12 первых свиданий

— Посмотри на эту смесь оттенков, а штрихи! Они то ярко выражены, то прерываются... — спорила кучка людей у одной картины, пока я чуть ли не на цыпочках продвигалась к столу с закусками. С ними мне точно не о чем поговорить. Какая там смесь оттенков? Черный, серый, еще серый и белого немного. Ухватила с подноса очередной бокал, а в ротик закинула креветку в кляре. Вот! Вот, где искусство! Еда здесь отменная, ни то, что художники! Отложила себе на тарелку еще немного закусок, ну так... небольшую горочку, и заняла очередной пустующий пуфик напротив... Я точно не вернулась? По мне так, одно и то же полотно. Сплошное надувательство! Фыркнула я и закинула в себя морского гребешка.

— Голод и страсть, — услышала рядом с собой, чуть не поперхнувшись шампанским.

— Простите, что вы сказали? — ничего себе, так обо мне свободно еще никто не выражался. Осмотрела своего неожиданного и наглого собеседника. Высокий, худощавый, с пронзительными темными глазами за оправой очков... легкая небритость, приятная улыбка. Но больше всего меня привлекли его руки. Длинные пальцы, очень длинные, но при этом в них чувствуется мужественность.

— Я о картине. — Улыбнулся мужчина еще шире, подсев ко мне. — Вы знаете, как она была написана?

— Понятия не имею. Я думала, как и все — кисточкой и красками, или чем там еще рисуют? — пожала плечами и съела очередную креветку.

— Это картины Анны Пух. Она создает их в... довольно необычной манере... В общем, просто покрывает полотно краской, а затем...

— Размазывает её? — иначе тут просто не выразишься.

— В какой-то степени, — моему новому знакомому, явно, доставляло удовольствие наше общение. — Она просто занимается любовью на своих полотнах.

— О, мой... — вовремя остановилась, закрыв рот рукой.

— Андрей, — протянул мне руку мужчина, будто до этого и не было этой истории со скандальным созданием данных полотен. — Друзья меня зовут Эндрю.

— Я...Ярослава... Яра...

— Очень приятно, Ярослава. Красивое древнее имя, — я только кивнула, все еще не отошла от услышанного. Как хорошо, что не прикасалась к картинам, а то мало ли чего на ней осталось после... эээ... совокупления. — Вижу, выставка не произвела на вас впечатления.

— Вы так считаете? — пропищала я, выпив шампанское залпом. Он только беззаботно рассмеялся.

— Яра, — произнес мужчина раскатисто мое имя, даже мурашки по телу побежали, — могу я пригласить вас на свидание?

Ничего себе поворотик! Неужели нашла кандидата? Еще раз осмотрела нового друга. Неплох! Почему бы и нет!

— Попробуйте, — подарила ему свою якобы смущенную улыбку.

Андрей или Эндрю... тут же встал и протянул мне свою руку с этими невероятными длинными пальцами.

— Тогда прошу, составьте мне компанию.

— Что? Прямо сейчас? Э?! Я... — похоже, это самый шустрый ухажер в моем списке. Так! Какой список?! Ругала я себя. Этот Пашка только голову мне задурил!

— Зачем терять время, начнем наше приключение прямо сейчас, — наклонился ко мне Эндрю и поцеловал мою руку.

— Вы поэт?

— Нет, — рассмеялся, — Я такой же горе-художник, — обвел он зал рукой.

— Надеюсь, картины вы пишите не... эээ... как Анна Пух? — все же решила уточнить для справки. Мало ли, потом буду висеть в одной из таких галерей. Что-то далеко меня мысли унесли...

— Предпочитаю классическое исполнение, — успокоил Эндрю.

* * *

Проснулась я в незнакомой квартире с больной головой, но радует, что хотя бы в одежде! Прокуренное жилище, хоть и с дорогой мебелью вызвало у меня в голове первые отголоски воспоминаний о вчерашнем свидании...

Первым местом, куда меня привез Эндрю, оказалась еще одна студия, но хотя бы с более привычными полотнами для моего глаза. На стенах висели пейзажи, портреты и немного натюрмортов. Но так как я ничего не понимала в живописи, место своего обитания на таких приемах менять не стала. Встала у стола с едой... здесь она была менее изысканной, да и шампанское оказалось Советским! В общем, на выставке мы пробыли ровно полчаса. От подозрительного персонажа в мятом костюме и с немытыми волосами, который вещал что-то об импрессионизме, нас спас раздавшийся звонок мобильного Эндрю. А вот от дешевого шампанского и изжоги меня уже спасти было нельзя!

Так мы оказались в месте номер два. Эта была закрытая вечеринка в кафе. На сцене выступали начинающие поэты, зачитывая свои стихи. Одно меня поразило под уже бокал красного вина. Я чуть им не подавилась. Невзрачная особа вещала со сцены заунывным голосом:

— Почему дождик капает с неба?

Ему грустно...

Совсем он один...

Он объятий хочет...

Согреться...

Но злой рок — быть одним.

Быть одним, быть одним, — попыталась она создать эхо.

Да уж! Ничего не скажешь, глубокие мысли дождя! А я все думала, отчего он льет и портит мне прическу?

— Да я таких стишков могу вам хоть сейчас сочинить, — ответила я Эндрю и его другу, кажется, Станиславу. Они восхищенно аплодировали с остальными улыбающейся серой мыши со сцены.

— Яра, ты не понимаешь всей трагичности одиночества. По сути, мы все, как этот дождь, — попытался объяснить мне Станислав.

— Может, быть. Но это не делает стихотворение лучше. Вот послушайте, — всплеснула я руками от зародившейся идеи и побежала к сцене. Пришлось немного поспорить с парнишкой и его огромной бабочкой на тоненькой шейке, но в итоге... после небольшого удушья тем самым элементом его гардероба... Я стою на сцене. Зал замер, правда, я никого не вижу, так как один прожектор ярко горит, освещая меня красивую.

— Экспромт! — зарядила, размахнувшись бокалом и пролив содержимое на сцену. — Осень, лес, все тускнеет.

Жизнь закончилась и у листка.

Был он сорван ветром.

Бац! — всплеснула я руками, разливая остатки вина, и еще крикнула для пущего эффекта. — И не стало листка!

После поклонилась, сделала реверанс и спустилась со сцены под всеобщие аплодисменты.

— Браво! Это было просто великолепно! — кричал друг Эндрю, обнимая меня. — Ты прирожденная актриса, сцена любит тебя! Эндрю, где ты нашел эту прекрасную леди? — все не мог остановиться Станислав. Я же смотрела на всех, как на инопланетян. Неужели они считают это высокой поэзией? Да, я чего-то явно не понимаю, подозвала официанта, чтобы заказать еще вина.

— Думаю, нам нужно посетить еще одно место, — глаза Эндрю зажглись. — Ярослава, ты обязана познакомиться с одной выдающейся поэтессой. Она недавно выпустила очередной сборник! А сегодня как раз организовала вечер в честь этого!

Так мы оказались в этой квартире. Выдающаяся поэтесса, кстати, оказалась так себе. Явно связи и богатый муж просто сделали свое дело. Зато еда и напитки здесь снова были на уровне! Собственно чем я и занималась остаток ночи, слушая пьяные бредни своего кавалера. Он оказался тем еще капризным существом! Хорошо, что я не видела его картин. Зато какой-то мужчинка разнес 'писанину' Эндрю в прах. Поспорив, и это я еще красиво выразилась, мой ухажер окунулся в мир спиртного. Он заливал в себя не рюмки, а целые стаканы прозрачной горячительной жидкости, даже не думая закусывать. Поэтому я удалилась в другую комнату, чтобы немного отдохнуть на мягкой кушетке...

Поэтому сейчас, проснувшись, потянувшись и быстро обув свои туфли, я на цыпочках выбежала из квартиры. Хотелось крепкого кофе, таблетку аспирина и горячей ванны с душистой пеной, чтобы перебить этот отвратный запах дешевых сигарет.

Итак, номер восемь оказался полным провалом! Радовало только одно, что потратила я на него не более суток!

* * *

Я сидела на кухне и, как выработалось уже за несколько месяцев, поедала свой завтрак. Обычное утро. Тарелка овсянки, нарезанные овощи и чашечка кофе с тостом. За окном сегодня светило солнце, видимо, октябрь решил встретить нас не по-осеннему теплой погодой. И если бы не желто-красное буйство листвы за окном, можно было решить, что все еще лето. Скучно! Подумала я, вздохнула и положила в рот еще одну ложку каши. Телефон пропиликал. Посмотрела на экран... 'Гороскоп судьбы'. Хм, странно, вроде бы не скачивала себе. Какая разница. Нажала кнопочку открыть и вчиталась в текст: 'Скорпионы, ваши сердечные дела могут выйти на первый план... ', — уже неплохо! Стало гораздо лучше, хотя никогда не верила в эту ерунду, — '... но...' — цокнула языком от недовольства. Вот так всегда! Только начинаешь верить в хорошее, как появляется это ужасное 'но'! Ладно, решила все же дочитать, — '... энергию лучше направить в другое русло: деловую сферу, науку или искусство'. — Да! В один из этих пунктов я уже пыталась направить, как-то не вышло. Искусство! Не по мне богемная жизнь. Вчиталась дальше. — '... Возможно необычное знакомство, которое изменит ваши взгляды на жизнь'.

Отодвинула телефон и принялась за кофе с тостом. Надеюсь, это знакомство, действительно, что-то изменит у меня в голове, а еще бы и в паспорте! Штампа там явно не хватает. Еще и Пашка зудит последние дни, все не успокоится с нашей 'помолвкой'. Даже Феденька привык. А какой нам стол сделали коллеги! Поэтому волей-неволей, но другу пришлось сыграть роль жениха. Единственной его отдушиной стало издевательство надо мной. Я, по своей глупости, выболтала, какой имела успех на сцене в роли поэтессы. И теперь Пашуньчик разговаривал со мной в стихотворной форме. Не всегда, но по утрам в особенности. Вот и сегодня я ждала, когда друг выйдет из ванной, чтобы в очередной раз испортить мне настроение.

Шум воды стих, и Паша появился на импровизированной сцене, которою в данный момент ему заменила кухня. Уселся рядом, взяв чашку с кофе, и уставился на меня, ожидая приветствия. Ошибку прошлых дней я повторять не стала, поэтому ограничилась коротким:

— Привет.

— Какой замечательный с утра ответ, — расплылся в довольной улыбке Невеличко. Все! Мое терпение лопнуло! Достаточно с меня!

— Заткнись!

— Как грубо! Извинись! — изобразил обиду на лице Пашка.

— И не подумаю, — естественно у него уже был заготовлен ответ на мою реплику, но я быстро всунула ему в рот кусок тоста. Пусть лучше займется полезным делом, а не доводит меня! — Может, хватит уже? — говорила, пока он жевал. — У меня голова трещит от твоих стишков! — быстро засунула ему помидор, так как Пашкин рот снова освободился. — Еще хоть одно высказывание в таком духе... и я не отвечаю за себя! На работу приедешь с фингалом под глазом.

— Какая склочная, однако! Решает дело сразу дракой. — Не успела я заткнуть Пашку огурцом. Ответил все же!

— Паша! — предупредила, выставив кулак.

— Ярка, какая ты скучная! — перешел, наконец-то, на обычное общение. — Видно, мужика давно не было, — захихикал, за что и получил по лбу ложкой. Нет! Этот человек неисправим, поняла я. Поэтому быстро оказалась в своей спальне, подперев ручку двери спинкой стула. — Выходи, подлый трус! — не заставил себя долго ждать друг.

Эх, ну почему мы живем не на первом этаже? Посмотрела на часы, решив, что лучше я опоздаю на работу, но зато останусь целой и невредимой, уселась на стул для дополнительной защиты. Да, лучше вызову такси, пусть Пашка едет один, скрестила руки на груди и оперлась о дверь, так как друг, видимо, решил вынести ее.

* * *

Первый раз за то время, что я работаю в салоне, Феденька выразил мне свое недовольство опозданием. А все почему? Потому что... нет, не Пашка виноват, просто Федюшкин оказался слабым мужиком! Я не обратила на него внимания, не заметила такого мужчину! И пошли наказания. Вернее, пока одно и устное, но все же! Как хорошо, что у меня хватило ума не согласиться на все уговоры своего начальника. Поэтому, молча кивая, я смотрела в лицо просто Феди и радовалась, что он не вошел в мой список ухажеров. Тьфу ты! Совсем помешалась!

Часы показывали тринадцать ноль — ноль, а это означало праздник для моего желудка. Обед! Поэтому, схватив свои вещи, я оказалась у кабинета Сонечки. Решила, что мы давно с ней не общались и нужно исправлять свое плохое отношение к нашей дружбе.

— Привет, Соня... — улыбка с лица тут же сползла. Подруга сидела в кресле, опустив плечи, и плакала. — Ох! — только сейчас я поняла, что совсем забыла рассказать Соне! Ей же нравился или еще нравится Пашка... А я... Вот тебе и дружба! Нужно срочно все объяснить. Еще и стол этот праздничный был... — Сонечка, прости меня. Я тебе сейчас все объясню. Мы с Пашей на самом деле...

— Ой, привет, Яра, — она быстро прошлась салфеткой по лицу и слабо улыбнулась. — Да, я об этом уже знаю. — отмахнулась подруга.

— Знаешь? — удивилась. Пашка? — Тебе Невеличко растрепал?!

— Так получилось, — смутилась она, отвернувшись от меня. — Не ругай его.

Не ругать его?! Ничего себе! Да я, если и захочу что-то ему сделать, он все равно отомстит мне, еще и с процентами вернет.

— И что же он тебе рассказал? — встала руки в боки, об обеде уже как-то и не думалось, только желудок время от времени исполнял кульбиты, высказывая негодование своей хозяйкой.

— Ну, понимаешь... ты, моя подруга, даже не подумала поделиться со мной такой новостью. Я очень на тебя тогда обиделась. И Паша нашел меня, заплаканную, на заднем дворе нашего салона... объяснил, что тебя доставал Федор Николаевич, поэтому вы решили разыграть жениха и невесту.

Ага, тили-тили тесто! Пашкина рифма перешла и ко мне. Решили! Ничего себе приплыли! Ё-моё! Как он перед Сонечкой красиво спел, однако. А мне так злостное : 'Ищи жениха! Феденька меня больше не любит!'.

— А еще что говорил? — думала, как бы это Пашунчику так насолить?

— Ничего, — опустила глаза Сонечка.

— Точно? — подозрительно на нее посмотрела. Что-то она недоговаривает.

— Ну да... — заметались ее глаза по кабинету.

— Подруга, колись! — подошла к ней и посмотрела прямо в глаза.

— Ну, хорошо, — вздохнула она. — Он, действительно, ничего больше не говорил. Это я ляпнула, что он мне нравился все это время.

— А сейчас уже не нравится?

— Ну... я вроде как с парнем уже... — покраснела Соня и улыбнулась.

— Правда?! — обрадовалась за подругу.

— Да, мы встретились с ним в театре...

— Подожди, подожди, — только сейчас я поняла, что Соня все равно плакала. И если не из-за меня, то тогда по какой причине? — А слезы чего льешь?

— Ой, да это все роман, который я читала, — покрутила она перед моим лицом телефоном в руке. — Грустный очень, а там сейчас как раз такой накал... Хочешь дам почитать? — шмыгнула она носом и улыбнулась.

— Нет, спасибо. Мне своего накала в жизни хватает. А вот про парня твоего я послушаю. Одевайся, пойдем обедать, плакса. — Помотала я головой, как любила делать моя мама, если я расстраивалась из-за пустяков.

* * *

— Ну, выкладывай, подруга, что за парень, чем живет, дышит? — поедала я грибной супчик, а желудок благодарил меня тихим урчанием.

— Максимом зовут, — порозовели щечки Сонечки. Какая же она у меня невинная душа все-таки. — Он в университете французский преподает.

— Неплохо, — похвалила подругу. Эх, только мне какие-то бестолковые попадаются! Малыш, конечно, не в счет. — Теперь понятно, чем сразил тебя, — решила подшутить, подмигнув Соне.