Костя с Эльвирой удивились — мебель уже находилась в доме и совсем не плохая. В большой спальне стояла кровать, Эля с улыбкой произнесла:
— На ней ночью и не найдешь друг друга. Никогда не видела таких огромных размеров.
— Ничего, я найду, — ответил Костя.
Риэлтор пояснил:
— Все приобреталось и ставилось по заказу, все абсолютно новое, предполагаемый хозяин не жил здесь ни одного дня, так получилось. Кухня тоже оборудована полностью. Но если вам не нравится, мы можем вывести все за свой счет, однако цена не изменится, дом продается с мебелью.
Действительно имелось все — телевизоры, шкафы, холодильники, посуда... Константин посмотрел на Эльвиру и коротко произнес, повернувшись к риэлтору:
— Берем.
По дороге домой Эля заговорила уже по-хозяйски:
— Как я стану убираться в таком доме? Если не работать, то все равно сил не хватит на три этажа с цоколем. Кошмар...
— Ты и не будешь убираться, — ответил Костя, — полагаю, что повара и двух домработниц будет достаточно. Твоя задача — подобрать этих людей. Маме с папой можно не работать. Яна Федоровна пусть девушками руководит, а Анатолий Поликарпович мажордомом станет. Только говорить ему об этом не надо — не так поймет и обидится. Пусть следит за электрикой, котельной, за всем этим хозяйством. Жить есть где, весь первый этаж пусть занимают.
— Я поговорю. Согласятся — не согласятся: их право.
— Верно.
ХIV
Работать Константину приходилось много. Постепенно он прибирал к рукам всю структуру Давида, который не мешал ему, а наоборот помогал. Это несколько настораживало Костю, не смотря на установившиеся теплые взаимоотношения. Если бы это происходило хотя бы лет через пять, то он бы не удивился. Но практически сразу после их откровенного разговора — сие не укладывалось ни в одни рамки.
Он наладил службу разведки и контрразведки. При чем тайно и без лишнего афиширования. Подавляющее большинство братков оформил сотрудниками ЧОП, не взяв лишь конченных отморозков, которые сами переметнулись к Арсению и Тузу. Пятнадцать его сослуживцев по разведвзводу работали в его ЧОПе и пятеро постоянно находились в его личном коттедже в качестве вооруженной охраны. Константина практически никто не называл теперь Дедом, все обращались к нему по имени и отчеству, за исключением Давида.
Как-то к концу дня он пригласил его присесть в кресло напротив себя.
— Настало время серьезно поговорить, Дед. Пока я жив, тебе надо разобраться с Арсением и Тузом. Без меня тебе с ними не справиться. Как бы ты этого не хотел. Закажут и все тут, от этого не уйти. Они побаиваются меня и войны не хотят, иначе бы давно тебя убрали, тем более перебежчики им постоянно напевают. Их не много, с десяток ушло, но определенный фон они создают.
— Давид, что значит — пока ты жив? — озабоченно-удивленно спросил Костя.
— То и значит, что годик мне отмерен, от силы два. Рак у меня, сынок, врачи сказали, что оперировать поздно.
Вот, оказывается, почему Давид сам активизирует процесс передачи власти, делая это с умом и не в открытую.
— Я организую — тебя обследуют врачи в Германии или Израиле. Наверняка помогут, я уверен.
— За заботу спасибо, но не суетись, Дед, я не хочу и не поеду за границу, это не обсуждается. Что говорят твои новые структуры?
— Давид, я настаиваю...
— Все, сынок, тема закрыта, — перебил он Костю, — рассказывай.
— У нас три засланных казачка — два от Арсения и один от Туза. Я приказал их не трогать и использовать в качестве канала слива необходимой информации. Сообщать побольше ерунды всякой, чтобы они чувствовали, что от них ничего не утаивают и доверяют им. У меня тоже появились свои источники, которые сообщают о приобретении Арсением партии оружия. Вернее, о заказе и канале, оружие поступит через неделю. Партия крупная. Арсений явно готовится к каким-то событиям. Двадцать автоматов с подствольниками и гранатами к ним, десять гранатометов. Пока не могу понять — он вроде бы перепродажей оружия не занимается. Устроить настоящую бойню — но это даже ему не выгодно. Шум не на область — на всю страну. Сюда столько ментуры понаедет, что не дай бог, ФСБ задействуют. Хватать всех будут подряд и его людей в том числе. Не понимаю.
Давид вздохнул, закурил сигарету, затянулся несколько раз до самых внутренностей.
— Арсения короновали в девяностом году. Как раз созрела почва, а разгул боевых действий только начинался. Его короновали не за ум, а за жестокость, сейчас можно сказать, что он получил статус вора за беспредел, но тогда это было в порядке вещей. Ты еще ножками топать не научился... Все проститутки подо мной в городе, а это очень неплохой канал сбыта... Арсений считает, что понесет наименьшие потери и быстрее восстановится, уничтожив меня и подмяв под себя Туза. Станет смотрящим и единственной реальной силой в городе. Что думаешь предпринять?
— Наметки есть, — ответил Дед, — требуются еще уточнения, кое-какая информация... Если у меня получится — Арсения больше не станет и его костяка тоже. Кого-то Туз к себе заберет из его людей, кого-то мы.
Если информация, полученная Костей, была достоверной, то на подготовку и принятие решения оставалась всего неделя. Он не мог доверять даже проверенным людям Давида и обсуждал назревшие проблемы только со своими сослуживцами по армии. Они однозначно считали, что оружие не должно попасть к вору, тем более в таком количестве. Константин говорил, что у него нет достоверных данных об использовании боевого арсенала конкретно против нас, но, скорее всего, именно так и есть. Больше Арсению воевать не с кем, Туза он бы и так задавил, без увеличения боевой мощи.
Понятное дело — не для выставки или музея эта партия вооружения. Если оружие есть — оно выстрелит. Сдать сделку ментам — адвокаты, откаты, посадят пару шестерок, а главари останутся на свободе. А сколько случаев было, когда изъятое оружие стреляло вновь. Нет, оружие необходимо брать силой. Не хотелось воевать, но придется. Так считали бойцы Константина.
Главное — установить место и время передачи оружия, остальное приложится. Если дату, примерно, Костя знал, то о месте мог только догадываться. Он перебирал в уме все возможные места и остановился на трех — это было слишком много, сил не хватит, чтобы организовать засаду везде. Все три точки Дедушкин решил осмотреть лично, провести так сказать, рекогносцировку.
Брошенный недостроенный объект на отшибе, до ближайших домов или скопления людей далеко, выстрелы никто не услышит. Машины въедут на территорию, огонь на поражение можно вести прямо из зияющих проемов окон первого, второго и третьего этажей. Очень удобная позиция для ведения скоротечного боя на уничтожение. Здесь? Все-таки нет, решил Константин, нет путей отходя, одна плохенькая дорога, по ней сюда и обратно на тракт. Если ее заблокировать, то иного пути нет.
Константин нарисовал схему, обозначил плюсы и минусы. Второй объект оказался тоже заброшенной стройкой и ничем не отличался от первого. Он пометил на бумаге и его схематично.
Третья точка располагалась совершенно в другой стороне. Развалившийся в постсоветское время релейный завод так и не восстановился. Оборудование растащили, громадные цеха еще тогда требовали ремонта, завод находился на отшибе и никого из бизнесменов не интересовал. Легче и дешевле построить новый, чем восстанавливать полуразвалившиеся стены с дырявой крышей. Некогда завод снабжал не только Россию, но и продавал продукцию за рубеж. На нем производились эксклюзивные реле для нужд армии, для космических кораблей и подводных лодок. Спасибо Горбачеву, отправившему Союз в пропасть, Ельцину, сумевшему не только удержать его там, но и усугубить положение. Но Ельцин тактик, пусть и не прав, не самая большая меченая сволочь, предавшая свой народ.
Костя остановил машину на площадке, вокруг которой располагалось несколько огромных цехов. Подходящее место, подумал он и отогнал автомобиль в сторону скорее интуитивно, вспомнив одно из правил — когда тихо и никого нет: это не значит, что за тобой не смотрят. Он вошел внутрь цеха, осмотрелся — прекрасное место для засады. Если продавцы приедут сюда таким же путем, как он, то люди Арсения появятся с противоположной стороны, цех сквозной. Деньги покупатели привезут и предъявят, а вот отдавать вряд ли станут. Арсений или его человек, убедившись, что оружие доставлено, уничтожат продавцов, перегрузят товар и скроются. От завода вели три дороги и была возможность потеряться, скрыться от преследования, если такое случится.
Константин прикидывал где Арсений разместит своих скрытых бойцов. Парочку автоматчиков явно посадит на верхнем ярусе цеха, откуда можно вести огонь и продавцам негде скрыться. Еще несколько останутся внизу. Нет, бойцов внизу оставлять нельзя, продавцы могут проверить цех, но на верх не полезут. Это было бы явным неуважением и недоверием в партнеру.
Итак, что мы имеем, мысленно подвел итоги Константин: место доподлинно неизвестно, но есть три предполагаемых, одно из которых наиболее вероятно. Срок также предположительный — через неделю. Достоверно не знаем ничего, это плохо.
Он вернулся домой, продолжая усиленно думать. Арсений ставит на карту все, если решил физически уничтожить Давида. Поэтому предпримет чрезвычайные меры безопасности, чтобы не утекла информация. Наверняка за сутки до сделки заберет у бойцов телефоны и посадит их под "домашний арест".
Служба наружного наблюдения экстренно доложила, что на базе Арсения небывалое скопление бойцов, нет обычного движения людей в город, сидят запертыми за высоким забором. У коттеджа Давида болтаются двое людей Арсения, ведут наблюдение на расстоянии, звонят кому-то каждый час.
Кому звонят — это было ясно Константину, он срочной выехал в ЧОП и собрал своих сослуживцев. По дороге позвонил своим людям у Арсения, но оба телефона оказались выключенными, что подтверждало его версию.
— Мы ожидали дня "Х" через неделю, но он, полагаю, уже наступил, — обратился Константин к своим бойцам, — скорее всего ночью, а еще вероятнее часа в четыре утра состоится сделка. Потенциальное место встречи определено, это бывший релейный завод, и мы должны занять свои позиции до темноты. Это территория завода, — он нарисовал круг на листе бумаги, — к нему ведут три дороги, вот цеха, площадка и нужный нам ангар. Продавцы приедут с этой стороны, а Арсений с другой, вот по этим дорогам, в цехе встретятся лицом к лицу. Мы размещаемся в соседних цехах и ждем окончания перестрелки. Арсений явно не захочет расставаться с такой крупной суммой и завалит продавцов. Убедившись, что все чисто, он начнет перегрузку оружия в свои машины. Мы поднимаемся на верхний ярус и по команде открываем огонь на поражение оттуда, одновременно убирая людей на дорогах. Арсений наверняка выставит по одному бойцу на подходах, чтобы в случае обнаружения своевременно уйти от омоновцев. Сейчас готовимся, осматриваем оружие, бронежилеты, вечером выдвигаемся и на месте распределяем свои силы. За базой Арсения присматривают, когда он тронется — мне сообщат.
Вечером, но еще засветло, Константин выдвинулся со своими бойцами на релейный завод на трех легковых автомобилях и одном фургоне. Машины спрятали в дальних цехах завода и осмотрелись. По одному человеку Костя оставил на дорогах около завода, отсюда хорошо просматривался пути и можно было своевременно предупредить о появлении посторонних. Один наблюдатель разместился на верхнем ярусе цеха подальше от середины, как наиболее вероятной точки соприкосновения. Он и подаст сигнал к подходу. Основные силы разместились в соседних цехах. Константин приказал всем замаскироваться и отдыхать.
Четыре утра — движения никакого нет. Неужели я ошибся, просчитался в расчетах, переживал Константин. Привыкшие к трудностям военной службы его бойцы изматывались от ожидания — не война все-таки и больше всего тяготила неизвестность. Начался рассвет, самое время для подобных операций, а на базе Арсения полная тишина.
Рация заработала около пяти часов, Арсений выдвинулся на четырех машинах и микро грузовичке с двадцатью бойцами. У Константина было пятнадцать, и никто не хотел умирать в мирное время.
Расчетное время прибытия через тридцать минут, но через двадцать появились фары на основной дороге. Приближались два легковых автомобиля и японский грузовик с тентом. Они сразу же въехали в цех и остановились. Из передней и задней машины выскочили два гаишника в форме, высыпали все остальные, всего шестеро, если не считать полицейских, которые явно работали на Арсения.
Штатские осмотрелись, проверили цех и, никого не обнаружив, успокоились. Вскоре появились машины Арсения, въехали в цех, как и предполагал Константин, с другой стороны. Из автомобилей вышло шесть человек во главе с Арсением, остальные остались внутри.
— Рад тебя видеть, Кот, как добрались? — спросил Арсений.
— Все окей, товар с нами, — ответил Кот.
— Наши денежки тоже.
— Глянем? — спросил Кот.
Арсений махнул рукой, его люди поставили две сумки на капот машины, и он пригласил Кота подойти. Тот не пошел сам, отправив посмотреть своего человека. Проверив деньги выборочно на подлинность, тот крикнул: "Все в порядке". Теперь человек Арсения пошел смотреть оружие к грузовику, и тоже ответил, что все в порядке. Это, видимо, служило сигналом. Полицейские выхвалили не табельное, а другое оружие из карманов и застрелили двух человек у грузовика. Сам Арсений с бойцами пристрелили четырех человек между машинами. Все произошло так быстро, что никто из продавцов даже не успел потянуться к пистолетам.
— Хохлы сратые, — сплюнул смачно на землю Арсений, — чего-то еще воюют там у себя.
Он махнул рукой, оставшиеся бойцы в машинах выскочили и начали перетаскивать большие ящики в свой грузовичок, а мелкий груз распределяли по багажникам.
Константин ошибся в мелких расчетах, Арсений не выставил посты на дорогах и не послал своих людей на верхний ярус цеха, куда уже по внешним лестницам забирались другие бойцы.
Когда последний ящик с оружием погрузили. Арсений крикнул:
— Сюда все... ошмонать, — он указал на убитых и на автомобили продавцов, — чтобы ничего не было в карманах и кабинах, их оружие не трогать.
Спасибо, Арсений, мысленно поблагодарил Константин вора, собравшего всю свою банду в кучку, и приказал открыть огонь. Все кончилось за тридцать секунд, не больше. Началась новая перегрузка ящиков с оружием. Два ящика с гранатометами РПГ 18 "Муха" по восемь штук в каждом, Костя приказал не брать. Автоматы с подствольниками, гранаты к ним и пистолеты погрузили в свои машины. Партия оружия оказалась крупнее, чем они предполагали ранее. Доллары в сумках кинули в машину Константина, не пересчитывая, естественно.
Использованное оружие Константин утопил в реке лично, как и большие целлофановые мешки. Он приказал бойцам перед боем надеть их на себя, сделав прорези для глаз и рта. Теперь ни одна экспертиза не сможет обнаружить на одежде и руках следы пороховых газов.
Улов оказался увесистым — двадцать автоматов, тридцать пистолетов, гранаты и патроны, сто тысяч долларов наличными.
