Аксиома счастья

— А я думал, вы уже окончательно потерялись. Даже справки на плешке наводил. Там мне сказали, что вы периодически появляетесь, и я подумал, что мое предложение Вас не заинтересовало.

— Работы было очень много, — оправдывалась Велена, — теперь вот стало полегче.

— Это хорошо. Мое предложение пока остается в силе. Через два дня у одного литератора собирается местный бомонд, было бы очень желательно, что бы вы там появились, проведем так сказать первую презентацию. Как вы к этому относитесь?

— Положительно, — согласилась Велена, — но насколько мне известно литераторы люди прижимистые и не любят расставаться с деньгами.

— Это вы слишком спешите, — возразил Константин Петрович, — на таких мероприятиях не зарабатывают, а всего лишь знакомятся с потенциальными заказчиками. Прихватите свой планшет, покажите ЧТО можете, и отбоя от заказчиков в будущем не будет.

Все действительно прошло, как Пименов и обещал. По началу Велена чувствовала себя не очень уютно на этом мероприятии, но стоило ей развернуть свой планшет, и вся неловкость сразу отступила на задний план. Первым ее заказчиком оказался молодой паренек, видимо он недавно опубликовался и теперь хотел увековечить себя как будущего писателя бестселлеров, он постоянно трещал о своих планах и был настолько ими поглощен, что Велена интересовала его только как художник. Портрет произвел фурор, и художника действительно заметили, следующим ее заказчиком был уже известный в литературных кругах поэт, которому все эти художественные изыски были по большому счету ни к чему, больший интерес он проявляя уже к личности художника. Такое внимание Велене не понравилось, было что-то в нем такое неприятное, что сразу насторожило ее, но она из вежливости не стала прерывать его интереса и призвала все свое мизерное мастерство актрисы, чтобы поддерживать беседу в интересующем его ключе. Писать приходилось быстро, в легкой штриховой манере, люди не могли здесь позировать подолгу, так что за время этого мероприятия Велена ухитрилась написать восемь портретов. Скорость была для нее невиданной, так что, когда она освободилась, ее состояние было соответствующим. Константин Петрович вызвался проводить ее до дома:

— Вы определенно всех здесь заинтересовали, — поведал ей он когда они вышли на улицу, — так что в ближайшее время ждите серьезных предложений. Некоторые родственники высокопоставленных чиновников обязательно захотят приобщиться к высокому искусству, а это им пока наиболее доступно.

Велена решилась, наконец, спросить:

— Константин Петрович, хотя это еще рано, но я хотела уже поблагодарить Вас за ваши хлопоты. Хотя мне непонятно почему ... — Велена замолчала, пытаясь правильно сформулировать свое любопытство.

— Почему я Вам помогаю? — усмехнулся Пименов, — все очень просто Леночка. Я юрист и хотел бы, чтобы среди моих клиентов были значимые, уважаемые лица. А получить к ним доступ очень не просто. Нужен некий проводник, через который можно в будущем завязать личные знакомства. Сегодня благодаря своим знакомствам я сделал Вам рекламу, но в будущем вполне возможно благодаря знакомству с Вами уже я получу доступ до своей вожделенной клиентуры.

Пименов остановился и насмешливо посмотрел на ошарашенную Велену:

— Вот видите, я с Вами достаточно откровенен. Хотя мог и не раскрывать свой интерес.

— Тогда меня бы постоянно мучил вопрос о причинах бескорыстной помощи.

— А разве такая помощь не имеет право на существование?

Велена хмыкнула:

— Право имеет, вот только существует ли. Всегда помощь в той или иной мере оказывается корыстно. Только корысть может быть разной. В одном случае в надежде на получение больших доходов ...

— Как в моем случае, — вставил реплику Пименов.

— В другом случае, — продолжала Велена, — рассчитывая на благодарность в будущем или для сохранения своего душевного покоя.

— Нет. Так нельзя, — запротестовал юрист, — тогда получается, что мы живем, всегда пользуемся корыстными целями. А как же любовь к ближним или своим детям?

— Ну, любовь к ближним, это по существу любовь к самому себе. Наверное, тоже самое и к детям.

— В первом случае я, пожалуй, соглашусь, а вот во втором случае извините. Любовь к детям сильнее всех этих чувств. Относительно самой себя вы можете сделать послабление, полениться, а вот с детьми такого не выйдет. Так что у тех кто им помогает Вы никогда не найдете корыстных мотивов.

— Возможно, — согласилась Велена, — у меня нет детей и мне пока трудно судить об этом.

— Глядя на Вас даже трудно предположить, что женское счастье обойдет вашу судьбу стороной.

Уже через день Константин Петрович позвонил Велене:

— Леночка, на тебя поступил первый заказ, только нужно будет проявить немного такта.

— А именно, — насторожилась Велена.

— Жена нашего мэра решила увековечить себя в нескольких портретах. До этого она пыталась проделать это с помощью художественной фотографии, но сама понимаешь, ничего не вышло. Вот теперь ищет хорошего художника, который сможет ее многочисленные недостатки превратить в достоинства.

— Но вы же знаете, что я пишу реалистичные портреты, пытаюсь отобразить внутренний мир человека.

— Вот и хорошо, — принялся успокаивать ее Пименов, — потому что внешне отображать там абсолютно нечего.

Такое отношение юриста к людям возмутило Велену:

— Константин Петрович, — начала она выговаривать в трубку, — у каждого могут быть как свои недостатки. Так и свои достоинства.

— Могут, — согласился тот, — в данном случае недостатки вы увидите сразу, а вот для поиска достоинств вам придется здорово потрудиться. Запишите телефончик и перезвоните. Там ждут.

Велена в сердцах бросила трубку.

Лариса Алексеевна, жена мэра, действительно обладала отталкивающей внешностью. Тем, кто встречал ее впервые, казалось, что она законченная алкоголичка, хотя на самом деле это было далеко не так. Как и все дамы ее круга, она терпеть не могла спиртного и употребляла легкие вина лишь иногда по необходимости. Когда Велена познакомилась с Ларисой Алексеевной, она поняла, что Пименов вовсе не был циничен в разговоре с ней по телефону, какие к черту здесь достоинства, тут даже небольшую часть недостатков скрыть сложно. Но, как это ни горько заказ надо по возможности выполнить хорошо, от этого зависела дальнейшая ее работа. Хозяйка видимо сразу заметила замешательство Велены, опыт общения с людьми у нее был немалый, поэтому она не стала торопить события, и пригласила художницу для знакомства попить чаю:

— Не бойся меня, девочка моя, — начала она успокаивать Велену, — это я только выгляжу как ведьма. В средние века меня почти наверняка бы сожгли на костре, или еще чего хуже — бросили в воду со связанными руками.

— А что? — Встрепенулась Велена, — сгореть заживо лучше, чем утонуть?

Лариса Алексеевна рассмеялась:

— А у тебя есть чувство юмора, по мне так один черт, хотя гореть я не пробовала, а вот утонуть случай представлялся. Скажу тебе сразу, приятного там очень мало, поэтому у меня и остались об этом случае жуткие воспоминания.

На столе появилась баночка варенья из ароматной лесной клубники.

— Ты накладывай себе, не стесняйся, — принялась ухаживать за Веленой хозяйка, — это не садовая клубничка, эту я сама в лесу собирала, дух от нее такой, что сразу на душе теплеет.

Велена попробовала сахарное творение и действительно смогла оценить богатый вкусовой букет, на молчаливый вопрос хозяйки она сразу удовлетворенно кивнула и в удовольствии прищурила глаза.

— Дальше все обычно начинают удивляться, — продолжала Лариса Алексеевна, — мол, жена мэра и сама по лесу шастает.

Велена удивленно взглянула на хозяйку, этот вопрос как-то не приходил ей в голову, она восприняла это как само собой разумеющееся, но оказывается, здесь надо было удивиться:

— А что? Разве нельзя?

— А ты действительно считаешь это нормальным? Хм... Теперь уже удивляюсь я.

— Извините, — смешалась Велена, — я, наверное, опять что-то не то сказала?

— Да, как сказать? Обычно твои ровесницы сильно удивляются, что жена такого ответственного лица может сама ползать на коленках в лесу и собирать ягоды. Гораздо проще купить у кого-нибудь из местных. Но в том-то и дело, что процесс собирания ягод и грибов для меня важнее, чем результат. Впрочем, вру. Результат, как ты уже видишь, тоже имеет большое значение.

Женщина слегка задумалась, а потом снова весело взглянула на молоденькую художницу:

— А хочешь еще настоящий чай попробовать?

— Настоящий? А этот какой?

— Это тоже чай, но совсем не тот, который наши предки пили. В те времена чай в жестяных баночках хранился, даже спустя десятки лет в них запах того чая сохраняется. Мы с мужем в прошлом году в Индии были, — Лариса Алексеевна достала из шкафчика маленькую жестяную шкатулку и, поставив ее на стол, занялась чайником, — так вот там я приобрела настоящего чая, а домой приехали, так я его в эту старинную баночку пересыпала. Как откроешь ее, так по всей комнате сразу дух чайный идет, а вкус такой ... Объяснить трудно, сейчас сама попробуешь.

Велена смешалась, такого внимания своей персоне она не предполагала:

— Лариса Алексеевна, а это удобно? Вроде как мы делом хотели заняться.

— А, никуда наше дело не убежит, — отмахнулась хозяйка, — давай лучше приятно время проведем. У меня не каждый день такие гости бывают, либо кому-то от меня чего-то надо, либо стараются сбежать побыстрее, будто заразиться бояться. Но я их не осуждаю, кто в здравом уме захочет со мной общаться, а уж появиться в обществе со мной для многих вообще непосильная задача. Ты лучше о себе расскажи, где работаешь, где учишься?

Теперь уже настала очередь Велены серьезно погрустить, что она такого могла рассказать хозяйке, правду не расскажешь, а врать не хотелось, тем более что это вранье будет непременно раскрыто. После секундного раздумья она решилась:

— Ничего в моей жизни интересного нет, все как у всех, давайте я вам лучше сказочку расскажу про одну принцессу, а вы послушаете.

— Интересно. Сказки мне еще никто не рассказывал. Надеюсь, у нее конец будет счастливый?

— Как у нее сложится дальше, я еще сама не знаю, — горько улыбнулась Велена, — но хотелось, чтобы все у нее сложилось хорошо.

— Ну, тогда в двойне интересно. Давай, рассказывай, послушаю.

И Велена просто пересказала ей свою историю, естественно немного изменив ее, чтобы у хозяйки не возникло убеждения, что это относится именно к самой рассказчице.

— Не похоже это на сказку, — после недолгого молчания произнесла Лариса Алексеевна, — уж больно все это жизненно. Такое сплошь и рядом происходит. Ходила себе принцесса, ни о чем не заботилась, а тут раз, все изменилась и надо свою жизнь строить заново. Так говоришь, смирилась она? Посчитала это божьим наказанием? Чушь. Не наказание это, а испытание. Может, бог увидел, что надо ей пройти такое испытание, чтобы свое счастье обрести, может быть не в том мире, но в этом обязательно.

Чай действительно оказался божественным, его ни с чем не сравнимый запах мгновенно наполнил комнату, да и вкус оказался отменным. Раньше Велена как-то не обращала внимания на этот напиток, ну чай — вот существовал он в этом мире, ну и что, был бы другой, то пила бы и его. Но, оказывается, есть чай, а есть ЧАЙ. Так вот этот ЧАЙ к тому чаю никакого отношения не имеет.

— Спасибо, — поблагодарила Велена хозяйку, — я не знала, что существует такой чай. А что же нам в магазинах тогда продают?

Женщина с досады только поморщилась:

— Настоящего чая на всех хватать не должно, что уж там они еще добавляют никому неизвестно, химия да краска одна. Видишь этот чай лишь слегка коричневатый, а тот аж черный весь, хотя вроде считается качественным.

Ароматный напиток и запашистое варенье волшебным образом изменили все вокруг, стало уютно и комфортно, а хозяйка уже не стала напоминать сказочных злобных персонажей. Когда художница взяла в руки планшет, настроение стало совсем другим, теперь внешность хозяйки не выглядела отталкивающе, а в голове утвердился совершенно другой образ, нежели тот, который появился в самом начале.

Работая над образом Ларисы Алексеевны, Велена прокручивала в голове слова хозяйке о возможном испытании принцессы и все больше склонялась к мысли, что она была полностью с ней согласна, последнее время ей и самой в голову приходили такие же идеи. Так, погруженная в свои мысли, она даже не заметила, когда портрет оказался практически закончен, осталось лишь немного поработать над фоном и подправить полутени:

— Хотите взглянуть? — обратилась она к хозяйке, — уже можно.

— Естественно хочу, — встрепенулась женщина, — ты ведь меня первая рисуешь, другие отказались.

— Как это отказались? — Не поняла Велена.

— А вот так, взяли и отказались. Даже объяснять ничего не стали.

Велена повернула к ней портрет:

— Тут, правда, еще немного надо с фоном поработать.

Лариса Алексеевна замерла, всматриваясь в изображение. Наверное, то, что она там увидела, сильно поразило ее, прошла минута, другая, а она все не могла оторвать своего взгляда.

— Простите. Что-то не так? — Забеспокоилась Велена.

На глазах у женщины появились слезы, она попыталась что-то произнести, но лишь судорожно вздохнула, замахала руками и отвернулась в сторону, закрыв лицо. Такая реакция напугала художницу, она отбросила планшет и метнулась к хозяйке:

— Извините. У всех иногда неудачно получается, я переделаю, только не обижайтесь.

Но та лишь продолжала тихонько всхлипывать и Велена метнулась к столу налить в стакан воды.

— Не суетись, все в порядке, — наконец пришла в себя Лариса Алексеевна, — это у меня иногда бывает, не обращай внимания. Истерика.

Потом она подошла к планшету со своим портретом и снова стала пристально всматриваться в него:

— Спасибо тебе Елена, у тебя действительно дар видеть в людях не внешнюю их оболочку, а именно внутренний мир. Я ведь именно так себя и представляла всегда, — продолжала она, — вот только увидеть не могла, а ты смогла. Спасибо тебе большое, просто не представляешь какой подарок мне сделала.

Потом когда Велена окончательно доработала портрет, они снова пили божественный напиток с не менее замечательным вареньем, и Лариса Алексеевна рассказывала ей о своей нелегкой женской доле.

Глава 6

Первые шаги к изменению обстоятельств

— Вот здесь давайте мы спинку немного опустим, а здесь подшейте дополнительную вставку, — разъясняла Елена портному.

— Ваше Высочество, — возражал тот, — но в этом случае нам некуда будет крепить дополнительные юбки.

— А их не будет. Это будет нечто типа визитного платья, но с элементами дворцового. А дополнительные юбки в данном случае ни к чему, летом от них наши дамы постоянно падают в обморок, из-за перегрева.

— Но в таком виде оно будет недостойно Вашего положения, — не сдавался портной.

— Почему?

— Оно станет похоже по своему фасону на платье среднего сословия. И даже кружева не смогут скрыть его простоты.