— Ну, это явно лучше, чем холодный пустой класс, в который, к тому же, любой может забрести случайно.
— Согласна, — кивнула Джинни и посмотрела ему в глаза, — Но на крайний случай есть вариант заняться этим под мантией-невидимкой!
Оба рассмеялись, и Гарри опустился перед ней на колени и провел руками вверх по ее ногам, задев черную школьную юбку. Смех Джинни сменился тихим хихиканьем, когда Гарри обнял ее обтянутые черными чулками голени и положил голову ей на бедра.
— Гарри, ты не представляешь, какой ты забавный! — сказала она, зарывшись ладонью в его шевелюру и массируя голову, заставляя его низко постанывать прикрыв глаза.
Потом Гарри поднялся и, неожиданно подхватив Джинни, усадил ее на стол. Она развела в стороны колени, и он, устроившись между ними, обнял ее и впился в ее губы с жарким поцелуем. Джинни с готовностью ответила на поцелуй, положив руки ему на плечи. Они не могли оторваться друг от друга до тех пор, пока не закончился воздух, и, разорвав поцелуй, Гарри принялся расстегивать пуговицы на ее форменной кофте с гербом Гриффиндора. Когда они отдышались, их губы вновь слились воедино. Расстегнув кардиган, и собственноручно стянув его с Джинни, Гарри принялся за пуговицы блузки, а она выправила его рубашку из-под пояса брюк и запустила под нее руки, поглаживая его спортивное тело. Кое-как расправившись с блузкой, Гарри стянул и ее. Оторвавшись от ее губ, он склонился к ее небольшой, но поистине идеальной груди, скрытой за простым белым лифчиком. С трудом расстегнув его, он бесцеремонно отбросил его куда-то в сторону и припал к ее грудям, мягко обхватив одну из них ладонью, и принялся нежно ласкать ее. Он выписывал языком узоры вокруг ее сосков, щекотал их самым его кончиком, засасывал их, легонько потирал пальцами, мял ее груди в руках и целовал их. Джинни, откинувшись назад и опираясь о стол руками, негромко мурлыкала, прикрыв глаза от удовольствия и постепенно возбуждаясь все сильнее. Когда Гарри, освоившись, уже быстро работал ртом, перемещаясь от одной груди к другой, она положила одну руку на его голову, крепче прижимая ее к себе и, сама того не заметив, поставила ноги на края стола, согнув их в коленях.
Вскоре Гарри стал снижаться, целуя ее плоский подкачанный животик. Пощекотав пупок, он дошел до пояса юбки и, резко задрав ее, увидел ее белоснежные стринги, заметно намокшие от возбуждения. Лишь осторожно проведя по ним пальцем, он заставил ее вздрогнуть и шумно втянуть воздух. Отодвинув их в сторону, он нежно лизнул открывшиеся ему восхитительные влажные розовые губки. Почувствовав приятный солоноватый вкус, Гарри сделал это еще раз. И еще раз, и еще, и еще. С каждым разом Джинни постанывала все громче и все шире раздвигала ноги. Наконец, Гарри стянул с нее трусики и, бросив их в сторону кресла, начал ласкать ее, осторожно и неуверенно. Джинни откинулась на локти и запрокинула голову, получая неземное наслаждение от его действий. Он, аккуратно раздвигая половые губы пальцами, нежно лизал ее киску, легонько щекотал кончиком языка клитор, несильно засасывал ее губки. Потом он ввел в ее влагалище язык и стал двигать им внутри. Теперь Джинни уже стонала в голос, произнося его имя, и зарывшись рукой в его пышные черные волосы. Скоро, однако, язык Гарри устал, но он тут же заменил его двумя пальцами. Продолжая ласкать ее клитор языком, он входил в нее пальцами, свободной рукой поглаживая ее аккуратно побритый лобок, на котором была оставлена только совсем узенькая полоска коротких волос
Спустя несколько минут Джинни уже возбудилась настолько, что ее стоны стали по-настоящему громкими, и она прижимала к себе голову Гарри уже обеими руками. Тогда Гарри быстро снял рубашку, скинул ботинки, расстегнул ремень и стянул брюки вместе с трусами. Освободившись от одежды, он подошел к ней и стянул с нее юбку, оставив ее в одних лишь черных чулках и школьных туфлях. Придерживая напряженный до предела член, Гарри медленно и осторожно вошел в Джинни наполовину. Потом, наклонившись к ней, он накрыл ее губы своими и резко толкнулся глубже, войдя до самого конца. Джинни резко дернулась и болезненно застонала, от резкой боли, и Гарри, с трудом сдерживаясь, остановился, давая ей привыкнуть к новым ощущениям. Посмотрев в ее глаза, он увидел в них желание, смешанное со слезами, и начал медленно двигаться, опираясь руками о стол по обе стороны от нее. Он входил в нее, постепенно ускоряясь и увеличивая амплитуду движений так, что вскоре стол уже шатался, а член Гарри выходил из Джинни почти что полностью. Она громко стонала и, несмотря на то, что ей было немного больно, была настолько возбуждена, что уже чувствовала приближение оргазма. Она крепко держалась за его напряженные плечи, а он, смотря ей в глаза, быстро толкался в нее, изо всех сил стараясь не кончить раньше времени.
Спустя пару минут их громкие стоны почти переросли в крики, а разгоряченные тела покрылись испариной. Джинни крепко обняла талию Гарри ногами и выкрикнула его имя сквозь стоны, ее тело пробила дрожь оргазма, и Гарри, еще несколько раз глубоко толкнувшись в нее, кончил. Почувствовав, как его семя заполняет ее изнутри, Джинни сильнее прижала его к себе ногами, и впилась губами в его полураскрытый рот. Излившись полностью, Гарри без сил опустился на нее, и провел рукой по ее волосам, прошептав:
— Ты лучшая, Джинни...
— Ты так быстро делаешь выводы? — удивленно вскинула она бровь, — Мы ведь еще не закончили!
— Ты серьезно?
— Ты намекаешь на то, что у меня могут быть такие подлые шутки?
— Нет-нет, что ты...
— Ну, смотри у меня! — сказала Джинни и, сдвинув с себя Гарри, забралась на него сверху.
— Ну, и когда же ты снова заставишь меня кричать? Хотя нет, теперь моя очередь!
И она слезла со стола и склонилась над его членом, а Гарри подумал, что, наверное, каждый парень мечтает, чтобы первый раз был таким же, как у него.
Его ствол уже через пару минут был готов к новому акту, и Джинни неумело, но очень нежно ласкала его, облизывая, обсасывая и сжимая в ладони. Гарри глухо стонал, чувствуя, как ее губы обхватывают головку, и как ее язычок легонько щекочет его жилистый стержень, а рука, сжимая его у основания, держит его вертикально. Вскоре Джинни, быстро поняв, что нужно делать, уже ритмично сосала член, одновременно массируя ладонью его яйца, а Гарри лежал расслабившись и полностью отдавшись незабываемым ощущениям. Спустя некоторое время, Джинни уже стояла на коленях на кресле, держась руками за спинку и положив на них голову, а Гарри входил в нее сзади, держась за ее талию. Он хрипло стонал, двигаясь все быстрее с каждым толчком. Несколько раз он полностью выходил из нее, а затем входил на всю глубину, заворожено глядя на ее раскрытую влажную киску. Потом Гарри снова стал толкаться в нее, теперь уже в по-настоящему бешеном темпе. Джинни, выгнув спину, громко и отрывисто стонала, чувствуя, как его большой член полностью входит в нее, и как его горячие руки блуждают по ее спине, бокам и ягодицам. Заведя одну руку назад, она звонко шлепнула себя по попке, а потом стала гладить его напряженный потный торс, чувствуя пальцами каждый мускул. Гарри взял ее одной рукой за волосы и несильно оттянул назад ее голову, уже чувствуя скорый взрыв. Джинни отпустила спинку стула и прижалась к Гарри спиной, повернув запрокинутую назад голову и целуя его, и уже через пару мгновений они оба кончили. Их оргазмы слились в один, громкие стоны заполнили библиотечный зал, и Гарри последний раз вошел в Джинни до самого основания, крепко прижимая ее к себе одной рукой, а другой держа ее за волосы...
Обессиливший от оргазма Гарри прислонился задом к столу, а Джинни без сил развалилась в кресле и просунула между, своих половых губ указательный палец. Гарри, смотря, как она смачно облизывает его, услышал вдруг какой-то грохот, донесшийся, из-за той самой двери, которую он запер при помощи стула. Джинни, тоже услышав этот звук, замерла, так и не вытащив изо рта палец.
— Черт! — шепотом выругался Гарри и судорожно принялся собирать разбросанную по комнате одежду.
— Твою мать! — прошипела Джинни, натягивая валявшиеся на подлокотнике кресла стринги.
— Джинни! — притворно рассердившись, зашептал Гарри, — Куда это годится, чтобы девушка ругалась хуже своего парня!
— Прости, вырвалось, — успокоила она его, уже застегивая пуговицы блузки.
Впопыхах одевшись, Гарри тихо подошел к двери, а Джинни стояла наготове у панели, ведущей к потайному ходу.
— Мне кажется, что если это был Филч, то он бы уже ломился в эту дверь, а не стоял за ней, поджидая нас, — прошептала Джинни, просунув между ног руку и стирая с бедра капельку спермы, вытекшей из нее.
— Может быть, но лучше проверить, — одними губами сказал Гарри, бесшумно отодвигая в сторону стул, подпиравший ручку, — Потому что, если ему показалось, что тут кто-то есть, лучше отсидеться здесь как можно дольше, чтобы он успокоился. Нам ведь еще до гостиной идти.
Встав у косяка двери, Гарри очень осторожно опустил ручку, которая, к счастью, оказалась смазана и совсем не скрипела, и одним глазом заглянул в приоткрывшуюся узкую щель, из которой стали доносится очень подозрительные стоны и шлепки. Увидев, что заглянув туда, он тут же покраснел и едва не прыснул от смеха, согнувшись пополам, Джинни подошла к нему и тоже заглянула в щелку. Зрелище было и правда весьма необычным, и могло бы загнать в краску даже невозмутимую Минерву Макгонагалл: в соседней комнате, Фред Уизли быстро-быстро вбивался в стоящую на полу в позе рака Алисию Спиннет.
Гарри, не в силах сдерживаться, отбежал куда-то за книжный шкаф, чтобы не дай бог, они не услышали его смех, пусть и заглушенный зажимающими рот ладонями, а Джинни еще с минуту пялилась на голый зад повернутого к двери спиной брата, и то, как его длинный член входил в киску Алисии. Опомнившись, она закрыла дверь и с широко раскрытыми глазами прошептала вышедшему из своего укрытия Гарри, глаза которого наполнились слезами от смеха:
— Я его убью! Он что, не мог найти места получше? Трахаться практически под носом у родной сестры!
— Кхм, а что если они пришли сюда раньше нас? — все еще широко улыбаясь спросил Гарри, — Скорее всего так и было, ведь другой вход охраняется мадам Пинс. Так что нам очень повезло, что мы закончили раньше них и успеем уйти до того, как они нас заметят...
15. ГРУБЫЙ СЕКС (Беллатриса Лестрейндж/Барти Крауч-младший)
First think first, man, you fucking with the worst!
(OL’ DIRTY BASTARD, 1993)
— Ну, наконец-то! — воскликнул Барти, когда Беллатриса вошла в грязное, пыльное помещение "Кабаньей Башки". — Черт подери, Белла, где тебя носило?
— Это не твое дело, Барти, — отрезала она, снимая капюшон и присаживаясь за стол напротив него. — Так зачем ты хотел встретиться?
— Ты уже знаешь, я уверен, — хитро улыбнулся Барти, откинувшись на спинку стула. — Угощайся, кстати.
Беллатриса почти что залпом выпила стоявший перед ней стакан огневиски и, небрежно откинув со лба кудрявую прядь, сказала:
— Ну, у меня не так уж много времени, голубок. Поэтому, если быстрый секс в туалете тебя устроит...
— Более чем устроит, — прервал ее Барти, допивая свой виски.
— Ну, тогда пошли.
Туалет в "Кабаньей Башке" был подстать заведению. Черный, залитый водой и мочой пол, забрызганное зеркало, исписанные углем кабинки с болтающимися дверцами и два грязных писсуара.
— Ну, это тебе не Малфой-мэнор, — протянула Беллатриса, озираясь по сторонам.
— А мне плевать — главное, чтобы сука была что надо!
— Если это комплимент — то я польщена...
Барти, не тратя ни минутой больше на разговоры, обнял ее и грубовато поцеловал, сжав в руке ее пышную грудь, скрытую за кожаным корсетом. Развернув Беллатрису лицом к серой забрызганной стене, Барти быстро сорвал с нее длинную черную кожаную юбку, обнажив ее пышные бедра и большую округлую задницу. Трусов, как и большинство чистокровных волшебниц и волшебников, она не носила. Сильно шлепнув по правой ягодице наотмашь, отчего она вскрикнула и негромко рассмеялась, он послюнявил два пальца и просунул их в ее анус. Пальцы вошли туда совершенно беспрепятственно, и Барти понял, что она занимается анальным сексом очень часто. Добавив третий, а затем и четвертый, он стал двигать рукой взад-вперед. Хорошенько смазав и разработав таким образом ее попку, он спустил вниз свои брюки и, сжав член в кулаке, грубо вошел в нее. Почувствовав, как член оказался плотно обхвачен нежным колечком сфинктера, он зарычал низким хриплым голосом и, протолкнувшись как можно глубже, замер на несколько мгновений. Беллатриса, чувствуя, как толстый член вошел в нее до упора так, что яйца Барти вжались в ее киску, с удовлетворением застонала и раздвинула руками ягодицы, чтобы он мог видеть все. Барти, одной рукой вжимая ее предплечьем в стену, а другой держа за подбородок, начал толкаться в нее. Он сразу же стал двигаться очень быстро. Их тела громко шлепались друг о друга, а член с влажным хлюпаньем входил в натренированную попку Беллатрисы. Барти хрипло стонал, шепча что-то неразборчивое о "грязных шалавах" и "убийствах", а она громко кричала низким голосом и выкрикивала самые отвратительные ругательства, какие только знала. Вбиваясь в нее все быстрее и грубее с каждым новым толчком, Барти то больно шлепал ее по ягодицам, то тянул ее за волосы, а она с удовольствием обсасывала пальцы его руки, держащей ее за подбородок.
Некоторое время спустя он оттащил ее от стены и заставил наклониться, из-за чего Беллатрисе пришлось ухватиться руками за края старого грязного писсуара, чтобы удерживать равновесие. Сняв брюки и достав из них широкий кожаный ремень, Барти сильно шлепнул ее по заднице. От удара она чуть присела, сдвинув вместе колени и разведя голени в стороны, а он, упираясь одной ногой в соседний писсуар, снова вошел в нее. Теперь он вдалбливался в нее еще жестче чем раньше, входя в ее попку сверху вниз. Он схватил ее обеими руками за волосы и, оттянув ее назад, плюнул ей в лицо. Плюнув еще несколько раз, он опустил ее голову в писсуар и, все так же больно держа ее за волосы, продолжал бешено долбиться в ее анус. Беллатриса уже кричала как безумная, по всей видимости, испытывая бурный оргазм, а Барти тяжело дышал, продолжая шептать невнятные угрозы и то и дело высовывая из нее член, чтобы полюбоваться на широко раскрытое анальное отверстие.
Чувствуя, что нужна небольшая передышка, чтобы не кончить раньше времени, Барти внезапно дернул за смывное кольцо, висевшее над писсуаром. Когда хлынула вода, Беллатриса хотела было увернуться, но он насильно удерживал ее голову в писсуаре. Наконец, когда она уже едва не захлебнулась, он с силой оттолкнул ее к противоположной стене. Больно ударившись локтем, она вскрикнула и, сев и протерев глаза от воды, шлепнула подошедшего Барти по ноге. Не оставшись в долгу, он дал ей сильную пощечину так, что ее голова повернулась в сторону, а потом, крепко прижав руками ее мокрую голову к стене, вошел в ее рот. Его ствол вошел в нее по самые яйца, что заставило бы неопытную женщину начать сильно давиться, но Беллатриса имела огромный опыт, поэтому получала от такого насилия лишь удовольствие. Вжав ее голову в стену все своим телом, Барти стал быстро входить в ее широко раскрытый рот с высунутым языком, а она крепко держалась за его ягодицы, оставляя на них следы от ногтей. Барти вбивался в ее рот так, что его яйца громко шлепались о ее подбородок. Однако вскоре ему надоело, и он уложил ее на спину прямо на отвратительный грязный пол туалета. Встав на колени прямо над ее лицом, он высвободил из-под корсета ее большие груди. Она сжала их руками, и он, поместив член между ними, начал двигаться, задрав ее ноги и держа их под коленками. Тем временем Беллатриса жадно лизала его яйца и поросшую черными волосами промежность. Барти громко стонал, поминутно называя ее "сукой", и двигался все быстрее, хрипло порыкивая.
