Дракон-3. Дракон цвета любви

Вроде бы и войско собирается постепенно, и люди за него, и поддержку он получил уже даже в шести городах, но...

Что ему не дает покоя?

Что ноет, свербит, что заставляет лишний раз обходить людей, что не дает уснуть, что заставляет пристально вглядываться в ночь?

ЧТО!?

— Ты тревожен, брат.

Разан.

Единственный, кто может спокойно именовать Селима братом, и не связан с ним общей кровью. И все же — брат. Такая штука, побратимство...

Пустыня, двое мальчишек, которые удрали из-под надзора и наткнулись на гиену. Понятное дело, зверь воспринял их, как легкую добычу.

Каким чудом они тогда выжили?

Селим и сам не знал. Их, израненных и измученных, нашли воины отца Разана, принесли в шатер и выхаживали больше полугода. Шрамы остались навсегда, Разан лишился пальцев на левой руке, Селим с тех пор хромал — гиена перекусила ему кость ноги, и чудом не отгрызла ее совсем.

Тогда и смешалась кровь мальчиков. В бою.

Тогда и стал сын тора побратимом мальчишки из пустынного племени ажак.

Тогда...

Нет, не думал тогда Селим о троне, и не собирался, и не рассчитывал, что когда-то станет тором. Просто ему нравилось кочевать с племенем, и Разан был хорошим братом, который не соперничал с ним, был рядом,, учил искать воду в пустыне и след на песке, учил выживать и жить так, как это делали ажаки...

Когда на отца напали химеры, Селим как раз был в племени.

Не приехал, не успел просто. Потому и уцелел, наверное. И закономерно начал собирать союзников. Понял, что Баязет не пощадит.

Сам Селим...

Вот, положа руку на сердце, даром ему та власть не была нужна. И с доплатой не нужна. Но в Санторине не было принято оставлять в живых претендентов на престол.

Селим в свое время рассматривал и такой вариант — умереть.

К примеру, принц Селим умирает, а в племени ажаков появляется новый воин. И прекрасно живет с ними, в пустыне. Но для этого требовалось время, отец был еще крепок, и Селим отодвигал разговор... да, с отцом. Без его согласия такое не получилось бы.

А сейчас уже поздно.

Все поздно.

Умирать поздно, уезжать поздно, бежать поздно... остается только или умереть, сражаясь, или умереть, как ничтожество. Насчет своей победы Селим не обольщался. Баязет победит в любом случае, он сейчас в столице, у него казна, за него войско...

Но это же не повод умирать загнанным шакалом!

И Селим решил драться, в чем его поддержали несколько пустынных племен. В том числе и ажаки. А Разан...

Брат стал его тенью. Вот и сейчас он рядом, смотрит черными глазами, требует ответа.

— Мне тревожно, брат.

— Я скажу людям, пусть будут настороже.

— Может, это просто так...

— Нет. Ты чуешь ветер пустыни, ты не станешь дрожать от каждого сквозняка, словно хвост трусливого зайца. Это не просто так. Я скажу людям, пусть будут настороже.

Селим кивнул.

Стало чуточку легче. Совсем чуть-чуть...

* * *

Химеры не застали его войско врасплох.

Воины принца Селима смогли отразить первую атаку, смогли организованно отойти, не превращаясь в обезумевшую от страха толпу, смогли даже сберечь большую часть коней и провизии. Но в остальном....

Селим лишний раз уверился, что Баязет виноват в смерти отца. Или вы скажете, это совпадение?

Химеры нападают на дворец отца!

Химеры нападают на его войско!

Такие интересные химеры пошли... это Селим еще про заставы не знал!

Только вот что с этим совпадением делать? Как его вытащить на свет Сантора? Химера же!

Тварь по определению безмозглая и хищная. И ничего никому она не скажет. И Баязет тоже не признается.

Селиму оставалось только одно. Если он сдастся на милость Баязета, его люди не пострадают. Наверное, это будет единственно правильным выходом.

Интерлюдия 2

Слуги в доме эса Малавия свою работу ценили. Местом дорожили и хозяев уважали. А почему бы нет?

Эс Малавия — милейший человек, постоянно на работе, а когда он дома, ему и не надо ничего. Кровать нагреть, да бульона налить.

Эсса Малавия тоже милая женщина. В городском доме она и не живет, практически. Все время в замке, на взморье, ей морской воздух нужен, а не столичный.

Так что хозяйство оставлено на экономку и дворецкого, а те не слишком-то и усердствуют. Так... больше вид делают. Известно же, чисто не там, где убираются, а там, где не свинячат. А кому тут свинячить-то?

Если все дети уже давно по своим домам разъехались, а внуков привозят не в столицу, а эссе, в ее дом на взморье?

Синекура и халява, проще говоря, а не служба. И за это еще деньги платят!

Терять такую работу? да это равносильно трагедии! А тут какая-то девица заявилась! И говорит, что у нее письмо к эсу Малавия, и требует его передать!

И когда заявилась-то!

В шесть утра!

И так нагло требует, с таким апломбом, с такой наглой самоуверенностью, что слугам даже страшно становится. Экономка, раэша Лия Брегман, хотела, было, шугануть наглую девицу со словами: 'здесь вам, милочка, не панель', но увидела на ней золото. И быстренько сообразила, что даже если это и проститутка, то из знатных. А потом и пригляделась.

На проститутку девица не похожа. Скорее, наоборот, девочка из приличной семьи. Одета скромно, со вкусом, выглядит аккуратно. Платье скрадывается наброшенной на плечи шалью, и шаль-то из дорогих. Конечно, не слишком яркая, но эссе и не надо выглядеть, словно боевой попугай.

Личико тоже не из примелькавшихся в столице. Свеженькое, чистое, и видно, что девушка модам не следует. Сейчас и брови приняты другой формы, и губы надо подкрашивать определенным образом, а девушка и без краски вовсе. Словно из деревни.

И загорелая, а сейчас в моде бледность и рисовая пудра.

И волосы у нее вьются, а сейчас лучше прямые...

Нет, не из столичных эсс эта эсса. Так что раэша Брегман решила все же поговорить с ней, а уж потом гнать.

— Эсса, вы понимаете, что эс Малавия занят?

— Я знаю. Но он сам приглашал меня к нему приехать. По работе.

— Ну так и приехали бы вы, эсса, к нему на работу? В казначейство?

— Раэша, а вы сами-то там бывали? Вот совершенно мне не хочется проходить там шесть дней, и все равно не попасть к эсу Малавия.

Раэша подумала.

Ну так-то оно верно, не попасть.

С другой стороны, что это за королевский казначей такой, к которому так легко попасть было бы? И эта девочка не первая, кто хочет к нему на прием. Бывали тут разные, кто б спорил. И постарше бывали, и помоложе бывали, и всякие. А только все равно...

Прислуга обычно бдила, и с такими расправлялась резко. Но...

— Эсса...

— Кордова.

— Эсса Кордова, вы должны понимать, что я могу за такое лишиться места.

Эсса кивнула.

— Скажите, раэша, а вот эта вещь не стоит некоторого риска?

И на ладонь раэше лег небольшой, но увесистый такой кошелечек с монетами. И судя по приятному звяканью... золото?

Раэша оценила.

На то, что лежало в ее ладони, можно было купить корову. Как минимум, а то и не одну.

Это вам не пара золотых, которые сунули украдкой.

— Эсса Кордова, я ведь все равно вас пустить не могу.

— Нет, конечно. Но вы можете, к примеру, сказать эсу Малавия, что нашли на крыльце письмо? Или положить его среди корреспонденции?

Второй вариант раэше понравился больше.

Положит — и ладно. А откуда оно там, кто принес?

Да кто угодно.

Это же письмо, не захочет эс его читать — так она и нее в ответе. О чем на и сказала Эссе.

Эсса только улыбнулась.

— Все будет в порядке, раэша. Даже не сомневаюсь.

Имя на конверте стояло мужское, но на это раэше как раз было наплевать. Свои деньги она отработает, письмо подложит, а уж что там эс решит?

Тут не ее воля. И точка.

* * *

Эс Ансельмо Малавия проснулся в хорошем настроении. Выспался хорошо, отдохнул, проснулся сам на рассвете, а там и кофе ему подали. А в меру крепкий и горячий.

Кофе, ванная, завтрак — и можно бегло проглядеть корреспонденцию.

Всего шесть писем, газета... газету — напоследок. Письма... от кого она?

Два письма эс распечатал и бегло проглядел. И отправил в мусорную корзину.

Милостыню он не подает, и устраивать чьих-то там племянников тоже не собирается. Никуда. Вот еще не хватало!

Он сам умом пробивался, а на его шее теперь все это стадо выехать норовит?

Перебьются сорок раз!

Пусть сами думают, сами делают, а хотят в казначейство — возьмем! Младшими помощниками писаря, к примеру. Там, глядишь, лет за пять — шесть, по ступенечкам, смогут и до писаря дорасти. До младшего.

А вы думали, деньги это так просто? Вот еще! Лучше так не думайте, а то без денег и останетесь.

А то ишь ты!

Не найдется ли у вас в казначействе должности для моего сыночка, вашего шестиюродного племянника по бабушке, такого милого мальчика, что даже подумать страшно. Он согласен на совсем небольшой оклад, пару тысяч золотых в месяц и на громадный объем работы в пару часов в день. Вы же ему подберете такую должность?

Нет-нет, я понимаю, что ваша — уже занята, но помощники-то вам нужны?

И откуда такие дуры берутся?

А это еще что за письмо?

Раэн Лутаро Мора?

И внизу аккуратно приписано: по поводу новых изобретений.

А вот это уже интересно!

Эс Малавия распечатал письмо. И удивился, потому что начиналось оно своеобразно.

Уважаемый эс Ансельмо Малавия!

Прошу вас уделить мне несколько минут вашего времени. Я сегодня в полдень заеду к вам на работу.

Я и есть та самая эсса, о которой вы говорили с раэном Мора.

Надеюсь, сегодня все наши дела будут улажены к обоюдной выгоде.

С уважением.

Эсса Каэтана Кордова.

Эсс Малавия задумался.

Кордова, Кордова... что-то ему было знакомо. Он подумал еще пару минут, потом отправился в библиотеку, и принялся листать гербовник.

В нем нашелся Рауль Кордова.

Рауль... ах, да! Точно, с ним связан недавний забавный скандал, когда его любовницу поймали под другим мужчиной, а ревнивец устроил скандал и пытался забодать бедолаг развесистыми рогами!

Кто-то в казначействе рассказывал.

А еще эс Кордова — кто?

Ладно, приедет на работу, и попросит подготовить справку. А заодно прикажет пропустить к себе эссу Кордова. Умная женщина — существо, которое встречается достаточно редко, и хотя бы уже поэтому заслуживает внимания.

* * *

Эсса оказалась пунктуальна. Ровно в полдень порог кабинета эса Малавия переступила симпатичная девушка в кремовом платье, поверх которого была накинута достаточно дорогая шаль.

Платье было достаточно скромным, шаль — дорогой, волосы уложены в строгую прическу, золота не мало и не много — серьги и браслет, на плече модная сумочка, на губах — вежливая улыбка.

Симпатичная эсса. И совсем молодая, может, ей и двадцати-то нет.

— Эсса Кордова?

— Здравствуйте, эс Малавия.

Голос у нее тоже оказался вполне приятным. Мягким, теплым...

— Итак, эсса, — решил надавить Ансельмо, — о чем вы хотели со мной поговорить?

Эсса даже и не подумала смущаться. Она преспокойно опустилась на стул напротив, достала из-под мышки большую кожаную папку, а из нее — вытащила несколько десятков листов.

— Полагаю, этого достаточно для признания моего права на патенты?

Ансельмо бегло пробежал их глазами.

Да, это патенты на те самые новомодные изобретения. Только если в Гильдии они пока хранятся без подтверждения, только с подписью раэна Мора, то здесь есть обе подписи.

И раэна Мора, и самой эссы Кордова.

— Вполне, эсса.

Даже странно как-то. Отец у нее — на редкость бесполезное существо. Всю жизнь химер изучает, а пользы в десять раз меньше, чем от его дочери. Только и знает, что про свои научные достижения орать и финансирования просить. Тьфу, да и только.

— Теперь о том, что я могу и хочу вам предложить, эс. Я еще молода, и надеюсь принести много пользы своей стране. Но я не хочу приносить пользу своему отцу.

— Вот даже как, эсса?

Девушка поджала губы.

— Эс Малавия, если мой отец хочет заниматься наукой, он будет это делать или за личный — или за государственный счет. Или пусть его любовница содержит. Мне он не уделял внимания, мной он не интересовался, и вообще, предлагаю вам просто собрать информацию о моей жизни.

— Я в курсе недавней истории с вашим отцом, эсом Лиезом-младшим и некоей раэшей.

— Во многом эта раэша послужила причиной смерти моей матери. А в дом ее привел мой отец. Так что о родственных чувствах говорить не приходится. И с его стороны тоже. Взгляните, будьте любезны.

Письма эса Кордова откровенно удивили Ансельмо.

Он и слугам-то более любезно записочки писал. А тут...

— Согласен, эсса Кордова, у вас есть причина обижаться. Я еще все проверю, но допустим, вы говорите правду. А чего вы хотите и что готовы предложить взамен?

Эсса и сомневаться не стала.

— Я хочу сама распоряжаться своим состоянием. И королевское покровительство. Но чтобы замуж я вышла за того, кого сама одобрю. Я не награда для кого-то из королевских приближенных. Перебьются.

Деловой подход эс Малавия уважал.

— Что вы дадите взамен?

— Взамен — вот это, — на стол легли еще бумаги. — При условии, что вы подтвердите право раэна Ледесма на его долю.

— Раэна Ледесма? Тьяго Ледесма, тот самый, который получил патент на азартные игры?

Это эс Малавия знал. Еще бы, такой доход — и мимо казны! Конечно, налог на азартные игры государство ввело, и его честно платят игорные заведения... почти честно. Когда поймают и по почкам дадут.

Но одно дело налог — пять процентов, а другое — сами игры! И доход от них!

Золотое дно?

Бриллиантовое!

— Вот этот патент, — мягко положила бумаги на стол девушка.

Эс Малавия бегло просмотрел бумаги.

Да, этот патент. Патенты. У него даже пальцы чуточку задрожали, что не укрылось от внимательного взгляда Каэтаны. Но улыбку девушка сдержала.

Рыбка клюнула, теперь подсечка!

— И вы готовы...

— Передать свои права в собственность государства.

— Вы представляете, о каких суммах идет речь, эсса?

— О порядках сумм, — спокойно поправила девушка. — Да, представляю. Но я с ними не справлюсь.

— Хррррр... — чуть не подавился эс Малавия. — Не справитесь — с тратой денег?

— Это кажется, что свались тебе на голову миллионы, и ты ими будешь распоряжаться, — отмахнулась девушка, — а на самом деле — и что? Я не умею распоряжаться деньгами, и вкладывать их разумно. Может, и научусь, но от чего мне придется отказаться во имя этого обучения? Я не знаю... а так... ну, куплю я дом. Улучшу поместье, если оно мне достанется. Принесу щедрое приданое супругу, не буду нуждаться в деньгах на булавки... даже с бриллиантами. И все.

— Все, эсса?

— Деньги — это власть. А большие деньги в неопытных руках еще и большое искушение. Я не ожидала такого результата, но мне с ним не справиться. Поэтому я отдам эти патенты в пользу казны, а раэн Ледесма свои деньги все равно потратит на науку, я точно знаю. Может, еще Академию построит, лабораторию оборудует, сотрудников наймет. Но это государству только польза.