На развалинах мира

Когда подсохли кирпичи у очага, испытал и его — и, к моей радости, глина не растрескалась, а застыла, как литая. Положив на боковые стены несколько стальных прутьев, я получил жаровню. Найти подходящую посуду среди обломков и руин не составляло особенного труда. Правда, практически вся она была помята или расколота, но и среди мусора попадалось несколько приличных кастрюль да тарелок. Заодно подобрал пару подходящих сковородок, несколько чашек и чайник. Ложки вырезал из дерева, оказалось совсем не сложно — если не учитывать, сколько времени это заняло.

После всех забот пришло время привести в порядок себя. Вопрос ванны отпал сразу — просто не имелось в наличии. Но зато можно наполнить горячей водой отмытую бочку! Конечно, не очень удобно, но все лучше, чем в тазике. Нагрев воду в ведрах на очаге, я наполнил ею свободную бочку и стал мыться, не жалея ни мыла, ни шампуня. Пена лезла из бочки во все стороны, а я, подвернув ноги под себя, нежился в горячей воде с блаженством бегемота, попавшего в родную стихию. При неверном свете светильников найденной бритвой соскоблил многодневную щетину. Как ни странно, умудрился ни разу не порезаться — хотя опасной бритвой брился в первый раз в жизни. Привычных одноразовых станков в хранилище, увы, не оказалось... Постепенно, по мере удаления бороды, на меня, из обломка зеркала смотрело совершенно чужое лицо... Пара шрамов, полученных неизвестно где, складки под глазами и несколько новых морщин. А более всего впечатлили волосы — лохмы, уже лежащие на плечах, какого-то ненормального светлого, вовсе не присущего мне цвета. Они вообще перестали быть моими — обычными, русыми. При неверном освещении вначале решил, что полностью поседел. Но, когда зажег еще несколько светильников, убедился в своей ошибке. Волосы стали светло-серыми, или, скорее, стальными и даже отливали металлическим блеском. Этого нельзя было объяснить ничем. Более того — на теле рельефно выпятились невесть откуда взявшиеся бугры мышц, грудная клетка вроде как даже раздалась, а руки стали способны сплести два куска арматуры... При всем этом, на перекачавшегося культуриста я вовсе не походил.

Я покачал головой — перемена разительная. Что бы там со мной ни происходило — изменения оценивались только к лучшему. Оставалось пожелать, чтобы на этом они закончились, не уподобив меня увиденному не так давно оборотню...

После купания и натирания болячек целебными мазями, все шрамы и раны стали очень быстро сходить. Хватило пары дней, чтобы мучительная ссадина на руке — после того как я обварил ее кипятком — прошла, не оставив и следа. Вернее, следов-то хватало — и руки, и все тело были изукрашены шрамами в достатке.

Подходила к концу вторая неделя с тех пор, как я нашел склад. Уже была изготовлена грубая мебель — из обломков досок и древесностружечных плит. Пара скамеек — чтобы не таскаться с одной по всем углам. Два табурета — они не особенно требовались, но я, увлекшись мебелью, заодно сделал и их. Мебель из подсобки тоже пошла в ход — особенно стол, на котором я все время, что-нибудь, мастерил. Обновил и свое ложе. Я решил, что уж его следует соорудить как можно тщательнее, чтобы не так болела спина на жесткой постели. Вновь перебрал все ящики и расставил их плотнее, потом сбил гвоздями. Среди инструмента не нашлось не только ножовки, но и молотка. И то и другое заменял маленький топорик. Им приходилось так часто орудовать, что я стал в итоге засовывать его за пояс. Иногда практиковался в том, что время от времени метал его в дерево — оно так и превратилось в своеобразную мишень. Как бы ни были скромны мои потуги, попасть в цель, но я стал замечать, что раз за разом это удается все лучше. На ящики положил доски плашмя, на них — ковры и одеяла. Не жалел ни того, ни другого, в итоге постель стала выше чуть ли не в двое. Зато я все-таки выиграл в мягкости. Увы, но о матрасах или о том, что могло их заменить, мечтать не приходилось. Я подумал, что было бы неплохо положить на нее пару шкур какого-нибудь, крупного зверя... Я еще не знал, насколько я недалек от истины...

Следующим шагом стала одежда. Хоть я и сидел практически все время внутри подвала, но о том, что буду много времени проводить вне его стен — не забывал. Подвал дал возможность отдохнуть и отмыться от многодневной грязи, а самое главное, полностью ликвидировал угрозу голода. То, в чем я ходил, уже невозможно было надевать. Все в клочьях, дырах, пропахшее потом и в грязных разводах... В том месте, где у подвала был поворот, я едва не провалился вниз — там оказался провал, глубоко уходивший вниз. Я сбросил туда факел, и он улетел, осветив дыру не менее, чем метров десять в глубину. Дальше факел угас, но, судя по увиденному, трещина сужалась и смыкалась. Это мало походило на последствия землетрясения, скорее всего, там когда-то была яма, и толчки лишь открыли ее. Немного поколебавшись, я закрепил веревку и спустился, сколько позволила ширина отверстия, в расщелину. Самого дна не достиг, но убедился, что дальше хода нет. В какой-то мере, был этому даже рад — пропала одна из проблем, чисто физиологического плана. Следовало лишь закрыть яму имеющимися поблизости, досками. Теперь я весь текущий мусор сбрасывал туда, а заодно — что уж стыдиться! — использовал трещину, как уборную.

Хоть подвал и стал для меня полем чудес, но, если чего-то в нем было с избытком, то многое отсутствовало совсем. Одежды не нашлось — и с этим ничего поделать нельзя. Зато с избытком того, из чего ее можно сшить. Но одними руками, без швейной машинки... Тяжело, к сожалению. Все получилось по принципу — неладно скроен, но крепко сшит. Нижнее белье я изготовил из мягкой ткани — фланели. На изготовление ушло времени почти столько же, сколько на все остальное. Потом сшил штаны и легкую куртку. Их я сделал из более крепкой ткани — шерсти, смешанной с чем-то. В куртке использовал множество вкладок из гобеленов — если бы меня кто-нибудь, увидел в этом наряде, то долго смеялся или потерял дар речи от изумления. Но я считал, что получилось красиво. Верхняя куртка и еще одни штаны — из искусственного меха. Теперь я был надежно одет и экипирован, что и говорить, гораздо лучше, чем до того, как впервые попал сюда. Из различных тканей скроил грубоватый свитер и еще одни легкие штаны — про запас и чтобы было, что поддевать в холодную погоду. Разумеется, я не старался изготавливать все слишком сложно — напротив, все мои куртки и штаны были очень упрощены. Молнии и пуговицы заменил резинками. К тому же, запас швейной фурнитуры позволял экспериментировать как угодно и с чем угодно.

Наибольшую трудность представляла обувь. Что-что, но вот ее изготовление оказалось мукой. И, как назло, я не смог найти на улицах ничего, что можно обуть. Все было погребено под слоями постоянно падающего пепла и залито смерзшейся грязью. Пришлось подходить творчески... От лодыжек до колен сшил меховые лосины, они же чулки, которые просто подвязывал веревками, дабы они не падали. На них пришлось использовать рукава, от сильно истрепавшейся шубы — я стал скрягой, и выкидывать еще пригодную деталь, посчитал расточительством. К низу подшил по паре слоев обрезков ковра, а вместо подошвы — куски от тента, найденные неподалеку. Получилось что-то вроде меховых сапог. Ноги сразу перестали мерзнуть. Правда, это было не совсем удобно, но выбирать не приходилось. Земля в основном смерзлась и, если не ступать сознательно по лужам, такой обуви могло хватить надолго. А там можно и поменять подошву... Завершило мой гардероб создание меховой шапки и перчаток. И если первая получилась еще кое-как хоть на что-то похожей, то перчатки — хуже всего, что я до сих пор делал. Громоздкие и грубые. Но и ими я гордился, как если бы это было изделие искусных мастеров... Правда, надев их, работать становилось неудобно. Но для дальних походов вполне годилось.

Я критически оглядел свой наряд. Нелепо подогнанная, сшитая из кусков и вовсе не столь удобная, как могло показаться на первый взгляд, вся моя одежда являла собой нечто невообразимое. Я был похож в ней на медведя и обезьяну одновременно. Завершал сходство капюшон — я умудрился сшить и его. Если надевал его на голову, то, ручаюсь, на расстоянии в двадцать шагов эта одежда могла смутить кого угодно. Я не оставлял надежды проникнуть на второй этаж и как следует там покопаться. Но пока это оставалось лишь планом...

Однажды, собирая дрова для очага, я откопал в грязи наручные часы, продолжавшие работать, несмотря на все перипетии. Полная водонепроницаемость обеспечила работу механизма — мне на радость. Я сразу посмотрел на календарь...

По моим расчетам, с начала Катастрофы прошло где-то около полутора месяцев. Несмотря ни на что, в памяти сохранилась дата, когда все началось. Но, если верить часам, то я жил среди руин гораздо больше. Это как то не вязалось с моей памятью, и я недоверчиво отложил их в сторону. Тем не менее, чтобы совсем не остаться без учета времени — до находки часов я об этом как-то и не думал — нарисовал на свободной стене календарь. Пройденные дни и недели решил отмечать черточками мелка. Теперь, даже если потеряю часы или собьюсь с точной даты — этот календарь поможет мне ее узнать.

Вместе с сытостью и покоем пришло состояние уверенности в своих силах. Я стал гораздо более ровно воспринимать окружающий меня мир, будучи обеспечен десятками стеллажей с консервами, крупами и прочими съестными припасами. По крайней мере, их могло хватить на срок, более чем достаточный, чтобы я успел придумать, чем это все заменить. Конечно, когда-нибудь это могло стать проблемой — но не сейчас. На мою удачу, практически все, что я обнаружил в коробках, имело очень большой срок хранения. Далеко не каждый супермаркет не позволял себе торговать несвежими продуктами... Можно считать, мне и с этим повезло.

Теперь, когда я покончил с основными задачами, я мог присесть у очага и не торопясь обдумать действия на будущее. Прежде чем отправляться куда-либо, надо хоть в общих чертах представить, куда идти и что, собственно, искать? А также — что могло случиться. Что произошло? Что так сильно исковеркало город и всю прилегающую территорию? Анализируя виденное, я механически рисовал черточки на полу — За и Против. Менее всего это походило на войну. На пресловутый ядерный конфликт, после которого не осталось ни побежденных, ни победителей. По крайней мере, все, что приходилось об этом слышать, как-то не соответствовало действительности. Да, вроде бы я успел заметить тот самый гриб, где-то на востоке от города — но не было ли это облаком пепла, или плодом воображения? В те секунды мог ли я отдавать отчет собственным глазам? Приходилось, не теряя ни мгновения, спасать свою жизнь — и это при чудовищных подвижках земли под ногами... Да и радиация, невидимая и неощутимая, уже давно отправила бы меня вслед за теми, кто сейчас находился под завалами и землей! Значит — не война. Вернее — не бомба... Комета, астероид, метеорит? То есть — не прошенный гость, из космоса. Как-то не верилось, что его не смогли вовремя заметить и не предупредить людей... Хотя, логически, такое вполне укладывалось в схему. Правительство могло просто умолчать факт, чтобы без спешки и паники укрыться самому. Возможно такое? Да запросто! На то она и власть, чтобы в первую очередь спасать себя, любимую... История человечества знала немало примеров подобного, считать, что что-то изменилось к лучшему и правители всех рангов и мастей изменились в лучшую сторону — себе дороже. Но, если даже власть сумела сохранить в тайне такое событие, как подлет астероида, то любители, которых во всем мире предостаточно, вряд ли стали молчать. А заткнуть рот тысячам заинтересованных граждан не так просто, как может показаться на первый взгляд. Не только у нас в стране есть астрономы, и не везде власти столь всемогущи... Зато, и первые и вторые могли и прозевать. Мне приходилось читать о подобном — когда астрономы замечали астероиды уже после того, как они пролетали в опасной близости от Земли. Этот мог и не пройти... В принципе, все последующие события отвечали на такую гипотезу. Но, если астероид, или болид, настолько сильно тряхнул всю планету — а в этом я не сомневался! — то есть ли смысл во всех моих попытках? Нечто подобное уже уничтожало все живое на Земле в какие-то, сверхдревние эпохи... И, если мне не изменяет память — все успокоится лишь лет этак через тысячу... Еще один вариант — глобальное землетрясение, потрясшее все континенты целиком и чудовищно изменившее их очертания. Возможно... Это тоже объясняло все — но только не появление монстра! Вот тут я терялся, разом утрачивая уверенность. Объяснить такое мне стало не под силу, также, как и слишком уж крупных крыс. Хотя, крысы все же были более привычны. Об их собратьях не раз уже писали — вроде того, что видели размерами с некрупную собаку, в подземельях метро. Но лично я, когда выбирался наружу, никаких монстров в подземелье не заметил. Или — это только вопрос времени?

Далее... люди. Где они? Как могло так случиться, что я до сих пор никого не встретил? Во всем многомиллионном городе? Сам, едва ли ни чудом, спасшийся после всех испытаний — и я справедливо считал, что мне не так уж и повезло... Наверное, лукавил. Все-таки, свалиться в бездну и при этом угодить в вентиляционную шахту — вполне достойно кадра, для голливудского блокбастера. Но, только после такого полета пришлось еще выбираться на поверхность — а кому-то достаточно было лишь выдержать первый удар, да суметь выжить в развалинах. Иначе говоря, раз смог вынести все это я сам — где те, кому повезло больше? Они могли оказаться рядом. А могли — за тысячи километров отсюда. Люди... И, какие они теперь? Пережившие ужас первых, самых страшных дней. Оголодавшие и увечные, умирающие от голода и холода. Где-то там могли бушевать эпидемии и болезни, которые теперь некому лечить. А выжженная и изуродованная земля, да еще во время суровой зимы — еще один неумолимый убийца, способный без особых хлопот добить тех, кто уцелел в первые минуты... Как мне их найти, как связаться с ними? Однако, думая о том, что мог бы помочь многим, я опасался, что толпы сметут и подвал и меня вместе с ним...

Новые условия диктовали и новые расстояния. Век, когда многие километры запросто можно преодолеть на транспорте, минул... и неизвестно, когда он вернется. Если вернется вообще. Блуждания по руинам дали мне четкое представление, сколько времени требуется, чтобы пройти хотя бы один километр. Примерно три часа, если все в порядке и нет особой нужды никуда сворачивать. Раньше бы я прошел его за двадцать минут... Но в городе, где прямой дороги больше не существовало, это еще неплохо. Что же творилось за его пределами, я пока не знал, но предполагал, что там будет несколько лучше. Все-таки, там нет остатков зданий и такого множества коварных ловушек, в которые легко угодить. В мире, где больше не осталось телефонов и электричества, все стало отброшено на много лет назад... Но все-таки, хоть кто то, но спасся же? Неужели я один такой... Счастливец? Мне хотелось немедленно идти на поиски, но я опасался оставить склад, спасший мне жизнь. Даже отойти от него всего на несколько шагов не мог — не в силах был заставить себя потерять холм из виду.