За кулисами мятежа

— И что? — удивилась Анжела. — Как будто это проблема. Признай, ты ведь именно её вчера встречал, а не Алему.

— И что? — в свою очередь, спросил я. — Я её доверенное лицо...

— Типа адвокат, что ли?

— Нет, типа наставник. А девушка моя... вон она идёт.

— Которая?

— Тогрута.

— Красивая. Тоже у вас работает?

— У нас.

— Дай, угадаю. Служба безопасности?

— Как догадалась?

— У неё грация бойца.

— Ну, и глаз у теба.

Я представил дам друг другу. Анжела сразу протянула Осоке руку, та пожала, внимательно посмотрела ей в глаза. Улыбнулась.

— Осока это имя или позывной? — спросила Анжела.

— Имя. Позывной — Хонс, из-за рожек, но я им давно не пользовалась. А Вы, значит, рисуете на машинах?

— Да.

— Скажите, а впаивать картины в электрохромное покрытие не пробовали?

— Я делала с фотохромом, чтобы при свете солнца один рисунок, ночью другой. А с управляемым покрытием очень сложно. Тут не только художник нужен, а ещё и программист.

— Поговорите с нашим главным специалистом, возможно, он кого посоветует, — предложила Осока. — Он сейчас здесь, приходите на ужин в штаб, познакомитесь.

— О, спасибо!

— Ты домой? — просила Осока у меня.

— Сначала ребятам поесть отнесу, а то так впроголодь и будут сидеть.

— Хорошо. Анжела, приятно было познакомиться.

— Она милая, — сказала Анжела, глядя вслед моей подруге.

— Почувствовала хорошего человека.

— Ну, да, с её-то работой она обязана разбираться в людях. Скажи, что у вас случилось? В обед в столовой я слышала какие-то ужасы. Погибли корабли, со всем экипажем?

— Да. Нападение. Ты, случайно, не знакома с таким Шезором? Он...

— Фоллин, принц? Слышала очень много, но лично не пересекалась. Я вообще от этого вида стараюсь подальше держаться, больно уж они опасны. Это, что, его рук дело?

— По нашей информации, да. Как я понимаю, он решил объявить нам негласную войну. Причём, не своими руками.

— Ну, естественно. Он же типа видный бизнесмен, меценат и всё такое. Пиратов нанял?

— Если бы! Имперцев.

— Во многих случаях это одно и то же. Наверное, купил какого-нибудь адмирала из территориальных сил?

— Не уточнял, честно говоря. У Шезора есть человечек в администрации, всё делалось через него.

— Человечек в администрации... — задумчиво повторила Анжела. — Как всё это знакомо, не находишь?

— Да уж.

— Что думаете делать?

— А что тут поделаешь? Один корвет у них исчез бесследно, будем надеяться, второй посылать не рискнут. Как потом отчитываться? Хотя, всё возможно. Однажды тут целый разрушитель потерялся, и ничего.

— Вообще-то, в эту игру можно сыграть вдвоём, — прищурилась Анжела. — Я недавно познакомилась с одним флотским интендантом. Заведует базой, где хранятся неиспользуемые корабли. Торгует имуществом направо и налево. Что, если вам приобрести корабль, имперского типа, и на нём крупно нагадить принцу?

— Идея мне нравится, — сказал я. — Но так крупно лучше не светиться. Вот если бы имперские бомбы... Противокорабельные. Представляешь, прилетит следственная группа, сделает анализ осколков и обнаружит, что это флотское вооружение. Вот интересно-то будет!

— Насчёт этого я не знаю, спрашивать надо. Какие-то ракеты у него есть точно, при мне ящики вывозили. Сказал, отправляет на утилизацию. Может, правда, а может, тоже кому-то загнал.

— Вот что, пойдём-ка, потолкуем с нашим генеральным директором, — предложил я. — Даже если зарубит идею, выходы на имперского коррупционера будет не лишним.

— Какой там коррупционер, обычный расхититель капиталистической собственности! А что, ваш генеральный, он не старый? Женат?

— Не старый, нашего возраста, — усмехнулся я. — Но обломись, это дама.

— Жаль.

Идею атаковать "Транспортные системы Шезора" имперскими боеприпасами Рийо восприняла положительно. Гибель двух экипажей не на шутку её разозлила. А для того, чтобы запутать ситуацию, на дело она отрядила одного из наших фоллинов. Пришлось Анжеле бросать на несколько дней свой бизнес и везти сотрудника на Комменор, знакомить с расхитителем.

— А ты нас доставить не мог бы? — спросила она у меня.

— Нельзя. По моему кораблю нас вычислят в момент.

— Что-то особенное?

— Как сказать... Их в свободном обращении почти нет, основная масса идёт во флот и в Фельдъегерскую службу.

— Ах, так это тот курьер, что стоит у вас за администрацией? Погоди, но их вчера, вроде, два было, я думала, их много.

— Второй в ремонт оттащили, — слегка слукавил я. — Они же старые, опытные образцы. Их во время испытаний уделали так, что решили списать. А мы взяли, три штуки.

— Понятно. Мне, знаешь, тоже хочется корабль прикупить, что-нибудь вроде "Хаулера".

— Нет ничего проще, их наша верфь и строит. Могу договориться насчёт скидки.

— Саш, ты просто душка! Я уж подержанный стала присматривать, свободных денег пока немного.

Знакомый Анжелы оказался именно таким, как она его описала — клейма ставить негде. Сделку по продаже бомб он оговорил лишь одним условием: "не используйте в моём секторе, чтобы не подставлять ни меня, ни себя". Мы, собственно говоря, и не собирались. Нас интересовали совсем другие районы, где атака будет побольнее. Через два дня после доставки "гостинцев" три корабля — "Амидала", "Апайлана" и "Близзард", на который к тому моменту было успешно смонтировано наше последнее стигиевое ядро — взяли курс каждый на свою цель.

Противокорабельные бомбы — оружие, изобретённое довольно давно, и сравнительно дешёвое. Боезаряд у неё такой же, как на космических минах, зенитных и противокорабельных ракетах. Так же, как у мины, есть небольшой двигатель для коррекции траектории. А вот прицел совсем простенький, без дорогих сенсоров дальнего обнаружения. Бомба не ждёт и не ищет цель. Она следует за той, в которую её нацелил носитель, небольшой корабль вроде "игрека" или "гиены", не зря их часто и называют бомберами. При массовом применении бомбы довольно эффективны против крупных целей, они намного дешевле и, что немаловажно, легче ракет. В наш трюм, рассчитанный на три ракетных контейнера, вошло целых девять бомб. И каждую из них я собирался потратить с толком.

Орбитальная база, построенная по имперскому проекту, медленно поворачивалась над ночной стороной планеты. Возле двух из трёх её раскинутых "крыльев" висели гигантские контейнеровозы. Идея перевозить грузы не в трюмах грузовых судов, а на внешней подвеске принадлежала самому Шезору, как и мысль о стандартизации грузовых контейнеров. Вообще, к подколодному змею можно относиться как угодно, но нельзя не признать его гениальность. Да, он жесток, вернее — абсолютно безжалостен и бесчеловечен, да, возглавляет крупнейшую в Галактике преступную организацию. И, вместе с тем, он великолепный организатор, рационализатор и прирождённый финансист. Ходили слухи, что конечной его целью являлась не криминальная, а самая настоящая империя, Галактическая. Не знаю уж, что хуже, Палпатин или он. Мне, в отличие от Шезора, определённая степерь гуманизма была присуща, поэтому вот уже четверть часа я держал "Амидалу" в точке ожидания. По данным Службы Технической Информации — самой осведомлённой организации в освоенной Галактике — каждая из двух рабочих смен на станциях "Шезор Транспорт" прерывалась обедом. Распорядок выполнялся с неукоснительной точностью. На эти двадцать минут прерывались любые работы, приём и отправка кораблей, точно так же, как во время пересменки. С той лишь разницей, что в пересменку в ангарах станций находилось больше персонала, чем обычно, в обед — оставались одни деактивированные дройды. Всё. Время. Я включил на малую тягу плазменные, надавил переключатель открытия трюма. План был заготовлен ещё пятнадцать минут назад. Для его исполнения требовался всего один виток вокруг станции. Первая бомба нацелена на ангар. Вторая — на следующий. Затем сброс ещё двух, в "шею" и "крестец" контейнеровоза. Первый удар оторвёт увешанную контейнерами ферму от кабины управления, где могут быть живые разумные, а когда вторая бомба расколет реактор, взрыв размечет груз по всей орбите. А теперь повторить пункты 2 и 3 в последний ангар и второй контейнеровоз.

При таком количестве мелких корабликов, буксиров, спутников и бакенов, что висели и сновали вокруг станции, бомбы никто не обнаружил. Суматоха поднялась только после того, как вспыхнули первые взрывы. Мелкие корабли брызнули в стороны от разваливающихся исполинов, по ним открыли огонь зенитные установки висевшего неподалёку дредноута фоллинов: наверное, приняли за злоумышленников. А мы, устроившие всю эту кутерьму, спокойно отошли на безопасную позицию за корму дредноута.

— Одну или обе? — спросил я.

— Обе, — ответила Падме. — Но не сейчас.

— Он двигатели включает.

— Именно то, что нужно. Дай пару секунд на расчёты. Вот теперь ясно. Проходи впритирку над ним... Три, два, один, сброс!

Корабль вздрогнул, освобождаясь от двух последних бомб. С двухсот метров, В корму дредноута они ударили почти одновременно. И сразу же на орбитальной схеме между креслами возникла тонкая красная линия.

— В яблочко! — похлопал в ладоши я. Двух бомб было недостаточно, чтобы разнести старинный линкор, прошедший глубокую модернизацию на государственных верфях и вступивший в состав флота криминального синдиката "Чёрное солнце" восемь лет назад. Коварство нашей атаки заключалось в том, что, пытаясь сблизиться с орбитальной базой, дредноут дал тормозной импульс примерно полкилометра в секунду. А восстановить круговую скорость было уже нечем. Вот так, Ваше змеиное Высочество. Ничего личного, только бизнес...

"Амидала" невидимкой уходила в точку прыжка, оставив за собой два уничтоженных контейнеровоза, разгромленную базу и неумолимо сыплющийся в атмосферу линкор, от которого стаями отстреливались спасательные капсулы

7. За пеленой

Компания принца Шезора приложила титанические усилия, чтобы история с диверсиями сразу на двух грузовых терминалах не стала достоянием гласности. И это им удалось. Зато информация об уничтожении космических оранжерей — этой целью занималась "Апайлана" — всё же, просочилась в прессу. Как и то, что именно выращивали на этих орбитальных плантациях. Один из журналистов, раскопавших жареные факты, бесследно исчез, но скандал уже состоялся. Часть грузовых линий, которые раньше обслуживали уничтоженные терминалы, его транспортная империя вынуждена была выставить на торги, и они достались... нет, не нам, гораздо лучше — одной из корпораций, аффилированных с гранд-моффом Уилхаффом Таркином. Что окончательно запутало следы.

— Надеюсь, это отобьёт у змея охоту грязно играть с честными людьми, — заявила Рийо на заседании "малого Совнаркома".

— Скорее всего, так, — подтвердил начальник разведки. — Одной точкой пересечения интересов стало меньше, велика вероятность, что он переключится на центральные миры, где у него хорошие позиции. Леди Тано, а Ваше мнение?

— Вы же знаете, моё восприятие несовершенно, — развела руками Осока. — Непосредственную угрозу я могла бы увидеть. Сейчас её нет.

— Вот и отлично, — улыбнулась Рийо.

— Да, кстати. Пока стало потише, я бы хотела отлучиться суток на трое. Детишки просили сходить с ними в заброшенную часовню на Лотале.

— Пожалуйста, лети, — сказала панторанка.

— Когда стартуем? — спросил я.

— Нечего гонять штабной корабль по моим частным делам, — отмахнулась Осока. Я прекрасно доберусь на "Погонщике", он, как раз, идёт в тот район. А обратно меня подвезут они. Передохните пока. У вас и так два рейда подряд было.

Механики передышку восприняли с энтузиазмом, у них второй месяц не доходили руки до какого-то редкого устройства, которое требовалось то ли перебрать, то ли модернизировать. Что касается меня... Можно подумать, я мог вот так просто расслабиться, полететь на пляж, валяться там на песочке и ни о чём не думать! Ну, почему, почему, как только у неё джедайские вопросы, так мне "погуляй"? Да, способностей у меня почти нет, но моральную поддержку я ещё способен оказать! Особенно расстроен я был на следующий день, когда, по расчётам, транспорт "Погонщик комет" должен был достичь места назначения. И за обеденным столом сидел через силу, несмотря даже на то, что корабельный кок, неразговорчивый кухонный дройд по кличке Саржа, расстарался и приготовил сразу два моих любимых блюда.

— Да всё с ней в порядке, не переживай, — Рийо погладила меня по руке.

— Я не переживаю, мне просто обидно.

— Ну, вот обижаться на неё вовсе не за что.

— Ты не поняла. Это не на неё, а просто. Обидно, что есть такие вещи, которые я не могу и не смогу понять.

— По объективным причинам, — заметила Падме.

— От этого не легче. Ты сама это должна знать.

— Что тут поделаешь, — сказал Базили Вран. — Жена-джедайка — большое счастье. За ангельский характер не грех потерпеть некоторые неудобства.

— Спасибо, что напомнил, а то я в последнее время стал как-то забывать, — невесело усмехнулся я. — Тем более, сама она себя женой считать отказывается.

— Джедайское кокетство. Можно подумать, это в первый раз.

— Ты на кого намекаешь? — строго взглянула на механика Падме.

— Ни на кого, Ваше Величество, — поднял перед собой руки Базили. — Я о нём даже и не думал. Так, к слову пришлось.

— Смотри у меня, а то как ограничу подачу кислорода...

— Ой, переночую я, пожалуй, сегодня в машинном, — как бы про себя заметил Иан. — От греха подальше.

Я вздохнул. В обычной обстановке всё это было бы весело, но сейчас меня ничто не забавляло. Сказал:

— Вот что, ребята. Не буду я смущать вас своей кислой миной. Приятного аппетита.

Я поднялся и вышел из гостиной в рубочный зал. Падме последовала за мной. Её голографическая сущность не нуждалась ни в еде, ни в воздухе, и за обеденным столом она обычно присутствовала просто так, за компанию.

— Сделать тебе кофе? — предложила она.

— Нет, пока нет, — сказал я. — Я сегодня и так много выдул.

— Ты, всё-таки, за неё волнуешься.

— Есть немного. Помнишь, ты мне пересказывала ваш с Оби-Ваном ночной разговор? Про Мортис.

— Ещё бы.

— Вот я и думаю... Кто знает, что за дрянь может водиться в заброшенной часовне? Она и Кейнану об этом говорила.

— Она и знает. Все эти мороки и иллюзии она видела не по одному разу.

— Падме права, — послышался в рубке другой женский голос. — Мороки не представляют реальной угрозы, когда встречаешься с ними не впервые.

— Айла! — хором сказали мы.

Призрак погибшей джедайки стоял перед нами, явившись, как всегда, неожиданно, и, как обычно, весьма кстати.

— Что ты знаешь, скажи нам! — взмолился я.

— Пока лишь то, что Кейнану предстоит пройти моральное испытание, — развела руками Айла Секура. — И Осоке тоже. Понять, насколько они готовы.