| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Да, наверное, ты прав. Если здесь так дешево, то можем задержаться на пару дней — баня, стирка и отдых. 'И девки' — тут же подумал воин, провожая ленивым взглядом складную темноволосую девицу с подносом полном еды. Еще за четыре медных монеты Асмунд предоставил им комнату для ночлега на втором этаже. Небольшая, уютная комната была рассчитана на трех человек, чем не преминул воспользоваться Виго, сдвинув для себя два топчана. Дан проверил засов на двери и прикрыл ставни заметив, что они в два счета могут превратиться в бойницы. Стянув с себя кольчугу и положив меч рядом с топчаном Дан моментально отключился, хотя в голове еще промелькнула мысль 'что второй день их путешествий не такой поганый как первый'. Маг тоже лег, но дожидаясь пока заснет воин чтобы посмотреть что находится в позаимствованном мешочке из деревни, не заметил как сам тихонько заснул.
* * *
**
Следующее утро было просто прекрасным. Проснувшись с первыми лучиками солнца что били сквозь щели в ставнях Дан спустился вниз и выйдя на задний двор начал тренироваться чтобы разогнать кровь в одеревеневших мышцах. После получаса тренировок воин ополоснулся и вновь вернулся в комнату, заказав перед этим завтрак на двоих. Маг продолжал бессовестно дрыхнуть с кем-то споря во сне и прижимая маленький мешочек в руке, из которого высыпалось несколько монет. Заинтересованный Дан подошел к топчанам Виго и взял один из желтеньких кружочков. 'Золото. Несомненно золото' — Дан отметил про себя разглядывая монету и вспомнил, что у него осталось всего тринадцать серебряков, ведь именно он оплатил еду и ночлег. Виго как то смог проигнорировать вопрос оплаты. Вычеканенная надпись на монете гласила, что она была выпущена имперским монетным двором в 643 году! 'Ах Виго, паршивец не удержался все таки? Фата моргана говоришь! Ну, уж нет плащ, который ты заслужил и деньги украденный у мертвых разные вещи' Дан аккуратно, чтоб не разбудить, вытянул мешочек из рук мага и собрал все монетки рассыпанные по кровати.
Маг не просыпался.
Дальше было просто — попросив жену тавернщика, дородную тетку по имени Марта, разбудить его товарища перед завтраком Дан направился к небольшому озеру, которое они вчера не заметили в темноте. Прочитав короткую поминальную молитву и попросив прощения за постыдное деяние друга, друга ли? наверное, уже да, Дан со всей силы зашвырнул мешочек в центр озера.
Как бедный путник и воин он понимал, что двадцать староимперских золотых это очень большая сумма и то что он их выбросил, есть не что иное как патетика и пафос. Но как благородный граф де Арвилэ и оруженосец ордена он считал, что поступил правильно, ибо сердцем чувствовал, что так надо. Несмотря на то, что маленький червячок подлости все равно вопил в душе 'дурак' Дан уселся к завтраку сияя как начищенный медяк. Зал таверны был заполнен более чем на половину — купцы и их охранники, простые путники и гуртовщики неспешно завтракали и гомонили, заполняя торговым гулом все пространство.
* * *
**
Маг же был полной противоположностью воину — он был страшно зол и подозрителен. В круг подозрения попали все обитатели и гости таверны — все кто могли спереть его мешочек. А также Дан — чего это он лыбится как будто бы украл что? Его мешочек пропал, но сказать об этом дубине орденской будет воплей о добре и зле и высокоморальные нотации! А может привиделось? В разном настроении компаньоны уплетали утреннюю яичницу со шкварками, так что трещало за ушами.
Разом закинув последнюю ложку они обнаружили сухощавого человека небольшого роста, что переминался с ноги на ногу и ждал пока они закончат трапезу. Дан окинул взглядом изрядно потертый камзол гостя что один в один напоминал одеяние купеческого приказчика и кивнул на лишний табурет. Тот с готовностью уселся и начал сразу сумбурно тараторить — 'дескать да вот, мол он добрый воин, а они в цене, и почтенный купец Вандер, вон тама сидит, и дескать нанять хочет для охраны до города Крада...' — скороговорку горе приказчика перебил Виго что шумно высморкался в свой грязный платок.
Человечек ошарашено заткнулся, а маг неспешно ковырнув ножом последнюю шкварку с тарелки, так же не спешно процедил: почтеннейший мы вас поняли и сами договориnbsp;мся на счет найма... — А про вас указаний не было почтеннейший...— начал, было, приказчик, но тут Виго изучавший шкварку решил, что она не прожарена до конца и, вызвав небольшой огонек из пальца (простой доступный фокус) начал планомерно добиваться ровной корочки. Визитер сразу же заткнулся и бормоча извинения поплелся к дальнему столу где в окружении охраны сиживал дородный господин в богатом пурпуэне что впрочем, не скрывал поддетой легкой кольчуги.
— Ну и зачем надо было пугать доброго человека? — нарушил молчание Дан.
— А затем мой дорогой друг, что эта хитрое харгово отродье наняло б тебя за две медяшки в день до самого Крада, и еще половину вычло за несъедобную гадость, из караванного котла которой бы тебя пичкали лишь два раза в день. А еще надо ведь оговаривать риски утери товара при тряске, повреждениях, пожаре и нападениях. Плюс уточнить премиальные на счет боевых и дополнительную плату за ночные дежурства и прочая и прочая...
— А ты я вижу разбираешься в торговых делах — удивленно протянул воин.
— А то — процедил сквозь зубы маг, вспомнив жадного хобитта Дарта, и свои караванные злоключения. 'Не будь я де Аркур если не вытрясу с купчишки по серебру в день на двоих' — мрачный Виго встал и направился к столу хозяина каравана расплываясь в улыбке по мере продвижения. Увидев, как маг растолкал трех охранниnbsp; Полчаса назад, плутая по лесной чаще, компаньоны случайно вышли на дорогу и увидели первого живого человека, который правда с криком бросился под телегу. На все увещевания мага возница не реагировал, продолжая завывать молитвы и псалмы. Правда, Виго вещал таким голосом что Дан будучи на месте возницы не вылез бы ни за что.
ков вооруженных до зубов и бесцеремонно плюхнулся возле купца, Дан только покачал головой, и приготовился к возможной драке, оценив летательные способности пивной кружки в своей руке.
Но бывший студиоз знал что делает. Жизнь в столице империи дорога во всех смыслах и Виго мог час торговаться на рынке за пучок дохлой петрушки или ведро картошки пытаясь ненароком что-либо 'позаимствовать'. А если иногда он попадал, на какую ни будь пирушку, что так часто устраивали богатеи-сокурсники, то потом по полмесяца сиживал практически на хлебе и воде, ибо небольшое жалованье из Аркура перепадало нечасто и с опозданиями. Так что купец не знал еще с кем связался но оживился прямо на глазах. Пораженный Дан глазел на словесную перепалку, а Виго в это время патетически вещал, заламывал руки, бил себя кулаком в грудь и под конец даже сжег молнией из амулета тяжелый табурет. Венцом этих стараний стало жалованье, прописанное в грамоте — 'почтенному магу и лекарю Виголану в семь медных имперских оболов каждого дню' и четыре обола 'его спутнику и охранителю воину Дану'.
* * *
*
Ранним утром следующего дня спутники покинули гостеприимную лесную таверну, двигаясь в хвосте небольшого, по мауренским меркам, каравана. А в большой грязной луже, возле открытых ворот, в похмельном злом угаре плакал Уго Лапота который за ночь пропил все деньги, угощая всех напропалую. Еще пьяный он хрипел, плакал и мычал, что-то невразумительное про сынишку и проклятую судьбу и про то, что теперь точно шкуру сдерут за недоимки. И лишь когда Виго и Дан скрылись за поворотом Уго встал, и, протягивая вдогонку свои кряжистые исковерканные страшной работой руки крикнул: 'Сарантаррой мальчонку звали, Сарантаррой'...
* * *
**
Глава 15
...во благо нам явились боги — заунывный речитатив успокаивающе действовал на нервы. Алонсо, медленно шел по коридору Духовной школы, попутно заглядывая в классы. Помещения, где учились, размещались, спали и ели ученики не имели дверей и замков ибо "несть ничего у братьев кроме веры" — Азур наш бог-воитель славный, Исор наш бог защитник слабых, Зевран — наш разум вдохновил, Илит согрела нас любовью.
Теперь идем путем спасенья... — ну да эти строчки я знаю наизусть, вбили в меня, в том числе и отец настоятель Бернард. Отец Бернард, а для кого и брат Бернард, что шел рядом с капитаном Стражи Веры был истовым фанатиком — он наизусть знал все Святые катрены, "жития блаженных и святых" и мог уличить любого в незнании священных текстов и соответственно ереси. Несмотря на внешний вид и более чем солидный возраст, переваливший седьмой десяток лет он был суровым аскетом и бессребреником. Имея с рождения маленький рост, и будучи толстым как корабельная бочка, при ходьбе он все время мелко семенил, ставая похожим на показного и карикатурного монаха из крестьянских баек. Правда так мог подумать только человек несведущий и совершенно беспечный. На самом деле брат Бернард был очень опасным и фанатично преданным своему делу человеком — таких не любят в любой здравомыслящей организации и пасть бы ему от кинжала в спину или быть отравленным, если одно важное но.
Лет сорок назад маркиза де Серван оставшись без прямых наследников, передала свои аллоды в пользование церкви, а вернее в личный домен Верховных прелатов. За что сразу и получила статус блаженной, по поводу чего столичное дворянство острило что маркиза "сделала выгодное и своевременное вложение капитала". Вместе с тем церкви отошел небольшой особняк с парком и прудом, куда и перевели Духовную школу из провинциального города Турент. Церковники прикупили еще десяток домов вокруг — часть снесли для постройки четырех небольших храмов каждому богу Пантеона. Остальные дома использовались для проживания столичного духовенства, здесь же разместились и штаб-квартира стражи Веры, и резиденция Верховного Прелата. В последствии — за "скромное пожертвование" в казну церковь получила от Грейса I право юридики, сиречь самоуправляемости и неподсудности, светским властям Маурена — по типу квартала магов, где располагалась Академия Начал. Антагонистические кварталы и располагались в противоположных концах огромного города — маги жили на севере столицы, а церковники соответственно на юге.
Отец Бернард был выпускником самого первого набора — написав трактат "О нравственном падении веры и противодействии сему" он вскоре вернулся в школу преподавателем и за последующие девять лет вырос от простого наставника до отца настоятеля. За последующие тридцать лет он реорганизовал всю работу в школе. Ее отлаженный механизм стал работать как гномий монетный двор и каждый год в ее стены приходили сотни новых послушников. Бастарды или третьи, четвертые и прочая по списку недоросли дворян, простые подкидыши и крестьянские сироты вместе начинали учебу прямо с пятилетнего возраста. Благие наставления шли рука об руку с розгами, запретами, наказаниями. Несмотря на всю ортодоксальность школы среди ее предметов все же преподавали и семь вольных искусств — тривиум: грамматику, логику, риторику; и квадривиум: арифметику, геометрию, музыку, астрономию. Но их изучали только с двенадцати лет — после распределения по способностям: школяров с минимальными результатами — отчисляли практически сразу, ординарных учеников простого происхождения настраивали на управление обычными приходами, а способные к арифметике шли в административно-финансовый аппарат церкви. А вот не смирившие свой воинственный дух успешные послушники, в основном из благородных отпрысков, формировали собственные классы для пополнения рядов стражи Веры.
Но самое главное, что спаянные общей неприязнью к студентам-магам школяры не теряли корпоративный, коллективный дух единения и после окончания учебы и распределения. Единственным минусом была физическая подготовка учеников школы — Бернард несильно жаловал гимнастические упражнения и считал что лучшее оружие — это чистая вера. А новомодные залы для физических упражнений, по типу староимперских гимнасиев, что возникали в столице как грибы после дождя, считал неслыханной ересью. Наконец задумчивый Алонсо в молчаливом сопровождении Бернарда подошли к дверям бывшего бального зала переделанного для упражнений, где занималось девять старших послушников, все как один в неудобных рясах. Поклонившись новоприбывшим высоким гостям, девятка продолжила тренировки — правда не дубинами и посохами, что негласно разрешалось, а исключительно боевым оружием, что можно спрятать под рясой или в широких рукавах — короткими мечами, топорами, и ручными кистенями.
* * *
**
-Это все кого вы можете предоставить? — Алонсо с интересом присмотрелся к тренирующимся.
— Нет, конечно же, не все. Но эти тройки самые лучшие из нынешнего выпуска — Бернард развел руками — их наставляют лучшие учителя по боевой подготовке, маскировке и ядам. Я даже уменьшил чтения Святых катренов и все по приказу его святейшества — сварливо закончил настоятель.
— почтенный брат Бернард, наверное, вам уже известно также, что Верховный решил увеличить время учебы для физической подготовки и владения оружием для всех учеников. Естественно все во благо Матери-церкви! Вот письменное распоряжение, кое надобно естественно уничтожить после прочтения — Алонсо протянул тонкий конверт с вензелем Верховного Прелата. Бернард принял конверт, и глядя прямо в глаза капитану деланно-огорченно процедил — кто я? Лишь недостойный сын Матери-церкви, дабы судить о деяниях ниспосланной Богами власти. Для этого понадобиться увеличенное финансирование... ....
...в два раза — ответил капитан — прошу простить меня брат Бернард, но может быть мы перейдем непосредственно к оглашению испытания? — конечно брат Алонсо, прошу в мой кабинет. Послушники сейчас явятся — Бернард спрятал письмо и пригласил офицера церковной стражи в свои покои.
* * *
*
— Братья послушники, вы знаете, что по окончании учебы каждый из вас может отказаться от духовного испытания. Никто не упрекнет слабых духом, но вы всю жизнь останетесь обычными солдатами Стражи. Несомненно, это служение очень почетно. Но, несмотря на то, что гордыня — грех, при успешном завершении испытания, закалившие свое тело и дух воины, смогут выбрать свое распределение сами — и быть зачисленными в любое подразделение — Алонсо медленно прохаживался вдоль строя молчаливых послушников.
Взяв один из свернутых пергаментных рулонов, что лежали на столе, он продолжил — никто из вас не отказался. Посему вашим испытанием будет поиск этого человека — капитан развернул пергамент — внимательно запомните это лицо. Это преступник короны и враг церкви — Даниель, младший сын еретика графа Ербера де Арвилэ. Недавно один наш благочестивый собрат по вере сообщил нам местонахождение сего преступника. — Вы получите средства, подорожные грамоты для права затребовать помощь у всех наших братьев за пределами империи. Отступника надо взять живым — это обязательное условие. Также нас интересует и его спутник — некий магикус Виголан де Аркур, но его поиск проводить не в ущерб первому заданию. Итак, выступать немедленно! Слава богам! — в именах их слава! — грохнул в ответ стройный ряд голосов будущих офицеров стражи Веры.
* * *
*
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
