Далила проводила ее взглядом, посмотрела на сердитого Джозефа, о чем-то подумала и тоже куда-то ушла.
А тем временем далеко-далеко от этого места над изнывающей под жарким солнцем равниной летела маленькая птичка. Потом что-то привлекло ее внимание. Свернув с выбранного пути, она взмахнула крылышками и опустилась на землю в канаву возле дороги. Среди жухлой травы и пыли лежала слегка покореженная черная пахнувшая смолой штука. Пичуга удивленно склонила голову набок и недоуменно чирикнула, кося на находку блестящим глазом. Вспорхнула кукле на грудь и скептически посмотрела на схематически отмеченные черты лица. Постояла так несколько секунд, размышляя, какую пользу можно было извлечь из мягкой человекообразной фигурки. Пощипала перья под крылом, снова сконцентрировалась на том, что было у нее под ногами. Задумчиво пару раз долбанула клювом смоляного человечка по лбу. Потеряла к нему интерес и полетела дальше.
В это же время добрая медсестра распахнула окно в палате Джастина.
— Что вы в духоте сидите, — ворчала она. — Хоть свежим воздухом подышите. Комаров сейчас нет, так что никто к вам не залетит.
— Спасибо, — слабо улыбнулся пациент, удобней устраиваясь на подушке.
Ему еще только предстояло узнать, какими агрессивными бывают некоторые голуби.
Вернулась грустная Дейдара. Положила стопку ксерокопий на стол немного подобревшего начальника и, обиженно сопя, села на стул под своими постерами.
— Чашку мне вымой, — велел Джозеф, протягивая подчиненной снова загаженную заваркой и отложениями старых чайных пакетиков кружку.
Девушка опять ушла. Вторая пока не появлялась. Телефон больше не звонил.
Джозеф снова лег на стол и закрыл глаза.
— Пока вас не было, я смог заключить еще один договор! — встретил его радостный торговец.
— Подумать только, на скольких "островах" проблемы с выпечкой... — буркнул Обладатель, плюхаясь в кресло и вопросительно глядя на книгу в кожаном переплете. — Она закончила? Можно посмотреть, что получилось?
— Да, конечно, — рассеянно кивнул старик, с огрызком карандаша в руках вчитываясь в какие-то собственные записи.
Джозеф пододвинулся к столу и заинтересовано перевернул обложку.
Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты.
В томленьях грусти безнадежной
В тревогах шумной суеты,
Звучал мне долго голос нежный
И снились милые черты.
Джозеф фыркнул, пролистнув еще пару страниц. Нашел Гумилева и один из сонетов Шекспира.
— Э нет, дорогуша, — усмехнулся он. — Это уже плагиат. Наглый и неприкрытый. Хоть бы пару строчек местами поменяла ради приличия...
Слова стали таять на бумаге. Через несколько секунд книга снова была девственно чиста.
— Вы ее обидели, — с легким осуждением отозвался торговец, всё еще что-то подсчитывая и записывая.
— Всего лишь сказал правду, — Джозеф угрызений совести не испытывал. — Если уж на то пошло, она могла взять какие-нибудь менее известные стихи.
— Смотрите, что получается, — пробормотал старик, переходя на другую тему. — У меня теперь есть шесть партнеров. Значит, выпуск товара нужно увеличивать. Если дело так и дальше будет идти, то, боюсь, придется нанимать работников...
— Где вы их брать собираетесь? — Обладатель отложил книгу в сторону. — И еще. Надеюсь, производство вы не тут расположите? А то я категорически против.
— Это всё надо обдумать. Вообще да, здесь тесновато. Боюсь, такой нагрузки это пространство не выдержит. Нужно посмотреть, нет ли возможности создать дополнительную площадь без привязки к чьему-либо сознанию...
— А вы крепко заболели идеей сотрудничества, — протянул Джозеф, подпирая подбородок кулаком и лениво наблюдая за тем, что Квирчик вытворял в своем колечке под потолком. — Зачем вам это? Что надеетесь получить?
— Между прочим, некоторые люди действуют ради идеи, а не выгоды, — отозвался старик. — Меня увлекает сам процесс создания того, что объявлено невозможным.
— Не боитесь последствий? Полагаю, это ваше предпринимательство незаконно?
— В том-то и дело, что формально я ничего не нарушаю, — улыбнулся торговец. — Полностью отсутствует правовая база, регулирующая функционирование "островов". Нет закона — нет ответственности. Считается ведь, что между ними перемещаться нельзя, а то, что происходит в голове человека, не затрагивая интересов окружающих — его частное дело. За личности "островитян" и последствия их влияния на Обладателя отвечает разработчик конкретного места рекреации. Так что ни мне, ни вам, ничего не грозит, даже если о моем "архипелаге" станет известно.
— "Архипелаг"? — оперативник усмехнулся. — Забавно.
— Напрасно смеетесь.
— Я не смеюсь. Вернее, смеюсь, но не над вами. Просто представил, что у меня в голове будет размещаться штаб мафии, контролирующей все "острова", собирающей с них дань и всё такое. Вам надо еще большую белую пушистую кошку завести. Будете ее гладить и строить планы по захвату мира.
— Вечно вы все опошлите, — расстроился торговец. — То же мне "мафию" нашли... К тому же, кошка у меня долго не проживет: ее Квирчик быстро изведет.
Попугай, вися в колечке вниз головой, как это всегда бывало, когда он слышал своё имя, оглушительно чирикнул.
Джозеф посидел в магазинчике еще немного, а потом пошел "наружу".
Открыв глаза, он увидел свою чашку. Та стояла прямо перед его лицом. Мытая.
Дейдара, сидя на своем месте, что-то сосредоточенно печатала. Далилы до сих пор не было.
— Что делаешь? — поинтересовался Джозеф, садясь прямо.
Девушка на него мельком взглянула. Судя по всему, она была обижена.
— Составляю список имен, которые, скорее всего, еще не заняты. Меня в отделе кадров попросили. Чтоб новички меньше мучались при устройстве на работу.
— А. Здорово. Молодец. Много набирается? — зевнул Джозеф, потягиваясь.
— Пока девяносто шесть.
— Сколько?! — не поверил начальник.
— Возможно, некоторые из них уже кто-то носит, — отозвалась Дейдара. — Потом по базе проверить надо будет, но с этим уже они сами разберутся.
Оба замолчали. В тишине раздавались лишь стук клавиш да шелест разбираемых Джозефом бумаг.
— Факс от Дугласа? — мужчина заметил лежавшую поверх кипы старых документов бумажную ленту. — Когда пришел?
— Минут десять назад.
— Ясно, — Джозеф мельком просмотрел текст.
Ничего важного, начальству можно не докладываться.
Пришла Далила.
— Я вас поздравляю, — провозгласила она, садясь на свое место. — Празднование годовщины создания ведомства, похоже, отменяется.
— Почему? — растерянно посмотрела на нее Дейдара.
— Джульетта пришла к выводу, что такие затраты мы не можем себе позволить, связалась с бухгалтерией подразделения правовой помощи, там с ней полностью согласились и зарубили Камилле ее начинание. Но та уже тоже к тому моменту пришла к выводу, что лучше придумать что-нибудь другое.
"Интересно, откуда Джульетта узнала о размере затрат?" — думал Джозеф, внимательно глядя на Далилу, как ни в чем не бывало снова взявшуюся за свой кроссворд.
Бухгалтер поискового подразделения, очень худая и уже немолодая женщина, совершенно уверенная в собственной неотразимости и сексуальной привлекательности, носила прозрачные блузки с глубоким декольте и туфли на шпильке, выщипывала брови в ниточку, пользовалась кроваво-красной губной помадой и жирно подводила глаза. Глядя на нее, Джозеф всегда вспоминал героиню мультика, мечтавшую о шубе из щенков далматинцев. Тольку у той, в отличие от бухгалтерши, волосы не были выкрашены в огненно-рыжий цвет. Джульетта ненавидела всех женщин в возрасте от пятнадцати до пятидесяти лет и уж точно никогда не стала бы читать письмо, присланное Камиллой, если б точно не знала, что оно касалось ее профессиональных обязанностей или могло затронуть ее интересы. Так что о запланированном мероприятии она могла услышать только от кого-то лично. Кого-то, кто смог бы ей указать кучу возможных статей расходов, типа длинных белых париков и фиолетовых линз, о которых, исходя из текста письма, догадаться было сложно.
Далила спокойно вписывала слова в пустые квадратики. Приунывшая Дейдара налила себе чай и тоскливо жевала бутерброд с колбасой.
— А почему она что-то другое захотела придумать? — обернулась она к подруге, имея в виду юристку.
— Потому что подобное мероприятие может привести к серьезным травмам и бросить тень на репутацию всего ведомства, — отозвалась та.
Дейдара внимательно смотрела на нее еще несколько секунд.
— С кем ты еще поговорить успела? — спросила она напрямую.
— С медиками, — не стала отпираться Далила, кажется, совершенно не смущаясь. — Но они уже даже не понадобились: к этому времени вопрос был решен.
— Такую хорошую идею загубила, — насупилась Дейдара, разочарованно вздыхая. — Это было бы так весело...
— Как ты Джульетту обработала? — Джозеф был поражен.
Подчиненная пугала его всё сильней и сильней.
— Она же тебя бы и слушать не стала.
Далила равнодушно пожала плечами.
— Просто с порога спросила, линзы какого цвета она хотела бы заказать. Потом вскользь упомянула, сколько сейчас стоят ткани и парики, предположила, что многие девушки придут в полупрозрачных костюмах и произведут фурор, а ей очень пойдет образ лисы. Поинтересовалась размером ее зарплаты и выразила надежду, что хотя бы часть расходов покроется за счет бюджета, потому что все планируют изрядно потратиться, чтоб выглядеть сногсшибательно. Остальное она уже сама выяснила.
— Коварная... — сокрушенно качала головой Дейдара, прихлебывая свой чай. — Интригантка. Манипуляторша.
— Как угодно, — отозвалась Далила. — Слушай, как называется кинжал для харакири? Вторая "у".
— Кусунгобу, — вздохнула ее подруга.
— Подходит, — пробормотала стажерка, вписывая слово.
— Ну разумеется! — фыркнула Дейдара, думая, чего бы еще съесть.
Джозефу было нечего сказать. Он посидел какое-то время в растерянности, потом вспомнил, что празднование отменяется, и вздохнул с облегчением.
Прошла неделя.
"Архипелаг" к вящей радости его создателя стремительно разрастался. Джозефу оставалось лишь дивиться тому, сколько "островов" страдало от нехватки печенья. Торговец пояснил, что последнее тут не при чем — просто идея сотрудничества многим понравилась. В конце концов, пока Обладателей нет, "островитянам" совершенно нечем заняться, а существовать исключительно ради того, чтоб кто-то мог прийти к тебе и поплакаться, немного обидно. Пару раз Джозеф заставал в магазинчике незнакомого мужчину. Старик представил его своим самым убежденным и полезным соратником, вместе с которым они искали способ создать нейтральное пространство за счет мощностей всех сотрудничавших "островов", где можно было бы разместить офис и всё такое. Джозеф был рад, что делать штаб-квартиру "архипелага" у него в голове не собирались, и даже сам уходил из магазинчика "наружу", тихо прикрывая за собой дверь, чтоб не мешать процессу.
Известие о нападении на Джастина каким-то образом залетевшего в палату голубя заставило оперативников крепко задуматься. В частности о том, что не стоило бросать куклу для проклятий без присмотра неизвестно где. Лететь на другой конец мира, чтоб попытаться отыскать выброшенную в канаву фигурку всем троим казалось плохой идеей: во-первых, никто толком не помнил, где именно ее кинули, так что вероятность ее найти была невелика; во-вторых, ведомство бы эту поездку им оплачивать не стало, а ехать за свой счет они были не готовы; в-третьих, тогда все бы узнали, кто был причиной большей части злоключений бедного поисковика, а этого категорически не хотелось. Далила предложила позвонить Роберту и попросить его проехаться вдоль границы леса, но Джозеф покачал головой и предположил, что после всего того, что между ними было, проводник и пальцем не шевельнет ради троицы. Девушки подумали и согласились. Оставалось надеяться, что на куклу не наступит кто-нибудь тяжелый типа слона или носорога.
— А я думаю, что на него навели порчу, — уверенно кивнул забежавший поболтать Вилле.
Оперативники сидели с невозмутимыми лицами, шумно всасывая сквозь трубочки последние капли оставшегося на дне коробочек апельсинового сока.
— Прокляли, — поелозил на стуле медик, сокрушенно качая головой.
— Да ну. Ты драматизируешь, — вяло отозвался Джозеф, сминая пустую упаковку и отправляя ее в мусорную корзину.
— Нет никаких доказательств, — поддержала Далила.
— Я поняла! — воскликнула Дейдара, отрываясь от напитка. — Это сделала брошенная им девушка!
Ее подруга с начальником незаметно обменялись взглядами.
— Неужели? — проговорил Джозеф.
— Ну разумеется! Какая-то несчастная, с которой он наигрался, никогда не рассматривая их отношения всерьез, а потом велел уходить из его жизни, потому что она ему больше не нужна. И вот, разбитая и униженная, девушка обратила всю свою боль и отчаяние против него, коварного соблазнителя, оставившего ее без куска хлеба, крыши над головой, но с ребенком на руках!
Дейдара замолчала, чтоб перевести дух и собраться с мыслями.
Вилле был впечатлен. Он на несколько секунд о чем-то глубоко задумался.
— В принципе, этот мог, — кивнул, наконец, он. — Да.
— Это — просто домыслы, — решительно вклинился в его размышления Джозеф.
Не хватало еще, чтоб по ведомству разнеслись слухи о покинутых любовницах и внебрачных брошенных в голоде и холоде детях Джастина. Джозеф и так уже существенно усложнил жизнь коллеги. И без этого.
— Мало ли голубей влетают по ошибке сквозь раскрытые окна? — пожала плечами Далила. — Мало ли людей ломают руки при падении с лестницы? Почему это сразу должно быть результатом проклятья? Просто череда случайностей помноженная на общую неуклюжесть.
— А еще это могут быть конкуренты! Вдруг какой-нибудь дедушка-миллионер всё свое состояние завещал ему, обойдя всех остальных родственников, неприятно тех этим удивив! И вот они...
— Дейдара, достаточно, — попросила Далила.
Подруга обиженно замолчала.
Медик посидел еще немного и ушел к себе.
— Или всё-таки позвонить Роберту?.. — нехотя протянул Джозеф, поджигая в пепельнице свой очередной художественный провал. — Что я при этом потеряю-то?..
— Ну позвоните...
Мужчина раздраженно вздохнул и потянулся за телефоном.
— А. У меня же его номера нет, — вспомнил он, с облегчением отказываясь от затеи.
— Его можно выяснить у...
— Я знаю, — огрызнулся Джозеф, устраивая голову на сложенных поверх стопки документов руках. — Потом спрошу.
— Через две недели начнется сезон дождей, — напомнила Далила.
Взгляд оперативника слегка затуманился. Перспектива, что коллега получит воспаление легких или вообще захлебнется в тарелке с супом или раковине, его напрягала. Всё-таки действительно не стоило связываться с этой шаманской куклой.
— Сегодня позвоню, — решил он. — В крайнем случае, завтра...
