— Ко мне, девочка. К ноге.
Эти слова стали последней каплей для хищницы, разум коей и без того уступил место инстинктам, усиленным тёмной стороной Силы. Молодого человека буквально обожгло ледяным ветром с острыми льдинками, от чего возникло желание прикрыть глаза и защитить лицо, но он всё же удержался от инстинктивного порыва, прекрасно понимая, что всё это лишь фантомные чувства, при помощи которых мозг расшифровывает поступающую информацию.
Из-за ускорения мышления, волчица двигалась крайне медленно, будто бы пробивалась через густой кисель. Благодаря этому Омега во всех подробностях разглядел и оскаленные клыки, и окровавленную морду, и сияющие бешенством золотые глаза, и даже когти на руках-лапах, выбивающие ледяное крошево из пола. Под синей шкурой, достаточно густой и длинной, чтобы заменять собой одежду, перекатывались жгуты мышц, прочностью не уступающие стальным тросам...
"Или же я её переоцениваю? Лучше так, нежели недооценка", — сам для себя решил наследник Телоса Четыре, своей волей ухватываясь за потоки "воды", струящиеся вокруг и изгибающиеся под воздействием потерявшей рассудок девушки.
Несмотря на то, что с Раву Ксанатос был знаком давно, друзьями их назвать можно было с натяжкой. Впрочем, это не помешало ему узнать о молодой хищнице, что прибыла она со снежной планеты, где короткое лето наступало только на экваторе, да и то не более чем на месяц в год: её народ вёл примитивный образ жизни, обитал в снежных домах, похожих на иглу, охотился на разных зверей, порой рыбачил в озёрах, скрытых под ледяными панцирями. В храм она попала из-за того, что пролетавший мимо скаут почувствовал достаточно сильного одарённого, вовсе не скрывающегося в Великой Силе.
У джедаев в подобных ситуациях был не самый богатый выбор: либо забрать потенциального члена ордена из семьи, чтобы избежать возникновения проблем в будущем, либо... Юнлингам об этом не говорили, но специально и не скрывали то, что ритуал отрезания от Силы делает жизнь бывшего одарённого крайне тяжёлой и редко сколь-нибудь долгой. Для дикарки из народа, где до взрослого возраста доживают не больше трёх четвертей детёнышей, это означало бы гарантированную смерть.
Без стеснения можно было сказать, что Раву повезло оказаться проданной пролетающему мимо джедаю. Благодаря этому она не только получила возможность раскрыть свой потенциал, но и обрела знания во многих науках...
"Очень жаль, что все эти усилия в итоге оказались напрасны. Хотел бы я знать, что именно лишило её самоконтроля", — подгадав момент прыжка, которым волчица хотела снести человека с ног, чтобы впиться клыками ему в горло, юнлинг сместился влево и одновременно с этим "потянул-подтолкнул" противницу вперёд, ускоряя её полёт.
Хищница и без того бежала со всей доступной скоростью, а затуманенный разум не успел отреагировать на атаку, из-за чего потерявшее опору тело буквально просвистело мимо Ксанатоса, чтобы с заметным хрустом врезаться в ледяную стену. Волны ледяной "воды" разом потеряли свою интенсивность, а противница сползла на пол, утратив большую часть своей грозности.
— Какая досадная случайность, — сочувственно произнёс молодой Омега, быстро сократил расстояние до Раву, уселся ей на спину верхом, грудью прижимая к полу, а руками схватил за горло, переплетя пальцы и начав сдавливать шею основаниями ладоней. — Очень жаль, но я не собираюсь проявлять благородство и давать вторую попытку.
Хищница, к удивлению молодого человека почти не получившая травм, попыталась скинуть противника, но не смогла приподняться над полом, так как юноша прижимал их обоих при помощи телекинеза. Её когти бессильно скребли лёд, дыхание почти прервалось, сосуды, поставляющие мозгу кровь вовсе оказались пережаты. Сила, разумеется, частично компенсировала нехватку кислорода, но девушка ещё не достигла уровня мастерства, при котором одарённый может вовсе не дышать.
Инстинкт самосохранения — по-настоящему сильная вещь: едва до синей волчицы дошло, что вот так она и умрёт (в конце концов лёгкое сожаление, коим фонил человек, с решимостью довести дело до конца, не позволяли усомниться в своей судьбе), как разум стал искать пути к спасению. Ярость, охотничий азарт, другие чувства буквально угасли словно костёр, у коего закончилось топливо, а мысли прочистились в достаточной степени, чтобы взмолиться о пощаде.
"Зачем мне это делать?", — спросил молодой человек, мысленно передавая образ растерзанной девчонки, тело которой продолжало лежать в луже алой крови, уже застывающей на ледяном полу.
Мысли Раву метались от страха до злости, от паники и до решимости. Налёт цивилизованности, который она обрела в храме, не только пошёл трещинами и разломами, но вовсе сошёл как сухая шелуха, оставив привитые с малолетства правила племени. Поэтому последней её мыслью, перед тем как сознание окончательно погрузилось во тьму беспамятства, был образ молодой хищницы в позе покорности...
"Пожалуй, это будет интересно. Да и твоё убийство ничего мне не даст, а лишь сделает хуже", — разжав руки, Ксанатос прекратил давить телекинезом на себя и бессознательную Раву, поднялся на ноги и скинул заплечную сумку, тут же начав в ней копаться, чтобы достать верёвку, складной нож, эластичный бинт для перевязки.
Стараясь действовать быстро, но при этом максимально надёжно, он связал передние (верхние) конечности хищницы за спиной, затем связал и её ноги, после чего подтянул их к запястьям, дополнительно связав между собой. Таким образом хищница выгнулась словно лук, что выглядело одновременно странно и забавно. Впрочем, о пасти он тоже не забыл: в зубы был вставлен кляп, сделанный из фонарика, обмотанного ещё одним куском бинта, концы коего оказались пропущены под нижней челюстью, а затем затянуты на тыльной стороне шеи.
Убедившись, что от падшей проблем не предвидится, всё же доверять её мыслеобразам молодой человек не спешил, наследник Телоса Четыре направился к зелёной твилечке, продолжающей сидеть в своём углу с крайне... шокированным видом. На тело погибшей девочки он обратил ровно столько внимания, сколько необходимо, чтобы убедиться в невозможности помочь: всё же острые клыки оказались достаточно серьёзным оружием, дабы не оставить жертве ни единого шанса.
Жест рукой и заплечный мешок кого-то из девушек, возможно даже Раву, прилетел в ладонь парня, присевшего на корточки рядом с раненной. Внутри, после непродолжительных поисков, обнаружились материалы для обеззараживания и перевязки, которыми новоявленный герой и занялся, стараясь излучать в пространство волны уверенности и спокойствия.
— Вы нашли свои кристаллы? — спросил Ксанатос, нарушая неуютную тишину.
— Н-нет, — заикаясь, пискнула в ответ девчонка, после чего из её глаз хлынули слёзы, а сама она стала источать нечто солёное и горькое одновременно. — Мы как раз шли... а потом Раву зарычала, упала, стала скрести пол... Ю-Ли хотела ей помочь, а она... она...
Шлепок по щеке заставил твилечку прижать ладонь к лицу, недоумевающим взглядом уставившись на своего спасителя. Омега же продолжил затягивать повязку на её культе, одновременно с тем говоря спокойным, чуть грустным тоном:
— Смерти нет, помнишь? Ю-Ли сейчас находится в Великой Силе, а вот мы остались здесь. И нам необходимо вернуться к мастеру Фризу, чтобы передать ему на руки Раву и тебя. Времени на то, чтобы придаваться эмоциям у нас тоже нет, так что воспользуйся медитацией... Заодно и боль подавишь. Тебе в этом помочь?
— Н-нет, — после паузы в несколько долгих секунд, обладательница зелёной кожи качнула головой. — Я сама. Спасибо.
— Обращайся, — без радости усмехнулся уголком рта молодой человек, затем поднялся в полный рост и протянул руку собеседнице. — Идём. Мне ещё лохматую назад тащить... И — нет, здесь мы её не бросим.
— Я и не говорила... — попыталась оправдаться твилечка, хватаясь здоровой рукой за предложенную ладонь.
— Но, определённо, подумала об этом, — утвердительно заявил парень. — Расслабься: я тебя не осуждаю.
...
Собрав некоторые вещи погибшей и обезвреженной, Ксанатос и Сора Ни отправились в обратный путь по карте, построенной коммуникатором парня. Их обоих удивило, что от выхода они успели отойти гораздо дальше, нежели полагали сами, да и времени с начала испытания прошло заметно больше — к концу подходила половина суток.
Поесть, чтобы восстановить силы, что в особенности требовалось твилечке, было решено прямо во время ходьбы: всё же оставаться в помещении с телом подруги девушка не хотела, а унести её к выходу уже не могла. Омега тоже не спешил предлагать свою кандидатуру, так как ему предстояло тащить Раву, хоть и пришедшую в себя, но дёргаться совершенно не собирающуюся. Однако же волчица, пусть и не пыталась сбежать, продолжая изображать из себя пособие по связыванию, источала потоки горечи и удушающего жара с привкусом крови.
Не удивительно, что в подобных обстоятельствах разговор не желал складываться, так что юнлинги предпочли молчать и не тратить зря своё дыхание, в то же время максимально закрываясь в Силе. О чём думала его спутница молодой человек мог догадываться, а вот его собственные мысли, дабы отвлечься от чужого уныния, раз за разом возвращались к первому бою в реальной обстановке.
Хищница была сильнее физически, что являлось особенностью её вида, приученного выживать в тяжелейших условиях, погрузившись в тёмные эмоции она получила дополнительный заряд Силы... но при этом практически лишилась разума, превратившись в дикого зверя. В итоге всех этих факторов, победа ему далась удивительно легко и практически непринуждённо, как могло бы показаться со стороны той же Соры Ни. На самом же деле, успех был обеспечен за счёт опыта прошлой жизни, ускорения мышления и элементарной тактики.
"Интересно, все падшие настолько себя не контролируют, или это только у Равы возникли проблемы? А может быть со временем она вернула бы самоконтроль... в какой-либо степени, тем самым превращаясь пусть и в хищное животное, но хорошо обученное, хитрое и жестокое? И сколько таких как она навсегда осталось в этих пещерах? А скольких упокоили мастера, когда они пытались выбраться? Как сказал бы мастер Йода: "Хм-м"", — размышляя таким образом юнлинг не прекращал следить за обстановкой, время от времени прислушиваясь к потокам Силы, чтобы заранее определить, если на них вдруг вылетит ещё один бывший ученик храма, тоже не справившийся с испытанием (было даже немного жаль, что его собственный призрак прошлого... пусть и не рождества, оказался таким спокойным).
Возвращаясь к словам Дэвида, требующего проявлять большую активность, Омега решил, что не намерен идти на поводу у какой-то галлюцинации. Нет, за избавление от приросшей маски он был благодарен, но вот с визгом восторга бежать исполнять планы по возвышению и возвеличиванию не собирался. Хотя некоторые свои планы, связанные с храмом как напрямую, так и косвенно, мог и ускорить.
"Своё испытание, хоть и не нашёл подходящий кристалл, я прошёл. За это стоит поблагодарить Раву. А значит это, что у меня есть два года, чтобы выбрать себе мастера-наставника, если я вдруг захочу стать рыцарем, дипломатом, скаутом", — сейчас идея путешествовать по галактике в качестве ученика рыцаря, сопровождающего политиков, богачей и простых знаменитостей уже не казалась плохой, открывая интересные перспективы...
— Хатт! — донёсся голос синекожего мужчины, стоящего перед выходом из пещер. — Омега, Ни, быстро в корабль.
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Прогулки на воздухе
Среди старых руин и высоких колонн, подпирающих далёкий свод из толстых плит, в свете чадящих неприятным едким дымом железных бочек, в которых был разведён огонь, на импровизированной площади собрались две группы разумных. Первые прибыли на колёсном транспорте, похожем на трёхколёсные мотоциклы, двигатели коих работали на химическом топливе или батареях, вторые же прилетели на репульсорных досках спортивного вида, явно прошедших серьёзный ремонт и модификации.
— А вы не спешили, ваше превосходительство, — оскалился лысый человек с широким лбом, одетый в кожаную куртку поверх полицейской кирасы старого образца, демонстрируя зрителям ряды заострённых металлических зубов.
— Мы приходим ровно тогда, когда назначена встреча, — искажённым вокабулятором голосом отозвался гуманоид в мешковатом балахоне с глубоким капюшоном, продолжая стоять на доске, висящей в сантиметрах над растрескавшимся от времени верхним слоем бетона. — Точность — вежливость королей.
— И как я мог забыть... — удержавшись от того, чтобы выругаться, главарь банды сплюнул на дорогу перед собой, всем видом демонстрируя, но не решаясь высказать недовольство.
— Зачем ты хотел встретиться, Капкан? — прозвучал механический вопрос из-под капюшона балахона. — У меня совершенно нет желания находиться здесь дольше необходимого.
— Как скажете, ваше превосходительство, — лысый человек сложил руки на груди, поставил правую ногу на педаль своего транспорта и заявил: — На нашу территорию позарились Красные Шапки. У них лучше стволы, больше бойцов, вообще нет тормозов. В общем... если мы не присоединимся, нас сомнут и пустят на фарш. Я не шучу: эти отморозки не остановятся, пока не обглодают последнюю косточку.
— Поправь меня, Капкан, если я ошибаюсь, — механический голос зазвучал задумчиво, а затем стал почти заискивающим: — Разве я нанял тебя не для того, чтобы ты охранял спуск на пятый ярус Корусанта? Так почему же едва возникает проблема, ты сразу же бежишь жаловаться и просить помощи? Может быть мне стоит задуматься о том, что кто-то из твоих подчинённых справится с этой работой лучше?
— Босс... Твоё превосходительство, — Капкан перестал ухмыляться, из-за чего стал похож на разумного человека. — Ты же сам сказал, что я должен набирать только адекватных ребят. Не знаю, как там с этим наверху, но у нас здесь адекватность — редкое отклонение от нормы.
— Как же мне повезло, — хмыкнул голос из-под капюшона. — Ладно. И чего ты хочешь на этот раз?
— Может ты со своими ребятами пошумишь? — с надеждой спросил бандит, отчаянно старающийся говорить цивилизовано, без применения нецензурной лексики. — Эти у... уроды увидят, что тут им ловить нечего и сами свалят.
— Что же... Хорошо, — наконец принял решение гуманоид в балахоне. — Показывай дорогу.
— М... Мы прямо сейчас?.. — растерялся лысый, но быстро опомнился и кивнул, тут же заводя свой мотоцикл. — Как скажете, ваше превосходительство. За мной, парни, сейчас мы вломим уродам, которые считают себя лучше нас!
— Ответом ему стал радостный хор голосов двух дюжин мужчин и женщин из народов, в той или иной степени родственных человеческой расе (самыми непохожими из них были твилеки). Каждый член банды был вооружён хотя бы огнестрельной винтовкой, но большинство всё же пользовалось бластерами, на дистанциях до ста метров имеющими большую убойность...
...Группе мотоциклистов и летящим над ними гуманоидам в балахонах потребовалось не больше получаса, чтобы добраться до лагеря Красных Шапок, разбитого внутри колодца из четырёх заброшенных домов. С первых секунд показалось, что они не ждали гостей, так как паническая суета началась нешуточная, но затем из окон развалин полетели яркие всполохи выстрелов, кучно проносящихся над головами летунов, заставляя их прижиматься к земле. Тут же в спины боссу и его помощникам начали стрелять бойцы Капкана, чего гости с поверхности уж точно не ожидали...
