Для землян противокосмическая оборона давным-давно перестала быть экзотикой. Сначала она использовалась многими странами для того, чтобы конкуренты — другие страны Земли — не смогли нанести им значительный и тем более — невосполнимый ущерб. Потом пришлось прислушаться к мнению земных учёных, утверждавших, что для инопланетных цивилизаций, если такие найдутся в Галактике, земляне будут представлять интерес в лучшем случае как пища. Стать продуктами питания — такая перспектива никому из землян не нравилась. Поэтому, едва только активировался первый ретранслятор, средства противокосмической обороны были развёрнуты с прицелом уже на отражение возможной атаки из-за пределов Солнечной системы. Среди профильных специалистов тогда почти не осталось приверженцев мнения, что такая атака в принципе нереальна. Средств и ресурсов в эту модернизацию системы планетной ПКО было тогда вложено... Хватило бы на три общепланетных бюджета, позволявших вполне комфортно прожить лет пять. При нормативных показателях развития и обеспечения.
Тогда же земляне начали привыкать к мысли, что теперь боевые действия в околопланетном и внутрисистемном космическом пространстве будут вестись по-другому. Не по схеме 'страна на страну', 'государство на государство', 'союз стран на союз стран'. Теперь — против группировок, ведомых инопланетным, нечеловеческим разумом, для которого завоевание господства в околоземном пространстве — обычная, где-то — рутинная боевая задача. Сорвать такое нападение противника из космоса, обеспечив одновременно живучесть собственной группировки военно-космических систем. Это стало одной из приоритетных задач военно-космических сил Земли, представлявших тогда пёстрый конгломерат флотов, флотилий, эскадр и групп. Принадлежащих, обеспечиваемых и руководимых несколькими десятками государств.
Уже тогда, на этапе 'осознания изменений', как витиевато выражались военные теоретики в своих публикациях, ВКС Земли чётко делились на группировки наземного и морского базирования. А также — на подразделения боевого и обеспечивающего назначения. Делались всё новые и новые попытки создания глобальной системы противокосмической обороны. Но — легче было нарисовать любой план на пластобумаге, чем воплотить его в реальность: люди, облечённые властными полномочиями, категорически отказывались подчиняться единым правилам и нормам. Бесконечные согласования, утряски и переговоры сжирали время и другие, часто — невосполнимые ресурсы.
Война Первого Контакта... Она была для землян большой неожиданностью. Впервые столкновение с инопланетной цивилизацией стало не плодом человеческой фантазии, а суровой реальностью. Тогда впервые силы ПКО Земли получили боевой опыт.
Сейчас предстояло сделать многое, чтобы войска ПКО Иден-Прайма стали профессиональной базой подготовки к отражению атак Жнецов по населённым мирам и планетам исследованной части Галактики.
В плане, который старпом составил для себя, были обозначены места, где предстояло побывать и поработать. Дополнительные сутки пришлись как нельзя кстати: теперь можно было уделить особое внимание не только управленческой, но и боевой работе. Посетить не только командно-измерительные пункты, но и площадки комплексов огневого воздействия. Подготовительная работа должна быть согласованной и плановой — в этом Шепард был убеждён.
Несколько минут — и челнок совершает первую посадку. Старпом спрыгивает на плитки стояночной площадки, приветствует уставным жестом подошедшего офицера и вместе с ним садится в кабину прибывшего юркого колёсного вездехода. Иначе нельзя: площадь, занимаемая комплексом, предназначенным для обнаружения космических целей огромна. Пешком успеть побывать на всех запланированных постах — невозможная задача для втискивания в выделенный промежуток времени. Офицер в чине капитана ВКС Альянса предложил Шепарду по дороге ознакомиться с профильной информацией, переслав на старпомовский инструментрон пакет файлов. Капитан-спецназовец, поглядывая в окна вездехода, углубился в чтение, развернув средний экран. На малом всё не умещалось, а читать последовательно было бы достаточно трудно.
Эта воинская часть ВКС Альянса имела особое значение для ПКО Идена. Сюда стекалась вся информация с менее масштабных площадок, где размещались комплексы обнаружения космических целей и радиолокационные комплексы, адаптированные под нужды ПКО. Такие площадки располагались более-менее равномерно по всей поверхности Иден-Прайма, накрывая планету и околопланетное пространство своеобразным 'коконом', позволявшим просматривать всю звёздную систему достаточно детально. Знакомясь с отчётами, Шепард отметил, что теперь локаторы регулярно меняли фильтры и частоты. Опыт обнаружения Жнеца под слоем космической пыли был учтён в полной мере. В работу систем были внесены и другие изменения. Изучая содержимое файлов, Шепард успел подумать о том, что иденская ПКО, конечно, могла бы атаковать Жнеца, но... Результат этой атаки был бы, скорее всего, негативным для населения планеты. С кораблём такого класса ПКО — районная или общепланетная — справиться бы без поддержки не смогла.
Сопровождавший Шепарда офицер дождался, пока гость закончит чтение файлов, после чего предложил встать и через люк в крыше вездехода осмотреть 'чаши' и 'пластины' локационных и измерительных постов. Старпом согласился и, сложив экран инструментрона, высунулся в люк, слушая короткие деловые пояснения капитана-локаторщика. Вездеход снизил скорость и теперь неспешно ехал от площадки к площадке, от поста к посту. Конечно же, при орбитальной бомбардировке Жнецы, безусловно, постараются вывести аппаратуру этой воинской части из строя как можно быстрее. Но теперь иденцы делали всё, чтобы создать предостаточно резервных, хорошо замаскированных и оснащённых площадок, начинка которых смогла бы взять на себя функции, ранее выполнявшиеся уничтоженными системами. Многократное резервирование и эшелонирование должны были помочь продержаться достаточно долго. А также — поспособствовать нанесению результативных ударов по атакующим планету и её жителей войскам и кораблям Жнецов.
Когда вездеход направился к границе охранной зоны воинской части, Шепард усмехнулся. Возможно, что для большинства гражданских разумных, Иден и мог сойти за совершенно безопасную, лишённую надёжной защиты планету, но Иден был заселён землянами, привыкшими и любившими воевать. Так что серьёзная армейская поддержка, подкреплённая ополчением, не были для землян чем-то экзотическим и чрезмерным. Везде, где появлялись люди, появлялись их воины, появлялась их военная техника и соответствующая аппаратура. Да, в основном, конечно, Иден был обычной сельскохозяйственной планетой. Но теперь войска Альянса получали возможность стать реальным и действенным щитом для фермеров и крестьян. А системы обнаружения и предупреждения давали обитателям планеты — и кадровым военным, и ополченцам — главное: время для подготовки к отражению нападения.
Здесь в подземных бункерах размещались 'мозги' комплекса обнаружения космических целей и радиолокационных установок. Как принято у кадровых военных, существовали и резервные бункера, полностью подготовленные к немедленному включению в работу. Достаточно было доставить туда минимальный персонал или отдать команду автоматическим модулям. Не стремясь к осуществлению полномасштабной инспекции, Шепард решил ограничиться одним комплексом бункеров — в других комплексах были примерно такие же аппаратные и программные средства.
Кондиционированный воздух, толстые стены, металлические трапы с поручнями. Приглушённое, неяркое освещение. Военный минимализм во всём его великолепии. Беседуя с сержантами, старшинами и рядовыми воинами, Шепард шёл от пульта к пульту, от поста к посту, от отсека к отсеку. Жнецы будут атаковать Иден, будут бомбить планету, будут делать всё, чтобы высадить десанты и парализовать работу сельскохозяйственного сектора. Обнаружить, идентифицировать, классифицировать, спрогнозировать угрозу, просчитать варианты атаки, места наиболее сильных бомбёжек и районы высадки десантов. Всё это значило — выжить, сохранить силы, средства для возмездия.
Короткий разговор с командирами — старшими и средними офицерами-локаторщиками — и Шепард направляется к трапам, через цепь шлюзов выводящим на поверхность. У 'кубика' внешнего шлюза уже стоит челнок — посещение воинской части, обеспечивавшей обнаружение космических целей, завершено. Шепард по-уставному попрощался с сопровождавшим его офицером, обменялся с ним файлами и кодами для связи, сел в салон челнока, отметив на водительском планшете следующую точку — воинскую часть, где размещались комплексы перехвата космических целей.
Карин, обернувшись к контрольной панели, привычно отметила для себя, что Шепард покинул борт фрегата-прототипа. Теперь информация о состоянии его здоровья и самочувствии будет поступать по каналам дальней телеметрии, но — по-прежнему в режиме реального времени. Борт 'Нормандии' уже покинули и протеанин, и турианцы, и многие другие нормандовцы: у них были дела на Идене, надо было успеть решить проблемы и вопросы до момента отлёта с планеты.
Пролистывая на своём инструментроне архивные записи, Чаквас понимала: свидание Джона и Бены прошло... нормативно. Если, конечно не считать, что Бенезия — не забеременела, а Джон — не стал применять свои необычные способности и возможности, чтобы преодолеть бездетность своей близкой подруги. В том, что матриарх азари стала для человека-землянина близкой подругой, Чаквас не сомневалась, предполагая, что Бенезия очень скоро придёт к ней, как к врачу фрегата, а не как к своей хорошей знакомой и подруге. Придёт для того, чтобы ещё раз убедиться в том, что осталась бездетной. Навсегда или на время — другой вопрос, но сейчас майор медслужбы очень хотела верить: в будущем у Бенезии будут дети от Джона. Потому что... Потому что рано или поздно Шепард согласится временно отпустить на волю свои возможности и тем самым — осчастливить Бенезию. Особым, материнским счастьем: детьми от любимого разумного. Вышедшая из хаскококона азари до сих пор трудно и тяжело адаптировалась к обычной жизни, свыкалась с возможностью самой решать очень многие вопросы и делать свой собственный, полностью осознанный выбор между несколькими вариантами.
Сарен, как Чаквас и предполагала, восстановился быстрее и полнее. Может быть, ему в очередной раз помогли его жёсткость, жестокость, беспощадность к себе и к своим слабостям и недостаткам. А может быть, ему помогло то, что он снова обрёл своего ученика. И мог теперь общаться со своим сородичем, которому доверял, которого наставлял собственным примером, а не пустыми лозунгами и голословными утверждениями. Чаквас отмечала, что оба турианца по-прежнему видят в 'Нормандии' свой дом на ближайшее время, а в нормандовцах — своих партнёров и коллег. Уже давно турианские Спектры не махали ни перед кем из обитателей фрегата своими значками и корочками, не давили спектровским статусом и авторитетом опытных воинов.
Турианцы привыкли вставать за час до общекорабельного сигнала подъёма. Это время они ежедневно тратили на тренировки в трюмном спортзале. В полную силу, почти без защиты. Принято у них вот так 'разогреваться'. Ни Найлус, ни Сарен во время таких поединков не хотели становиться объектами пристального внимания нормандовцев. Потому — выбирали время, когда большинство обитателей фрегата спали или работали. Спектры не протестовали против одиночных зрителей, могли вполне спокойно отнестись к присутствию в трюмном спортзале нескольких нормандовцев. Им не хотелось только одного — превращения очередной тренировки в зрелище для очень многих разумных.
Джеф попытался было отснять тренировку и даже выложить её в иденский Интернет. Но — не успел даже перебросить запись из оперативной памяти камеры на накопитель, как пришедший в пилотскую кабину Найлус изъял блок памяти. Попутно 'пояснив' самозваному корабельному летописцу всю бесполезность и небезопасность любых попыток обнародовать эту сторону жизни турианцев-Спектров. Чаквас видела, что Моро очень испугался перспективы появления в пилотской кабине Сарена, о жестокости и стремительности которого в Галактике ходили жуткие легенды. Поэтому пилот фрегата быстро и убедительно заверил ученика Сарена в том, что не будет пытаться делать и тем более — публиковать какие-либо записи без согласия обоих Спектров.
Завершив тренировку, турианцы вернулись к себе в каюту, позавтракали пайками. Затем — на одном из фрегатских транспортёров — уехали в районный центр, где планировали плотно пообщаться с местными правоохранителями. В военное время, как знала Чаквас, всегда активизируется преступность. И Спектры хотели поделиться с иденцами богатым практическим опытом противодействия тем разумным, которые неизбежно пожелают выйти 'за рамки'. Из районного центра Найлус и Сарен планировали улететь на рейсовом флайере в Константу, где им предстояло встретиться с командованием Сил Полиции Идена и со специалистами и научными работниками профильных исследовательских учреждений. Наверное, по итогам этой встречи правоохранители Идена получат несколько толстеньких методичек. Их предстоит быстро и полно изучить и начать постепенно применять турианский и спектровский опыт в повседневной практической работе с правонарушителями и преступниками.
Явик тоже был 'жаворонком' — Чаквас привыкла, что он просыпается даже раньше турианцев. В половине пятого он начинал сеанс медитации, продолжавшийся до половины шестого, потом завтракал и приступал к работе. Протеанина нормандовцы часто видели в коридорах фрегата. К нему привыкли, его перестали бояться, опасаться. Он уже никого из членов экипажа и команды не напрягал. С Аленко и Дженкинсом Явик оборудовал в пределах охранной зоны недалеко от стояночного поля фрегата стрельбище на пятьсот метров. Теперь многие нормандовцы с удовольствием проводили там своё свободное время.
Стрекочущий голос протеанина стал обычен для нормандовцев. Женщины и девушки находили в нём какую-то особую привлекательность. Каждый разумный, удерживаясь в рамках, выражал недовольство по-своему. Явик делал это, наращивая громкость стрёкота. Или замолкал, полностью игнорируя 'провинившегося' собеседника. Он умел это делать настолько хорошо, что одного такого 'урока' большинству нормандовцев хватало, чтобы осознать границы допустимого в общении с воином древней расы. Теперь Явик почти всегда разговаривал с обитателями фрегата без стрёкота в голосе. Протеанин не стремился часто уединяться, охотно говорил на очень многие темы. А уж его фирменный способ общения с помощью мыслеобразов часто приводил нормандовцев в совершеннейший восторг — будь то деловой разговор или простое обычное общение на неслужебные темы.
То, что Явик часто летает на первую и вторую археологические площадки и надолго остаётся там, для нормандовцев очень быстро стало привычным и обычным. У каждого разумного должно быть, как раз за разом убеждалась Чаквас, дело, которому он может посвятить большую часть времени бодрствования. Нужны нагрузки — физические, интеллектуальные, нужно общение, нужны новые впечатления. Нужна активность. И Явик брал снова и снова 'на себя' волны интереса разумных к себе. Поддерживал в собеседниках уверенность, что из всей многомиллионной расы протеан выжил только он. Общаясь с жителями Иден-Прайма на выездах, Чаквас убеждалась в том, что легенда протеанина работает исправно: ни у кого из обитателей планеты не было точных и полных доказательств существования других протеан. Никто не догадывался о том, что на первой археологической площадке расположена база, где жили почти сто протеан, а на второй — находился их боевой военный корабль. Да, отмечались сожаления о том, что воин древней расы остался один, но одновременно отмечалась и уверенность в том, что в лице нормандовцев протеанин нашёл новую семью, а не просто новых коллег по службе и по работе.
