Труффальдино Её Высочества

"Ах, так значит, есть какой-то план? Да ещё активное применение магов в смешанных отрядах не только в этой катастрофической ситуации, а на более постоянной основе? Как любопытно!".

Солас логично предположил, что это должна быть часть какой-то схемы, подготовленной на случай срыва переговоров, но прежде до него не доходило даже слухов об этом. Что поделать, сколь бы полезны ни были его навыки сновидца, но он был одиноким элвен, а агентурная сеть из городских эльфов всё ещё находилась на стадии формирования. Что ж, лишний повод оставаться поблизости после неполного восстановления Завесы (на полное силы одного Якоря просто не хватит. Это очевидно). Действия, которые предпримут эти двое, могут значительно повлиять на политическую карту, так что руку лучше держать на пульсе событий.

Конечно, он и так не собирался выпускать Якорь из виду, но всё же.

"Значит, Жрица собирала здесь собственные силы не только чтобы сдержать слишком буйных представителей обоих сторон во время Конклава. Вполне понятное решение, эта вражда действует на нервы всем фракциям человеческого общества, и если духовенство не предпримет чего-то радикального, светская власть может вмешаться в силах тяжких, и кто знает, к чему это приведет по завершению конфликта? До последнего времени урон авторитету церкви можно было купировать, но их время утекало. Посмотрим, какой у них был план и как они его изменят в свете новых событий".

Вскоре он завершил свою часть. Руны Народа, выдавленные телекинезом на карнизах, светились тусклой синевой, готовые к активации. Один толчок, и позиции стрелков прикроют стены с односторонней проницаемостью. Мелочь в сравнении с настоящими фортификационными чарами, но, возможно, спасёт жизни этих бедолаг и точно позволит им нанести больше урона, чем способны стрелы из мёртвого дерева и металла. Тревельян всё же нарисовала несколько сигилов тут и там, хотя их структура выглядела незавершенной. Скорее заготовки, которые можно доработать, чем чары, готовые взорваться по первому слову создателя, каковой обычно является подобная минная магия. Личная разработка? Что ж, ему будет интересно взглянуть на эти поделки в деле.

Более задержек не было.

— Возденьте знам"на! Тв"рже рука! Во имя Создателя! Вместе! — на сво"м насесте затянула сестра Соловей один из гимнов Священных походов.

В такт е" голосу в Завесе пошла мелкая узорчатая рябь, оседая на тенях людей и будто укрепляя их. Даже Солас ощутил некоторый прилив сил. Он слышал о подобных умениях, но видеть до сих пор не доводилось. Предполагалось, что навыки, необходимые для исполнения подобных песен, встречались редко. Выглядело это весьма изобретательно. Настоящий маг справился бы лучше, но в своей нежизни люди шли самыми странными путями, чтобы прикоснуться к силам, которых лишены.

Тревельян вытянула руку, и сила Якоря хлынула в закрытую рану.

Мгновение-другое, и разрыв в Завесе раскрылся во всю ширь. Солас сразу ощутил, что по ту сторону раскинулись владения Гордости, а спустя миг в мир шагнул и сам хозяин, предъявляя право на частичку мира и здесь. Он возвышался на три человеческих роста, плотью его была броня презрения, ощетинившаяся шипами и неровными наростами. Чудовищный лик — нечестивая смесь рептилии и насекомого — взирал на мир семью пылающими очами, требуя подчинения. Четыре витых рога, словно корона, венчали голову, а вокруг них клубилась тень и трещали разряды.

— Падите ниц, смертные, — пророкотал голос, гулко отдающийся в висках, и резким жестом своих лап демон отбросил от себя волну силы.

Передовой отряд смело назад, протащив по земле. Те, кто был дальше, устояли, но досталось и им.

— Что за черви смеют оспаривать моё Право? Падите и познайте отчаянье, — каждое слово падало на плечи, словно камни, заставляя подгибаться колени. Каждое тараном било в скрепы чертогов разума.

"Чего не отнять у искаженного Гордости, так это умения подать себя", — думал Солас, с некоторым усилием противостоя прессу воли существа. В грубой силе эта Гордыня сейчас, без сомнения, превосходил его, но даже в своём нынешнем состоянии он сходу видел десяток способов совладать с этим, но какой в этом смысл? Сейчас демон не угрожал непоправимыми потерями, например, носителю Якоря или осколка. Нет, как и прошлый, он жаждал возвысить себя, но его природа требовала иного подхода. Это Страх мог просто пугать своих жертв, Гордость же в данной ситуации требовал благоговения, ужаса и отчаянья перед своим выставленным напоказ могуществом.

Нет, пусть люди справляются сами, а он уж окажет поддержку в случае нужды, не привлекая особого внимания. Сильный маг по местным меркам, но далеко не великий — вот его граница, и он будет её придерживаться.

Тем временем люди наконец начали действовать.

Чистый голос Лелианы разнёсся по арене, но на этот раз это была совсем другая песня. Или, скорее, молитва?

Глаза Соласа невольно расширились от потрясения, когда он ощутил действие её голоса.

Сами слова не имели значения. Очередное восхваление несуществующего человеческого бога, не более того, но в них был особый ритм, сложная мелодия, даже резонанс, каким-то образом заставляющий его кровь петь в ответ. Петь совершенно особым образом, диссонируя с любым внешним воздействием, кроме этого. Солас мог бы противостоять этому воззванию, он был хозяин своей плоти с того момента, как решил её обрести, но он подавил этот естественный порыв, ведь противостояние не требовалось. Чем бы ни была эта молитва, она делала одну единственную вещь: призывала плоть восстать против любого внешнего воздействия, и чудесным образом не несла в себе никаких скрытых свойств.

В ответ на угрозу демон зарычал. Сверкнула молния, раскалывая камни в том месте, где стояла сестра Соловей, но та уже ушла с колонны обратным сальто, ещё успев в высшей точке полёта перевернуться и, падая головой вниз, послать стрелу точно в морду духа.

Тот с безразличием отмахнулся от атаки, но к этому моменту пелена принуждения, заставившая отряд застыть, уже полностью сгинула.

— Вперёд, праведные воины! Литания Адраллы убережёт вас от нечестивой воли! Во имя Создателя! Станем же гневом Его! — воскликнула Кассандра и устремилась вперёд, пылая духовным огнём. Насколько мог судить Солас, её саму ментальное влияние не коснулось, но до этого момента она сдерживалась, видимо, ожидая хода напарницы. Даже придержала чужака, который тоже оказался невосприимчив.

"Литания Адраллы, вот как? — думал он, посылая вперёд атаки людей облако острых сосулек. — Нужно разузнать об этом побольше".

Его атака разлетелась осколками, не причинив вреда, что заставило мага отбросить новое открытие и полностью сосредоточиться на битве. Что-то в том, как разбилось его заклятие, было не так.

Но хуже было то, что Гордыня эту атаку заметил. Один из его утопленных в черепе глаз уставился точно на Соласа, и демон расхохотался.

— Sou`giradin`rajelan`amahn da`solas, — пророкотал он.

Солас не удостоил его ответом, просто наблюдая, как люди врубаются в него. Ну или пытаются это сделать. Учитывая размеры великана, естественной целью стали ноги, вот только клинки и копья просто бесполезно звенели да высекали искры из пламени, коим Тревельян окутала лезвия. Стрелы же, несущие обрывки установленных им барьеров, и оружие Пентагаст, сияющее силой Искательницы, словно проходили тело насквозь, только раздражая зверя.

Мысли Соласа метались в попытках понять, что за защиту использует этот хитрый демон.

При очередном замахе дух поймал клинок Кассандры на шипы предплечья, от столкновения с которыми лезвие вспыхнуло, и резким движением отбросил её назад.

"Вот оно", — понял маг, но прежде чем он успел выкрикнуть предупреждение, демон решил изменить правила игры.

— Ваше неповиновение будет наказано, ничтожества, — торжественно возвестил он, воздев когтистые лапы.

Пыль взметнулась из-под его ног, снова отметая человеческих воинов, как шелуху, одновременно вырывая из их рядов одного бедолагу. Хватка силы дёрнула человека к демону.

Дёргающегося в хватке воли духа человека выгнуло дугой, а демон чиркнул когтем по его груди, одним движением взрезая доспех и плоть до самого сердца. Воздух сотряс вопль невыносимого страдания. Кровь брызнула наружу, застыв в воздухе подобием пары крыльев. Грудная клетка открылась навстречу демону, оголяя пред миром бьющееся сердце и бешено дрожащие лёгкие. Человек продолжал кричать, безумно вращая глазами. Смерть не торопилась забирать его.

Кассандра, которая справилась с последним ударом лучше остальных, с криком взметнулась вверх могучим прыжком, метя в этот раз в своего искалеченного подчинённого, видимо решив дать тому милосердную смерть, но демон встретил её полёт ударом кулака, отправив обратно. Стрелы Лелианы и других разбивались о невидимый купол вокруг жертвы.

Наконец демон резким взмахом пятерни измочалил в фарш внутренности, обрывая крик, а алые крылья пали вниз, вместе с новой волной крови орошая щебень вокруг. Вместе с этим вспыхнул разрыв, и из кровавых камней начали подниматься неказистые фигуры.

Свита владыки пришла на зов.

Возвышаясь над ними горой, демон величаво взмахнул рукой, в пародии на ничтожные ужимки орлейских вельмож. Не хватало только маски.

"Хотя, кроме маски, здесь и так ничего нет", — мрачно подумал Солас, заклятиями помогая людям, сцепившимся с одержимыми куклами.

Тела из окровавленных камней оказались довольно сильны, что в атаке, что в защите. Впервые столкнувшись с незнакомым противникам, люди понесли потери. Удары тяжелых камней сминали металл и ломали кости. Тем не менее тела были достаточно уязвимы для обычного оружия, так что бойцы вполне успешно давили в ответ. Сражение с созданиями грёз стало больше походить на стычку смертных войск, а в этом люди разбирались.

Хорошо, что демон стремился в этой постановке отыграть роль генерала. Действуй он активнее смертей было бы куда больше.

— Нужно атаковать разрыв! — выкрикнул Солас, улучив момент после того, как обрушил на отряд камней ледяной град. — Это тело — просто симулякр, он на самом деле не прошел за Завесу!

Похоже, это услышали все, включая демона, который снова обратил внимание на далёкую цель, совершенно не радуясь, что кто-то смеет портить игру. Облако в его рогах расширилось в полноценную тучу над головой и с громом разродилось широкой молнией. Видя приближение опасности, Солас почти уже скользнул к Завесе, но вспомнил: для его целей полезно будет прикрыть окружающих — и вместо перемещения вызвал между собой и атакой стену пламени. Разряд, вышедший за пределы породившей его воли, заблудился среди лепестков огня, бесполезно вспахав камень в стороне ото всех.

Ответив демону ментальным жестом глубокого пренебрежения, Солас вдруг обнаружил, что в хаосе битвы Тревельян оказалась в опасной близости от чудовища. Причём, считай, в одиночку.

"Вот же дура!" — взвыл он, посылая в демона очередь заклятий в попытке отвлечь от девчонки, про себя костеря ту за героизм, заигравший в заднице. Крича предупреждение, он предполагал, что её туда отведут, оберегая со всех сторон, а не вот так вот.

Та как раз выжгла кровь с очередной бродячей груды камней, после чего нырнула под молодецкий размах другой, кувырком откатываясь подальше.

Уйдя от очередного жеста внимания демона к своей персоне, Солас выпустил напитанный сверх меры каменный кулак в опорную конечность существа, которое как раз оборачивалось к беглянке. Тот пошатнулся, а дальше она уже справилась сама, накрыв его конусом холода.

Не задерживаясь ни секунды, она рванула дальше, на ходу кутаясь в дополнительные защиты, и вовремя, поскольку демон наконец обратил на неё внимание, выпустив в цель горсть шаровых молний. Пара увязли в щитах, остальные же прошли над головой девчонки, когда та затормозила подкатом.

Шаровые молнии заложили крутые виражи в воздухе, снова заходя на цель, но Тревельян уже что-то шустро чаровала над одним из своих сигилов, даже не пытаясь подняться. Прежде чем вернувшиеся молнии разорвали бы её на куски, девчонка с силой саданула кулаком в по сигилу, вызвав взрыв белого тумана, что скрыл её от глаз Соласа.

Насевшие на него одержимые камни вынудили его отвлечься, а когда он справился с духами и нашел взглядом проклятую человечку, она уже с неплохой скоростью катилась по откуда-то взявшейся ледяной дорожке, используя поток пламени из посоха в качестве ускорителя.

Этот путь выбросил её на камень совсем недалеко от демона и, соответственно, разлома, а Солас понял, что не успевает. Как и он сам, Гордость следил за всеми этими манёврами рыжей самоубийцы и подготовил соответствующую встречу. Кнут молний взметнулся вверх и, со свистом рассекая воздух, понёсся к с трудом поднимающейся на ноги девушке.

Соласу даже показалось, что он увидел страх в её глазах, когда от удара её заслонила внушительная фигура химеры. Маг перевёл дух. Этого человека он как-то упустил из виду. Пусть он и не был так важен, как воровка Якоря, но в нынешних обстоятельствах это непозволительная беспечность.

"Осколок не должен исчезнуть, пока цела основа, но...", — мелькнувшая мысль оборвалась на середине, ведь вместо того, чтобы распасться на куски, человек остался стоять, обмотанный в два витка искрящим кнутом.

Магия демона прожгла доспех, но спасовала перед плотью, а человек, будто издеваясь, с рычанием схватился руками за кнут и потянул на себя, пытаясь вырвать заклятие из рук обидчика, словно то было мирским оружием. Дух Гордыни же, точно в этом был хоть какой-то проклятый смысл, потянул живую молнию на себя, вперив все семь горящих очей в лицо нежданного соперника.

— Ты смеешь?!

Не отрывая взгляд от демона и практически не шевелясь, химерический воин рыкнул что-то на своём грубом языке, и Тревельян, в ужасе застывшая, глядя на возникшее перед ней невозможное противостояние, сорвалась с места, буквально в два прыжка оказавшись в зоне досягаемости от разрыва.

Завеса вздрогнула, задрожала, а вместе с ней рябь прошла по аватаре демона, чья связь с источником исказилась. Разряд, вылетевший из осколка вслед за магией Якоря, довершил дело, буквально разбив иллюзорное тело на быстро истаявшие осколки, а вместе с ним осыпались бесполезными кучами камня и вместилища свиты демона.

Тем не менее на этом всё не закончилось.

Исток Бреши корёжило от воздействия Якоря. Поток нарастал, прогоняя через тела носителей всё больше силы. Уши заложило от гула. Мгновение, другое, третье... Вспышка!

Зелёный свет застил глаза, а волна силы повалила наземь всех вокруг.