широко раскрытые глаза, замерли на месте. Однако, прислушавшись к
раскатистому храпу Чжан Фэя, они неслышно приблизились к его ложу и вонзили
ему в живот короткие мечи. Чжан Фэй только вскрикнул во сне и умер. Было ему
всего пятьдесят пять лет от роду.
Потомки в стихах оплакивают его гибель:
Когда-то в Аньси он ду-ю отхлестал преизрядно.
Род Лю возвышая, он с Желтыми бился потом.
И голос гремел его на перевале Хулао,
И в страхе дрожала вода под Чанфаньским мостом.
И Шу усмирил он, Янь Яню представив свободу,
Взяв верх над Чжунчжоу отвагой своей и умом.
Но сам пал в сраженье, победы над У не увидев,
И люди в Ланчжуне скорбят и поныне о нем.
Отрубив голову Чжан Фэю и захватив ее с собой, Фань Цзян и Чжан Да бежали в
Восточный У. В войске узнали об этом преступлении лишь на следующий день и
бросились в погоню за убийцами, но не догнали их.
Тем временем военачальник У Бань, перешедший из Цзинчжоу на службу к
Сянь-чжу и охранявший вместе с Чжан Фэем Ланчжун, написал государю подробное
письмо и велел Чжан Бао, старшему сыну Чжан Фэя, сделать гроб для тела отца
и ехать с печальной вестью в Чэнду. Младший сын Чжан Фэя, по имени Чжан Шао,
остался охранять Ланчжун.
Сянь-чжу в это время уже выступил в поход. Чиновники во главе с Чжугэ Ляном,
проводив его за десять ли от города, вернулись обратно. Чжугэ Лян был очень
печален и молчалив. Только один раз обратился он к чиновникам и произнес:
— Если бы советник Фа Чжэн был жив, он уговорил бы нашего господина
остаться, удержал бы его от похода на восток.
Ночью на стоянке Сянь-чжу от волнения дрожал всем телом и не мог заснуть в
своем шатре. Он встал и вышел посмотреть на звезды. В этот миг на западе
упала звезда величиною с ковш. Не понимая, что это значит, он приказал
послать гонца с письмом к Чжугэ Ляну.
Чжугэ Лян прислал ответ: "Падение звезды предвещает гибель большого
военачальника. Через три дня получите печальную весть".
Сянь-чжу остался ждать на месте стоянки. Вскоре ему доложили, что от У Баня
прибыл гонец с письмом.
— О-о-о! Чувствую, что погиб мой брат Чжан Фэй! — страшным голосом
закричал Сянь-чжу и топнул ногой.
Вскрыв письмо, он увидел, что это действительно была злая весть о смерти
Чжан Фэя. Испустив вопль, Сянь-чжу без сознания рухнул наземь. Чиновники с
трудом привели его в чувство.
На другой день Сянь-чжу доложили, что к лагерю, как ветер, мчится отряд
всадников. Сянь-чжу вышел из шатра и увидел молодого воина в белой одежде и
серебряных латах. Всадник соскочил с коня и пал на колени. Сянь-чжу узнал
своего племянника Чжан Бао.
— Фань Цзян и Чжан Да убили моего батюшку и с его головой сбежали в
Восточный У! — со слезами рассказывал сын Чжан Фэя.
Гибель второго брата привела в полное отчаяние Сянь-чжу, он не мог ни пить,
ни есть.
— Государь, — уговаривали его приближенные, — ведь вы хотите отомстить
за братьев, вам нельзя губить свое драгоценное здоровье!
Наконец Сянь-чжу согласился поесть и потом обратился к Чжан Бао с вопросом:
— Ты готов вместе с У Банем возглавить передовой отряд, чтобы отомстить за
своего батюшку?
— За государство и за отца я готов десять тысяч раз умереть! — горячо
воскликнул Чжан Бао.
В этот момент в шатер вошел еще один молодой воин в белой одежде и
серебряных латах. Он упал на колени и зарыдал. Сянь-чжу узнал Гуань Сина,
сына Гуань Юя, и сам заплакал. Чиновники едва успокоили его.
— Мы вспоминаем то время, когда трое простых людей вступили в братский
союз и дали клятву верности на жизнь и на смерть! — горестно говорил
Сянь-чжу. — А теперь, когда мы стали императором и могли бы вместе с
братьями наслаждаться победами и почестями, они погибли по злой воле врага!
Сердце мое разрывается, когда я смотрю на своих племянников.
Сянь-чжу снова зарыдал.
— Вы удалитесь пока, — сказали чиновники молодым воинам, — надо дать
мудрейшему полководцу немного успокоиться и отдохнуть.
— Государь, вы уже прожили более шести десятков лет, — обратился к
императору приближенный сановник, — вам нельзя так бурно предаваться горю.
— О, погибли мои братья! — рыдал Сянь-чжу. — Как же нам жить в
одиночестве?
— Сын неба слишком горюет, чем бы его развлечь? — спрашивали друг друга
чиновники.
— Наш государь ведет войско в поход, а сам все время рыдает, — заметил Ма
Лян. — Это нехорошо действует на воинов.
— Мне довелось слышать, что в горах Цинчэн, к западу от Чэнду, живет
отшельник по имени Ли И, — сказал Чэнь Чжэн. — Говорят, что ему уже около
трехсот лет и что он умеет предсказывать судьбу. Это мудрейший отшельник
нашего времени! Может быть, посоветовать Сыну неба позвать этого старца?
Они отправились к Сянь-чжу. Тот выслушал их и велел Чэнь Чжэну привезти
отшельника.
Чэнь Чжэн поскакал в горы и попросил местных жителей проводить его к обители
мудреца. Над жилищем отшельника клубились чистые облака, воздух здесь был
необыкновенно прозрачен. Навстречу всаднику вышел мальчик и сказал:
— Пришелец, ты, должно быть, Чэнь Чжэн!
— Откуда ты знаешь, мальчик? — удивленно спросил Чэнь Чжэн.
— Мой господин говорил, что сегодня он получит указ нашего государя и
привезет этот указ Чэнь Чжэн.
"Это поистине бессмертный провидец! — подумал Чэнь Чжэн. — Недаром о нем
говорят люди!"
Вместе с мальчиком Чэнь Чжэн вошел в хижину и почтительно склонился перед
старцем.
— Слишком уж я стар, это мне не под силу, — сказал Ли И, когда Чэнь Чжэн
изложил ему повеление Сянь-чжу.
— Сын неба желает вас видеть, — настойчиво повторил Чэнь Чжэн. —
Надеюсь, что вы окажете ему честь своим посещением!
Чэнь Чжэн так настойчиво упрашивал, что Ли И вынужден был согласиться.
Когда отшельник прибыл в императорский лагерь, Сянь-чжу взглянул на его
седые волосы, голубые, поразительно сияющие глаза с квадратными зрачками
бессмертного, на его напоминающее старый кипарис тело и, поняв, что перед
ним человек необыкновенный, принял его с большими церемониями.
— Я глубокий старик и давно живу в пустынных горах, — промолвил Ли И. —
Я не обладаю ни знаниями, ни мудростью. Мне стыдно, что вы призвали меня, а
я не знаю, чего вы желаете.
— Тридцать лет назад мы вступили в братский союз с Гуань Юем и Чжан Фэем,
— объяснил ему Сянь-чжу. — Братья наши погибли, и мы решили поднять
несметное войско, чтобы отомстить тем, кто их погубил. Скажите, что принесет
нам судьба? Мы давно слышали о вашем непостижимом искусстве и хотим просить
у вас наставлений.
— На все есть воля неба, и не мне ее знать! — уклончиво ответил старец.
Сянь-чжу повторил свою просьбу. Тогда Ли И попросил кисть и бумагу.
Нарисовав сорок вооруженных воинов, он зачеркнул их одного за другим; потом
нарисовал большого человека, лежащего на земле лицом кверху, и рядом
другого, копающего землю, а сверху поставил иероглиф Бай, означающий
"белый". Ни слова не сказав в пояснение, Ли И поклонился и вышел.
Недовольный гаданием, Сянь-чжу сказал военачальникам:
— Какой глупый старик! Верить ему нельзя!
Он сжег бумагу и приказал поторопиться с выступлением в дальнейший путь.
— Войска У Баня уже прибыли, — доложил Чжан Бао. — Прошу вашего
разрешения вести передовой отряд.
Сянь-чжу вручил Чжан Бао печать начальника передового отряда, но в этот
момент вперед смело вышел другой молодой воин и заявил:
— Отдай печать мне!
Все взглянули на него. Это был Гуань Син.
— Я уже получил повеление! — с возмущением возразил Чжан Бао.
— А какими способностями ты обладаешь, чтобы занимать такой пост? —
вскричал Гуань Син.
— С малых лет я изучаю военное дело и стреляю без промаха! — отвечал Чжан
Бао.
— Вот мы сейчас и посмотрим искусство наших племянников! — вмешался в
спор Сянь-чжу. — Оценим их способности!
Чжан Бао приказал воинам на расстоянии ста шагов от императорского шатра
поставить белый флаг с красным кружком в середине. Затем Чжан Бао три раза
выстрелил из лука, и все три стрелы попали в красный кружок. Присутствующие
выражали свое одобрение.
— Что ж тут удивительного — попасть в кружок! — насмешливо воскликнул
Гуань Син.
В это время высоко в небе пролетала стая диких гусей.
— Стреляю в третьего и подобью первой стрелой! — вскричал Гуань Син,
указывая вверх.
Зазвенела тетива, и гусь упал. Все военачальники и чиновники закричали от
восхищения. А разгневанный Чжан Бао схватил длинное копье, которым сражался
его отец, и крикнул Гуань Сину:
— Ты не посмеешь состязаться со мной в искусстве рукопашного боя!
Гуань Син тут же вскочил на коня, выхватил меч и двинулся навстречу Чжан
Бао.
— Ты умеешь владеть копьем и думаешь, что я не умею обращаться с мечом!
— Немедленно прекратите это безобразие! — прикрикнул Сянь-чжу на молодых
воинов, готовых скрестить оружие.
Гуань Син и Чжан Бао, спрыгнув с коней, упали на колени и стали просить
прощения.
— Мы с вашими отцами носили разные фамилии, но были назваными братьями, —
сказал Сянь-чжу. — И жили мы дружнее, чем родные. Вы — двоюродные братья,
ваш долг отомстить за своих отцов, а не соперничать между собой!
Гуань Син и Чжан Бао снова стали просить прощение.
— Кто из вас старший? — спросил Сянь-чжу.
— Я старше Гуань Сина на год, — отвечал Чжан Бао.
Тогда Сянь-чжу приказал Гуань Сину поклониться Чжан Бао как старшему брату.
Молодые воины тут же у шатра на сломанной стреле дали клятву всю жизнь
помогать друг другу.
После этого Сянь-чжу поставил во главе передового отряда У Баня, а Гуань
Сину и Чжан Бао велел находиться при нем.
Войско выступило в поход.
А тем временем Фань Цзян и Чжан Да с отрубленной головой Чжан Фэя приехали к
Сунь Цюаню. Он выслушал все, что они рассказали, и оставил обоих у себя.
Созвав на совет военачальников и чиновников, Сунь Цюань произнес:
— Лю Бэй вступил на императорский трон и сам ведет на нас более семисот
тысяч войска. Подумайте, как нам быть?
Побледневшие чиновники только переглядывались. Тогда Чжугэ Цзинь вышел
вперед и сказал:
— Я давно уже ем ваш хлеб и хотел бы отблагодарить вас за милость. Ценой
своей жизни готов я добиваться встречи с Лю Бэем для того, чтобы склонить
его к миру и уговорить вместе с вами покарать Цао Пэя за все его
преступления.
Сунь Цюань обрадовался и разрешил Чжугэ Цзиню ехать в царство Шу просить
мира.
Поистине:
Бывает, что тщетно два царства послов отправляют друг другу,
Но им помогает прохожий, свою предложивший услугу.
К чему привела поездка Чжугэ Цзиня, вы узнаете в следующей главе.
ГЛАВА ВОСЕМЬДЕСЯТ ВТОРАЯ
в которой идет речь о том, как Сунь Цюань покорился царству Вэй и получил
девять даров,
и как Сянь-чжу, выступая в поход, наградил войско
Осенью, в восьмом месяце первого года периода Чжан-у [221 г.] Сянь-чжу с
огромным войском подошел к заставе Куйгуань.
Еще когда передовые отряды покидали пределы Сычуани, приближенный сановник
доложил Сянь-чжу, что из княжества У приехал посол Чжугэ Цзинь. Сянь-чжу
отказался принять его. Тогда Хуан Цюань напомнил:
— Чжугэ Цзинь — старший брат вашего чэн-сяна. Если он приехал — значит
дело важное. Почему вы, государь, не желаете с ним поговорить? Я думаю, что
следует принять его и выслушать. Может быть, это принесет нам пользу, а если
нет — тогда передадите через него Сунь Цюаню, за что мы требуем его к
ответу.
Сянь-чжу, послушавшись совета Хуан Цюаня, принял посла. Представ перед ним,
Чжугэ Цзинь низко поклонился.
— Зачем вы приехали? — спросил Сянь-чжу.
— Мой брат Чжугэ Лян давно служит вам, государь, — отвечал Чжугэ Цзинь,
— и потому я, невзирая на опасности, приехал к вам поговорить о событиях,
происшедших в Цзинчжоу. Когда Гуань Юй находился там, Сунь Цюань несколько
раз предлагал ему породниться, но Гуань Юй не соглашался. А когда он
захватил Сянъян, Цао Цао прислал Сунь Цюаню письмо, в котором требовал,
чтобы тот напал на Цзинчжоу. Правитель княжества У этого не хотел, но Люй
Мын, ненавидевший Гуань Юя, самовольно поднял войска и затеял все это дело.
Сейчас Сунь Цюань раскаивается в допущенной ошибке. Но что поделаешь? Люй
Мына уже нет в живых, и нельзя его наказать, хотя он-то и виноват во всем.
Кроме того, должен вам сообщить, что госпожа Сунь только и думает о том,
как бы возвратиться к вам. Сам правитель княжества У послал меня к вам. Он
выражает желание отпустить госпожу Сунь, передать всех перебежавших к нему
военачальников, вернуть Цзинчжоу и заключить с вами вечный союз, чтобы
совместно покарать Цао Пэя за незаконный захват императорской власти.
— Сунь Цюань убил моего брата, а теперь осмеливается льстить мне, —
возмутился Сянь-чжу.
— Прежде чем вы, государь, скажете последнее слово, я просил бы взвесить
все обстоятельства, — произнес Чжугэ Цзинь. — Ведь вы потомок ханьского
императора, власть которого силой захватил Цао Пэй! Ради мести за названого
брата забыть об искоренении главного зла, пренебречь интересами Поднебесной
— значит пожертвовать великим ради малого! Чжунъюань, как остров среди
моря, и две столицы — основа великой Ханьской династии — покинуты на
произвол судьбы! Вся Поднебесная надеялась, что вы, государь, вступив на
трон, возродите Ханьскую династию и восстановите ее прежние владения. Но вы,
вопреки ожиданиям, оставляете в стороне царство Вэй и идете войной против
княжества У. Будь я на вашем месте, я поступил бы не так!
— Убийство брата — самая тягчайшая обида, какую можно было мне нанести!
— закричал Сянь-чжу. — А вы хотите, чтобы я прекратил войну! Так знайте
же, я перестану думать о мести лишь когда умру! Уезжайте и передайте Сунь
Цюаню, чтобы он почище вымыл шею и был готов к казни! Ради этого я вас
отпускаю. А то я не посмотрел бы, что разговариваю с братом моего чэн-сяна,
и отрубил бы вам голову!
Чжугэ Цзинь понял, что переубедить Сянь-чжу невозможно, и отправился в
обратный путь.
А в это время между Чжан Чжао и Сунь Цюанем происходил такой разговор:
— Чжугэ Цзинь не вернется, — утверждал Чжан Чжао. — Он узнал о
могуществе царства Шу и придумал эту поездку, чтобы сбежать от нас.
— Нет, у нас с Чжугэ Цзинем нерушимый союз на жизнь и на смерть, —
возражал Сунь Цюань. — Я не обманывал Чжугэ Цзиня, и он не обманет меня.
