Сохрани Страну Чудес

— Пожалуй, чай очень неплох.

Элис молча сидела, смотрела на всё это и улыбалась. Всё это было так уютно. И барон, и рога над камином, и Мартин, смешно чмокающий губами. Интересно, есть ли какая-нибудь сила в мире, которая могла бы заморозить этот момент, чтобы он продолжался вечно. Как безумное чаепитие в сказке про Элис.

— Ладно. Вернёмся к нашим делам. — Кувшин уже унесли, и барон раскладывал на столе карту. — Вот мы здесь, а это... поселение спиритов. Не очень далеко, если с утра вылететь — ближе к вечеру будем там. С воздуха оно должно быть хорошо заметно.

Карта была любопытная. На бумаге были видны совсем настоящие горы и долины, как будто они летели и смотрели на них из кабины жабля. Призрак сказал барону, что это и есть настоящий вид с огромной высоты. Монастырь Уттара располагался в небольшом ущелье на склоне горы были едва заметны крыши, спрятанные в кронах деревьев, и ещё что-то, что перегораживало ущелье снизу. На дне его блестел ручей, он стекал в долину и сливался там с другими ручьями.

— Здесь слишком неровно. Сесть можно только в долине, а вверх придётся идти пешком. Или мне придётся выкидывать вас на верёвке. Нет, не пойдёт, тогда я останусь. Но если мы сядем в долине, наш визит не будет сюрпризом.

— А зачем? Уверен, монахи всегда готовы к встрече с незнакомцами. Иначе зачем у них тут стена? — Мартин указал на жёлтую нить, перегораживающую ущелье.

— Пожалуй. Эх, взять бы пару десятков крепких ребят с оружием и показать этим монахам нормы морали!

— Я не настаиваю, чтобы из-за меня кто-то рисковал.

— Ну, почему только из-за тебя. Тут вопрос идеологический. Совершена кража. Преступник должен быть наказан.

— Значит штурм? А сколько человек может поднять твой цеппелин?

— В том-то и дело, что сейчас — не больше пятерых. А с грузом — только нас троих. Но если я поменяю моторы... Тогда сделаем так: завтра я лечу в город. Вы тут пока приходите в себя пару дней. Думаю, обратно я прибуду гораздо быстрее, и, может быть, не один...

— Стойте! — Почти крикнула Элис. — Вы что, в детстве не наигрались в войну? Ладно, Мартин, но барон...

Оба озадаченно посмотрели на неё.

— А что? — Наконец, сказал Мартин. — Если это прямой способ вернуть чашу?

— Так они ничего нам не скажут. Им проще умереть чем сделать что-то, что противоречит их принципам. Смерти они не боятся. И главное... Вы подумали о последствиях? Ведь это же породит вражду между техами и спиритами.

— У меня нет симпатии ни к тем, ни к другим. — Зло возразил Мартин.

— Пожалуй, ты права, — согласился Эдвин, — Мартину простительно, он из другого мира, но я сам тебе недавно говорил...

Барон смотрел на Элис, и, обоим всё было ясно, объяснять было не надо. "Да, Элис," — словно бы говорил барон, — "я — тех, и не научился ценить жизнь." "Но ведь ты думаешь об этом, значит всё-таки научился?"

Мартин непонимающе смотрел на их безмолвный разговор. Да, он из другого мира. И ещё, ведь он вернётся туда, а Эдвин и Элис останутся... Кто он такой, чтобы портить чей-то мир ненавистью и войной.

— Ну так что?

— Летим завтра и сядем в долине. — Барон опустил глаза. — Я придумаю, как их убедить. Ты попадёшь домой, Мартин.

Они ещё долго смотрели на карту, тыкали в неё пальцами и спорили. От тепла и сытной еды Элис начало клонить в сон. Она потёрла лицо руками, чтобы хоть немного прийти в себя, но когда опустила руки, увидела, что они не одни: за спиной барона в тёмном углу комнаты стоял призрак библиотекаря. Эдвин вдруг посмотрел прямо на неё и сказал: "Я обещал одну штуку Призраку... У нас с ним был ооочень личный разговор." Элис вздрогнула и проснулась. Всё осталось на своих местах, и Эдвин, действительно, смотрел на неё. Только призрака не было.

— Ты говорил, что обещал одну штуку Призраку... Расскажи.

— Точно! Чуть не забыл. — Он обернулся к Мартину. — Я думаю, это может решить и наши проблемы.

Он достал из кармана чёрную коробочку.

— Как вы заметили, Дэн — призрак. У него нет тела. Он сидит в своей башне вот уже больше трёхсот лет. Да, в некоторых вещах он обладает большим могуществом, но обращаться с обыкновенными предметами не может. Мало того, по законам университета было запрещено предоставлять ему эту возможность.

— А это возможно?

— Возможно. — Улыбнулся барон.

— А почему запрещено? — Удивилась Элис.

— Они боялись, что он станет слишком могущественным.

— Какая глупость! Если бы он действительно, захотел этого — он бы пригрозил испортить погоду. Но он не сделал этого, значит у него есть принципы.

— Пожалуй. Так вот. Он просил сделать ему хотя бы руку. Тогда он смог бы изготовить сам всё остальное. Но я сделал кое-что получше.

Элис покосилась на то, что барон держал в руке.

— И что, теперь Призрак в этой коробочке?

— Нет, он по-прежнему в своей башне. Но через этот канал связи может с нами разговаривать. И не только. Скоро он сможет нас видеть и даже присутствовать здесь телесно.

Барон повернул крошечный рычаг.

— Дэн ты здесь? Мы на месте.

— Отлично! — Ответил из коробочки немного игрушечный, но знакомый голос. — Как там моё новое тело?

— Терпение, не всё сразу.

Барон вдруг громко свистнул. Элис от неожиданности вздрогнула. Где-то в глубине коридора послышался шум. Она заметила, как Мартин насторожился, непривычный к чудесам этого замка.

В гостиную, сверкая причудливыми хромированными колёсами, выкатился библиотечный столик. Мартин с удивлением уставился на него.

— Как ты думаешь, Элис, как столик находит дорогу? — Барон поднялся, взял со стола нож и нагнулся над машиной. — Правильно, у него есть глаз. И сейчас он станет глазом нашего друга призрака.

Эдвин повернул ножом какие-то винты, подключил к коробочке несколько проводов, наконец, положил её на столик.

— Дэн, картинка есть?

— Что-то вижу, но пока не могу понять что... ага! Всё замечательно, только почему-то на боку. Есть, скорректировал.

— Попробуй теперь пошевелиться, только осторожно.

— Столик дёрнулся и покатился, но быстро уткнулся в стену, потом сделал несколько судорожных движний, развернулся, и уверенно направился к столу. Потом резко остановился в двух шагах от них.

— Ну что, здравствуйте, друзья. Теперь я с вами... почти.

Удивляться Мартин уже устал, но сейчас ему было странно и неуютно. Прислушавшись к своим ощущениям, он понял, что не может для себя определить, как относиться к этому чуду техники: как к Индрэ, или как к неодушевлённому предмету, или, как к призраку. С одной стороны ему было понятно, что Дэн по-прежнему находится в своей башне, и просто разговаривает с ними и управляет столиком, но всего несколько движений, и призрак сжился со своим новым телом, и теперь столик, словно оживший, ездит по комнате и разговаривает с ними. Всё это ещё можно уложить в голове, но как относиться к самому Дэну. Кто это или что это? Это сам Индрэ? Или его призрак? Или слепок его характера, сохранившийся в машине? Может ли он чувствовать эмоции, переживать? Каково это — быть призраком. Ему хотелось поговорить об этом с самим Дэном. Или Индрэ. Но сейчас было не время и не место.

— Ты обещал мне руку, — капризно сказал столик.

Барон улыбнулся

— Будет тебе и рука. Не спеши. Ты ждал триста лет, один день ничего не решит. У меня есть для тебя одно предложение... Кое в чём не хуже. Правда, оно немного отсрочит твоё обретение рук. Но зато... в общем, не хочешь немного полетать? Я хочу подключить тебя к моему цеппелину.

— А что, это даже интересно — немного побыть дирижаблем.

— А он справится? — С сомнением поинтересовался Мартин, обращаясь к барону, словно Призрака здесь не было. Зрелище врезающегося в стену столика произвело на него странное впечатление.

— Первый раз я возьмусь за рычаги сам, Дэн будет просто наблюдать и ощущать. Датчики высоты и ветра я ему тоже подключу. Дэн не только человек, но и машина, поэтому быстро учится. Одного раза будет достаточно. Правда, Дэн?

— Ты правильно понял, Эдвин. Именно так: не только человек, но и машина. Не помню, чтобы кто-нибудь сказал это лучше! — Отозвался столик.

Сначала Элис показалось, что она чувствует горечь в его голосе. Ведь это не так уж приятно, когда тебя называют всего лишь машиной. Она так и не смогла понять, действительно ли ему это понравилось, или он сделал вид.

— Барон, у меня ещё есть целая ночь, и я хотел бы провести её с пользой. Я ждал триста лет, и у меня чешутся руки, которых у меня нет. — Столик чуть повернулся в сторону Эдвина, что Элис приняла за упрекающий взгляд. — Так что, веди меня в мастерскую. Надеюсь, не все твои кузнецы ещё спят.

— Эх. Стоило привезти тебя, и ты всполошил весь мой замок. — Улыбнулся барон. — Ну хорошо, пойдём. — Он обернулся к Элис и Мартину. — Я скоро вернусь. Если что — слуги в вашем распоряжении.

Барон поднялся и направился к выходу, столик резво покатился за ним. Шаги Эдвина и громыхание колёс затихли в коридорах. Мартин вздохнул.

— Да... — Больше сказать ему было нечего. Мысли не могли обрести форму. Он абсолютно не мог определить для себя, как он относится к призраку Дэну, барону Эдвину и вообще ко всей этой истории с чашей. — Может зря я заварил всё это. Теперь и барон, и даже Призрак... — все пытаются помочь мне. И ты... Тебе-то зачем всё это.

— Ну, для призрака это скорее развлечение. После трёхсот лет пребывания в башне. И он ничем не рискует. Барон — просто добрый человек. А я... чем мне ещё заняться? Перебирать книги — это, конечно, замечательно, но как можно заниматься книгами, когда вокруг такие события? Книги никуда не денутся, а события случатся без меня, пройдут мимо, я же сама потом об этом жалеть буду.

Элис представила себе, что было бы, если бы она не встретила Мартина. Наверное, она всё равно пришла бы в замок, и сейчас исполняла бы свои тихие но интересные обязанности. Она вспомнила свой восторг от библиотеки, который она уже успела забыть за всеми событиями. Множество книг и миров под обложками, тишина круглой комнаты... И она ничего не знает про страну, где до сих пор есть короли и драконы. То есть, в некоторых книгах, они, конечно, встречаются, но она не верит в них, или верит, но воспринимает как что-то далёкое, что случилось очень давно и не здесь. Как-то скучновато. И Мартина тоже ни в одной из книжек нет. Представить себе это по-настоящему не получалось.

— Знаешь, Мартин... думаю, что это всё к лучшему... что я тогда встретила тебя в лесу. И даже тот злосчастый гураф — и тот к лучшему. Если бы не он — ты бы не встретил ни барона, ни Призрака, ни меня.

Ветер свистел сквозь щели кабины и порывами бил в стёкла. Погода не заладилась с самого утра. Едва барон поднял пузырь над замком, его стало кидать в стороны, он заметался под низкими облаками, путаясь среди воздушных потоков.

— Хохо! — Послышался восторженный голос Призрака, едва перекрывающий шум ветра, жужжание моторов и грохот вещей, перекатывающихся по дну кабины. — Портясающие ощущения! Барон, я у тебя в долгу. Это была отличная идея. Я... я никогда не чувствовал себя таким свободным.

Моторы взревели сильнее, пузырь ещё раз сильно тряхнуло, земля за окнами накренилась, и цеппелин круто пошёл в небо.

Мартин снова вцепился в кресло, Элис тревожно косилась на уплывающую землю, лишь барон невозмутимо сидел, подкручивая бакенбарды.

— Ты только не перестарайся, моторы не сожги. — Проворчал он.

— Всё под контролем, я чувствую их температуру. И вот что я скажу тебе: этот источник не три мегаватта, а гораздо больше. Вот только сейчас я качал из него все пять. И чёрт знает сколько ещё можно из него взять. Проверить не могу — моторы не выдержат. Где ты такой достал?

— Это всё Шейла. — Улыбнулся Эдвин. — И скажи спасибо Элис, она его сохранила.

— Шейла... вот вы всё время про эту Шейлу говорите, а не та ли эта ведьма-на-мотоцикле, которую я знал в молодости. Жаль фамилии не знаю. Хотя прошло триста лет, мне всё больше кажется, что та.

— Очень может быть. Совершенно безбашенная была девчонка. На мотоцикле гоняла, это точно. — Барон улыбался, предаваясь воспоминаниям.

— Проект "Мальтис", жизнепробы в лесах Сибири, да?

— Ага, точно!

— Вот ведь, я же вижу, что слово "жабль" именно оттуда.

— Ага. Она всегда лезла не в свои дела. Ведь это её заслуга, что проект закрыли.

— И правильно, нечего лес поганить. Если бы не такие, как она, они бы быстро всю Сибирь городами застроили.

— Очнись, Дэн, это было триста лет назад. Уже не застроили. Некому теперь застраивать...

Призрак умолк. Он действительно забыл, кто он и где он сейчас. Тихо гудели моторы, мелкая водяная пыль оседала на стёклах. Скалы медленно проплывали внизу.

— "Они" — это солы? — Вдруг спросила Элис.

Барон сердито посмотрел на неё:

— Да поймите, нет ни солов ни техов, есть те, которые думают о здесь и сейчас, и о своём желудке, и есть другие, которым небезразлично, что будет завтра.

— А как же спириты? Я слышала на ярмарке, они призывают жить здесь и сейчас, и говорят, что только так и правильно, об остальном позаботится бог.

— Это они других учат про здесь и сейчас, так управлять ими легче, а сами строят планы тихого захвата мира.

— Спириты? — Удивилась Элис. — Это же монахи, как они могут? Их принципы — помогать всему живому и распространять своё учение.

— Ага. В том-то и дело, распространять. Ты не заметила, что в последнее время что-то их стало много? На каждой ярмарке, по деревням ходят. И у меня в городе чудят. Так всегда было, люди всегда объединяются в группы, которые борются за сферы влияния. Кто-то насилием, а кто-то вот так, исподволь, распространяя своё учение. Это они внушили всем, что у кого бог в голове, тот не может быть плохим, придумали слово "духовность". Тогда любой материалист автоматически "бездуховный" и плохой. А теперь посмотри, как ширится толпа послушных идиотов, готовых броситься на неверных, на которых укажет рука священника.

— Что-то тебя занесло. — Возразил Призрак. — Так бывало, но сейчас до такого ещё не дошло, они вполне мирные.

— Согласен, ещё не дошло. Но дойдёт через полсотни лет. Я уже чувствую за ними какую-то силу, рвущуюся к власти.

— Ты тех, барон. И это видно издали. — Пригвоздил его Призрак.

Эдвин пожал плечами и снова подкрутил бакенбарды.

— А вот прилетим и посмотрим, насколько я прав.

Погода слегка выправилась, теперь их не трясло и не бросало в стороны. Мелкие капли дождя по-прежнему приносило ветром, но серое небо посветлело. Может быть, Призрак, наконец, выправил погоду, или просто всему своё время, и непогоде пришёл конец. Они опустились ниже, разглядывая скалы. Они были здесь выше, поднимаясь причудливыми витыми вершинами. Ручьи и речки во множестве прорезали овраги и ущелья, и запутаться в их переплетении было бы легко, если бы они находились там, внизу. Даже имея отличную карту, было довольно трудно найти на ней участок, похожий на то туманное и каменное нечто, которое находилось под ними. Но Призрак делал это с лёгкостью.