| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
— Не надо дяденька, не надо — истошно воет малец, — не рубите руку, умоляю!
— Что здесь происходит? — вмешивается какой-то парень в наш разговор.
И кто это у нас такой смелый? Ух ты, дворянчик! Ну-ну, чтобы такой вмешался в дела черни и стал ее защищать... Сначала небо должно рухнуть на землю!
— Вот полюбуйся, поймал воришку, — отвечаю этому "герою".
— Господин, господин, — пацан изворачивается и верещит как резаный, — не виноват я, меня мамка на рынок за продуктами послала, а он хочет мне руку отрубить!
— Отпусти мальчишку, смерд! — гневно сверкая глазами, приказывает он.
Вокруг нас начинает собираться толпа зевак.
Хлеб у вас есть, зрелищ захотели, твари?! Будет вам зрелище, да такое что не скоро забудете.
— Ты кого назвал смердом, падаль?!
— Тебя...
— Лис, полноправный темный охотник, — активирую перстень. — А кто ты такой? Кем ты будешь, я знаю...
— Да какой из тебя охотник? Эльфийских ублюдков в этот детский орден не брали...
— А вот орден ты зря задел, такие оскорбления смываются кровью, труп, — свирепею я. Провожу мечом по ладони, на ней выступает кровь.
— Ты не посмеешь меня тронуть, закон...
— Люди, — мой крик заглушает все в округе, — я, темный охотник по праву крови и духа, вызываю этого человека на суд богов за оскорбление ордена, и пусть нас рассудят, кто прав, а кто нет.
Короткая кроваво-красная вспышка света и затянувшаяся рана свидетельствуют о том, что боги признали мое право.
Ага, благородный, побледнел?! Не ожидал такого, гнида?
— Защищайся, — бросаю ему и атакую.
Он вскидывает меч и коряво отбивает первый удар. Еще удар, в конце изменяю траекторию и режу его запястье. Дворянчик вскрикивает и роняет клинок.
— Подними меч и умри как мужчина.
Злость сверкает в его глазах, он поднимает оружие и вкладывает всю силу в удар. Желание разрубить меня пополам не оставляет его. Маневр один, другой и... мой удар на диво хорош: рассекает ему шею почти до позвоночника.
Лыцарь падает на колени, кровь толчками выплескивается из прорубленной шеи.
— Боги признали его виновным, — констатирую и резким движением смахиваю с лезвия кровь прямо на стоящих впереди зевак, те отшатываются, — он лгал, за что и поплатился.
Набросив капюшон, двигаюсь вперед сквозь парализованную толпу. Люди судорожно расступаются.
А где воришка? Сбежал, но ничего, лицо его я запомнил. И главное, опять нарвался на гильдию, что за невезение? Да и мой способ разрешения конфликтов... Кровожаден ли я? Интересный вопрос. С одной стороны, этот мир намного честнее и жестче моего, и хотя тут тоже человек человеку волк, каждый выживает в меру своих способностей. Но есть и благородство, честь и другие понятия, о которых у нас стараются не вспоминать. А с другой стороны, за мной уже тянется шлейф из покойников, и это не считая нежити. Возможно, я просто ищу себе оправдание?
Мрачно хмыкнув, упираюсь взглядом в стену.
Кровожадность. Странное словосочетание, какое-то надуманное: жадный до крови. Жаден ли я до чужой крови? Нет, точно нет, извращение это, я ж не какой-нибудь кровосос. Но если не понимают по-хорошему, приходится по-плохому. Думаю, будет правильнее сказать, что у меня своеобразное представление о справедливости. Каждому по делам и словам его. В конце концов, после смерти там разберутся, прав я был или нет. Dixi # # 1.
# # 1 Я сказал (лат).
— Господин охотник, — выводит меня из задумчивости мальчонка лет семи, — с вами дедушка хочет поговорить.
— И кто же твой дедушка? И о чем он хочет поговорить, ты случайно не знаешь?
— Он травник! — с гордостью в голосе отвечает мальчуган и тут же замолкает. — О моей сестре, — начинает он хлюпать носом.
— Я не целитель. Жениться тоже не собираюсь.
Но мальчик, не слушая, настойчиво дергает меня за рукав.
А если это ловушка?
— Ладно, я иду, только рукав отпусти.
— Хорошо, — он робко улыбается, — тогда пойдемте.
Мы возвращаемся на рынок и минут через пятнадцать подходим к неприметному двухэтажному дому, над дверью красуется какой-то темно-фиолетовый цветок необычной формы.
— Вот это наш дом, — поясняет мальчик.
— Есть кто... — прерываюсь из-за сильного запаха трав и чихаю.
— Господин охотник, спасибо вам, — подбегает ко мне, вероятно, тот самый дедушка, седой как лунь, — не знаю даже, как вас отблагодарить.
— За что? — удивляюсь я.
— Вы убили этого мерзавца, этого насильника!
— Вы про кого?
— Там, на рынке, на суде богов.
— А... ну да... убил, — наконец-то начинает доходить до меня, — а вам-то он что сделал?
— Он, этот ублюдок, он, — судорожно всхлипывает знахарь, — он надругался над моей внучкой. Эта тварь служила в страже, да говорят, и гильдии он помогал...
— Вот же... Твою ж, повезло как утопленнику. Ясно, ну что ж, я пошел...
— Подождите, что вы собираетесь делать? — останавливает он меня.
— Выбираться из города и, кажется, с боем.
А может, и обойдется, есть одна идейка, но сработает она или нет, вот в чем вопрос. Да и золота придется много отдать. Но мне моя жизнь дорога как память о былом.
— Чем же вас отблагодарить? — мечется старик по комнате, перебирая какие-то корешки на стеллажах и звеня баночками. — Вот тут у меня дурман-трава, вот обезболивающее зелье, а вот еще...
— Успокойтесь, ничего не надо. Лучше для внуков приберегите.
— За любой хороший поступок должна быть награда, — настаивает он.
— Ладно, — сдаюсь я, — у вас есть что-то против яда?
— Против яда? — задумывается травник, а затем начинает копаться в шкафу. — Есть! Для определения есть зелье и для нейтрализации простой отравы тоже.
— Вот пусть это и будет моей наградой, — забираю у него обе коробочки. — И вы не могли бы показать мне, где в этом городе расположено святилище или храм Орва?
— Пойдемте, господин охотник.
Храм Орва располагается в центре города. Точнее храм всех богов. Его десятигранник возвышается над городом. Крышу венчает многогранный купол. Белый мрамор с темными прожилками на стенах, красивое сооружение.
— Это древний храм, — поясняет травник, замечая мой изучающий взгляд, — говорят, что иногда боги вселяются в свои статуи и беседуют с жрецами, а бывает, что и с простыми людьми.
— Вселяются, говоришь? Интере... — прерываюсь на полуслове, замечая стражников. — Благодарю, что проводили.
Взлетаю по ступеням и скрываюсь в храме.
Не думаю, что стража будет преследовать меня в святилище. А после того как я выйду... Зависит от того, сработает мой план или нет. Ну, тут или пан или пропал.
Внутри храм тоже впечатляет: двухметровые статуи богов возле каждой стены-грани. Не понял, богов восемь, еще на одной грани размещается дверь. Остается еще одна грань... Получается, богов девять? Память молчит, да и спросить некого.
Ладно, вон тот идол, похоже, олицетворяет Орва. Латы, меч, да и лицо воина. Должен признать, все статуи выполнены весьма искусно, смотрят на меня, как живые.
— Охотник, что тебя привело в храм? — раздается тихий голос за моей спиной.
Хм, а я даже и не вздрагиваю. То ли матерею, то ли глупею. Одно из двух.
— Хотел поблагодарить Орва за то, что откликнулся, — говорю, не поворачиваясь к жрецу, — и преподнести ему дар.
— Это правильно, но насколько я помню, вы не молитесь нашим богам.
— Но они остаются богами и помогают смертным.
— Это так! Ты хорошо сказал.
Произнеся это, жрец выходит из-за моей спины, и я могу его рассмотреть. Ну если это жрец, то я даже не знаю с кем себя сравнить. Под два метра ростом, с фигурой атлета, которую не может скрыть даже просторный балахон, лицо испещрено морщинами и шрамами.
— Случаем не ты убил этого недостойного на суде богов? — спрашивает он, внимательно разглядывая меня.
— Я, а почему недостойного?
— Меч не должен служить двуличному человеку, — поясняет служитель Орва, — есть определенный кодекс, и даже наемники следуют ему...
— Ясно, как я могу отблагодарить Орва?
— Ты и так его порадовал тем, что следовал его заветам. И не только на словах.
— Хм, хорошо, — покопавшись в сумке, достаю один алмаз, — тогда я хочу пожертвовать этот камень, а вы сами решите, что с ним делать.
— Я приму этот дар, — кивает жрец, — но вижу, ты еще что-то хочешь?
— Да вот думаю, куда я после смерти, которая не за горами, попаду? — бодро отвечаю ему.
— А откуда такая уверенность? — удивляется он.
— Хоть и на суде богов, но я убил стражника, и меня ждут у ступеней храма.
— Ты думаешь, тебя убьют? Ты, видимо, первый раз участвуешь в суде богов?
— Первый, раньше поводов как-то не было.
— Так знай: победитель на сутки неприкосновенен. Это время дано, чтобы боец мог отдохнуть и восстановить силы духа и тела, на случай если кровники захотят отомстить, — сурово говорит жрец. — А кто нарушит обет, того ждет кара Орва.
— Не знал, но что помешает им арестовать меня и через сутки казнить?
— Ты не понял, абсолютно неприкосновенен...
— А они об этом знают? — и рукой показываю в сторону улицы.
— Что ж, пойдем напомним им, — жрец разворачивается и направляется к выходу.
Неужели получилось? Я надеялся, но...
— Этот человек под защитой Орва, — громогласно заявляет жрец с порога, — он победил на суде богов и сутки неприкосновенен. Кто нарушит сей запрет, того ждет кара.
Стражники расходятся, народ перешептывается и тоже потихоньку разбредается. Бедные, зрелища лишились.
— Спасибо вам, что просветили и помогли.
— Не за что, воины должны помогать друг другу, иначе нас не останется...
— Золотые слова.
— Золотые, говоришь? — задумчиво произносит он. — Может, тогда и ты мне поможешь?
— Все, что в моих силах, — соглашаюсь я.
— В той стороне, у гор, есть деревенька — начинает жрец, — там творится что-то странное, в чем дело мы не знаем. Самим нам здесь непросто, вся стража сейчас охраняет гномов.
— Хорошо, я разберусь.
— Прощай. Да не оставит тебя Орв без своей милости, — говорит жрец и удаляется в храм.
Раз у меня есть сутки, то сейчас кое-какие мелочи надо прикупить и в путь.
Рысью возвращаюсь на рынок. Первым делом покупаю небольшой котелок, а то надоело всухомятку питаться. Следующим пунктом по плану идут зелья...
Ешкин кот, что за алхимики в этом портовом городе? Этого нет, того нет. "Какое зелье? Молодой человек, им же давно никто не пользуется". Тьфу, тоже мне умники. Так что с большей частью зелий я в пролете. Буду надеяться, что они мне пока не понадобятся.
Так-с, теперь к артефактору. Надо разобраться с моими честно заработанными трофеями.
Только захожу в лавку, как ко мне быстро подходит молодой парень и начинает тараторить:
— Зарядить амулет, кольцо? Зачаровать что-нибудь?
— Нет, мне нужно определить назначение артефактов. — Сказав это, достаю из сумки пояс и рунный камень.
Набор, правда, странный: пряжка, хвостовик и пластины без узора, вороненые, с десяток колец для подвешивания мелких предметов.
— Один золотой.
Дороговато, но времени искать другого артефактора нет. Так что придется раскошелиться.
Опускаю на прилавок монету, он принимается за работу. Опять неразборчивый шепот и пассы руками.
— Набор как набор самый обычный, — под нос бубнит артефактор.
— Ладно, теперь камень..
Он кивает и начинает шаманить. С каждым мгновением он меняется в лице. Хамелеон, да и только.
— Что-то не так? — интересуюсь у него.
— Просто этот камень для... — шепчет артефактор, и испарина выступает на лбу.
Не понял, в чем юмор?
— Эм... это... он к целительству относится, — и опять замолкает.
— Мне каждое слово из тебя клещами вытягивать?
— Ну, это для мужчин, если "копье" не работает, — мямлит он и по цвету становится похожим на перезревший томат.
Не понял... Какое копье? Он что имеет в виду...
Не выдерживаю и начинаю хохотать. Так смущаться от... Ой, держите меня, не могу... Как какая-та кисейная барышня...
— Ясно, спасибо за помощь, — отсмеявшись, забираю свои трофеи и покидаю лавку, оставляя смущенного парня за спиной.
Вроде все, что нужно, сделал, значит, можно уходить. У меня в запасе чуть меньше суток, надо как можно дальше убраться отсюда. Да и про поручение жреца не стоит забывать...
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
