— Значит, у тебя достаточно высокие оценки, — сказал Тан. — Фамилия и партия не помогут тебе на Фрихолде.
— Да, не помогут, — сказала Кристина. — Последние два года занятий были связаны с членами "Вперед" или с кем-то с рангом флага. Был бы настоящий скандал, если бы каналы согласились это опубликовать.
— Два года? Почему я никогда об этом не слышал?
— Что? Ты не получал мои сообщения? — Кристина приподняла бровь. — Я в шоке. Говорю тебе, я в шоке. — Она покачала головой, но выражение ее лица оставалось серьезным. — Партия захватывает все больше власти, Цян, и чем больше власти они захватывают, тем хуже они становятся.
— Я разберусь с этим, — сказал Тан. — Адмиралтейство не так... скомпрометировано.
— У партии лишь небольшой перевес на выборах, и она не получит абсолютного большинства в Согласии, — сказала Кристина. — Они это понимают, и менее чем через поколение мы станем такими же плохими, как и центральные миры Федерации.
— Всегда так приятно видеть тебя в гостях, тетя, — сказал Идрак.
— Так вот почему они поставили ее в... — Тан оборвал себя на полуслове и снова сосредоточился на сыне. — Но вернемся к тебе, Идрак. В рекламе эти трудовые лагеря выглядят как развлечение и тренировка, но на самом деле это центры идеологической обработки. Ты приходишь, и они окружают тебя со всех сторон, как...
Он взял палочки для еды и ткнул ими в белый рис.
— Я могу думать сам. — Идрак развел руками. — Я имею в виду, ты постоянно общаешься с партийными и при этом остаешься независимым. То, что я поехал в лагерь, не значит, что я выйду оттуда как зомби, который ненавидит свою семью и заботится только о неоспоримом праве Лиги продвигать прогресс и...
— Просто прекрати, — сказала Кристина. — Ты идешь ради девочек.
— То, что это совместное обучение, еще не значит...
— Нет, — сказал Тан. — Я этого не допущу. Ты умный, трудолюбивый и талантливый. Тебе не нужна партия, чтобы стать свободным человеком. Если ты все-таки уйдешь и не будешь распевать гимн "Вечно вперед" с членской карточкой в кармане, они... обидятся. Столь молодые люди, как ты, могут попасть в беду в такой обстановке, особенно если их немного подтолкнуть. Я бы не исключил, что у тебя возникнут какие-то проблемы, которые повесят на мою голову. Или на твою, когда придет время отправлять твое заявление.
— Это несправедливо! — Идрак вскочил на ноги.
— Да, это так, — согласился Тан. — Это никогда не будет справедливо, сынок. Такова война и такова жизнь. Не забывай, что случилось со всеми, кто был частью "Новой демократии", после того, как мы проиграли в Нью-Дербе. Военные отстранили их от общественной жизни, и "Вечно вперед" пойдет по тому же пути, если они не будут осторожны. Я говорю "нет", чтобы защитить тебя. Это моя единственная причина.
Идрак выбежал из комнаты. Тан более чем наполовину приподнялся со стула, затем снова опустился.
— Ты справился с этим лучше, чем когда-либо справлялся папа, — сказала Кристина. — И это чертовски хорошо. "Вечно вперед" знают, что случилось с "Новой демократией". Сомневаюсь, что они совершат ту же ошибку.
— Он справится с этим, — сказал Рао. — Если это девушка, то они как автобусы. Ты пропускаешь одну, а через несколько минут будет другая.
— Вот почему у него четыре бывшие жены. — Кристина ткнула в него большим пальцем, не отводя взгляда от Тана. — Мы мягко поработаем с Идраком, Цян.
— Командовать проще, чем кажется. Я просто приказываю своим офицерам и подчиненным что-то сделать, и это происходит. Попробуй проделать то же самое с моим сыном, и он будет возмущаться, пока не станет достаточно взрослым, чтобы понять это самостоятельно. — Он покачал головой и сменил тему. — А почему, собственно, ты здесь, Кристина?
— Меня уволили из моей ленты, — сказала она. — Я опубликовала слишком много историй о коррупции в "Вечно вперед". Каналы перестали публиковать мои работы для подписчиков, а затем из системы удалили мои личные данные. Я не первый репортер, которого убрали таким образом. И не последний.
— И в чем эта коррупция?
— Лига уже несколько десятилетий живет в условиях тотальной военной экономики. Большинство работников облагаются налогом в размере почти девяноста процентов от их дохода, но сумма доходов, которую получает центральное правительство, и его расходы не совпадают, — сказала она.
— Расходы за счет дефицита — это не совсем что-то новое для правительства, — отметил Тан.
— Дефицит есть дефицит, Цян. Предполагалось, что в рамках последнего выпуска военных облигаций будут профинансированы шесть новых авианосцев... но где они? На верфях спутников, таких как Шанхайгуань, Кералта или Сяопэй, еще не заложены кили, а в Дунгуане и Урумчи их чертовски мало. Я немного покопалась и обнаружила чертовски большой дефицит бюджета.
Тан откусил кусочек от своего ужина, не решаясь что-либо выдать, даже своей сестре.
— Имеет смысл не сообщать Федерации о сроках строительства, — сказал он. — Если они узнают, сколько мы тратим, то могут превзойти нас.
— Экономика федов почти в три раза больше нашей, — ответила она. — Они могли бы превзойти нас в любое время, если бы действительно захотели, но Пятьсот предпочли обескровить своих овец налогами, а не перейти на полномасштабное военное производство и сократить свою прибыль. Ты знаешь, что у них все еще есть рынок элитной одежды? Лига так долго обходилась стандартным питанием, что мы... Знаешь ли ты, что есть дети, которые никогда не ели шоколада? Никогда не носили другую одежду, кроме как из переработанной ткани, которая выходит из принтеров? Я читала законопроекты о снижении призывного возраста до...
— Мы живем немного лучше, чем большинство, — сказал Тан.
— В казне Лиги образовалась черная дыра, а тем временем члены Согласия живут в своих личных аркологиях, и им не нужно беспокоиться о нормировании питания, замене нервных шунтов или...
— Неужели Согласие настолько велико, что эта "черная дыра" в бюджете может покрыть такие расходы?
— Нет, все гораздо серьезнее, — сказала она. — Мы говорим о сумме, достаточной для финансирования феодальных владений за пределами Окраины. Пираты и варвары по-прежнему забирают доллары Лиги. Возможно, начальство считает, что фронт Бета Лебедя рухнет, и те, кто может, разрабатывают стратегию ухода.
— Осторожнее. — Тан наставил на нее свои палочки для еды. — Это опасно близко к государственной измене.
— Если бы все исчезнувшие деньги действительно пошли на новые корабли, мы, возможно, не держались бы на плаву на Бете Лебедя.
— Кто тебе сказал, что все так плохо?
— Новости хорошие? Потому что мои бывшие коллеги, которые до сих пор играют в эту игру, говорят, что следующая большая история — это адмирал Син Сюэфэн и ее "гуманитарная" победа над каким-то мусорным миром Федерации. Где же главная победа на Бете Лебедя? Когда мы отберем Тантор III?
— Бета Лебедя держится. — Тан вернулся к своей трапезе. — Феды не пройдут за зеленую линию.
— Не совсем удачное сообщение, не так ли? Между тем, у партийного босса Лю есть любовницы в каждом регионе столичного мира. Он неравнодушен к нуждающимся вдовам.
— Я, пожалуй, пойду принесу десерт, — сказала Кайха, вставая из-за стола, и Тан с улыбкой покачал ей головой, прежде чем снова посмотреть на сестру.
— Теперь это просто желтая журналистика, — сказал он. — Ты опубликовала эту историю, не так ли? Вот почему у тебя отобрали лицензию.
— Наверное, мне следовало начать с "черного бюджета", но мой редактор решил, что это слишком похоже на теорию заговора. Поэтому я сначала написала статью для таблоида, и... — Кристина указала на него и квартиру. — Интересно, не сообщил ли этот змей властям предержащим о другой моей статье, потому что они вышвырнули меня на улицу без особой борьбы. Возможно, если бы я была больше похожа на героя войны адмирала Тана, Вечно вперед поняли бы, с кем они связались. Видит бог, я слишком похожа на гвайму, чтобы кто-нибудь догадался, что мы родственники! Наверное, мне следовало взять фамилию Тан после удочерения, а не писать ее через дефис. Жаль, что я не сделала этого ради мамы и папы.
— Такова жизнь, — сказал Тан и втянул носом воздух, когда Кристина прикрыла нос и рот. Он повернулся и просиял, когда Кайха вернулась в столовую с фруктом на сгибе руки. Она срезала с шипастой кожуры ломтик, и из его желтой мякоти торчала ложка.
— Дуриан! — Тан улыбнулся еще шире, взял у нее фрукт и положил его на стол.
— О Боже, пожалуйста, нет. — Кристина прикрыла рот рукой.
— Что? Это самое вкусное блюдо! — Тан откусил кусочек. Он с любовью посмотрел на жену, и она погладила его по затылку.
— Пахнет так, словно только что пукнул кто-то, сидящий на диете из тухлых яиц. — Кристина отодвинула тарелку.
— Если бы ты пришла в семью Тан чуть раньше, тебе бы это тоже понравилось. — Тан продолжал есть.
— Это пахнет скипидаром и ненавистью. — Его сестра закрыла лицо руками.
— Жаль, что тебя не было здесь, чтобы поговорить с Идраком, — сказала Кайха. Она обхватила себя руками за талию. — Со мной он был гораздо настойчивее. И я не получу обратно эти продовольственные талоны.
— Я не могу. — Кристина подавилась и убежала.
— Что с ней такое? — Рао воткнул вилку во фрукт и вытащил кусочек тягучей, желтоватой мякоти. Прежде чем откусить кусочек, он обмакнул его в соус карри. — Он почти свежий.
— Мне доставят еще одну продовольственную книжку, — сказал Тан своей жене. — Идрак заслуживает приличного торта на свой день рождения. Я, вероятно, буду скучать по нему. Опять.
— Как долго тебя не будет? — спросила она.
— Трудно сказать. Этот тур будет немного другим. Но если все получится, он станет последним на долгое время.
— Ты хочешь сказать, что наконец-то уйдешь на пенсию? — спросила Кайха.
— Уйти в отставку? Я прослужил в военной форме всего сорок лет. Но посмотрим. Посмотрим. Я должен чаще бывать дома. Ради Идрака и ради тебя.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
— Это чушь собачья!
Коммандер военно-космического флота Федерации пнул мусорный бачок, встроенный в борт шахтного турбовагончика. В условиях невесомости он не мог приложить к нему много усилий, не отцепляя при этом магнитный замок другой ноги на полу машины, но, похоже, получил от этого хоть какое-то удовлетворение.
Шахта проходила к внешней обшивке основного корпуса корабля флота Земной Федерации "Иштар", вдоль основания одной из шести массивных ребристых стоек, на которых находились субсветовые наездники сверхсветовика, и в данный момент ее единственными пассажирами были он и четыре других командира дивизиона крейсеров 1102. Их тяжелые крейсера были распределены между "Эрешкигаль" и "Гильгамешем", и этот вызов на флагманский корабль авианосного дивизиона был первым, когда они все увидели друг друга с тех пор, как их забрали со станции Джалал.
— Конечно, Стэнли. Выплесни все на этот несчастный бачок, — сказал один из его спутников, а остальные захихикали.
— Отвали, Гао. Вы со "Святым Эльмом" ввязались в драку позже, чем мой "Чанша". — Коммандер Джозеф Стэнли еще раз поставил оба ботинка на пол и скрестил руки на груди, чтобы придать своему лицу более свирепый вид. — Я обещал своим космонавтам нормальный отпуск на берег, как только мы отправимся в путь. Джалал был дерьмовым местом, но, по крайней мере, это была не какая-то заброшенная пустошь на пути к ледниковому периоду, покрытому пылью.
— Значит, их вытащили до того, как они разорились, — сказал Эбрэхэм Уиттен. Это был крепкий мужчина со светлыми волосами, тронутыми ранней сединой. — Они беспокоились, что все выпивохи и шлюхи галактики исчезнут, когда они в следующий раз прикоснутся к цивилизации? Мои парни и девушки на "Аустерлице" могут выпить, но не так много.
— Учитывая количество алкоголя, конфискованного моим начальником катеров, это, похоже, то, чего боялись мои люди, — сказала Элайна Иглесиас, капитан корабля флота Федерации "Мэплплакет". — У кого-нибудь еще были подобные проблемы?
— Я был бы разочарован в своих космонавтах, если бы они не пытались что-нибудь провезти контрабандой, — ответил Стэнли. — Нам нужно поддерживать репутацию. Сражайся храбро, играй усердно.
— Итак, пострадал моральный дух. — Винсент Гао пожал плечами. — Такое случается, и будет еще хуже, когда мы доберемся до Шотландии. Не будет никакой "спасательной операции". Это будут массовые захоронения и случаи посттравматического стрессового расстройства у всех, кто должен будет приземлиться. Кто-нибудь когда-нибудь был в мире, пострадавшем от кинетических ударов?
— Я был в Нуэво-Пасо, — сказал Уиттен. — До сих пор чувствую этот запах перед тем, как заснуть. Иногда.
— Кем Мерфи себя возомнил? — спросил Стэнли. — Я надеюсь, капитан Пенски уже успел рассказать ему о том, что "вот как все происходит на настоящем флоте". Выдернуть космонавтов из отпуска на берег...Так просто не делается.
— Мерфи, вероятно, этого не знает, — сказал Гао. — В конце концов, он был разведчиком. — Остальные насмешливо фыркнули, но Гао пожал плечами. — Тем не менее, у него за плечами боевое командование. Занял мостик в каком-то незначительном сражении после того, как повстанцы атаковали его корабль. Сумел одержать победу, когда должен был быть статистом.
— И он родственник этого Мерфи, — сказал Уиттен. — И это заставляет меня беспокоиться из-за того, что он считает компетентность наследственной. Это не так. На случай, если кому-то интересно. — Он снова фыркнул, на этот раз более резко. — Что и продемонстрировал его собственный отец.
— Проблема не в Мерфи. — Иглесиас зевнула и потянулась. — Это его начальник штаба, О'Хэнрати. Парень был перспективным, пока не стал плохо относиться ко многим людям. Какая-то разведывательная операция, которая провалилась. Подробности пока неизвестны.
— Итак, О'Хэнрати рассчитывает на Мерфи, чтобы сохранить свою карьеру на плаву, а Мерфи — просто пустой звук. — Стэнли поднял руку и огляделся в поисках согласия. — Если это так, то, по крайней мере, мы знаем, кого мы должны осчастливить.
— Сомневаюсь, что все так просто, — сказал Гао. — Почему Мерфи добровольно согласился командовать на Окраине? У парня есть связи со всеми нужными людьми в центре. Он мог бы есть виноград, а зрелые женщины терли бы ему ноги на любом другом задании.
— Амбициозный? Это все, что нам нужно. Кто-то играет в войну, чтобы заявить о себе в зале заседаний. — Стэнли покачал головой. — Или О'Хэнрати претендует на что-то, что не входит в сферу интересов офицера разведки? Парню следует просто подать в отставку и снова записаться на службу под вымышленным именем. Ему бы повезло больше.
— Мерфи ведет за собой своего сына, — сказала Иглесиас. — Каллум. Он такой новенький, что пищит.
— Сомневаюсь, что какой-нибудь придурок из центрального мира рискнет своей плотью и кровью ради того, чтобы его похлопали по спине во время гастролей в Нью-Дублине, — заметил Стэнли. — Так что мы просто отдаем честь и исполняем, пока не истечет время. Отлично. Это лучше, чем возвращаться к мясорубке на Бете Лебедя.
