Червь: подвиги и первоисточник (Worm)

Лун начал обходить барьер клинков, но был остановлен новой сверкающей порослью. Он взревел и прыгнул к балкам на потолке. Я практически сразу поняла, что он хочет сделать и побежала в поисках укрытия — как только он ухватится за балку, он воспользуется этим, чтобы прыгнуть прямо на меня. Я не успела пробежать и двух шагов, прежде чем поняла, что уже нигде не успею укрыться.

Но ему не удалось завершить манёвр. Стальная колонна квадратного сечения, размером с автомобильную фуру устремилась с потолка прямо на него. Она попала Луну в живот и с силой сбросила его на землю. Через несколько секунд она отделилась от потолка и упала под собственным весом. Она никого не придавила, но если бы кто-то попал под неё, труп был бы гарантирован. Я всем телом почувствовала удар от её падения.

— Окруженный слоями металла, ломает / плавит их

5.9

Лун, впрочем, ещё не был побеждён. Он начал вставать на ноги, когда вокруг него поднялась пирамида из перекрещенных клинков. Лезвия появились сверху и снизу его рук, под подмышками, за коленями, в районе паха, дюжины выросли над ним и вокруг него. Прежде, чем он успел выбраться, он был пойман. Спрятан и похоронен под слоями стали.

Кайзер вскинул подбородок, взглянув на потолок, и я увидела отблеск. Из одной из железных балок возник кончик лезвия, очень медленно двигавшийся вниз. Клинок был не больше пятнадцати сантиметров толщиной, но почти шесть метров в ширину. Не знаю, была ли это оптическая иллюзия от струящихся потоков энергии силы Кайзера, или нет, но мне показалось, что под весом клинка начал проседать потолок. Если он не будет осторожен, он обрушит нам на головы крышу.

Затем Кайзер опустил голову, чтобы посмотреть туда, где был заключён Лун, и созданный им массивный клинок в мгновение ока пронзил пирамиду. Посыпались искры, когда гигантский клинок рассёк ловушку.

Но металл пирамиды был раскалён вовсе не в результате удара. Когда я посмотрела снова, я увидела, что Луну удалось уклониться. Ближайшая ко мне часть пирамиды светилась бело-оранжевым светом, клинки скручивались и оседали под действием жара. Он достаточно размягчил металл своим пирокинезом, чтобы, пользуясь своей чудовищной силой, вырваться из ловушки. По крайней мере настолько, чтобы не быть разрубленным пополам.

Лун заревел, выбираясь. Когда Кайзер поднял вокруг ещё больше клинков, Лун взмахнул когтями и разбил металл, разбрасывая вокруг осколки.

— Уклоняется от копья, даже после того, как оно ударило его.

5.9

— Ты животное, Лун, — ответил ему Кайзер, — Даже когда твоя сила не превращает тебя... в это. Сдохни!

Как будто подчёркивая сказанное, стальное копьё возникло из стены и ударило в Луна, отшвырнув его к стене, противоположной той, где были Иуда и Анжелика. Лун сумел схватиться за конец копья и передвинуться так, чтобы острие прошло мимо груди, пронзив лишь бетон.

— Еще рефлексы, вскакивает после того, как его впечатала в стену шестиметровая великанша, и сине-желтое пламя.

5.9

В этот раз Лун устремился к Кайзеру. Он откатился в сторону, чтобы не попасть на куст из копий, направленных так, что он бы проткнул ими себя, затем продолжил преследование.

Одна из близняшек-великанш встала на пути и мощным ударом ноги впечатала Луна в стену, чуть её не пробив. Лун почти немедленно вскочил, используя пирокинез, чтобы направить на неё поток сине-жёлтого пламени. Другая близняшка отразила пламя своим щитом.

Через пару секунд она попятилась от Луна и отбросила щит, чтобы не обжечь себе руку раскалённым металлом.

— Выживает и эволюционирует (улучшается) после удара солнцем Солнышка и будучи пронзенным в сердце

5.9

Солнышко смогла запустить свою силу. Между её ладонями сиял шар света размером с мяч.

Свет? И всё?

Потом я обратила внимание на пол.

Склад явно был построен на ровной заасфальтированной площадке, возможно на старой автостоянке, поверхность за все эти годы не раз чинилась и была покрыта трещинами. На ней ещё со старых дней сохранились пятна масла.

Прямо под Солнышком пол оставался таким же, как и был. Начиная метров с полутора от неё, асфальт казался мокрым и похожим на стекло.

Асфальт плавился.

Она резко опустила руки, и шар света поднялся выше. Он устремился к Луну, как будто у него был свой разум, прыгая вверх и вниз, вправо и влево. Я заметила, как он поднялся выше, пролетая над людьми Луна, которые всё ещё были пригвождены к полу. В какой-то момент он пронёсся всего метрах в трёх от одного из столов, и пластиковая столешница, как при ускоренной перемотке видео, смялась, почернела и занялась языками пламени.

Я рассеяла свой рой, прекрасно понимая, что они ничего не могли сделать Луну, и зная, что если Солнышко доведёт до него свой шар, насекомые просто умрут.

Она не стала касаться им Луна, но увидев, что стало со столом, я подумала, что может быть это было и правильно. Лун протянул руку к свету и я увидела, как воздух дрожит от жара. Она придвинула сферу ближе, и его ноги подогнулись.

Кайзер, видимо, не желал, чтобы вся слава досталась Солнышку, и вызвал металлический стержень из стены за Луном, подтолкнув того к сфере. Солнышко отвела шар назад, но всего секунды около шара было достаточно, чтобы Лун потерял возможность сражаться. Он упал на четвереньки, попытался двинуться, но обнаружил, что асфальт под ним превратился в расплавленный битум.

Разве он не должен быть огнеупорным? Или его защита была только от огня, который он вызвал сам? Или, может быть, подумала я, этот шар света — миниатюрное солнце — настолько горяч?

Я оставалась у входа, наблюдая и дожидаясь окончания схватки. Мои насекомые, готовые к нападению, ждали так близко, как только могли, чтобы не погибнуть от раскалённого воздуха.

Даже с его сверхчеловеческим телосложением, даже с его пирокинезом, который, возможно, частично защищал его от жара, Луну явно было нехорошо. Всего лишь вопрос времени, поняла я, когда он упадёт. Вероятно, предположила я, он держался гораздо дольше, чем кто-то мог бы подумать, благодаря своей регенерации.

И тут шар Солнышка погас.

Мне понадобилось несколько долгих мгновений, чтобы из глаз пропали пятна, и тогда я смогла разобрать, что же случилось.

Лун обмяк, его руки были опущены по бокам. Он всё ещё наклонялся вперёд, и упал бы лицом в битум, если бы не железное копьё, пронзавшее ему сердце.

5.9

Это началось как багровая вспышка на краю поля зрения. Я посмотрела и увидела, что крылья Луна полностью раскрылись. Похожие на крылья летучей мыши, только там, где у летучих мышей мех, были серебристые чешуйки, и кожа между "пальцами" крыльев была насыщенного, тёмного, кроваво-красного цвета.

Лун схватил копьё, пронзившее его грудь и сломал его когтями. Он встал, и его туловище перестроилось так, что он стал ещё на полметра выше. Схватившись за кусок, который ещё торчал у него в груди, он медленно вытащил его и отбросил в сторону. Осколок зазвенел, упав на пол склада.

— Становится быстрее, сильнее, маневреннее, ударяет Кайзера шесть раз за несколько секунд, выброс огня в десять раз мощнее, чем раньше, и пронзает Менью.

5.9

— Солнышко! Беги! — прокричала я, нарушая молчание. Я направила рой насекомых к Луну. Хоть как-нибудь помешать ему видеть, отвлечь его хотя бы на секунду.

Дальнейшие события, казалось, разворачивались как при замедленной съёмке. Лун сделал то же самое, что пытался сделать в начале боя, только теперь ничто не могло его остановить. Он был быстрее, сильнее, манёвреннее.

Он рванулся к Кайзеру, без труда перелетев на крыльях через стальные поросли. Добравшись до Кайзера, он швырнул его в стену. Кайзер обмяк, но Лун повторил действие, ударив им о кирпичную стену склада полдюжины раз за какие-то секунды. Закончив, он отбросил Кайзера в сторону, как какую-нибудь игрушку.

Фенье пришлось выпустить копьё, чтобы поймать Кайзера, похоже, именно на это Лун и рассчитывал. Он вновь повторил тот приём, которым он воспользовался, чтобы уничтожить моих насекомых при первом нашем с ним столкновении, и взорвался огнём, но этот взрыв был в десять раз мощнее, в десять раз больше. Две великанши попятились, и это дало Луну возможность броситься к ним, и, как нож, воткнуть распрямлённую когтистую ладонь Менье в живот.

Когда он вытащил из неё когти, она упала.

— Одолевает Солнышко до того, как она успевает накачать свою сферу

5.9

Солнышко снова начала создавать миниатюрное солнце, между её ладоней всё быстрее мелькали сполохи огня и света.

— Нет, — прогрохотал Лун. Он поднял окровавленный коготь, и пламя в ладонях Солнышка рассеялось, выскользнув из её рук скользкими угрями.

Она сделала ещё одну попытку, и он снова остановил её почти расслабленным движением.

Прежде, чем она попробовала в третий раз, Лун направил на неё поток ревущего пламени. Две, три, четыре секунды пламя лилось на неё, поглотив целиком.

Когда он остановился, на асфальте вокруг неё плясали языки огня, огонь был даже кое-где на её костюме, но и она, и её одежда оставались невредимы.

— Отсутствует плоть

5.9

Мои насекомые ползали по Луну, но насколько я могла понять, там больше не было кожи. Не было плоти, которую можно кусать или жалить.

— Легко одолевает оставшихся собак Суки

5.9

Сука, верхом на Бруте, выпрыгнула из дыры в потолке и столкнулась с Луном.

— Сука! — запоздало закричала я. — Нет!

Оправившись от первоначального шока при ударе, Лун одной рукой снял Суку со спины Брута, а другой схватил Брута за шею. Размахнувшись, Лун швырнул пса кубарем в воздух.

Иуда и Анжелика начали приближаться, но остановились, когда Лун заставил Суку вскрикнуть от боли.

— Кровь Тритона скорее всего перестанет оказывать действие на Луна за считанные минуты

5.9

Я направила одно насекомое ему в глаз. Оно осталось там, трепеща крыльями. Это было достаточно неприятно, чтобы он бросил Суку и занялся насекомым. Он, однако, не дал ей шанса на побег. Прежде, чем вытаскивать насекомое, он положил её на землю и наступил сверху, удерживая когтистой ногой. Сделав это, он кончиками когтей вытащил насекомое из глаза.

Он снова усмехнулся, низко и утробно, когда увидел таракана, насаженного на кончик когтя.

— Аррх-ар-хар?

"Таракан?"

Он опустил руку, так, чтобы я была на уровне его глаз. Затем он снова сжал меня, слабее, чем в прошлый раз. Потряс, но не так сильно, как мог бы.

Затем его рука снова опустилась, пока пальцы моих ног не коснулись земли. После того, как он меня потряс, его захват ослаб, он почти не сжимал руку, так что мне удалось упереться коленом в основание его ладони и оттолкнувшись назад, освободиться. Мои ноги коснулись асфальта, и я отступила на пару шагов.

— Арррхкха, — прогрохотал он.

— Не стоит меня недооценивать, говнюк! — огрызнулась я в ответ.

Не знаю, услышал ли он меня. Я даже не успела закончить предложение — мне пришлось отступить на пару шагов, чтобы не попасть под его падающее тело, когда он завалился на асфальт лицом вниз.

— Сука, ты в порядке? — спросила я.

Она поднималась с земли. В ответ она кивнула.

— Что случилось? — спросила она.

Я убрала нож и потянулась одной рукой за сотовым телефоном, а другую руку вытянула ладонью вперёд. На ней сидел таракан.

— Взяла кусочек гусеницы и заставила таракана обмакнуть её в лужу крови, которую оставил наверху Тритон, потом засунула её Луну в глаз. Я не знала, подействует ли эта штука на него, и будет ли её достаточно. Каким бы большим и сильным он ни был, но такой мощный наркотик в слизистую глаза? Так близко к мозгу? Видимо, этого всё-таки хватило.

Сука сложила руки, смотря вниз на Луна. Затем она снова посмотрела на меня.

— Что теперь?

Удивительно хороший вопрос, особенно от неё. Оставим его здесь? Он восстановится через несколько минут.

— Пока не мертв, способен излечиться от чего угодно

5.9

— Быстрый вопрос. Мне нужно знать точно, поэтому я тебе и звоню. Лун регенерирует, верно?

— Ага. Погоди-ка... Там Лун?

— Без сознания у моих ног. Но я не знаю, сколько он ещё так пролежит, поэтому отвечай быстро. Он регенерирует? Он уже залечивает то, что я с ним сделала в прошлый раз, да?

— Да. Он может вылечить у себя практически что угодно, если у него будет время, и если он не мёртв. Потеряв руку, он отрастит её через пару месяцев.

— Прочные и горячие глаза

5.9

Я воткнула нож в глазницу Луна. Его голова, и, соответственно, его глаза, были не так велики, как можно было бы подумать, по сравнению с остальным телом, но ткани вокруг были плотными. Мне пришлось воспользоваться ножом как рычагом, качая его вверх и вниз, прежде чем удалось вытащить его глазное яблоко. Оно было горячим, когда я взяла его в ладонь, и по размеру не больше, чем шарик для пинг-понга.

Со вторым глазом я управилась быстрее, хотя крови было не меньше.

— Направляет (фокусирует) тепло, не используя огонь

Интерлюдия 6

Всё ещё не отдышавшись от крика, Лун повернулся к маске. Пейдж вздрогнула от сгустка тепла перед её лицом, и начала отодвигаться, но остановилась, услышав голос Бакуды.

— Сосредоточься! — кричала Бакуда, — Сфокусируйся на краях!

Тепловое излучение уменьшилось, но до Пейдж дошел резкий запах дыма.

— Еще горячее! Раскали его так, как только сможешь!

Запах был слишком сильным и едким. Пейдж несколько раз сильно кашлянула, но не выпустила маску.

— Пташка, давай! Тот же манёвр как и раньше, но не отпускай!

Пейдж кивнула. Она отклонилась назад, затем качнулась к Бакуде. То, что последовало за этим, удивило её больше, чем когда Бакуда вцепилась в ремень её маски.

Азиатка вцепилась зубами в докрасна раскаленный металл, вгрызаясь в него даже несмотря на то, что они опять начали отталкиваться друг от друга.

— Восстановился от сердечного приступа, прошли все эффекты от передозировки кокаином

Интерлюдия 22

Левая рука Кенты начала неметь. Он знал, что это означает.

Ощущая холод во взболтанных внутренностях, он подумал "у меня сердечный прис-туп".

Интерлюдия 22

Кента лежал, грудь тяжело вздымалась. Он ощущал себя сильнее, чувствовал, что сердце вернулось в некую форму равновесия.

Интерлюдия 22

Кента лежал там еще долго, после того как две женщины и китаец ушли. Он вытер пудрообразный порошок с лица, хотя эффекты отступили, уменьшились, покалывание и порывы давно сошли на нет. Чтобы ни случилось с ним, но теперь наркотик практически не действовал.

— В базовом состоянии у него есть суперсила, выносливость, регенерация и пирокинез, изменения влияют на голос

Интерлюдия 22

— Да, — ответил он грохочущим голосом.

Суперспособность наделила его дополнительной силой, выносливостью, регенерацией и контролем над огнем, даже в форме обычного человека, но изменения в теле влияли на голос.

— Как мысли Луна питают его силу

Интерлюдия 22

"Я буду сражаться", подумал он. С этой мыслью, в действие вступила его сила. Чешуйки брони начали расти, медленно, но верно, щетинясь, подобно иглам морского ежа, по мере того, как они проявлялись. Нетерпение в предвкушении битвы питало его способности. Когда он изменится, то будет быстр, сама угроза, которую представляет его оппонент, придаст ему ускорения.