2. Космический Патруль

В замке царило настоящее столпотворение. Крупные вассалы верховного короля Британии занимали лучшие помещения нижних этажей. Их жёны, дочери, младшие сыновья набивались по десятку человек в одну комнату. Глава семейства с прислугой спал на кровати, а младшие члены семейства — вповалку на полу, на тростниковых матах. По углам замка, в каждой нише и каждом коридоре ютилась прислуга. Всё это требовалось не только разместить, но и прокормить, отчего Джиневра буквально сбилась с ног, отдавая приказания и надзирая за выполнением. А тут ещё и Моргана то и дело доставала её язвительными замечаниями касательно умения молодой королевы вести домашнее хозяйство. Всё это заставило Джиневру буквально возненавидеть свояченицу. Но, как бы то ни было, каждый вечер она занимала почётное место возле короля за Круглым Столом, где все оказывали супруге Артура почёт и уважение. Это было неизменной традицией и настоящей устной газетой.

Признанные герои королевства с охотой рассказывали за вечерним пиршеством о своих подвигах, вспоминали, как сами в первый раз явились на подобный турнир, чтобы завоевать победу и право быть возле короля. Рассказы рыцарей были полны таких живописных деталей, что, слушая их, Джиневра не на шутку встревожилась. Любой из этих мощных бойцов мог одним ударом разрубить рыцаря Ланселота вместе с его конём. Даже Гавейн, хотя и самый молодой среди них, был очень рослым и искусным воином. А уж сэр Саграмор из-за своей чрезмерно развитой мускулатуры казался просто квадратным, недаром его лошадь происходила из фламандских тяжеловозов.

Джиневра вспоминала стройную фигуру юного Ланселота и невольно сравнивала её с кряжистыми, словно старые дубы, торсами признанных бойцов. Кроме того, она помнила из прежнего сна, как здоровяк Гавейн одним ударом пики заставил Ланселота так лечь на круп коня, что юный рыцарь едва не упал на землю. Этот коронный номер Гавейна многих обращал во стыд и бегство — он виртуозно владел пикой.

Мордред к Столу допущен не был, как и прочие молодые рыцари, хоть бы и самых благородных кровей. Все они располагались в своих палатках за крепостной стеной, чем подчёркивалось равенство возможностей — хоть ты из самой бедной семьи, хоть сын короля. Но богатство убранства палатки, новые одежды прислуги и количество её выгодно отличали наследников богатых родов от их бедных соперников.

— Как ты думаешь, — спросила королева своего мужа в одну из тех редких минут, когда король нашёл немного времени для отдыха среди дневных хлопот, — твоя сестра не постарается поддержать своего сына магическими чарами? Ведь она, как говорят, волшебница.

— Ты в самом деле в это веришь? — с насмешкой спросил король.

Но, как-то вечером Джиневра заметила кое-что странное. Прислуги в замке толпилось множество — иной раз проходу не было из-за этой суеты. Всех упомнить было невозможно. Но один человек привлёк её внимание: слишком стройная фигура, слишком прямая спина и гордая посадка головы — её не мог скрыть даже бесформенный капюшон и грубая накидка. Человек искусственно прихрамывал — явно, чтобы скрыть свою походку. Спутанные волосы почти скрывали его лицо, но незнакомец очень уж уверенно направился к одному из покоев и вошёл туда, где устроилась со своими домочадцами Моргана.

Это было очень странно, отчего Джиневра забеспокоилась. Она заподозрила, что сестра короля устраивает какие-то интриги, а этот человек — посланник от Уриенса, который сославшись на болезнь, не явился ко двору.

В Замке Камелот, как и во всяком другом средневековом замке, имелись тайные ходы. Тот, кто знал систему тайных переходов, мог проникнуть практически в любое помещение. Один из таких ходов был известен Джиневре. Случилось это ещё в прошлом сне, накануне отъезда короля Артура на войну с саксами. Тогда король призвал её и показал скрытый вход в тайный коридор. Тот вёл за пределы замка и выходил в лесу, в маленькой тайной конюшне, где верный слуга всегда наготове держал трёх свежих коней — на случай бегства. Тогда король сказал Джиневре:

— Если случится нечто непредвиденное, а я не смогу прибыть, чтобы защитить тебя, уходи этим ходом и скачи в Кентерберийское аббатство.

Он даже тогда назначил её тётушку, сестру Леодегранса, настоятельницей этого монастыря, и никогда не забывал подпитывать средствами этот своеобразное убежище на случай беды. Само аббатство располагалось в укреплённом замке и было достаточно хорошо защищено.

Сейчас Джиневре не требовалось спасаться, но она вспомнила расположение этого тайного коридора и догадалась, что он проходит как раз за стеной того помещения, где расположилась Моргана. Не может быть, чтобы строители замка не предусмотрели возможности подглядывать и подслушивать за гостями замка. Едва ли Моргана знала о всех тайнах Камелота, поскольку строительство этого замка началось в те поры, когда она уже не первый год была женой Уриенса и жила в Уэльсе.

Вход в лабиринт начинался как раз в комнате Джиневры, за одной из раздвижных панелей тёмного дуба, которым были обшиты стены.

Волнуясь, королева вдавила внутрь один из замысловатых витков, украшающих панель по периметру. Тяжёлая деревянная доска бесшумно сдвинулась и уплыла внутрь и вбок. Потайной ход существовал! Что бы королеве ранее вспомнить об этом, тогда не пришлось бы предпринимать рискованный полёт прямо с башни Камелота. Теперь же она вступила в прохладный и влажный мрак, слегка пахнущий плесенью. В руках королева несла фонарь с щитками — их можно опустить и закрыть свет свечи, не туша её.

Покои Морганы находились через одну комнату на том же этаже, что и комната Джиневры. Королева отсчитала нужное количество шагов и стала искать на каменной стене какие-нибудь скрытые устройства для подслушивания.

Это оказалось просто: немного далее в каменной стене нашлась деревянная панель размером с низкую дверь. За дверцей Джиневра обнаружила глубокую нишу, наружная стенка которой была ничем иным, как имитацией каменной стены. На самом деле это был тонкий деревянный щит, замаскированный с лицевой стороны плоским камнем. Из комнаты было невозможно догадаться, что в стене имеется фальшивая вставка. А посреди деревянного щита имелось маленькое окошечко, плотно закрытое заглушкой с ручками.

Джиневра осторожно извлекла прямоугольную досочку и наощупь обнаружила неровную каменную поверхность — заглушка имитировала один из больших кирпичей, из которых сложены внутренние стены замка. Отверстие прикрывалось тяжёлым гобеленом, но слышимость была прекрасной.

Тотчас же уха королевы достиг звук голоса.

— Я не верю дяде! — резко выговаривал знакомый голос. Это был Мордред собственной персоной. — Он обязательно постарается меня унизить и поставит против меня самых сильных своих бойцов. Ты должна помочь мне и снабдить меня магической силой!

— Ты же знаешь, что проклятый колдун Мерлин только и ждёт этого. — возразил голос Морганы. — Ему только повод дай обвинить нас в нечистой игре. Он обязательно будет искать в тебе признаки колдовства. Чего-чего, а на это у старика отменный нюх. У тебя хорошая выучка, и тебе не стоит бояться соперничества.

— Я не боюсь всяких молокососов! — вскипел Мордред. — Меня беспокоят эти артуровы любимцы! Уж они-то постараются ради своего короля! Им нет большей радости, чем унизить сына Уриенса!

— Но ведь Гавейн тоже сын короля Уэльса. — возразила Моргана.

— Гавейна скорее следует признать сыном самого Артура, нежели моего отца. — ухмыльнулся Мордред. — Он до того предан королю, что вовсе забыл своё подлинное родство. А во мне все видят претендента на трон. Я и правда не отрицаю этого. У короля нет наследника, и я единственный, кто достоин трона Британии. Так что, моя победа на турнире — это моя дорога к трону. Мать, ты должна помочь мне своими магическими силами.

— Я всей душой бы рада, но, говорю тебе, это опасно. Впрочем, я могу сделать иной ход — ослабить твоих противников.

— Как это?! — вскричал Мордред, забыв об осторожности.

— Тише! Не ори, у этих стен могут быть уши! — зашипела Моргана. — Так вот, накануне турнира будет открытый пир, где будут присутствовать все бойцы. Я накажу своему верному в этом замке человеку подлить в вино одно зелье. У него довольно хитрое свойство — это избирательная магия. Так вот, хуже они себя не почувствуют и рука их по-прежнему будет тверда, а глаз зорок. Но именно с тобой у них выйдет промашка. Любой их удар, направленный в тебя, скользнёт мимо. Для этого мне нужна прядь твоих волос.

— Да хоть все бери! — вскричал в восторге Мордред.

— А вот все как раз не надо. — с гаденьким смешком заметила Моргана. — Тебе, мой друг, следует сохранять красоту лица. Как только ты войдёшь в круг избранных рыцарей Стола, начни потихоньку притираться к королеве. Джиневра страшно честолюбива и не слишком любит брата нашего, короля Артура. Соблазнишь её и опозоришь.

— Невелика честь. — с сомнением заметил племянник короля. — После такого предательства ожидать преданности от своего двора?

— О, в нашей семье это обычное дело! — успокоила его мать.

Она не ошиблась! Моргана действительно собиралась магическими средствами поддержать своего сына! И ведь как ловко догадалась обойти Мерлина! Не на Мордреда чары наложить, а на его соперников! Причём, на всех сразу! У сестры короля оказались далеко идущие планы, она хорошо продумала свои ходы, и не последнее место в списке её жертв занимает Джиневра.

Предотвратить подлую задумку Морганы не представлялось возможным — пойди ещё, найди её верного слугу, который всыплет в вино магическое средство! Но Джиневра задумалась. Так ли хорошо тренирован Ланселот? В том, первом сне, его наградила силой озёрная фея, Нимуё. Вот почему он оказался непобедим. Только силачу Гавейну удалось нанести рыцарю очень уж крепкий удар. Артур тогда даже запретил продолжение поединка, поскольку опасался, что этот молодой рыцарь вполне может ответить прославленному герою двора ударом такой же силы.

Чем больше она раздумывала, тем больше приходила к выводу, что сон пошёл как-то не так. Внешняя канва событий совпадает, а внутренняя подоплека — совсем иная. Беспокойство всё более овладевало Джиневрой, и она решила действовать наверняка.

Глава 14

Покинуть замок днём более не было ни малейшей возможности — у королевы вообще не имелось свободного времени. Но вот, едва все угомонились и улеглись спать, Джиневра покинула Камелот через подземный ход. Вышла она в знакомом месте — тёплая конюшня, в которой сонно жевали свежую траву три гнедых жеребца.

Закутавшись в покрывало, королева поспешно выскользнула на волю и очутилась среди высоких корнуольских дубов. Ночь была в самой глухой своей фазе — около полуночи. Теперь её никто не мог заметить, и она бесшумно взмыла вверх. Июньские ночи короткие, светать начнёт где-то около двух часов, так что следовало поторопиться.

Джиневра неслась высоко над землёй, словно метеор. Внизу тёмной неразличимой массой проплывали леса и долины. Только маслянистый блеск медленно текущей реки выделялся среди мрачного безмолвия крутых берегов. На высоте дул порывистый ветер, освежая разгорячённые щёки королевы. Над головой плыли тяжёлые мрачные тучи, закрывая от света звёзд насторожившуюся землю. Лишь бледно-мутное пятно прорывалось изредка среди клубящихся потоков небесных хранилищ влаги — свет вечной странницы, Луны. Холодная, враждебная ночь обещала на следующий день хмурую, тоскливую погоду.

Нечего было и думать найти странствующего рыцаря среди тёмной ночи. Но скоро с востока начнёт приближаться светлая волна рассвета, и всадник двинется в путь по одной из проторенных дорог.

Внезапно далеко внизу глухой лесной массив озарила багровая вспышка, словно безмолвно расцвёл гигантский огненный цветок. Мрачное зарево несколько раз мигнуло и погасло, потом снова неровно разгорелось. Это было что-то странное: не слишком похоже на пожар.

Заинтересованная Джиневра начала снижаться над этим местом и вдруг отчётливо услышала дикий рык — так оглушительно рычать не мог ни один известный ей зверь. Она уже подлетала к месту вспышки, как снизу взмыла в воздух длинная фигура с крыльями, сияющая, как раскалённая сталь. Существо перевернулось над верхушками деревьев и снова ринулось вниз. Ошеломлённая Джиневра поняла, что видит не что иное, как настоящего дракона. Мифическое чудовище издавало низкий гневный рёв, словно пыталось испугать своего врага. И тут королева явственно увидела, с кем сражается дракон.

На небольшой поляне среди поваленных деревьев металась серебряная фигура. Ланселот! Он и не думал отступать под защиту леса, а как раз наоборот — призывно размахивал мечом, приглашая чудовище к схватке. Дракон опять взревел и пошёл на таран. На искромсанной земле завязалась бешеная драка. Чудовище яростно метало гребенчатым хвостом, стремясь сбить с ног рыцаря, а тот ловко ускользал от бронированного снаряда, подставляя вместо себя стволы поваленных деревьев. Дракон ударялся хвостом о расщепленные комли и неистово ревел от злобы.

Испуганная и заворожённая зрелищем смертельной опасности и удивительной отваги Ланселота, Джиневра опустилась ниже и стала в растерянности наблюдать за ходом битвы. Она ничего не знала о драконе, ей не было ничего известно о том, что Ланселот по пути в Камелот встретился со сказочным чудовищем. Выходит, зря она так беспокоилась, и отважный рыцарь вполне в состоянии сражаться и с более грозным противником, нежели любой из участников Круглого Стола.

Она опустилась ещё ниже — на широкую ветвь стоящего на краю поляны дуба. Оттуда была хорошо видна вся схватка. Теперь стало заметно, что на голове Ланселота нет шлема, и кудри юноши вольно метались белой волной при каждом его движении. Было нечто завораживающее в этой лёгкости, с какой он ускользал от близкой опасности, словно исполнял волшебный танец.

Но помимо хвоста у чудовища был и длинный острый рог, торчащий из низкого лба. Этот рог преследовал молодого рыцаря, стремясь пронзить его, как пика. И, похоже, не один удар уже достиг Ланселота, судя по сорванному наплечнику, помятым латам и потерянному шлему. И вот страшный хвост дракона подстерёг уставшего юношу и сбил с ног.

Торжествующий рёв разнёсся над притихшим лесом. Дракон стремительно бросился на своего врага, намереваясь растерзать его страшными когтями. Юноша успел перекатиться на бок и едва избег участи быть раздавленным, как лягушка под копытами. Но на его руке появился кровавый след — из раны хлынула кровь и потекла по серебряным доспехам.

Ланселот вскочил и схватил свой меч левой рукой. Он бросился вслед чудовищу и нанёс рубящий удар по чешуе как раз на левой задней лапе. Меч жалобно вскрикнул и обломился у самой рукояти, а у дракона нет и следа ранения.

Тяжело дыша, рыцарь огляделся, и это стоило ему новой раны. Страшный хвост снова обрушился на него, сбил с ног, смял, швырнул в поваленные стволы. Бесчувственное тело упало среди веток и более не шевелилось.

Джиневра в ужасе понимала, что это катастрофа. Нечто роковое помешало Ланселоту прибыть в замок Камелот на рыцарский турнир, потому что после таких ран, даже оставшись в живых, Ланселот не сможет биться в суровых поединках. На её глазах рушилась легенда.