Правда, был один эпизод, который мог бы вызвать в ней ревность, уж больно хорошо все было рассчитано и именно на это нацелено. Точнее, не только на это... Вот когда Эли порадовалась, что Рен не стал скрывать от нее свое прошлое! Кто знает, как бы иначе она восприняла визит чернокосой красавицы, похожей на приснопамятную Фарису как старшая сестра? А особенно с учетом того, что та утверждала, что является Рену тайной женой, что у нее есть ребенок от него, и продемонстрировала в качестве доказательства их связи старинный артефакт с гербом эн Арвиэров... Нет, Эли надеялась, что она не была бы столь глупой, чтоб хоть на миг усомниться в муже, но кто знает? Особенно с учетом того, что она тогда была беременна, и настроение у нее скакало, как белка по дереву... Реакция могла быть неадекватной... А уж с учетом того, что в то же время ее начал буквально преследовать взглядами и вздохами первый секретарь торланского посольства...
Рен до сих пор злобно ощеривался, стоило вспомнить тот случай. Задумано было неглупо: вывести Эли из себя, получить компрометирующие ее свидетельства и шантажировать, требуя оказывать на супруга и короля необходимое влияние... Вот только она превосходно помнила столь тяжело давшийся мужу рассказ о прошлом, так что в результате пришедшего на "свидание" напарника брюнетки ждала не герцогиня эн Арвиэр, а несколько дюжих агентов Тайной службы, а впоследствии — палач. Как и саму брюнетку... На это известие Эли только одобрительно хмыкнула, а на слова Нарвена "леди Элира, а вы жестоки" усмехнулась:
— Милосердие к врагам есть глупость и жестокость к близким. Да и эти двое сами выбрали путь лжи и шантажа, а значит, им одна дорога — на виселицу. А обвинений в жестокости мы все наслушались немало, особенно после казни жрецов!
— И вы? — удивленно уточнил король.
— Да, после того как я наотрез отказалась просить Вас или Рена проявить милость к обвиняемым, более того, заявила, что повешение для них слишком мягкое наказание, уж больно быстрая и милосердная смерть.
Нарвен тогда только криво улыбнулся: даже его потряс масштаб злодеяний бывшего Верховного жреца и абсолютное отсутствие у того угрызений совести — после пыток тот признался в содеянном и жалел лишь о том, что не был осмотрительнее...
— Ваша Светлость, — голос служанки прервал воспоминания, — леди Катина просит принять ее.
— Пригласите ее.
— Миледи, — вошедшая в кабинет Катина присела в реверансе, — добрый вечер. Прошу прощения, что так поздно, но это не совсем светский визит.
— Добрый вечер, Катина, — Эли слегка склонила голову, приветствуя бывшую однокашницу, — садитесь. Что случилось?
— Пока не случилось, но может случиться. Один мальчик из числа последних доставленных в приют... Таких маленьких у нас еще не было — ему всего четыре, и он слишком запуган, но при этом у него уже появилось то, что вы называете магическими выбросами. Не знаю, откуда его вытащили, но стоит хоть немного повысить рядом с ним голос, как его начинает трясти, и результат может быть непредсказуем. Он уже разбил окно и ударил воздухом одну из нянь, после чего рыдал целый час...
— И что вы предлагаете?
— Ограничители. Я знаю, что вы против, но это единственный выход.
Эли холодно кивнула:
— Я подумаю. Надевать ограничители магии на такого малыша... Это может ему повредить!
— Я понимаю ваши чувства, особенно с учетом того, что мальчик ровесник лорда Тирвана, но мы не можем уделять каждому ребенку в приюте столько же внимания, сколько сыну герцога.
— Как я уже сказала — я подумаю. Возможно, сможет помочь лорд Деррик, он пытается создать амулет, способный собирать энергию подобных выбросов или же перенаправлять ее во что-то менее... разрушительное. Он говорил, что его работа близится к завершению, и если она будет удачной, то мы закупим такие амулеты для всех воспитанников младше... мм, лет семи?
— На первое время — да, потом я бы надела такие всем младше девяти.
— Хорошо хоть не двенадцати, как было у нас, — усмехнулась Эли, — кстати, леди Элана пишет, что из-за более раннего проявления Дара в Школу пытаются пропихнуть девочек лет с десяти.
— Они бы еще семилеток туда пихали! — взвилась Катина, — мне лично и в двенадцать наши уроки тяжело давались! Тем более что речь не о сиротах или тех, кого из-за дара едва ли не воплощением зла считают, как у нас в приюте, а о дочерях аристократов, причем обладающих даром! Что, неужто со своими детьми справиться не могут?!
Эли мягко улыбнулась. Спокойная и сдержанная Катина становилась настоящей львицей, когда речь шла о детях, и за это Эли ее по-настоящему уважала. К тому же вряд ли бы даже после долгих поисков она смогла отыскать кого-либо столь подходящего на должность директора приюта для малышей с магическими способностями...
Примерно через год после выздоровления Нарвена лорд Дэртарр напомнил Рену и Эли о данном ими обещании, впрочем, они и без того задумывались о том, что можно сделать для поисков наделенных способностями детей. Да и потом... Найти одаренных — только начало, их нужно воспитывать, растить, обучать, а в Вертане практически не осталось магов: далеко не все из покинувших Торен одаренных решились вернуться на родину. Идею предложил Нарвен, затем последовали долгие переговоры между ним и Ретларом. Однако они бы могли не возыметь успеха, если бы не лорд Деррик, сумевший убедить своего короля согласиться на предложение Вертана.
Между двумя странами был заключен беспрецедентный союз, являющийся одновременно политическим, экономическим, военным и магическим. В течение двадцати лет страны обязались действовать сообща во всем, что не касается внутренней политики, а в случае рождения у короля Нарвена и принца Адриена разнополых детей — заключить между ними помолвку, причем магическую, сразу после рождения. В обмен на это артиарским магам, не являющимся наследниками титулов, давалось право отказаться от присяги короне Артиара и принести ее Вертану. Для многих вторых сыновей это оказалось прекрасной идеей: они получали земли и титул — после проведенной Нарвеном и Реном чистки немало земель отошли короне — а значит, и возможность основать свой род. Вертан приобретал магов — в обмен на земли и титул те должны были служить короне не менее пяти лет, а Артиар — весьма выгодные торговые преференции. К тому же, как удалось узнать Эли, Ретлар прекрасно понимал, что с пробуждением Источника преимущество Артиара в виде магов скоро сойдет на нет, и поэтому решил использовать его, пока это было возможно.
После заключения союза дело пошло на лад — среди принявших подданство Вертана магов нашлось немало молодых и жаждущих деятельности. Идея поиска одаренных детей из всех слоев общества пришлась им по вкусу, а то, что такой поиск велся не только на территории Вертана... Что ж, это щекотало нервы и служило лишним мотивом попробовать, хотя подобные мотивы отходили на второй план, стоило лишь столкнуться с суровой правдой жизни. Эли и Рену пришлось выслушать немало холодящих кровь рассказов о детях, которых в том же Торлане собственные родители считали чудовищами и вышвыривали из дома, о сиротах, оплевываемых и беспомощных... И если сначала они планировали собирать под свое крыло детей лет с двенадцати и обучать их примерно так, как это было принято в Магических Школах Артиара, то после первой такой истории было решено дополнительно организовать приют для детей с Даром — сирот или тех, от кого отказались их родители. Директором такого приюта и стала Катина, а содержание его, первоначально полностью легшее на эн Арвиэров, полтора года назад взяла на себя корона. Один раз побывавшая в приюте и послушавшая рассказы воспитанников королева долго не могла прийти в себя, а затем стала его покровительницей, окончательно отбросив последние сомнения относительно магов и магии...
— Вы же прекрасно знаете, что отнюдь не всем бывшим выпускницам Школы везло с замужеством, — вздохнула Эли, — так чему удивляться, что многие до сих пор не воспринимают своих одаренных дочерей как кого-то, требующего подлинной заботы и внимания. Надеюсь, сейчас это исправится...
— Столь многое изменилось, — Катина покачала головой, — я до сих пор не могу к этому привыкнуть.
— Катина, я давно хотела спросить, — Эли внимательно посмотрела на собеседницу, — вы не жалеете, что тогда, в разговоре с лордом Итором, выбрали Эльтарран?
Та задумчиво пожала плечами:
— Нет, пожалуй. Я хотела получить свободу действий, и я ее получила, причем неожиданно много. Дар... я никогда не мечтала стать магом, для этого я слишком... приземленная, пожалуй. К тому же благодаря всему случившемуся я встретила Эверта, а ведь мы никак не могли бы пожениться, оставайся я одаренной. К тому же быть директором приюта мне нравится, это так замечательно — быть причастной к тому, как эти малыши превращаются из запуганных зверенышей в любознательных и счастливых детей. Да вы и сами меня понимаете, леди Элира, иначе бы не отдавали приюту столько времени! И кстати, что насчет моей просьбы относительно дополнительных учителей для детей постарше?
— Вы же знаете, как мало у нас еще магов: Школа только начала работу, а с учетом того, что уровень у учеников очень разный... Словом, непонятно, когда вообще будет первый выпуск и не проклянет ли меня лорд Бриарн!
— Не проклянет, — глаза Катины заискрились смехом, — он к вам неравнодушен едва ли не с момента знакомства! Я до сих пор удивляюсь, что вам удалось убедить его переехать в Вертан и занять место директора! Кстати, а вы знаете, что баронесса эн Роис к нему весьма неравнодушна?
— Я замечала кое-какие признаки, но не знала, не является ли это лишь игрой, — медленно проговорила Эли, вспоминая баронессу — довольно симпатичную вдову лет тридцати с небольшим, — значит, там подлинное чувство?
— Да, и я думаю...
— Что лорд Бриарн отнюдь не стар для мага и заслуживает счастья, так? — женщины заговорщически улыбнулись друг другу, — согласна. Поможем?
— С удовольствием, — лукаво улыбающаяся Катина казалась девчонкой, — и было бы неплохо посвятить в наш заговор еще кое-кого!
— Непременно, — кивнула Эли, — спасибо за интересную новость. Вернемся к делам? Я подумала, что стоит всё же расспросить лорда Бриарна относительно старших учеников — возможно, кто-то из них сможет помочь малышам в освоении контроля, попутно заработав. Кстати, что с закупкой зимней одежды для воспитанников?
— Пока денег хватает, я прихватила с собой отчеты... — Катина достала из принесенной с собой папки бумаги, и собеседницы склонили головы над отчетами.
Через полчаса Катина распрощалась и ушла, получив заверения Эли, что та как можно скорее свяжется с лордом Дерриком и навестит приют в ближайшие дни. Оставшись в одиночестве, Эли взглянула на часы и зевнула — было уже очень поздно. Встав, она одним взглядом погасила магические светильники и вышла из комнаты.
При ее появлении отчаянно зевающая камеристка вскочила и залилась краской. Эли покачала головой:
— Тания, вы же знаете, что можете не ждать меня, если время перевалило за десять вечера!
— Это моя обязанность, миледи, — возразила та, — и я приготовила вам ванну, она еще не должна была остыть.
— Отлично, мне это необходимо. Вы не знаете, с лордом Тирваном все хорошо?
— Да, я узнавала: юный лорд спит, лихорадка прошла, — доложила явно довольная своей предусмотрительностью девушка.
— Вы молодец, Тания, — благосклонно кивнула Эли.
Через полчаса она опустилась на постель и вздохнула, уставившись невидящим взглядом в никуда. Забытая за делами тревога снова охватила ее, заставляя неосознанно терзать край одеяла. Слишком долго...
Шум заставил ее вскинуть голову и прислушаться. Неужели... Закутавшись в длинный халат, она буквально вылетела из комнаты и застыла, глядя на стоявших у лестнице мужчин. А потом птицей слетела вниз и обняла одного из них, утыкаясь ему в грудь.
— Все хорошо, радость моя, — хриплым голосом прошептал Рен, прижимая к себе жену, — нам все удалось.
— С вашего позволения я — отдыхать, — негромко произнес лорд Дэртарр, подмигивая Рену.
— Конечно, комнаты в вашем распоряжении, — ответил тот.
— Хм, а мне поцелуй не подарят? — третий мужчина тряхнул светлыми волосами, зеленые глаза его весело блестели, — а, колючка моя?
— Подарят, — фыркнула Эли, разворачиваясь в руках мужа и целуя брата в щеку, — Дор, ты у нас на ночь останешься?
— Неужто тебе меня совсем не жаль? — тот скорчил скорбную рожу, — Риа меня убьет, если ей придется волноваться на одну ночь дольше из-за того, что мне было лень доехать до дома. Рен, одолжишь коня?
— Конечно, мог бы и не спрашивать, — кивнул тот, — как отдохнешь, приезжай в гости.
— Непременно. Сладких снов, младшенькая, — он подмигнул Эли и направился к двери.
— Идем? — голос Рена выдавал его усталость, — я понимаю, что ты можешь на меня злиться, но давай все завтра? Сейчас я хочу только вымыться, поесть и упасть в постель.
— Хорошо, — кивнула Эли, — оставим допрос на завтра. Идем!
Следующее утро.
Эли проснулась и улыбнулась: Рен притянул ее к себе и сейчас спал, привычно уткнувшись носом в ее волосы и положив ладонь ей на живот. Осторожно развернувшись в его объятиях, она принялась изучать знакомое до последней черточки лицо. Пять прошедших лет почти не оставили на нем следа, разве что чуть резче стали очертания скул да появились крохотные лучики морщинок в уголках глаз. Сама Эли изменилась куда сильнее, впрочем, ее это только радовало — после рождения Тирвана она слегка округлилась в нужных местах. Коснувшись невесомым поцелуем плеча мужа, она вдохнула ставший столь привычным и любимым запах его тела и блаженно прижмурила глаза — снедавшая ее столько дней тревога бесследно исчезла, уступив место любопытству.
— С добрым утром, сокровище мое, — тихий шепот Рена вызвал привычное ощущение огненной волны вдоль позвоночника, заставляя Эли прогнуться в пояснице, — как же хорошо дома. Эли...
Только спустя час раскрасневшиеся и задыхающиеся супруги оторвались друг от друга, на губах их играли одинаково шальные улыбки, а в спальне все еще чувствовались отголоски их магии. Рен глубоко вздохнул, лег на спину, заложив руки за голову, и произнес, блестя глазами:
— Я в полном вашем распоряжении, моя леди, можете приступать к допросу.
— Рен, — с укоризной покачала головой Эли, ее глаза смеялись, — так нечестно, ты же знаешь, как на меня действуют эти твои приемы. Не кажется ли тебе, что спальня — не место для подобного разговора? Или ты надеялся, что я позабуду о твоем коварстве?
Тот постарался придать себе виноватый вид — неубедительно, судя по вырвавшемуся у Эли смешку, и признался:
— Разве что чуть-чуть. Хотя я всё равно утверждаю, что твои обвинения не имеют под собой почвы!
— Да? То есть то, что я так вовремя забеременела, чистая случайность? А как же твоя прочувствованная речь, что беременная я не имею права рисковать собой?
Рен хмыкнул и повернулся на бок, смотря на жену совершенно серьезно:
— Эли, даже если бы ты не была в тягости, — ладонь его бережно и нежно погладила чуть округлившийся животик жены, — неужели бы ты пошла с нами, рискуя в случае неудачи оставить Тирвана сиротой? И неужели ты не рада, что у нас появится еще один малыш?
