Я вас поглажу мягкой лапой

Жаркий май

Свела судьба нас в жарком мае В тени на узенькой скамейке, Асфальт на солнце маслом тает, Не жарко людям в тюбетейках. Бросало нас то в жар, то в холод, Как два магнита — взгляд на взгляд, Стучал в груди кузнечный молот, Дрожала в такт ему земля. Мы пили чай в тени под кленом, Сидела вместе вся семья, Подрос на грядках лук зеленый, А я был пьяный, как свинья.

Колода жизней

Я держу в руках колоду жизней, Тех, что часто вижу я во снах, Тех, что спрятал под искристый иней На планете в призрачных мирах. Уходил всегда я на рассвете, Не тревожа близких мне людей, Кто-то песню мне играл на флейте, Провожая в вечности моей. Я когда-то был китайцем, Палочками кушал белый рис, Одевал в шелка своих красавиц И пускал по морю фонари. У французов был я мушкетером, И служил со мною Д, Артаньян, Воевали с молодым задором, От любви был каждый в доску пьян. Я летал в фотонном звездолете, Больше всех мне нравится Земля, И пленил отважного пилота Ласковой девчонки нежный взгляд.

Рядовой Иван Коровин

Рядовой Иван Коровин, Из села и от сохи, Он — России новой воин, Нос не прячет в лопухи. Денег нет, чтоб откупиться, В медицинский не попал, А хотелось поучиться, Был бы врач иль коновал, Чтобы дух лечить и тело У зверей и у людей, Чтобы сердце не болело У старушек-матерей. А пока рабочий Пашка И крестьянский сын Иван Получили по фуражке И прозвание "фазан". Призывались не дворяне, От сохи и от станка, Нашу армию как ране Называют РККА. Также платят и солдатам, На махорку и кино, Кормят кисленьким салатом И пшено, пшено, пшено. Есть раскладка на солдата, Сахар, соль, лавровый лист, Если что — в "чепок" ребята, У прилавка не толпись. Если где война начнется, Кормить будут на убой И на каждого найдется Стопка с горькою водой. Нет в семье Ивана папы, Папа был да что-то сплыл, Жил пацан совсем без лапы, Сам посуду дома мыл. По квартире прибирался, Ходил с сумкой в магазин, Сам и в школу собирался, И ходил всегда один. Мать как лошадь на работе, В трех местах без выходных, О сыночке все заботы, Шьет не хуже всех портных. Время шло, уже невестка Приходила в дом не раз, Но пришла сынку повестка, Оборвав все счастье враз. Сразу сердце заболело, Шум в ушах и боль в висках, Валидол в таблетках белый И лекарства в пузырьках. И все мысли лишь о сыне, А вернется ли назад, Не помогут и святыни, И иконки у лампад. Вдруг лихие командиры Все возложат на "дедов", Денег хватит на мундиры И на цинк простых гробов. Вся надежда лишь на Бога, У солдата нету прав, "Старики" как псы-бульдоги Из тюрьмы несут свой нрав. Вроде есть на них законы, Только нет для них метлы, И ведь армия не зона, И солдаты не козлы.

Мой ангел ходит где-то

Сегодня промочил я в луже ноги, С утра противный дождик льет, Как будто осень встретил на дороге, А там за поворотом снег и лед. Закончен год в последний месяц лета, Прошла вся жизнь, а, может, половина, Мой добрый ангел ходит где-то И под дождем его не видно. Умчится к югу дождь-ненастье, Придешь и ты, с тобою бабье лето, Ко мне вернется ангел счастья И принесет восьмое чудо света.

Курс на огонек

Какой-то ветер издалека Колышет ветви за окном, Как будто он пришел с упреком, О чем-то давнем, о больном. Луна-подружка с укоризной Об этом тоже говорит: Не спится девочке капризной, Ее окно в ночи горит. Я вышел в ночь дорожкой лунной, Махал мне вслед огромный вяз, Как капитан пиратской шхуны Я на огонь беру свой галс.

О жадности

Мне мысли покой не несут, За все я ответственный в мире, Я чувствую боль за версту Как звук на поломанной лире. Замучила жадность людей на планете, Они как жильцы в коммуналке, Плюют они в наши котлеты И в двери колотят нам палкой. А, может, мы все и не люди, А звери в костюмах и платьях, И ближний всем с хреном на блюде Покажет, в чем прелести власти. Одни — замурчат от свинины, Другие — от сала плюются, А третий, наевшись конины, У юрты своей растянулся. И кто-то из них мусульманин, Буддист, протестант и католик, Кто мантры смешает с псалмами, А кто-то совсем алкоголик. Живите вы тихо в квартирах, Не лезьте в чужие хоромы, Никто вас не тронет в сортирах, Не любят захватчиков хромых.

Один в толпе

Один идешь в толпе людей, Как путешественник в лесу, То отмахнешься от ветвей, Что метят прямо по лицу. А вот стоят грибы-поганки, На вкус и запах необычны, Как на панели хулиганки, Они к среде любой привычны. И не звучат там чьи-то звуки, Стоит-гудит зеленый шум, Все почему-то близоруки И почитают лишь свой ум. Кусты везде полны колючек, Не лес, а так — трава травой, И в них потерян где-то ключик От двери к сказке голубой. Идти и можно по тропинке, Идти за кем-то или встречь, Да только жмет нога в ботинке, Присяду я костер разжечь.

Подружка

Для друга готово застолье, Есть водка, вино, сладкий квас, И песен веселых раздолье Встречать-величать будет Вас. Сидят за столом не поэты, Играет на гуслях душа, Для женщин мы пишем сонеты, Бокал перед тем осуша. Вот место тебе рядом с нами, Тебя назовем мы сестрой, Задвигались дядьки с усами, Почуяв цветок полевой.

О природе Поэзии

Без Поэтов не будет Поэзии, И без всадника конь будет дик, Лишь в далекой от нас Полинезии Дикари знают птичий язык. И от них научились Поэты Слышать песни цветущих садов, Сочиняли для милых куплеты На поляне средь диких цветов. Пели песни в России березки И слова им придумал Поэт, И весенние вкусные слезки Ему лились за песни в ответ. И в годину больших потрясений Первым с песней Поэт прошагал, И потом в тихий вечер весенний Он победу в стихах воспевал. Если надо, сейчас я заплачу И заплачет со мною народ О судьбе чернобровой казачки, Чью любовь унесла пуля влёт.

На поле во ржи

Я вновь потерялся на поле во ржи, Иду как в тропических джунглях, Огромные листья остры как ножи, Молочные зерна для жарки на углях. Случайно увидел я поле из детства На Дальнем Востоке в дремучем лесу, У мертвой деревни шумит по соседству Творенье природы и ласковых рук. Кто родину нашу изводит под корень, Торопится жить, словно завтра потоп, Летает над нами голодная воронь И зерна клюет, что бросал землероб.

Пушкину, 6 июня 2007 года

Уважаемый товарищ Пушкин, Хочу, руки держа в карманах, Долбануть как из пушки По завистливым графоманам. Не берут их писать эпитафии, Всех покойных от них корёжит, Им бы делать с них фотографии, Аккуратно поправив одёжи. Но зато их полно в "СамИздате", Что ни слово — как будто Пушкин, А к известной в России дате Моют с мылом свои уши. Я ведь тоже на "СИ" графоманю, Интересно, о чем кто пишет, Как всегда у нас критиканы Соловьями поэтов освищут. Вы не бойтесь, товарищ Пушкин, Мы не пьем вместо водки текилу, И для чая вам русские сушки Мы найдем как Руслан Людмилу.

Серафим

Совсем я что-то исписался, Не вижу тем, не знаю рифм, И на дороге не встречался Мне шестикрылый Серафим. Писать о цветиках в садочке, Когда в стране моей труха, В тетради мятые листочки И не поднимется рука Писать о яйцах Вексельберга, О нищих явных и фальшивых, Где тот приют и милый берег Для стариков, детишек вшивых. Мы без войны себя разбили, Пожгли дома, снесли сады, Кого-то мы озолотили И в грязь втоптали все следы Всех совершенных преступлений Во благо вас или меня, Куда-то вверх ведут ступени В травой заросший березняк. А мы слоняемся по кругу, В который раз, который год, И гимн советский в шесть по утру, И комсомол нас всех ведет Куда-то в дебри всех базаров, Где все ты купишь и продашь, Такое ж было у хазаров — От грабежей цена продаж.

Ночные сказки

Мне ночь рассказывает сказки О дальних странах, чудесах, Ко мне приходит в дом рассказчик Лишь полночь стукнет на часах. Садится он удобно в кресло, Нальет себе индийский чай, И каждый раз, что интересно, При нем янтарная свеча. Он спичкой свечку зажигает И в блюдце ставит на столе, Короче ночи стали в мае И соловьи поют в тепле. А я под сказки засыпаю, Мне снится ведьма на метле, И чьи-то тени пролетают, И я с красавицей в седле.

Восток дело тонкое

В волшебной стране Востока Я прожил лишь тысячу дней, Народ не роптал воле рока, Терпел к ним пришедших людей. Там все гости как будто от Бога, Как подарок начальник-урус, Даже водку с ним пьет, но немного, И по жизни он воин, не трус. У них женщины всех в мире краше, Как тростинки, упорны в труде, Никогда мы рукой им не машем, Чтоб улыбка не вышла к беде. Следы старшего брата исчезли, Все живут по законам отцов, Падишахи на трон снова сели, Перестав уважать стариков. Грязь сметет неустанное время И тюльпаны весной зацветут, Заживут богачами туркмены И руку друзьям подадут.

Соперник

Каждый видит во мне соперника На работе, в одежде, в стихах, Превращается в неврастеника, Если я обгоню хоть на шаг. Я недавно нашел причину, Почему же мешал я им всем, Сильно я поклонялся чину И со всеми я был джентльмен. Я всегда отходил в сторонку, Не толкался на входе в дверях, Помогал снять пальто, шапчонку Тем, кто не был тогда в королях. Я всегда очень громко гавкал, Там, где нужно сапог лизать, По ушедшим товарищам плакал, Партбилет почитая за мать. Снова стал я простым человеком И по-русски могу всех послать, С прошлым я попрощался веком, Чтобы новую жизнь начинать.

Таланты и дифирамбы

Если Бог не отметил талантом, То развить его можно трудом, Стать поэтом иль музыкантом, Быть певцом, королевским шутом. Можно в рифму писать и без рифмы, И по строчкам: четыре иль пять, Можно в такт попадать, можно — мимо, А подскажут — без слов исправлять. Можно в позу вставать: я же автор, И мою вы не поняли мысль, Точно так говорил авиатор, В любом споре влезая в бутыль. Правда, он потом вытянул "штопор", И себя за строптивость кляня, Он на споры себе ставил стопор, Пересевши потом на коня. Если где-то поют дифирамбы, А все дамы ревут в три ручья, Там попрятались рифмы и ямбы И всех критиков бьют из ружья.

Ключ

Я качаюсь беспечно в кресле, Про себя о тебе улыбаясь, Будто чувства наши воскресли И стоит на дворе вечер мая. Почему мы с тобою так маялись, Как на речке два парохода, То один из нас обгоняет И другому закроет проходы. На реке мы как два капитана, Один рулит вперед, другой рвется назад, Ну и что из того, что ты дама И не делай навыкат глаза. Если хочешь, давай разбежимся, Выбирай для себя океан, Ты на мостике словно актриса И твой боцман турецкий султан. Поживу в тишине я в каюте, Рядом кот мне стихи намурлычет И стоит на окне цветик-лютик, Пока в доме не скрипнет паркет. Кто там? Воры ли двери открыли, Может, сон и я все еще сплю, Только все о тебе мои мысли, Я и жду, когда звякнет твой ключ.

Давайте возьмемся за руки

Давайте возьмемся за руки И сдвинем все горы с пути, Придут к нам друзья и подруги И все, кто захочет пойти. Мы сила, когда мы все вместе, Один для себя лишь поет, И нужен жених для невесты, И свадьба, что счастье несет. Мы выстроим солнечный город И света в нем хватит на всех, И вновь заскучаем мы скоро О нашей природной красе. И снова полезем мы в горы, По рекам на лодках пойдем, И зимней порой разговоры Польются веселым дождем.

Все наши встречи ритуальны, Я под часами и с цветком, А ты идешь тропинкой дальней И машешь шелковым платком. Зачем ты дразнишь во мне тигра, Услышать хочешь, как рычу? Хоть я для всех большой задира, Но для тебя я промолчу. Ты можешь делать все, что хочешь, Я благороден, терпелив, Но непростой характер кошек, Их март сменяют феврали.

Закончилась зимняя сказка

Как в стену уперся ветер, На землю упали звуки, Ты в сумку сложила веер, Надела перчатки на руки. Закончилась зимняя сказка Про милых красавиц и фей И ведьма в раскрашенной маске На стену повесит трофей.

Надоело жить с оглядкой

Надоело жить с оглядкой, Прижимать везде язык, Будто жизнь моя как гадство И на мне висит ярлык: Где родился и крестился, Где и в чем я состоял, Чьим Богам всегда молился, Где я не был, но стоял. Дали нам свободу слова, Давай, парень, говори, Все тебе припомнят снова На допросе до зари. Не закончим мы с царизмом И с наследниками трона, С одноличностным центризмом С передачею короны. Мы по духу африканцы, Не наследники Колумба, Бонапарты-корсиканцы И в родне у нас Лумумба.

Блоги Интернета

"Одинокие" люди на блогах Наступают друг другу на ноги, Слышат только себя в диалогах В проводах из любимой берлоги. Кто-то бросил банальное слово, Ждали все и его подхватили, Будто чашку узбекского плова Дали им для поднятия силы. Пожевали, губами почмокали, По углам в темноте разошлись, И на дело не пущены джоули, Все ушло в разговоры про "жисть".

Сказки персидского кота 1

Мне намурлыкал кот персидский Легенду призрачных времен О том как рыцарь злой и дикий Был юной девушкой пленен. Она дралась с ним на турнире, Ее брат ранен, нету сил В бою сразиться тем задирой, Его он как-то уже бил. Но чувство мести выше чести, На древний род глядит народ, На то ты князь, чтоб люди вместе Несли твой флаг в любой поход. Тогда сказала дочь меньшая: Мне хватит сил, чтобы в доспехах С копьем нестись как чаек стая К черте бойцовского успеха. С утра трубили ей герольды, Подъемный блок поднял в седло, Во времена Тристана и Изольды В конце турнира все произошло. Бой начался, сломались копья, Бойцы лежат в седой пыли, Весь знатный люд в ладошки хлопал, Как двух артистов погребли. Лежавший рыцарь встал устало, Достал из ножен свой стилет, Удар был силен, смял забрало И первый раз он не в седле. Его противник был недвижим И полуснят блестящий шлем, Копна волос, как солнце рыжих, Ее не спутаешь ни с кем. Отвез он рыцаршу в свой замок, К родным пришел, просил руки, Стояли в церкви брат и мама, В чем счастье, знают старики.

Помпадуры и помпадурши

Ходят, бродят пилигримы, На лице из сажи гримы, Снег покрасят в черный цвет И лица под гримом нет. Есть лишь черная душа, Ей цена-то три гроша, Носят деготь для медов, Ловят петлями дроздов, Пишут разные доносы От рожденья анонимы, Задают про все вопросы И из общества гонимы. Не отмоешь мылом душу И мочалкой не сотрешь, Самодурку-помпадуршу Согревает лесть и ложь. Если в моде Помпадуры, То и в моде пилигримы, Разных партий трубадуры И цветов различных гримы.

Слепой

Слепой идет по белу свету, Он видит мир своей рукой, Пощупал он девчонку эту И потерял совсем покой. Она была стенографисткой, Писала левою рукой, Питалась горькою редиской У нас в столовой заводской. Слепые хоть они слепые, Но любят то, в чем есть объем, И в поведенье не святые, Вот так мы весело живем.

Маньяк, сонет

Маньяком можешь ты не быть,

Но сексуальным быть обязан.

Рабинович Не пройду мимо женской юбки И скошу на красавицу взгляд, Так и тянутся к шпаге руки Защищать их от всех подряд. Миллионы в России женщин И от всех от них сходишь с ума, Но я трезво смотрю на вещи И милей для души лишь одна, Что стоит в уголке на танцах И одета без вызова мне, К нам пришедшая из Ренессанса Прямо в мой полуночный сонет. Не все солнце, что светит так ярко, В кустах там не Ромео в лесопарке.