Destino. Кровь решит за нас

— Здорово, — она улыбнулась.

— Сегодня суббота. Собирайся, поедем в парк.

— Что? — она растерянно захлопала глазами, затем рассердилась. — Сереж, знаешь, мне совершенно не импонирует...

Договорить он ей не дал, обогнул стол и, приподняв со стула, поцеловал. Нина с удивлением поняла, что снова сдается. Да, что ж такое-то! Оттолкнула его.

— Не смей мной распоряжаться, — тихо прошипела она. — Я делаю только то, что считаю нужным. Мне достаточно одного козла-начальника в жизни было. Выше крыши. Все!

Сергей заставил себя не психовать.

— Я не командую. Ты и сама прекрасно об этом знаешь.

— Знаю! — фыркнула женщина. — Но сути это не меняет! Ты мной распоряжаешься! Будто я сама не в состоянии что-либо решить.

Можно подумать, что в состоянии, однако мужчина все же понял причину ее страха. Тут нужна иная тактика, иначе она сбежит и сделает это немедля. Ласково провел тыльной стороной ладони по ее скуле, коснулся большим пальцем губ.

— Хорошая моя, забудь, я больше не скажу ни одного подобного предложения.

В голубых глазах сверкало недоверие и настороженность. Мало сказал, придется сознаться чуть дальше и больше.

— Я боюсь вновь стать другом, понимаешь? Если бы ты мне позвонила....

— Прости, — прошептала она.

Сергей обнял ее.

— С ума сошла!

Она усмехнулась ему в шею.

— Так что насчет парка? Можно бутербродов купить или какой еще ерунды, лимонад. Как мысль?

— Ты, оказывается, такой настойчивый.

— Только если мне что-то нужно. А ты мне не нужна, ты мне необходима.

Нина вздохнула, решимость их первой ночи вернулась с новой силой, позволив рассудку выползти из тюрьмы, сколоченной страхом. Вот так просто признался, так просто отказался от своей привычки. Разве мужчина способен настолько открыться женщине? Разве не должна его гордость теперь вопить о своих правах, умоляя не опускать ее даже на пару миллиметров вниз? Неожиданно в голову пришла странная и совершенная по своей простоте догадка. Она по прежнему судит о Сергее по Игорю. Но Сергей — не Игорь! А она — дура, ибо из всего произошедшего за последние недели, да и годы, она должна была начать судить об Игоре по Сергею.

— Нин, — предмет ее мыслей встревожено вглядывался в ее лицо. Она лучезарно улыбнулась.

— Да?

— Все хорошо?

— Да. А теперь отпусти, — в глазах мужчины отразились удивление, злость, смирение... Нина не стала ждать окончательной реакции и поспешила добавить. — Я оденусь. Детей с собой?

— Как захотят.

Она рассмеялась.

ЧАСТЬ 2

Глава 11

16 сентября

Четверг

Киллер надрывался за забором. Санька заглушил двигатель, нервно провел рукой по волосам. Вот черт! С работы летел как ошалелый с одной, единственной мыслью, оформленной в женское имя. И вот теперь осталось несколько шагов до цели, а он вдруг безумно нервничает. Сергей еще позавчера увез мать из города, на пару с бабулькой уговорив ее уволиться с новой работы, дабы съездить на побережье. С ума сойти! Саша вообще поражался тому, насколько Татьяна благосклонно относилась к мужику. Лично ему он не то чтобы не нравился, но на душе было неспокойно, как-то не так, словно... ревнует? Идиотская мысль. Выбросил подальше.

Ворота перед капотом распахнулись. Парень выскочил из машины.

— С ума сошла? Ты одна дома! Я сам.

Наташа обиженно надула губы.

— Ну, и ладно, — демонстративно развернулась и отправилась на крыльцо. Саша проводил стройные обнаженные ноги зачарованным взглядом, моргнул раз, другой, сгоняя наваждение. Загнал машину, запер ворота и побежал домой в очередной раз выпрашивать прощения у обиженного слоненка. Так громко топает. Усмехнулся своим эмоциям на этот счет.

На пороге его встретил запах лагмана и ванильных булочек. Не удержался от довольной улыбки. Девчонка нарочно кормит его так, что он готов на все ради нее, хотя быть может как раз наоборот. Сбросил кеды и рысцой, крадучись побежал на кухню. Если он ее хорошо знает, а он ее знает хорошо, она там ждет, когда к ней придут извиняться, поскольку обижаться она терпеть не может, но и спускать ему с рук командование не желает. Наивная.

Угадал. Подбежал, пока не успела опомниться, поцеловал, получил полотенцем по голове, поморщился.

— Дурак! Я на тебя обиделась!

— Серьезно? — скорчил удивленную гримасу Саша.

Девушка сердито поджала губы, вот только выдерживать ласковый насмешливый взгляд вышло не больше нескольких мгновений. Она расслабилась и расстроено вздохнула, глядя, как он со спокойной совестью направился мыть руки.

— Вот так всегда, — крикнула она ему вдогонку.

— Как так? — откликнулся парень из ванной.

— Хоть бы раз прощения попросил! — она села на табуретку.

— За что? — уже серьезно проговорил Санька, остановившись напротив нее, опустился на колени, заглянул ей в лицо и нежно провел указательным пальцем по носу. — Ты одна дома. Кто знает, чья машина, похожая на мою, может остановиться возле ворот? Да, даже если точно моя, может меня в ней нет? Не выходи, пожалуйста, вечером во двор, ладно?

— Совсем с ума сошел?

— Да, причем давно.

Девушка хотела еще что-то возразить, потом передумала. Как не крути, не отнекивайся, а приятно. Впрочем, нет. Очень приятно. По венам заструилось тепло, дыхание стало глубже, губы сами собой приоткрылись. Наташа тут же уловила отклик в его лице. Подалась вперед, раздвинула ноги и оперлась ладонями о стул.

— А сегодня месяц...

— Знаю.

Она довольно улыбнулась.

— Хорошо.

Большего ему и не требовалось, ухватил ее за руку, поднялся и потянул за собой наверх, в ее комнату.

— А как же ужин?

— Потом.

Наталка почему-то испугалась и занервничала. Поразилась сама себе. Откуда это? Ведь, ничего подобного не было, напротив, она сходила с ума от его ласк, сходила с ума от воспоминаний о его нежности, столько раз уговаривала его не останавливаться и столько раз получала отказ, и вот теперь, когда препятствий нет, она начала бояться. И чего? Кто толком объяснит.

Парень завел ее в комнату, включил свет.

— Ой! А свет нужен? — Наташа поняла глупость вопроса лишь после того, как он слетел с ее языка.

Саша улыбнулся и нажал выключатель. Комната вновь погрузилась в сумрак, слабый луч лампы проникал из коридора, позволяя различать очертания предметов внутри. Его лица она не видела, но была уверена, что вот теперь зеленые глаза горят желанием. Ощутила на губах теплый осторожный поцелуй. Прерывисто вздохнула, чем вызвала еще одну его улыбку. А дальше страх ушел, мир свернулся до размеров одного человека, в чьих объятиях она сгорала сейчас.

Он чувствовал ее желание, сгорал сам, но одна мысль не давала покоя, назойливым колокольчиком звеня в сознании. Он может причинить ей боль!

Глупо. Саша и сам понимал, что глупо, но черт... Именно это заставляло его нервничать в машине и сейчас. Как стена, через которую не пройти, хотя надо. Будь она обыкновенной как все, он бы не раздумывал. Только она была Наташей, и все усложнялось...

Она тихо выдохнула под ним, парень тут же отстранился, повернул ее лицо к свету.

— Прости. Больно?

Она по-детски хихикнула, разглядев в сумраке сведенные на переносице брови.

— Так и должно же... Вроде.

Саша перекатился на спину вместе с ней так, что она оказалась лежащей сверху.

— Все. Ты ела?

Девушка опешила.

— То есть как это все? Ничего не все!

— Наташ, позже.

— А я... Ну, ладно.

— Так ты ела?

— Да, — она прижалась к его груди, пытаясь осознать, почему ей только что отказали. Почему остановился, почему не продолжил? Может дело в ней, и она что-то не так делает? А может, он разлюбил и уже не хочет? Последняя мысль испугала, она неосознанно вжалась в парня. Только не это и не так. А может, слишком часто обижается по мелочам? Он ведь был прав сегодня. Наташа зажмурилась от подкативших к глазам слез. Только бы не ушел! Пусть останется с ней всегда.

— Я тебя обидела? — еле слышно прошептала она.

— Нет, никогда. С чего ты взяла? — Санька снова поднял ее лицо. Она хлюпнула носом. — Ты чего, глупая? — парень стер большим пальцем слезинку на правой щеке. Он все равно причинил ей боль, причем там, где менее всего ожидал. Надо объяснить иначе черт знает, чего напридумывала себе. — Дурочка, я не могу сделать тебе что-то неприятное, даже так.

— Да? — темные глаза удивленно смотрели на него.

— Да. Ну, что ты еще там сочинила?

Она не обратила внимания на его слова, подтянулась повыше, поцеловала его.

— А если я не хочу, чтоб ты останавливался? — прошептала ему в губы, садясь сверху. Саша зачарованно восхищенно смотрел на свою девочку, закрыл глаза, почувствовал, как ее пальчики уверенно скользнули по его животу на талию и ниже, выгнулся. Услышал ее обволакивающий нежный голос возле самого уха.

— Пожалуйста, сделай.

* * *

Сергей внимательно наблюдал за светлой головой в воде. Нина обернулась к берегу и помахала ему рукой. Улыбнулся ей в ответ. Девятый час, надо ее накормить. Татьяна права, одни кожа и кости, ненормально это, так только при нервных срывах худеют.

Мысли вновь вернулись к ее теперь уже бывшему мужу и событиям последних недель. Коркин ему не понравился, но только поначалу, после того, как выяснилось, что мужик женат и в прошлом в светлых эмоциях к Нине замечен не был, он показался в общем неплохим человеком, да и профессиональная репутация отменная. Сергей усмехнулся сам себе. Дожил. Осталось начать ревновать к памятникам и столбам.

Игорь до официального развода еще дважды появлялся на пороге квартиры. На первый раз его выставил Санька. Молодец парнишка, быстро сообразил, что к чему. Мать в ванной была, не слышала, отца спровадил и сразу Сергею позвонил. Вовремя, поскольку разъяренный, обиженный и оскорбленный явился к нему в кабинет буквально полчаса спустя. Из всей пламенной речи Игоря смысловую нагрузку несли всего пара-тройка предложений и те нелицеприятного содержания. Сергей отчетливо понимал, что происходит в голове этого человека, какие чувства и страхи преследуют его, и упивался этим зрелищем. Можно было бы сказать, что он жалел бывшего мужа Нины, но это будет ложь, а ложь, тем более самому себе, больший грех, нежели ненависть или ярость. В конце концов, Игорь получил то, что давно заслуживал.

Во второй раз некое чутье подсказало Сергею, что не стоит пускать Нину открывать дверь. И верно подсказало. Игорь, источая запах спирта, покачивался на пороге квартиры сына.

— А! Ты уже тут поселился, — Сергей поморщился от очередной порции мата, последовавшей за восклицанием и неуместным вопросом.

— Чего надо?

— Где моя жена? Пусть выйдет. Нина! — проорал Игорь уже внутрь квартиры, — Иди сюда! Мне так и общаться с твоими любовниками?

Сергей оттолкнул мужчину назад и прикрыл дверь за своей спиной.

— Любовниками? Она за все годы ни на кого не посмотрела!

— Да что ты? А ты так внимательно следил, да? Своей жизни нет, в чужую лез...

Вдохнул, выдохнул, успокоился, не злиться, иначе не достучаться.

— Ты хоть самому себе можешь объяснить, что творишь? За последние годы тебе нужна была любая баба, любая, — Сергей надавил на последнее слово, — кроме нее, — не выдержал, проматерился. — Ты даже умудрился на дочь мою коситься! Нина ушла, ты свободен. Чего тебе еще надо?

— Мою семью! — Игорь вдруг прищурился, словно от неожиданной догадки. — Это ты. Ты все заранее спланировал. Сначала забрал моего сына, теперь ее.

Сергей на мгновение потерял дар речи.

— Ты пьян, — развернулся и исчез в квартире, захлопнув дверь.

Голубые глаза задумчиво наблюдали за ним..

— Хорошая моя, прости, но он же — кретин! — мужчина понимал, что может причинить ей боль или еще хуже, обидеть, но сдерживаться не было ни желания, ни сил. С некоторых пор он не мог молчать в ее присутствии, по видимому, годы безбожного самоконтроля начали давать о себе знать.

Против его страхов она ласково улыбнулась.

— Я его любила. И, вообще, мы, бабы, — дуры. Ты разве не знал? — на любимом лице промелькнуло озорное выражение. Сергей расслабился. Входная дверь начала сотрясаться под тяжелыми ударами. — Вино будешь?

— А давай! — махнул он рукой.

— Вот и я о том же, — хрупкая фигура исчезла на кухне.

Благодаря Коркину она получила свою законную свободу без дальнейших неприятных свиданий и даже нашла новую работу. Сергей гордо улыбнулся, она — умница.

Неожиданно в его объятия упало влажное, холодное тело, выдернув из воспоминаний.

— Бу! Хмурый такой.

Он улыбнулся. Чем больше времени они проводили вместе, тем жизнерадостнее она становилась. Между прежней Ниной и этой он определенно выбирал нынешнюю.

— Ну, и как вода?

— Годится, — она чмокнула его в нос. — Ты не переживай, Санька ничего плохого не сделает. Он ее любит очень!

Сергей искренне засмеялся над предположением женщины.

— Я знаю! Скорее уж Наталка теперь там за ним по всему дому бегает с требованием заняться с ней... — мужчина провел ладонью по лицу. — Бог ты мой. Вот ведь знаю ее, и все равно коробит. Дочь выросла — это ужасно, а дому для Барби только десять лет.

— Быстро, — Нина завернулась в полотенце и устроилась поудобнее в его объятиях. — А я приставку храню, как дурочка. Кому она нужна?

Сергей прижал ее сильнее, стараясь согреть, поцеловал волосы, прикусил мочку уха, заставив вздохнуть.

— Пусть лежит. Вдруг пригодится.

— Ну, да, — Нина рассмеялась. — Не успокаивай меня. Теперь вон какие игрушки пошли. Сереж...

— А?

— Можно я спрошу?

Мужчина напрягся. Так и знал, что не может быть вот прям все так уж хорошо.

— Спрашивай.

— Ты ведь меня увез из-за Игоря?

И как ответить? Голубые глаза взглянули на него, в их глубине светилась просьба не лгать. Что ж? Быть честным, так быть.

— Да.

— Почему? Он ведь извинился.

Сергей сжал губы, вспоминая массу белых и чайных роз, наводнивших квартиру в выходные. Ублюдок! Как приспичило, так сразу вспомнил, что она любит.

Нина смотрела на него. Мгновения проходили, а Сергей все не отвечал, только тяжелый взгляд, направленный в никуда, выдавал его мысли. Она оказалась права. В груди поднялась волна возмущения и сладкой радости.

— Ты снова ревнуешь, да? Ты боялся, что я могу передумать и вернуться к нему.

Опустил голову, рассматривая край полотенца.

— Сереж.

— Да, — объятие стало крепче. Нина улыбнулась. Снова будто в тиски заключил. Наверное, если бы он не прижимал ее вот так, каждый раз, когда боялся потерять, она вспомнила бы о том, что самостоятельная взрослая женщина, а так... А так она была любима. Она чувствовала это каждой клеткой своего тела, это жило в его взгляде, в его словах, его движениях и это... Это было потрясающе! И о боже! Он ни разу, ни разу... Она засмеялась.

Сергей очнулся, с тревогой взглянул на нее.

— Что?

— Я подумала, что ты мне цветов так ни разу и не подарил, и я только сейчас это поняла.

Он поднял ее со своих колен, встал сам. Нина тихо ойкнула.