— Тебе помочь? — услышал я как во сне голос.
Открыв глаза, увидел улыбающихся девчонок. Рядом стояла Вера и, прикусив свой указательный пальчик, пальчиком второй руки водила по моему бедру, приняв при этом застенчивую позу. И вдруг отошла, крикнув "Давайте, девочки!", и я почувствовал холодный водопад, который окончательно привел меня в чувство: они окатили меня холодной водой. До этого момента я и не думал, что теперь тоже умею визжать. И после этого были слышны только визги и смех, мы начали обливаться водой, совершено забыв об опасности. И глядя на меня со стороны, наверное, никто бы не поверил, кем я был три недели назад, и даже в то, что сегодня утром эта девушка поставила на уши всех, кто имел отношение к этому дому. А видел бы просто легкомысленную девчонку, которая дурачится с подружками.
Надурачившись и помывшись, мы вышли в предбанник. На лавке лежали четыре свежих полотенца и четыре ночные рубашки, а туфли мои ушли. Марина помогла мне намотать полотенце на волосы.
— Все, обрежу их, надоели.
— Я тебе обрежу, — перебила меня Маринка. — Даже и не думай!
— Ты что, совсем? — подхватила Катя и посмотрела на меня с обидой.
— Ладно, уговорили, — сдался я и, подойдя к Кате, попросил прощения и пообещал, что всегда буду носить длинные волосы и красить в ее родной цвет.
— Нет, тебе идет быть блондинкой, — обрадовалась она. — Я тоже хотела перекрасится.
— Ну ладно, будет так, как ты хочешь. — И мы засмеялись.
Я никогда так безрассудно себя не вел, как сейчас. Я даже не представлял, с чем это связано. Я мог просто бесшабашно проводить время, смеяться неизвестно над чем, мог возбудиться практически без причины. Я никак не мог этого понять.
Когда мы вошли в дом, то я сразу уловил запах жареного мяса, и тут впервые желудок дал о себе знать. За столом все ели молча. Я наблюдал за Верой, смотрел как она хищно разрывает своими пальчиками с коготками мясо курицы и также с жадностью его поглощает. Да и другие девчонки ничем не отличались. Я просто никогда не задумывался, а кто такая женщина? Для меня всегда было так: женщина — это вот которая с сиськами и которую можно трахать. А ближе я практически их не видел, нет не из-за того, что я к ним плохо относился, как-то не задумывался над этим. Что они думают, как живут, как решают проблемы, как питаются. Я всегда думал, что женщина из другого теста. Меня совершено не интересовал их мир. Только теперь я стал замечать, что женщины как и мужчины тоже бывают голодны, и что у них такое же чувство голода, и что они так же могут разрывать плоть и поглощать, женщины в этом случае ничем не отличаются от мужчин, такие же хищницы. Мне еще предстояло узнать мир женщин, какой он, похож ли он на мужской? Или мы одинаковы только в пище? Все это было впереди, в будущем, только вот будет ли оно, это будущее.
— Я вам постелила в дальней комнате, там две кровати, но они широкие, места хватит, — хлопотала теть Галя.
Нас они ни о чем не расспрашивали, видя, наверное, наше состояние. А то, что было в бане, это, видимо, выплеск накопившейся энергии. И сейчас девчонки поужинали и практически сразу уснули. А я продолжал сидеть за столом в одной ночнушке.
— Дядь Коль, — обратился я к хозяину, — у тебя водка есть?
Он сначала опешил, но тут же ухватился за возможность выпить.
— Водки нету, есть самогонка, первачок. А если что, можно и за водочкой сбегать, тут недалеко.
— Ай! Давай, неси самогонку, пока теть Гали нет.
Пока он бегал в сени, я взял у него сигарету и закурил. Я видел, что они хотят с нами поговорить, но не решаются, да и мне нужен был мужской разговор, да и просто я хотел напиться.
Он быстро опять накрыл на стол и разлил по стопкам самогон. Взяв стопку, я выдохнул, вылил ее в себя одним глотком и затянулся сигаретой. Он аж опешил и с подозрением посмотрел на свою стопку, потом на бутылку. Я улыбнулся:
— Нормальная самогонка, отец, крепкая.
Он с недоверием понюхал ее, потом попробовал. Тут пришла теть Галя и сразу начала на него бурчать:
— Ты что, старый хрыч, девчонку решил споить?
— Да а... я... — он начал заикаться.
— Теть Галь, давайте с Вами выпьем, а то мужики долго микрофонят.
Она тут же принесла еще одну стопку и поставила к мужу:
— Наливай.
— Если бы не вы, я даже не представляю, что бы мы делали, Вы нам очень помогли, и я в долгу не останусь.
Я опять одним глотком выпил, правда взял кусочек сала и закусил.
— А что там в этом доме? А как вы удрали? — начала задавать вопросы теть Галя после как отдышалась.
Я не хотел говорить на эту тему, но, видимо, не избежать. И я решил просто сказать правду, скрывать мне нечего, кроме одного. Вскоре теть Галя захмелела и ушла спать.
— Слушай, отец, — обратился я к нему. — Вы нам действительно сегодня помогли, но мы не можем долго тут сидеть. Завтра мы должны уйти, так будет безопасней и для нас, и для вас.
— Да куда вы пойдете, они проверяют все машины, прочесывают пойму. Сидите пока.
— Нет, твердо сказал я, — они потом могут начать по домам ходить, а нам этого не надо. Если дороги перекрыты, то Иртыш как? В общем так: завтра узнай, есть ли проверки на реке, и, может, кто катер продает или лодку.
— Да Витька Хромой катер продает, но дорого. А катер хороший, даже каюты есть. "Ярославец". Я ему сам движок собирал, завтра узнаю, продал или нет.
— Только ты когда будешь узнавать, скажи, что у тебя в Омске родственник хочет купить, у тебя там есть кто-нибудь?
— Ну, конечно же, зять с дочкой там, вот и скажу, что он хочет.
— Правильно. А еще нам нужна одежда, — я вздохнул, вспомнив, кто я. — Правда, тут ты не помощник.
— А что одежда? Вон, Галка даст.
Я улыбнулся и кивнул на бутылку. Вот эта одежда нам точно не подойдет. Я представил, как мы будем выглядеть.
Мы выпили и закурили.
— Ты говорил, у тебя дочь в городе?
— Да, Настя наша.
— А сколько ей лет?
— Да она еще молодая, 27.
Это был вариант.
— Дядь Коль, а ты сможешь в город съездить и попросить Настю, чтобы она купила для нас вещи? Деньги — не проблема. А муж где работает?
— Съезжу, конечно, тут ехать 40 минут, а Виталя работает в милиции. Может, он вам поможет.
— Стоп, ему ни слова про нас, хорошо? И дочь пусть не говорит пока.
— Да ты что, он хороший человек.
Я постарался объяснить ему как можно мягче:
— Понимаешь, я ничего не имею против него, но с этим домом не все так просто, его курируют менты и федералы. И поэтому не надо, чтобы он знал. Вдруг он захочет раскрутить это дело, и тогда для него это может плохо кончиться.
Он посмотрел на меня внимательно.
— Я вот никак не пойму, смотрю на тебя, слушаю тебя, а если не секрет, сколько тебе годков?
— 18 полных, — абстрактно ответил я.
— Ну вот, ты же хотела сказать, что не доверяешь ему, а сказала так, чтоб меня не обидеть. Но если дом курируют менты и федералы, я бы на твоем месте тоже не доверял бы сотрудникам милиции. Вот только не пойму, как они вместе уживаются.
— Я тоже этого не мог понять, когда услышал информацию, не поверил...ла.. Но, видимо, они прикрывают друг друга. Здесь же не только девочки, но и наркота, и оружие, а это уже более серьезно. И я думаю, что и прокуратура не отстала. Они могут иметь каждый свой интерес, но и прикрывать друг друга. Других объяснений я не вижу.
— Я вот смотрю на тебя, дочка, ты молодая, красивая, милая, совсем еще ребенок, а когда смотришь в глаза, даже пугаешься, у тебя взгляд битого жизнью и опытного человека, да и рассуждаешь ты не как девочка-подросток. Я не знаю, где ты всего этого набралась, и даже спрашивать не буду.
— Понимаешь, трудное детство, деревянные игрушки, — с улыбкой сказал я.
— Когда я подошел к вам в лесу, я видел не тебя, сейчас ты другая, а там от тебя веяло смертью, взгляд у тебя как у хищника. Ты совсем не простая девочка, и теперь я понял, кто устроил заварушку в том доме.
— Может, выпьем и поговорим о деле, — предложил я, устав слушать его болтовню. — А кто я такая, ты, отец, не поймешь. Я и сам...а понять не могу. Давай лучше выпьем.
Мы договорились с ним, что утром он поедет в Омск,
— Девочки тебе напишут, что надо взять, укажут размеры, дадут деньги. Ты все отдашь дочери, и она сама со всем разберется, ты только провезешь ее по магазинам.
— У нее у самой машина есть.
— Это еще лучше, тогда она сама и привезет.
Я начинал ощущать уже знакомый зуд в киске, и как налились и потяжелели груди. Соски были как каменные, и даже ночнушка не скрывала их. Я вспомнил про инъекцию.
— Все, я спать, — пошатываясь от выпитого, я побрел в комнату, чувствуя, как возбуждение нарастает с каждой секундой, Марина и Катя спали вместе, значит, мне к Вере, черт, я же сейчас подниму на уши и этот дом, только уже своими криками и стонами. И уже с трудом контролируя свою страсть, я впился губами в Верины губы. И она сквозь сон начала мне отвечать. А я не мог насладиться ее сладкими и нежными губками, так она мне нравилась. Мной овладела действительно безумная страсть, и что теперь будет со мной, я понятия не имел, ведь я потерял то, что называлось фиксатором Яна Тендева.
19. Неожиданные гости
Собрав всю волю в кулак, я оторвался от желанных губ Веры, которая уже проснулась и начала охотно отвечать.
— Прости, но мне надо что-то сделать, мне сегодня вкололи какую-то дрянь, и у меня начинается, как у вас это называется, бешенство матки, — "черт, вот я и сказанул!"
Я встал и вышел на ватных ногах в кухню, дядь Коля еще сидел за столом и пил в одиночку. Может, напиться, зато вырублюсь, и секса не будет. Во всей суматохе у меня вылетели из головы слова Айболита, что алкоголь нейтрализует препарат. И, желая напиться, я думал совершено о другом, просто вырубиться.
— Наливай, отец! — сказал я и уселся на табурет, и тут же подскочил, ощутив голой задницей прохладное дерево.
"Вот, блин, надо привыкать поправлять подол", — и вспомнив, как это делают женщины, повторил процедуру. Как я сейчас завидовал этому мужичку. Ведь у него не было никаких условностей, никакого этикета, который присущ женщинам, Он мог вести себя так, как хотел, просто, без оглядки на окружающих и не боясь, что его осудят. Он мужчина, и этим все сказано.
Прожив в обществе девушек три недели, большую часть в коме, я стал понимать, что поведение, присущее мужчинам, никак не приемлемо для женщин. И хотя я и не ненавидел свое нынешнее тело, но старался вести себя, как требует этикет.
От этих мыслей меня оторвала новая волна жара. "Вот интересно, у него стоит или нет?" — мелькнула у меня мысль. И я посмотрел на дядь Колю. Меня так и толкало подойти к нему и дотронутся до его инструмента. Черт! О чем я думаю, что за бред? Снова я попытался взять себя в руки.
— У тебя стакан есть? — задал я ему вопрос, уже на грани безумства.
— Конечно, а зачем?
— Дай! — попросил я.
Он достал из шкафчика граненый 200-граммовый стакан и поставил стол. Я сразу же наполнил его самогонкой и, выдохнув, выпил залпом. Я понимал, что этот организм не привык к таким дозам, и что я быстро опьянею, так оно и получилось. У меня практически сразу закружилась голова.
Я смутно помню, как Николай взял меня на руки и понес на кровать. Наверно, это запомнилось, потому что это было не обычное чувство, когда тебя несут на руках. Я даже почувствовал дрожь от ощущения крепких мужских мышц. Николай казался хиленьким, но под одеждой чувствовались накаченные мышцы.
Уснул я только под утро, когда организм наконец-то избавился от алкоголя. Но самое главное — цель была достигнута, и мне удалось затушить огонь страсти. Уже засыпая, подумал, если так тушить страсть нужно постоянно, то я скоро сопьюсь.
Я проспал практически до вечера. Проснувшись и не открывая глаз, прислушался к себе. В голове поселилась тысяча дятлов, и она готова разорваться на множество мелких осколков. Язык не шевелился, все тело ломило, и сил практически не было. Я с трудом попытался вспомнить, что было вчера. В памяти проносились какие-то обрывки — лицо Алины, баня.
Так, как я сюда попал? Да, точно, я же попал в пробку, и Алина предложила мне ее объехать. А кто такая Вера, и вообще была ли она? У меня в голове был полный бардак. "Надо меньше пить, приснится же такое. А где я вообще нахожусь?" Открыл глаза и осмотрел комнату, сразу стало ясно, что это деревенский дом, побеленные стены и потолок. "Ну да, я же у Алины в гостях", — успокоился я. И опять задремал.
Проснулся от того, что меня кто-то нежно будил. Открыв глаза, первое, что увидел — это испуганное личико Веры.
— О!!!!!! Привет, красавица!! А ты мне снилась, — пошутил я.
— Да ну? — удивилась Вера. — Я вообще сомневаюсь, что тебе могло что-то снится, ты же была в стельку. — И вышла из комнаты.
Я почувствовал боль в груди, стало сразу ясно, что это вовсе не сон. Грудь, как мне казалось, стала еще более упругой и постоянно ныла. Но развить эту мысль мне не дала еще и боль внизу живота и странное ощущение между ног, там было мокро и как-то скользко. Откинув одеяло и посмотрев вниз, ахнул. Я никак не мог поверить в происходящее: там все было в крови.
— Марина!!!! — громко закричал я и опять укрылся, не зная, что делать. Я догадался, что это месячные, но их я совсем не ждал, и вообще эта мысль мне даже в голову не приходила.
— Что кричишь? — в комнату вошла Катя.
— Катюш, что мне делать? — чуть не плача, спросил я.
— Ты можешь толком объяснить, что случилось?
— Катя, там у меня это... — я показал на живот, не зная как сказать.
— А, я все поняла, у тебя начались месячные, это нормально.
— Какой нормально? — вскипел я. — У меня эти, а ты считаешь это нормально?
— Да, — спокойно ответила она. — Когда у меня первый раз они случились, я очень испугалась, как дура ревела, пока мама не успокоила меня. Тогда она сказала мне, чтоб я привыкала. Так вот, подруга, теперь ты тоже привыкай. Поздравляю, — она хихикнула, — теперь ты женщина.
— Нет, я не хочу!!! Что делать? Катюха!!!!
— Сейчас что-нибудь придумаем, — она выбежала из комнаты, а я продолжал сидеть с открытым ртом.
— Ну, чего ты испугалась? — в комнате появились Марина и Вера. — Подумаешь, протекла, со всеми такое иногда случается. Потом, когда привыкнешь, то уже будешь знать сроки и заранее прокладку класть.
Они, видимо, решили что я расстроился из-за выпачканной постели.
— Да вы думаете, что говорите, — вскипел я. — Какую, на х..., прокладку?
— Вот как раз там она и не нужна, а тут самый раз, — спокойно перебила меня Марина.
Я опять застыл с открытым ртом, не находя, что ответить. Появилась Катя с прокладкой и со стаканом воды.
— На, выпей ношны и давай вставай, пойдем в баню, подмоешься и положим прокладку, у теть Гали тампонов нет.
Пришлось подчиниться, горюй не горюй, а от этого легче не станет.
— Ношпу будешь пить через три часа, по две таблетки, — наставляла меня Катя. — Прокладки тоже где-то так менять, первые сутки выделения очень обильные, потом ослабевают, и боль проходит. Ну, это уже на вторые-третьи сутки.
