёпка, само собой, противиться и не подумал. Только Дрэгу всё-таки попросил, чтобы тот к утру вернулся, если успеет, конечно. И уже вслед улетевшему дракону озаботился очень простой, но отчего-то не пришедшей ему раньше в голову мыслью: каким образом Дрэга всего за несколько часов успел слетать до отнюдь не близкого Усть-Лишая и обратно? Может быть, гномам какое-нибудь ускоряющее заклинание известно, какой-нибудь Большой Драконий Уговор?
А вслед за этой мыслью пришла и другая, ещё более озадачивающая: ладно усть-лишайские, а Зебур-то со своими как сюда попал? Не пешком же через тайгу притопал.
— Ну энто-то проще-простого, — хрюкнул Бранда. — Али не догадался?
