— Стоит нам потерять первый лагерь, как мы не удержимся и в остальных!
Идем на выручку! — крикнул он Ляо Хуа. — За ваш лагерь не беспокойтесь —
его защищает река Мяньшуй, и разбойники не смогут сюда подойти!
Ляо Хуа приказал своим военачальникам крепко охранять лагерь, а в случае
нападения врага — зажечь сигнальный огонь.
— Что вы, господин! — воскликнули военачальники. — Наш сычжунский лагерь
огражден "оленьими рогами" в десять рядов! Тут и птица не пролетит, где уж
врагу пройти!
Гуань Пин и Ляо Хуа с отборными воинами двинулись навстречу противнику.
Лагерь Сюй Хуана был раскинут на невысокой горе.
— Враг выбрал невыгодное для себя место, — сказал Гуань Пин, обращаясь к
Ляо Хуа. — И сегодня ночью мы захватим его лагерь.
Ляо Хуа остался с половиной войска на стоянке, а Гуань Пин ночью с отрядом
ворвался в лагерь противника. Там было пусто, и Гуань Пин понял, что попался
в ловушку. Он бросился обратно, но тут слева и справа напали на него Сюй Шан
и Люй Цзянь. Остаткам разбитого войска Гуань Пина едва удалось добраться до
своей стоянки. Враги преследовали их и окружили стоянку. Гуань Пин и Ляо Хуа
не выдержали натиска противника и бежали в направлении сычжунского лагеря.
Но там полыхал огонь, повсюду виднелись знамена и значки вэйских войск.
Беглецы поспешно свернули на большую Фаньчэнскую дорогу и стали уходить, но
путь им преградило многочисленное войско. Во главе его был Сюй Хуан.
В отчаянной схватке Гуань Пин и Ляо Хуа пробились через ряды врага и бежали
в лагерь Гуань Юя.
— Сюй Хуан захватил Яньчэн, а Цао Цао с большим войском идет на помощь
Фаньчэну, — сказали они Гуань Юю. — И ходят слухи, что Люй Мын занял
Цзинчжоу.
— Слухи эти распускает враг, чтобы смутить дух моих воинов, — отвечал
Гуань Юй. — Люй Мын опасно болен, и его место занял трусливый Лу Сунь.
Причин для тревоги нет!
Не успел он это вымолвить, как к лагерю подошли войска Сюй Хуана. Гуань Юй
приказал подать коня.
— Вы еще не совсем здоровы, батюшка, — предостерег Гуань Пин. —
Вам нельзя сражаться.
— Мы с Сюй Хуаном старые знакомые, — усмехнулся Гуань Юй. — Я знаю его
способности. Если он сейчас же не уберется отсюда, я его убью в назидание
другим вэйским военачальникам.
Надев латы, Гуань Юй смело выехал вперед. При виде его вэйские воины
задрожали от страха.
— Где тут Сюй Хуан? — закричал Гуань Юй, придерживая коня.
В вэйском строю заколыхались знамена, и вперед выехал Сюй Хуан.
— Много лет прошло с тех пор, как мы виделись с вами в последний раз! —
сказал он. — Я не представлял себе, что ваша борода и усы поседели! Помню,
как часто мы услуживали друг другу в молодости! Тогда я имел честь слушать
ваши наставления и поучения! Очень вам за них благодарен! Ныне слава ваша
потрясает всю страну, ваши старые друзья завидуют вам! Как я счастлив, что
мне снова довелось увидеться с вами!
— Да, мы когда-то с вами были дружны! — согласился Гуань Юй. — Но
скажите, почему вы так жестоко преследуете моего сына?
— Тысячу золотых тому, кто добудет голову Гуань Юя! — неожиданно закричал
Сюй Хуан, обернувшись к своим военачальникам.
— Что вы такое сказали? — изумился Гуань Юй.
— Сейчас решается государственное дело, — отвечал Сюй Хуан. — И я не
поступлюсь им ради нашей дружбы!
Он взмахнул секирой и бросился на Гуань Юя. Тот поднял меч. Они схватывались
более восьмидесяти раз. Гуань Юй владел оружием превосходно, но правая рука
его еще была слаба, и Гуань Пин, боявшийся за отца, ударил в гонг.
Гуань Юй вернулся к себе в лагерь. Но Цао Жэнь, узнав о том, что на помощь
осажденному Фаньчэну пришел Сюй Хуан, вышел с войском из города, и они
вместе напали на лагерь Гуань Юя. Цзинчжоуских воинов охватила паника. Гуань
Юй вскочил на коня и повел свое войско вдоль берега реки Сянцзян.
Переправившись через реку, они двинулись в направлении Сянъяна.
Тут их нагнал всадник с известием, что Люй Мын занял Цзинчжоу и семья Гуань
Юя погибла.
Тогда Гуань Юй изменил направление и поспешил в Гунань. Но в пути разведчики
доложили, что Фуши Жэнь, охранявший Гунань, сдался Сунь Цюаню. Гуань Юй
пришел в ярость. Вскоре примчались гонцы, которых он посылал в Наньцзюнь за
провиантом, и рассказали, что там был Фуши Жэнь, который убил гонца,
посланного Гуань Юем, и уговорил Ми Фана сдаться. Гуань Юй задохнулся от
гнева, рана его вновь открылась, и он, лишившись сознания, рухнул на землю.
Военачальники с трудом привели его в чувство.
Обратившись к сы-ма Ван Фу, Гуань Юй проговорил:
— Каюсь, что своевременно не послушал вас! Вот и случилась беда! — Он
спросил, почему не подали сигнала с береговых башен.
— Люй Мын со своими помощниками переоделись в белые одежды и переправились
через реку на судах, в трюмах которых были спрятаны отборные воины.
Высадившись на берег, они расправились с башенной охраной, прежде чем те
успели дать сигнал, — объяснили разведчики.
— Попался я все-таки на хитрость злодея! — Гуань Юй даже топнул ногой с
досады. — Какими глазами буду я смотреть в лицо моего старшего брата?
— Положение наше очень опасное! — заметил Чжао Лэй, чиновник, ведавший
провиантом. — Надо послать гонца в Чэнду с просьбой о помощи, а самим по
суше и по воде идти на Цзинчжоу.
Гуань Юй, согласившись с ним, отправил И Цзи и Ма Ляна с письмом в Чэнду, а
сам повел войско на Цзинчжоу. Гуань Пин и Ляо Хуа прикрывали тыл.
Когда с Фаньчэна была снята осада, Цао Жэнь со своими военачальниками явился
к Цао Цао и, поклонившись ему до земли, просил прощения за понесенное
поражение.
— Вы ни в чем не виноваты, — сказал ему Цао Цао. — Так предопределило
небо!
Он щедро наградил воинов и сам отправился в сычжунский лагерь. Осмотрев его,
он сказал военачальникам:
— Какой глубокий ров и сколько "оленьих рогов"! Я тридцать лет вожу
войска, но ни разу не решался так глубоко забираться в расположение
противника! Только Сюй Хуан отважился на это и добился победы! Ничего не
могу сказать — храбр и умен Сюй Хуан!
Военачальники почтительно поддакивали.
Цао Цао со своим войском расположился лагерем в Мобо. Сюда же прибыли войска
Сюй Хуана. Цао Цао выехал из лагеря встречать своего храброго полководца.
Войско Сюй Хуана двигалось стройными рядами, вид его поразил Цао Цао.
— Сюй Хуан — настоящий Чжоу Я-фу!
Он пожаловал Сюй Хуану звание полководца Покорителя Юга и приказал ему
вместе с Сяхоу Шаном, который к этому времени поправился от раны, нанесенной
стрелой Хуан Чжуна, охранять Сянъян.
Сам Цао Цао временно остался в Мобо, потому что еще не весь округ Цзинчжоу
был покорен.
Войско Гуань Юя стояло на Цзинчжоуской дороге. Враг окружил его. Нельзя было
двинуться ни назад, ни вперед.
— Впереди — армия Люй Мына, позади — вэйские войска. Помощь к нам не
идет, — сказал Гуань Юй своему военачальнику Чжао Лэю. — Посоветуйте, как
мне быть?
— Помните, как Люй Мын, когда он был в Лукоу, предлагал вам породниться с
Сунь Цюанем? Тогда он обещал вам союз против Цао Цао, а теперь оказалось,
что они действуют заодно! Напишите Люй Мыну и пристыдите его. Посмотрим, что
он ответит!
Гуань Юй написал письмо и отправил гонца в Цзинчжоу.
Люй Мын отдал приказ не причинять вреда семьям цзинчжоуских воинов, ушедших
в поход с Гуань Юем, помесячно выдавать им рис, а к нуждавшимся в лечении
посылать лекарей. Семьи воинов, тронутые его заботой, жили спокойно.
Однажды Люй Мыну сообщили, что к нему едет посол Гуань Юя. Люй Мын встретил
его в пригороде как высокого гостя. Посол передал ему письмо. Прочитав его,
Люй Мын сказал:
— Дружба с Гуань Юем — мое личное дело, а приказ господина есть приказ, и
я обязан ему подчиняться. Так и передайте полководцу Гуань Юю.
Затем он устроил пир в честь прибывшего и после пира повел его на подворье
отдыхать. Туда к нему приходили родные воинов, ушедших с Гуань Юем в поход:
одни просили передать воинам письма, другие — просто сказать, что дома все
здоровы и живут в достатке.
Люй Мын проводил посла с почестями за город. Возвратившись к Гуань Юю, тот
подробно передал разговор с Люй Мыном и рассказал, что семья Гуань Юя и все
семьи воинов здоровы и ни в чем не нуждаются.
— Опять хитрит этот коварный злодей Люй Мын, — разгневался Гуань Юй. —
Давно надо с ним разделаться! Пусть я сам поплачусь жизнью, но убью его!
Он прогнал гонца, но все военачальники и воины ходили к нему узнавать о
своих родных и близких. Гонец отдавал письма и рассказывал, что Люй Мын
очень милостив к народу и что дома все живы и здоровы. Воины радовались
этому, и ни у кого не было желания воевать.
Когда Гуань Юй повел войско на Цзинчжоу, многие из его военачальников и
воинов разбежались по домам. Гуань Юй был вне себя от гнева. Он решил начать
наступление, но путь ему преградил отряд во главе с Цзян Цинем. Остановив
коня, Цзян Цинь громко закричал:
— Гуань Юй, почему ты не сдаешься?
— Я — ханьский военачальник! — бранясь, отвечал Гуань Юй. — Никогда я
не сдамся злодеям!
И, выхватив меч, он бросился на Цзян Циня. После третьей схватки Цзян Цинь
обратился в бегство. Гуань Юй преследовал его более двадцати ли. Вдруг
раздались громкие возгласы, и на Гуань Юя напали выскочившие из-за холмов
отряды военачальников Хань Дана и Чжоу Тая. Цзян Цинь тоже повернул свое
войско и вступил в бой. Гуань Юй отступил. Вскоре он увидел на холмах,
расположенных южнее, толпы людей и белое знамя, развевающееся по ветру. На
знамени была надпись: "Цзинчжоуцы".
— Кто из Цзинчжоу, сдавайтесь! — кричали люди с холмов.
Гуань Юй бросился к ним, но на него ударили отряды Дин Фына и Сюй Шэна.
Гуань Юй был окружен. Войско его постепенно редело. С холмов цзинчжоуские
воины окликали своих земляков, там были и братья, и сыновья, и отцы; воины
Гуань Юя один за другим уходили на их зов. Гуань Юй, беснуясь, пытался их
остановить, но все было напрасно.
Только к вечеру отрядам Гуань Пина и Ляо Хуа удалось прорваться сквозь
окружение и спасти Гуань Юя.
— Среди наших воинов царит разброд, — уговаривал отца Гуань Пин. —
Сейчас лучше всего было бы стать на отдых в каком-нибудь городе и
дожидаться помощи. Вот хотя бы в Майчэне.
Гуань Юй послушался сына и с остатками войска укрылся в этом небольшом
городке. Здесь он созвал своих военачальников на совет.
— Майчэн недалеко от Шанъюна, который сейчас охраняют Лю Фын и Мын Да, —
сказал военачальник Чжао Лэй. — Надо обратиться к ним за помощью. Если они
нам не откажут, а потом еще подойдет большое войско из Сычуани, наши воины
вновь обретут волю к победе.
Не успело еще кончиться совещание, как сообщили, что войска Люй Мына
окружили Майчэн.
— Кто прорвется через окружение и поедет в Шанъюн просить помощи? —
спросил Гуань Юй.
— Я! — вызвался Ляо Хуа.
— А я помогу ему проложить дорогу, — предложил Гуань Пин.
Плотно поев, Ляо Хуа вскочил на коня. Перед ним быстро распахнулись ворота;
конь вынес всадника из города. За ним последовал Гуань Пин. Дорогу им
преградил было вражеский военачальник Дин Фын, но тотчас же отступил под
стремительным натиском Гуань Пина. Ляо Хуа, воспользовавшись замешательством
в рядах врага, прорвался вперед и помчался в направлении Шанъюна. Гуань Пин
вернулся в город.
Еще в то время, когда Лю Фын и Мын Да захватили Шанъюн, тамошний правитель
Шэнь Дань сдался им. Затем Ханьчжунский ван пожаловал ему высокое военное
звание и поручил вместе с Мын Да охранять Шанъюн. Разведчики доносили Шэнь
Даню, что Гуань Юй потерпел поражение, и он пригласил Мын Да на совет. В эту
минуту доложили о приезде Ляо Хуа. Лю Фын приказал впустить его к себе.
— Войска Гуань Юя осаждены в Майчэне, — сказал Ляо Хуа. — Из царства Шу
подмога так скоро не придет, и единственная надежда Гуань Юя на вас. Если вы
будете медлить, он погибнет.
— Отдохните и дайте мне подумать, — сказал Лю Фын.
Ляо Хуа отправился на подворье и стал ждать ответа Лю Фына. А тот обратился
за советом к Мын Да:
— Как же мне быть? Моему дяде угрожает большая опасность.
— Я бы вам не советовал сейчас покидать Шанъюн, — ответил Мын Да. —
У Сунь Цюаня сильное войско, и почти весь округ Цзинчжоу у него в руках.
А Цао Цао с огромной армией расположился в Мобо. Майчэн — ничтожный
городишко! Неужели вы думаете, что наше жалкое войско сможет противостоять
силам двух великих правителей?
— Мне все это известно, — согласился Лю Фын. — Но ведь Гуань Юй — мой
дядя! Могу ли я сидеть сложа руки, когда он в такой беде?
— Вы все еще считаете Гуань Юя своим дядей, но совсем неведомо, считает ли
он вас своим племянником? — язвительно спросил Мын Да. — Не забыли ли вы,
как он рассердился, когда Ханьчжунский ван усыновил вас. А помните, когда
Ханьчжунский ван собирался назначить наследника и спросил совета у Чжугэ
Ляна, тот ответил, что это дело семейное, и поэтому надо обратиться к Гуань
Юю и Чжан Фэю. Ханьчжунский ван потом послал гонца в Цзинчжоу узнать мнение
Гуань Юя, и тот ответил, что вы сын букашки и в наследники не годитесь. Он и
Ханьчжунского вана уговорил заслать вас в глухой горный городок Шанъюн,
чтобы вы ему не мешали. Это знают все, неужели вы об этом не слышали?
И после всего этого вы еще склонны рисковать жизнью ради какого-то
призрачного долга по отношению к дяде?
— Вы, конечно, правы, — согласился Лю Фын. — Но под каким предлогом я
могу отказаться?
— Скажите, что недавно овладели Шанъюном, население еще неспокойно и вы не
можете покинуть город, — предложил Мын Да.
На следующий день Лю Фын пригласил к себе Ляо Хуа и сказал то, что
посоветовал Мын Да.
— Значит, Гуань Юй погиб! — вскричал Ляо Хуа, упав на колени и ударившись
лбом о пол.
— Предположим, мы пойдем ему на помощь, — вмешался в разговор Мын Да. —
Это все равно, что чашкой воды пытаться залить телегу горящего хвороста!
Отправляйтесь-ка обратно и ждите, пока придут войска из княжества Шу!
Ляо Хуа настаивал на своей просьбе, но Лю Фын и Мын Да не захотели больше
его слушать. Они встали и, гневно встряхнув рукавами халатов, покинули
помещение.
Поняв, что здесь ему ничего не добиться, Ляо Хуа решил ехать к Ханьчжунскому
вану. Грубо выбранившись, он вскочил на коня и помчался в Чэнду.
