На запылённой дороге, где лежат куски крыш, битые стёкла и иной мусор, стоят остовы машин: одни из них сохраняют строгий порядок, будто бы их хозяева просто стоят в пробке, в то время как другие перевёрнуты, раздавлены другими автомобилями, либо же врезались в стены. Некоторые кузова раскурочены взрывами, на других просто видны следы огня, третьи...
"Город-призрак какой-то", при помощи ментальной магии давлю в себе эмоции, чтобы они не били по мозгам второму мне.
Расправляю крылья и взлетаю ввысь, оставаясь невидимым призраком, сквозь которого безвредно проходят лучи радиации. По мере взлёта к небу, заглядываю в зевы оконных проёмов, некоторые из которых имеют остатки потемневших рам, поблёскивающих острыми краями стекла. Внутри же находятся тёмные стены, превратившаяся в мусор мебель, а иногда и скелеты.
"Это не мой мир... Никогда им не был... И здесь никогда не было меня и моих близких", — произношу мысленно, стараясь быть как можно более убедительным, но... даже через подавляемые эмоции, в душе что-то скребётся, причиняя неудобство и лёгкую боль.
У одного из окон, на пятом этаже прямоугольной коробки многоквартирного дома, мой взгляд упал на старое кресло, укрытое какими-то тряпками. Поддавшись любопытству, приближаюсь к зданию и заглядываю внутрь, а затем и полностью влезаю в помещение, возвращая себе материальность (впрочем, прозрачность оставляю... на всякий случай).
Более близкий осмотр показал, что тряпки когда-то были пледом и одеждой, которые за годы под действием влаги и ветра успели заплесневеть и превратиться в подобие трухлявой пакли. Однако в этой куче непонятно чего обнаружились кости очередного скелета...
"Самка... Женщина", — отмечаю краем сознания, осмотрев бедренную кость.
Кроме всего прочего, на кресле, которое не иначе как чудом ещё не развалилось, обнаружилась рамка с фотографией, сохранившаяся благодаря треснувшему, но не рассыпавшемуся стеклу. С чёрно-белой, порядком выцветшей картинки на меня смотрели мужчина в чёрном фраке, морду... лицо коего украшала короткая треугольная бородка, и женщина в пышном белом платье с юбкой-колоколом, открытыми плечами и перчатками до локтей.
Понять, что эта фотография — свадебный портрет, не так уж и сложно. Вместе с тем в голову приходит и догадка о том, кому принадлежат кости скелета. Эмоции вновь пытаются взбрыкнуть, но усилием воли загоняются куда-то вглубь... Для них ещё не пришло время.
Возвращаю рамку обратно, а сам направляюсь вглубь квартиры. Взгляду предстают облезлые стены, местами покрытые плесенью, под лапами шелестит мусор, вход (или выход?) в коридор перегораживает металлическая вешалка, упавшая с деревянной подставки. Никаких больше картин, фотографий или рисунков, лишь старый шкаф с отвалившимися дверцами, словно облокотившийся на стену старик, с молчаливым укором встретил чужака.
В ванной комнате на удивление сухо, темно и пусто. Однако плесень и жучки есть даже тут, но на моё появление они обратили ровно столько внимания, сколько и на пустое место. Здесь же обнаружилось целое зеркало, всё ещё висящее на стене, и только несколько кафельных плиток всё же отвалились со своих мест.
Последним посещённым помещением стала кухня. Здесь была всё та же разруха: отвалившиеся полки, отпавшие дверцы, выбитое окно... и холодильник. Ещё раз поддавшись любопытству, открываю дверцу, для чего пришлось буквально отдирать её от "шкафа".
"Похоже, что тут ещё до конца света было шаром покати", — где-то на краю сознания мелькнуло лёгкое разочарование.
В итоге, во всей квартире я не нашёл ничего такого, что могло бы пригодиться мародёру. Здесь не было ни консервов с неограниченным сроком хранения, ни лекарств, способных излечить любую болезнь вплоть до заражения радиацией, ни патронов для огнестрела... Разве что ножи, ложки, вилки и другие изделия из нержавейки, золота и серебра. Хотя... они-то как раз мародёрам и не нужны.
"Откуда, вообще, такие дикие ожидания?", — задержавшись в этой квартире, сосредотачиваюсь на собственной памяти, стараясь найти причину того, почему в старом доме должно быть что-то из ранее перечисленного.
Удивительно, но ответ всё же нашёлся, и заключался он, как не странно, в воспоминаниях о предыдущей жизни. Оказывается, пусть я и не был заядлым геймером, который готов сутками сидеть перед артефактом-компьютером, но всё же имел понятие об играх от первого лица. Эти воспоминания наложились на отстранённость, вызванную подавлением эмоций при помощи ментальной магии, а затем стали действовать на разум, не делая различий между реальностью и игрой.
"Нужно с ментальной магией быть аккуратным, а то ведь можно сделать так, что весь мир превратится в игру. Как только закончу разведку, а основной отряд обустроит базу, приступлю к диагностике. Хорошо было бы Герду об этом попросить, а то ведь сам я обязательно что-нибудь упущу. Но раз уж она сейчас вне досягаемости...", — приняв решение, вновь принимаю форму бесплотного фантома, а затем через потолок вылетаю на улицу.
Вновь оказавшись под жёлтым небом, набираю высоту и смотрю на город сверху вниз. Моему взгляду предстала ужасающая картина: огромная воронка, прямо в центре жилого района, заполненная мутной водой, вокруг которой находится широкое кольцо обрушенных и оплывших словно воск зданий, слившихся в единый пласт. Следующее кольцо домов оплавлено только частично, будто свечки, поставленные слишком близко к открытому огню. И чем дальше от эпицентра взрыва, тем более целыми выглядят строения: только окна почти нигде не сохранились.
"Какая же мощность была у взрыва? Да и что это за оружие такое?..", — живое воображение быстро подкинуло картинку того, как на земле вспыхивает маленькое солнце, ударная волна от которого сметает людей и машины будто ветер листву.
Город, если покопаться в памяти, по человеческим меркам не такой уж и огромный, но видимо в нём всё же что-то было, чтобы сделать его одной из целей поражения массового оружия. В груди снова стало больно, а перед внутренним взором замелькали картинки, остановить поток которых удалось только при помощи ментальной магии, окончательно давя в себе эмоции.
Понимаю, что висеть на месте и просто смотреть на скелет истории можно долго, но никакой пользы от этого не будет. Поэтому начинаю планировать вниз, мысленно составляя список вопросов, требующих ответов в первую очередь (нужно убедиться, что это не мой дом).
У кого искать ответы? Можно обратиться к мистеру Джеймисону и его помощникам. Наверняка, вечером за кружечкой чего-нибудь горячительного они не откажутся поговорить, но...
"Некромант я и шаман, или в Часовой Башне не учился? Сперва попробую допросить мёртвых, если кого-то удастся призвать, ну а уже потом возьмусь и за живых. В конце концов, люди есть не только в отряде пони, но и в здешних убежищах. Да и источники информации, вроде библиотеки, поискать надо. Хотя я что-то уже не уверен, что такое место могло сохраниться".
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Новый мир — новые проблемы 4
— Вот отчёты разведки, — вошедшая в мой кабинет сразу после пары символических ударов в дверь Хельга, одетая в МД без шлема, положила на стол десяток одинаковых кристаллов светло-голубого цвета, формы шестигранных цилиндриков. — Что-нибудь ещё... шеф?
На последних словах красная пташка соблазнительно подмигнула, что в совокупности с её униформой вызывало закономерный диссонанс. Впрочем, я не обманываюсь тому, что она со мной заигрывает: нахождение в разрушенном городе, где жизнь просыпается в основном ночью, да и то лишь для того, чтобы нести друг другу смерть, буквально требует сбрасывать стресс эксцентричным поведением.
— Пожалуй... — окидываю собеседницу оценивающим взглядом, слегка приподнимаю уголки губ в многообещающей улыбке и произношу: — Принеси кофе.
— Всё что пожелаешь, шеф, — развернувшись, грифонша махнула хвостом, оканчивающимся острым лезвием, и покачивая скрытыми под бронёй бёдрами, гордо удалилась, у двери пробормотав (достаточно громко, чтобы я услышал): — Я к нему со всей душой, а он — кофе... Извращенец.
Хмыкнув на это маленькое представление, беру со стола, восстановленного единорогами Эквестрии первый кристалл, после чего вставляю его в небольшой планшет. Серебристый экран артефакта, закреплённого в специальном держателе тут же пошёл рябью, а затем на нём появилось изображение в виде столбика "файлов", каждый из которых имеет продолжительность не более тридцати секунд (информация, записанная на носитель одним духом, легко читается и воспроизводится его собратом даже другой стихийной направленности, что избавляет от необходимости держать при себе массу проводников-переводчиков). Визуальные и звуковые дорожки, которые можно проигрывать как вместе, так и по отдельности, ещё требуется изучить и отсеять зёрна от плевел. Впрочем, учитывая множественные пометки рядом с каждым из файлов, то моя "секретарша" этим уже кого-то озадачила, облегчив мне работу в десяток раз.
"Доверяй, но ушами не хлопай", — напоминаю себе очевидную истину, которую не отменяет даже то, что никто меня подсидеть не пытается (важная информация может быть упущена не из-за злого умысла, а просто по причине того, что грифоны не понимают людей в достаточной степени хорошо).
Окинув взглядом свой кабинет, обустроенный простенько, но вполне себе уютно, кроме своей прямой задачи, выполняющий ещё и роль мастерской, а также служащий спальней, запускаю просмотр всех отрезков записи шлема разведчика. Планшет пару секунд соображал, что ему нужно делать, а затем на нём появились кадры плоской крыши гостиницы, где обустроили базу мои подчинённые, предпочитающие подземному образу жизни более или менее свободные пространства... Даже когда это несёт уйму дополнительных неудобств.
"Пегасы предпочли бы жить с нами, а не в метро", — отмечаю мысленно, вспоминая страдальческие выражения морд крылатых пони, когда они осознали глубину той дыры, куда предстоит лезть.
Тем временем разведчик на записи взлетел с крыши и, активировав систему визуальной маскировки, начал облетать пригород. Пусть в отличие от самого города здесь и не взрывалась бомба, оплавившая дома как восковые свечки, но следы пожаров, взрывов, автокатастроф, мародёрства и обитания хищников, делали эту местность ничуть не более радостной. Часть когда-то аккуратных двухэтажных домиков, окружённых невысокими заборчиками и живыми изгородями, от которых остались одни лишь воспоминания, рухнули по тем или иным причинам, другие пришли в полную негодность для проживания, а третьи стали прибежищем для одичавших, частично мутировавших животных.
На фоне этого запустения, почти целое четырёхэтажное здание семейной гостиницы, построенное из камня, с заслуживающей уважение основательностью, смотрится почти сюрреалистично. И разумеется, что такое место не могло пустовать, из-за чего отряду пришлось выдержать сражение со стаей из пятнадцати лысых серых собак, в среднем не уступающих размерами взрослому земнопони (стаю летучих мышей, засевших на верхнем этаже, пришлось выкуривать при помощи оглушающих и ослепляющих гранат).
Первая победа над обитателями этого мира слегка раззадорила моих сородичей, так что они уже намеревались пройтись по всей окрестности, зачищая логова разных монстров. Пришлось их осаживать и напоминать, что мы тут вовсе не на охоте, и тем более — не на отдыхе. Ну а чтобы направить дурную энергию в конструктивное русло, пришлось загрузить всех непричастных и невиновных обустройством защитного периметра, охраной, разведкой и ремонтом. Связь с пони, которые всё же выдвинулись к метро, в этот период поддерживалась как через нескольких связных, которыми мы обменялись перед разделением, так и через артефактные зеркала (позже я отправил к ним своего зеркального двойника).
Благодаря тому, что до всех была донесена мысль о том, что при виде опасного, разумного, хищного существа нечеловеческой расы, вооружённые люди сперва будут стрелять, а потом уже задаваться вопросами вроде "А что это было?", сваливаться на головы выжившим поселениям мы не стали. Сперва требовалось собрать максимум возможной информации, которой ощущался крайний дефицит, так как те же выжившие со станции метро знали откровенно мало, ведь из своего убежища выбирались считанное количество раз. И тут у меня перед пони было преимущество...
...
При помощи духов найти неупокоенную душу, в городе полном мертвецов было... просто. Куда сложнее оказалось обнаружить среди всего многообразия призраков (имеющих духовное ядро) и фантомов (являющихся лишь слепком души, который ощущает свою неполноценность и от того бесится) кого-то более или менее диалогоспособного. Однако же из полутора сотен обитателей нематериального слоя реальности, целых семеро подходили под нужные параметры, но... пятеро из них были детьми, вовсе не осознающими себя мёртвыми.
Кто-то из маленьких призраков меня пугался, кто-то наоборот радовался и даже пытался заговорить. Однако же и первых, и вторых я отпускал, разрывая их связь с миром живых, что позволяло уйти на перерождение. Возможно это и было нерационально, но поступить иначе мне не позволяло всё то, что составляло мою личность...
Первого вменяемого призрака взрослого человека я встретил в переулке между двумя многоэтажками: это был худощавый старик в длинном плаще, опирающийся на трость, поминутно вытирающий лицо от несуществующих слёз столь же нематериальным платком. Чтобы увидеть и услышать его, пришлось частично войти в транс, переводя глаза в иной спектр восприятия.
— Прошу прощения, сэр, — произносить слова на непривычном этому телу языке было сложно, но общение с духами тем и хорошо, что они воспринимают не сами звуки, а вложенный в них смысл (из-за чего врать напрямую становится невозможно).
Старик резко обернулся и уставился на меня выпученными глазами, в которых не было разделения на зрачки и радужки. Благодаря тому, что на мне был надет серебристый зеркальный плащ, видел он только силуэт в балахоне и капюшоне, под которым не было лица.
— Наконец-то, — с каким-то даже облегчением выдавил мужчина. — Что-то ты не торопился. Да и ждал я старуху с косой...
— Она слегка занята, — виновато развожу "руками".
— Ну да... Аврал, — бросив взгляд на ту часть города, которую было видно из переулка, призрак рассмеялся надрывным, лающим смехом, который резко оборвался. — Скажи... уважаемый...
— Жак, — слегка киваю головой в знак приветствия.
— Бенжамин Паркер... — рефлекторно отозвался собеседник, ещё раз усмехнувшись. — Да ты и сам знаешь. Скажи, Жак... Она добралась? Мэй ведь дошла до метро?
"Ну и что тебе сказать?", — обдумывая ситуацию, неожиданно вспоминаю то, что вместе с мистером Джеймисоном, в этот мир вернулись ещё двое парней, у одного из которых такая же фамилия.
— Я недавно в этом мире и не могу говорить за тех, кто уже ушёл, — слегка качаю головой, но прежде чем разочарование проявилось на полупрозрачном лице добавляю: — Недавно я видел человека двадцати двух лет, которого зовут Питер Паркер. У вас определённо имеются родственные черты.
