Пока дышу

— Ладно, — кивнул я. — Удачи тебе, Микула.

И попрощавшись со старостой, с удовольствием покинул эту деревеньку. Дальнейший мой путь проходил вдоль русла реки и дорога очень выматывала, несмотря на мою выносливость. Тут привычка нужна.

По пути попадались различные поселки, в основном, маленькие и везде ко мне относились с подозрительностью и если и разрешали где ночевать, так только в сарае или на сеновале. Ну, хоть кормили.

В некоторых селениях, как только разглядывали мои глаза, посылали куда подальше. Разные слова мне летели в спину, 'выродок' и 'мутант' из них были не самыми обидными. Ну не морду же бить сиволапым крестьянам, ничего они мне сделать-то не могли.

Один раз наткнулся даже на укрепленное поместье какого-то аристократа, обнесенное деревянным палисадом. Попросился на ночлег, а меня обозвали безродным бродягой, недостойным жизни и стража спустила собак, тут уже я не выдержал и воспользовался своим умением. Когда стража увидела, что я расправился с собаками и направляюсь в их сторону, им явно поплохело. Особенно струхнули двое стражников, что вышли из-за ворот, чтобы посмотреть, как меня будут рвать псы.

Очень уж мне этих уебков прикончить захотелось, которые способны на людей спустить собак и спокойно наблюдать, как животные их рвут.

И только направился в их сторону с оголенным мечом, с которого капала кровь псов, эти трусы спрятались за ворота, а со стены в меня прилетела пара стрел. Несмотря на весь запал, я предпочел отступить и пойти своей дорогой. Надеюсь, прилетит им от хозяина за животных. С каждым заходом в такую деревушку без названия настроение портилось и портилось.

Впереди в километрах пяти я увидел селение, которое так же располагалась возле реки, но не рядом, а в метрах трехстах от нее, с очень большой натяжкой можно было бы назвать это маленьким городком. Его опоясывал деревянный частокол, а возле реки была полноценная пристань, на которой располагался то ли корабль, то ли барка, хрен поймешь, в общем. Рядом с пристанью стояла пара длинных домов, как мне кажется, это были склады.

Напротив виднелись распахнутые ворота, в частоколе было их двое, другие смотрели в сторону леса и от них отходила наезженная дорога.

Подойдя поближе, я смог разглядеть, что и за самим частоколом слева от поселка так же расположился с десяток домиков, рядом распаханные поля и огороды, на которых сейчас трудились люди. А еще дальше на пригорке было видно большое поместье, так же огороженное частоколом. Из-за которого выглядывал второй этаж. Вероятно, дом принадлежал местному феодалу.

Возле ворот заметил, обретался молодой юноша в стеганке и железном шлеме так называемом 'шапеле'. Из вооружения у него было копье и топор на поясе. А выражение лица было скучающее, можно даже сказать недовольное, отличное дополнение к костюму задолбавшегося стражника. Сколько ему лет я не смог определить.

— Приветствую доблестного... э-э-э... защитника, — обратился к стражу, не придумав слова получше.

— Н-н-н и тебе привет, путник, коль не шутишь, — парень принял серьезный вид, расправил плечи. — А что у тебя с глазами-то, нелюдь, что ли? — и он с подозрением на меня уставился.

— М... да понимаешь в чем дело, мамка моя с эльфом согрешила, вот и родился с такими глазами, всю жизнь они мне испоганили,— начал сочинять я, воспользовавшись тем, что он не узнал во мне ведьмака. — А эльф этот морковкина кочерыжка, сбежал, бросил мамку с дитем на руках. Вот если его найду, устрою воссоединение семьи. А ищу его, ой, как ищу.

— Не повезло тебе, бедолага, ну, ничего ведь страшного, — впечатлившись стражник пригорюнился.

'Надо бы тему перевести', — подумал я.

— Подскажи, уважаемый, как называется сей чудесный град?

— Известно как, Дубки. Издалека, что ли, что и не знаешь этого? — спросил меня юный страж.

— Можно и так сказать, — ответил я с улыбкой. — Вот значит, решил попутешествовать, себя показать, мир посмотреть.

— Смотри, — разрешил юнец. — За просмотр денег не берем, а вот за вход надо пошлину платить. Три марки коль без товару и мешок твой осмотреть надо бы.

— Да нее, без товару, а что мешок-то осматривать, там только мои вещи, чай не торговец.

— А кто ж тебя знает, — недоверчиво проговорил стражник. — Вдруг контрабандист. Здесь и граница недалеко, не зря мы поставлены королем. Вылавливаем сброд разный.

А что сказать, вот как раз сброд и напоминал, грязный и вонючий.

— Ну ладно, надо так надо,— я скинул с плеча мешок. — А по поводу марок, у меня нету. Но есть крон немного, мож их в уплату и возьмешь?

— Кроны говоришь, — парнишка на мгновение задумался, затем воровато огляделся и наигранно тяжко вздохнул. — Ладно, хрен с тобой, кроны так кроны. Так три марки это будет, будет... э-э-э... пять крон, в общем, с тебя. Да, пять крон гони пошлины.

Что-то дороговато как-то, но желания с этим юным пионером-филателистом спорить у меня не было. Я протянул деньги, и он смел их с руки за мгновение.

— Что, досматривать-то будешь, — потряс я мешком. — Аль пойду?

— А катись давай, — интерес стражника ко мне совершенно угас. — Неча меня отвлекать от дела.

Ага от дела, конечно, едва сдержался, чтобы не фыркнуть.

— Уже ухожу. Ты мне только, служивый, подскажи, есть ли здесь таверна переночевать и лавка, закупиться мне хотелось бы.

— Лавка, говоришь? — посмотрел на меня с прищуром.

— Вона твоя лавка, — и указал пальцем на один из домов, — вишь, у которой крыльцо еще крашено.

Трудно было не заметить, ведь только у одного из домов было цветное, веселенькое синее крыльцо. Сама лавка располагалась всего в паре домов от ворот.

Крыльцо же представляло собой пару ступенек с перилами по бокам и небольшим козырьком сверху.

— Таверна находится возле тех дальних ворот, — стражник махнул в сторону ворот, выходящих с другой стороны поселения. И начал загибать пальцы на руках: — Три забора отсель, такой большой двухэтажный дом, поймешь, — и стражник замолчал, давая понять, что разговор окончен и продолжать он не намерен.

— Спасибо, уважаемый, — развернувшись, я отправился к указанной мне стражником лавке.

По пути рассматривая дома, в основном это были одноэтажные деревянные строения с соломенной крышей, но попадались и каменные домики с черепичной крышей и аккуратными садиками, сразу становилось понятно, что они принадлежат более зажиточным жителям.

— Хр-р, — под моей ногой раздался гнусавый чавк, как оказалось, вляпался в коровью лепешку.

— Млять, сука,— сразу видно, цивилизация и запахи соответствующие.

Постаравшись оттереть гадость от своего сапога, я пошел дальше уже более аккуратно, перестав крутить головой, шел как по минному полю, стараясь больше ни во что не вляпаться.

Поднявшись на крыльцо, толкнул тяжелую дощатую дверь, скромно украшенную незамысловатой резьбой.

Пригнувшись, чтобы не удариться головой об балку, прошел в помещение, в нос ударили смешанные запахи оружейного масла, каких-то трав, специй и пыли, все витающие запахи я так и не смог разобрать на составляющие.

Пол был обычный дощатый, некрашеный, но покрытый, судя по всему, каким-то составом.

Слева стояли стеллажи с продукцией: тканями, гвоздями, глиняными горшками. Справа же разместились столы, на которых продавали веревки, канаты, те же горшки, даже ножи валялись, сложенные в кучу.

Света в помещении хватало, были широкие окна, а в проемы окон вставлено то ли стекло, то ли слюда.

В глубине помещения находился прилавок, заваленный каким-то хламом. И за ним явно кто-то копошился, оттуда доносилось то ли кряхтенье, то ли пыхтенье.

В общем, местная лавка напомнила деревенский магазин, какие были в девяностые годы, в которых продавалось все от водки и гвоздей до двигателей тракторов.

Проходя вдоль разложенного товара, я внимательно к нему приглядывался, заодно прикидывая, что может мне понадобиться на большаке и стоит ли вообще хоть что-то здесь брать.

Остановившись возле стеллажа с веревками заинтересовался льняным шнурком, смотанным в клубок, покрутил его в руках, однозначно, стоящая вещь и нужная, еще бы веревку какую-нибудь покрепче, метров шесть надо.

Ступаю по половицам аккуратно, стараясь не производить лишнего шума.

Но все же полы заскрипели.

Из-за прилавка раздался недовольный сонный голос.

— Это ты Эрдога, че приперся? Было же тебе сказано, в долг не дам и не займу, ты мне и так двадцать пять марок должен курва, когда отдашь? — по мере произнесения этой тирады говоривший явно начал распаляться.

— Уважаемый, я не Эрдога, Вы ошиблись, — и захватив приглянувшийся товар, я направился к прилавку.

— Я и сам вижу, чай не слепой, — раздался сухой голос хозяина лавки. Из-за прилавка выглядывало бородатое лицо краснолюда.

Тот рассматривал меня с подозрением все то время, пока к нему приближался.

Я же просто пожирал его глазами, первый нелюдь на моем пути. Одет он был в легкий кафтан красного цвета из грубоватой и неизвестной мне ткани, сидел краснолюд то ли на табурете, то ли на стуле. Лицо его было испещрено морщинами, что выдавало его уже немолодой возраст. В бороде были видны седые пряди. А сама борода была заплетена в три косички. Волосы подстрижены коротко, темного цвета, как и борода.

— Ну, чего хотел-то? — и аккуратно вытащив секиру из-под стола, он положил ее рядом с собой, не переставая сверлить меня взглядом.

— Да вот, закупиться хотел, — я положил на прилавок выбранные клубок льняного шнурка и моток конопляной веревки.

Повисла тишина, чему-то хмыкнув, краснолюд убрал руку с секиры.

— Молодой ведьмак, да в наших краях, редкие вы гости. Так, что ты выбрал-то? Ага, ну за все вместе пять марок давай, — и постучал по свободному месту на столе.

— Уважаемый, да ты с дуба ли рухнул за моток веревки и шнурок столько дерешь? Две — и не больше.

— Да какие две, это ты, видать, с дуба рухнул, моток прекрасной конопляной веревки и целый клубок льняного шнурка, да тут не пять марок надо просить, а все десять, а я такой добрый всего лишь пять прошу.

Желания платить запрошенную этим торгашом цену желания не было совсем, скоро такими темпами вообще без денег останусь, а работы-то нет.

— Да ты, уважаемый, совсем умом повредился за пару ниточек столько просишь.

Раньше, когда читал фантастику, там писалось, что многие торгуются потому, что им нравится это делать, да ни хера подобного, заработать они хотят, и не более, да еще и легкие деньги, завышая цену товара.

А тут мне попался прекрасный представитель семейства 'жадный пидорас' со скверным характером, ох, встречал таких в свое время, лучший способ ведения дел с ними — это вообще их не вести или держать крепко за яйца, чтобы не смог обдурить.

— Да хрен с тобой, забирай за три и выметайся из моей лавки, забодал, мутант проклятый. За какие-то две марки мне столько крови выпил, тьфу, чтоб тебя в ближайшем лесу грифон голодный ждал.

— Спасибо, уважаемый, за хороший товар. Только у меня к вам есть еще одно дело.

— Э нет, катись отсюда, чтоб тебя вообще больше в жизни не встречал, паскуду этакую, меня бедного на разорение пустил!

— Уважаемый, что ж вы так, а вдруг выгодно будет, а вы случай упускаете.

— Ладно, чего там у тебя? — скривил рожу краснолюд и почесал затылок.

— Смотрите, — и высыпал с пяток крон на стол, — вот, собственно, на марки обменять хочу.

Краснолюд с подозрением взял одну крону и осмотрел, ощупал, попробовал на зуб.

— Настоящие? — сомнение звучало в его голосе. — Аа то вдруг ты фальшивомонетчик, не надо мне этого.

Ага, аж два раза. У тебя у самого на роже написано 'контрабандист с большим стажем'.

— Нет, уважаемый, конечно, настоящие. Что за дикие инсинуации в отношении бедного ведьмака?

— Инсинуации? — переспросил он с сомнением. — Ученый, что ли? Ты мне тут не умничай, чай, не в столице, по-простому говори.

И зашептал себе под нос: 'Так, крона к нашей марке идет где-то один к пяти ага', — и с маниакальным блеском в глазах взглянул на меня.

— Так значит, кроны нынче дешевы, да и не обменять их тут нигде, а значит, мой капитал грузом мертвым повиснет, но так и быть, готов тебя выручить, так что возьму один к двум.

Вот скряга хренов, если все краснолюды такие, точно самым первым расистом стану и плевать, что сам мутант.

— Один к двум, говоришь, торгаш, — и потянулся к рукояти меча, — ты ж сам только что шептал 'один к пяти', надуть меня вздумал?! Совсем охренел.

— Это ты мне тут не шуткуй, один к двум говорю, значит один к двум, я ж тебе и говорю, где они мне тут понадобятся, а обменять только в столице смогу или каком другом крупном городе, а когда выберусь неизвестно, повиснут мертвой деньгой на руках.

— Один к трем и не меньше, ты считай двойной процент возьмешь, не наглей, толстощекий.

В общем, час времени потерял, споря с этим жадным коротышкой, в итоге сошлись один к трем, но на обмен десять монет, а не пять, как планировал, иначе краснолюд наотрез отказывался от сделки.

Наконец, выйдя из этого замечательного заведения со звенящими марками в кошельке, я вздохнул полной грудью, ну и вымотал меня чертов карлик!

Смачно сплюнул на землю, может и эльфа встречу, ну на хрен.

Мне и краснолюда за глаза хватило, а так встретиться с ними хотел, вот и встретился, эх, не дай предки на эльфа нарвусь.

Поправив заплечный мешок, двинулся в сторону таверны. Проходя через всю деревню, продолжал осматриваться. Бродили куры и свиньи, дерьма хватало на улицах, дома были разной постройки от богатых, как видел ранее, до бедняцких халуп. Интересно чем же живет этот поселок, по идее, река судоходная рядом и переправа должна быть, но торговцев не видно, у причала со складами стояло не так уж много кораблей. Стражник насчет контрабанды обмолвился и краснолюд что-то такое говорил, неужто попал в поселок контрабандистов? Интересненько.

Весь поселок я пересек за минут десять неспешным шагом. Подойдя к противоположным со стороны реки воротам, заметил большой двухэтажный деревянный дом из круглого бруса с небольшими окнами на втором этаже, в них было вставлено стекло, а трактирщик-то не бедствует, точно контрабандисты.

Дом окружал палисад из тонких жердей, на нем даже щит висел, на котором были вырезаны две пивные кружки.

На улице еще было светло, но скоро ночь вступит в свои права.

Потянулись крестьяне из леса и другие работники, откуда-то из-за ворот раздалось протяжное мычанье коров, посмотрев в проход ворот, я увидел, что пастух гонит стадо. Сейчас встречать выйдут, вот шум и гам будет стоять, надо побыстрее с ночлегом определяться.

Я прошел во двор таверны, достаточно обширной на квадратов семьдесят, и телегу разгрузить места хватит, и еще какие работы провести.

Сама таверна стояла слева с большим некрашеным крыльцом, над которым нависала крыша, чуть подальше во дворе кособочился какой-то сарай с большими воротами, вероятно, конюшня, по крайней мере, оттуда раздавалось лошадиное ржание, между этими двумя строениями пролегала дорожка шириной метра три. М-да как-то странно сделано, неужто места не хватило?