Эпоха Полтины. Декста Квинта.

Они проехали под деревянной аркой и над их головами со скрипом покачивалась на ржавых цепях старая потрескавшаяся доска, на которой тем не менее регулярно докрашивали надпись: "Добро пожаловать в Винтру". Тут же они встретили и первого жителя: он сидел недалеко от арки, на нём была тёплая телогрейка из овечьей шкуры с меховым воротником, а на глаза надвинута потрёпанная шляпа, из-под которой можно было разглядеть только тронутые сединой усы и кончик носа. Привалившись спиной к ближайшему дому и вытянув ноги в пыльных сапогах, он безмятежно храпел в обнимку с мушкетом. Увидев его, Бэн мгновенно расслабился — теперь понятно, почему их не встречали — "ужасные" винтадские стрелки просто спали без задних ног! А он ещё напрягался. Кейн же просто скользнул взглядом по спящему и, не задерживаясь, направил коня в глубь города.

Если бы кто-нибудь из них обернулся, то увидел бы, как "спящий" слегка приподнял голову, провожая их внимательным взглядом, после чего надвинул шляпу поглубже на глаза и вновь захрапел.

Бэн ехал и хмурился, осматриваясь вокруг. Дома, тянувшиеся по обеим сторонам дороги были хоть и старыми, но тем не менее выглядели получше тех, что стояли при въезде. Было видно, что их стараются держать в хорошем состоянии, хоть и не везде это удаётся — у многих не было стёкол и их заменял бычий пузырь, дерево потрескалось, крыши прохудились, да и многие дома были просто заброшены, лишь в некоторых чувствовалось хозяйская рука. Но чем дальше они ехали, тем больше горожан встречали и тем лучше становилась общая картина — добротные дома, застеклённые окна, свежие вывески магазинов, баров и трактиров со стоящими у коновязей лошадьми.

Бэн недоумевал видя всё это — перед въездом он думал, что город живёт на последнем издыхании, а теперь удивлялся тому, что здесь всё не так уж и плохо. Он бы даже сказал, весьма неплохо. Но какого Теламара, спрашивается, они не разберут все эти раздолбанные дома при въезде? И Брустера это, по видимому, нисколько не удивляет. Странный народ, эти винтадцы.

Кейн же на всё это действительно не обращал внимания. У винтадских городов не было стен, зато внешний пояс состоял из домов, которые служили отличным убежищем для стрелков. Поэтому о них особо не заботились, лишь содержали в пригодном состоянии. Несколько рядов таких "стреловок", (или "стрелянок" — так обычно называли эти дома), стояли вразнобой и не позволяли свободно проникнуть вглубь города, а пропитанная особым раствором древесина защищала от поджога. Свободные переходы же заваливали баррикадами, заставляли телегами, перегораживали кольями. Винтадцы старались не ввязываться в драку на открытой местности и никогда не признавали стрельбы стенка на стенку — лучше побегать от противника и всадить ему в итоге пулю в шею, чем стоять в чистом поле как баран и ждать когда тебя прикончат. И "стреловки" отлично помогали избежать прямого столкновения. А когда в город приходили новички или молодой паре требовался свой дом, то им отдавали внутренние стрелянки, которые они могли отстроить, а внешние ряды сдвигали и строили новые дома.

Они проезжали мимо жителей Винтры, которым, казалось, на них абсолютно наплевать, хотя изредка их всё же провожали любопытными взглядами, детишки показывали на них пальцами, хмурые лица выглядывали из своих окон чтобы поглазеть на чужаков, но не более того. Один старик даже, сидя на веранде своего дома и дымя трубкой, поднял руку без двух пальцев в знак приветствия, на что Кейн ответил кивком. Они не были удивлены и создавалось такое ощущение, что к ним каждый день заезжают вооруженные люди с бандитскими рожами.

"Хотя скорее всего так и есть, — подумал Кейн. — Вокруг слишком много бандитов и всем хочется иногда поспать в мягкой постели и пропустить стаканчик. Главное соблюдать правила приличия и быть при деньгах. К тому же, нынче вряд ли кто-то будет шибко интересоваться тем, как именно добыты эти деньги."

Они осадили лошадей, пропуская женщину с корзиной в руках, спешащую побыстрее убраться с их пути. Кейн с улыбкой окликнул её, останавливая:

— Мэсса! Подождите пожалуйста! Не подскажете, где искать у вас цирюльника?

— Да вы уж почти рядом. Сейчас направо сверните и дальше по дороге езжайте. — Она поправила оттягивающую руки корзину. — Там увидите гостиницу, она сразу в глаза бросается. Цирюльня аккурат напротив будет.

Кейн коснулся пальцами краёв шляпы.

— Благодарю.

Как только они отъехали, Бэн поравнялся с ним.

— Зачем нам к цирюльнику? Я думал, мы сразу пойдём искать этого Хельмута Хромферга или как его там.

— Пойдём, — кивнул Кейн, — но немного позже. Сначала мне надо привести себя в порядок.

Он показательно поскрёб бороду. Бэн же в ответ решительно остановил коня.

— В таком случае, мне незачем тащится с тобой — с таким "ответственным" заданием ты и без моей персоны обойдёшься. Не хочу, знаешь ли, быть собачонкой при хозяине.

Кейн тоже натянул поводья.

— Тпру-у! Вообще-то, я хотел бы попросить тебя наоборот, сопровождать меня ещё некоторое время. И даже больше — было бы неплохо, если бы ты, при случае, отыграл "злого дядю".

— Секурские уловки, да? — Костоправ хмыкнул. — Дай угадаю — на фоне наглого и нахального помощника, сам командор будет выглядеть более респектабельно?

— Зришь в самый корень, дружище, — с улыбкой ответил Кейн.

— Так и быть. — Бэн тронул коня, объезжая "командора". — Я постараюсь исполнить эту твою "просьбу".

"Больно легко он согласился," — настороженно подумал Брустер и постарался смерить его насмешливым взглядом и придать голосу беспечности:

— Ну, учитывая, что ты в последнее время как с цепи сорвался, тебе и стараться-то особенно не надо будет.

Следуя указаниям они довольно быстро добрались до двухэтажной гостиницы: очень опрятной, с хорошей верандой, стоящими столиками и окнами с резными ставнями. Вот только все столы — кроме одного, за которым сидел тучный лысеющий мужчина в рубашке с закатанными рукавами, раскладывающего пасьянс засаленной колодой карт — пустовали. Напротив стояло небольшое здание, половина стены которого состояла из сплошного окна, а над ним вывеска гласила: "Цирюльня Джо" — к ней они и направились. Спешились, привязали лошадей. За ними, не таясь, наблюдали из окон цирюльни, и Кейн специально подольше возился с лошадью, поглаживая её шею и поправляя подпругу. Пусть рассмотрят их получше и перекинуться парой слов, прежде чем они зайдут. Бэн нетерпеливо переминался с ноги на ногу и уже готов был взорваться, когда Брустер наконец направился к двери.

Звякнули колокольчики. Они вошли в полутёмное помещение, освещённое лишь серостью угасающего дня. В комнате было двое: один седой, лет пятидесяти, в фартуке цирюльника стоял у окна, а второй полусидел в высоком кресле, спиной к столику с мутноватым зеркалом, и, поглаживая большим и указательным пальцами кончики усов, искоса их разглядывал. Кейн засунул большие пальцы рук за пояс и спросил, с улыбкой переводя взгляд с одного на другого:

— Кто здесь хозяйничает? Мне бы побриться.

Его слова сняли воцарившееся оцепенение.

— Да, конечно. — Старик оживился и приглашающе вытянул руку, указывая на кресло. — Проходите, садитесь. Уолтен, освободи место.

Тот, кого звали Уолтеном, встал и, обойдя стойку у правой стены, сел за неё. Кейн повернул голову и посмотрел на Бэна — тот цокнул языком и уселся на один из стульев почти в самый угол. Брустер проводил его взглядом, потом снял и повесил на вешалку у двери свой плащ со шляпой и отцепил шпагу, поставив рядом. Расстегивая верхние пуговицы мундира, он сел в кресло. Цирюльник накинул на него полотнище и заткнул за шею тряпку, после подошел к столику и откинул ткань с бритвенного набора. Выбрав бритву, он подхватил точильную ленту и стал методично водить по ней лезвием.

— Только бритье? — поинтересовался он, становясь за спиной Кейна и поглядывая на его отражение в зеркале.

— Нет, ещё подстричься бы надо.

— Хорошо.

Старик попробовал пальцем лезвие и удовлетворенно кивнул. Отложив бритву, взял со стола ножницы и несколько раз взъерошил ему волосы рукой.

— Ууу, мэссэр хороший, да у вас вши. Вся голова прям кишмя кишит. Что делать будем?

— А я почем знаю. — Кейн кисло рассматривал себя в зеркале. — Уберите их как-нибудь что ли. Я так-то уже мылся какой-то дрянью против них, но, видимо, в бестолку. Сможете выжить гадов?

Цирюльник пощёлкал в задумчивости ножницами и улыбнулся, похлопав его по плечу.

— Повезло вам, есть у меня одно средство.

Что-то напевая себе под нос, он порылся в настенных шкафчиках и достал склянку с мутной жидкостью, которую чуть погодя втёр ему в голову. Ощущение было такое, словно он вышел с мокрой головой на лютый мороз. Но, в принципе, терпимо и даже приятно. Да и пахла она вполне нормально. Заинтересованный, он полюбопытствовал:

— А что это? Из чего сделано?

— О, поверьте, вам лучше не знать.

Старик хохотнул и весело сощурился, продолжая втирать жидкость в его волосы, а Уолтен не мог сдержать ни широкой улыбки, ни тихого смеха, хотя и старался приглушить его, покашливая в кулак. Наблюдая за ними, Кейн и сам улыбнулся. Атмосфера явно разрядилась. Единственным, кто не разделял общего веселья, был Бэн, мрачно сидевший в углу и стискивающий рукой топорище.

— Как тебя зовут, старик? — Кейн откинулся на кресле, позволяя тому свободно орудовать ножницами, которые так и щёлкали, снимая клок за клоком. — Меня Кейн. Кейн Брустер.

— Я Джо, как и сказано на вывеске. Джо Барлоу. — Он указал ножницами на сидящего за стойкой. — А это Уолтен Лидо, наш коневод.

Уолтен поднял руку в приветствии.

— Он самый.

— Коневод? — Кейн оживился. — Слушай, ты видал мою конягу? Скотина, чтоб её! Упрямая такая, сволота. Может сговоримся? За дёшево отдам, чтоб мне сдохнуть как мои вши.

Уолтен поднялся и подошел к окну. Опершись на него, стал рассматривать коня, что вертел ушами и фыркал на своего соседа, иногда тыкая того мордой.

— Да молодой он ещё, необъезженный, вот и беснуется. Присмиреет со временем. — Он достал из нагрудного кармана деревянную коробочку с самокрутками и вытащил одну. — Я бы взял, да только не рассчитаюсь я за него.

— Уолт. — Джо слегка склонил голову и выразительно посмотрел на закурившего коневода. Тот сначала не понял, потом его лицо прояснилось.

— А, бездна! — он поспешно вытащил папиросу изо рта, притушил её о подошву сапога и виновато произнёс: — Извини Джо, забылся.

Он хотел было выкинуть початую самокрутку, но потом вернул её к остальным.

— Да ничего. — Барлоу вернулся к стрижке, а Кейн к прерванному разговору.

— Да ржавчина с ними, с деньгами. — Кейн улыбнулся, вспомнив это старое винтадское выражение. — У тебя наверняка есть конь посмирнее. Давай обменом — этого бешеного на нормальную животину. Что скажешь?

— Обменом согласен. Вообще без проблем. — Уолтен быстро смекнул, что сделка будет весьма выгодна — жеребец явно хорошей породы, а у него как раз есть несколько годных кобыл, которые, если понесут от него, разродятся неплохими жеребятами. Да и взамен он может предложить хорошего коня — взять хотя бы велюсского серого.

— Ну вот и славно. Тогда я потом загляну к тебе на стойбище и ударим по рукам, — подвел итог Кейн. — Кстати, а кто хозяин гостиницы напротив? Нам бы узнать, есть ли места для ночлега.

— Да есть конечно, куда они денутся. — Старик Барлоу вытер лезвия ножниц о фартук и вернул их на столик. Взяв мыльницу, он разболтал пену бритвенной кистью и стал размазывать её по его лицу. — Гральф чертовски обрадуется клиентам, а то с ними, с жильцами-то, всегда было не ахти, а что уж про теперь говорить. А после того, как его жена померла, совсем одичал. Но комнаты держит в отменном состоянии, за это пальцами ручаюсь.

""Пальцами ручаюсь"" — повторил про себя Брустер и вновь усмехнулся. Винтадцы в доказательство истинности своих слов всегда клялись указательным и средним пальцами руки — для любого стрелка они были важнее и дороже самого лучшего мушкета. Со временем это выражение устоялось и его стали использовать даже те, кто не имел к стрелкам абсолютно никакого отношения.

— Да вы его видели, Гральфа-то, он на веранде торчит. — С бритвой в руке Джо склонился над Кейном. — Голову приподымите.

При виде сверкающего острого лезвия Бэн весь подобрался, живо представив себе, как из распоротого от уха до уха горла Брустера хлещут потоки крови. Занятное было бы зрелище, уж всяко лучше их унылой болтовни.

Звякнули колокольца.

В зеркальном отражении Кейн мог хорошо разглядеть вошедшего — широкоплечий мужчина с седеющей бородкой, в плотной синей рубахе и накинутом на плечи пыльнике. Он обвёл присутствующих взглядом выцветших глаз и остановил его на Кейне с Бэном. После недолгого молчания он негромко произнёс:

— Уолт, иди погуляй.

Коневод встал и поспешно ретировался, на ходу быстро со всеми попрощавшись. Когда за ним захлопнулась дверь, Джо вернулся к бритью, а вошедший взял стул и сел по правую руку от Кейна. Сцепив пальцы в замок, он некоторое время молча наблюдал за чёткими движениями цирюльника, чья острейшая бритва не оставляла за собой даже самого мельчайшего пореза. Наконец, он заговорил:

— Могу я узнать о причине приезда в город командора Аэгис Материум?

Сжимая топорище, Бэн подался вперёд и довольно резко ответил:

— Не вашего ума дело.

Кейн дождался, пока бритва завершит своё движение, и тоже ответил:

— Довольно грубо, но он правильно сказал — зависит от того, кто спрашивает.

— Я Хельмут Кромберг, маир этого города. — Он подался вперёд, уперевшись локтями в колени. — Теперь и вы ответьте на мой вопрос, мэссэр...?

— Очень приятно с вами познакомится. Я командор Кейн Брустер, а это... — он указал глазами на Бэна, но тот опередил его, смотря на Хельмута и чеканя каждое слово.

— Элдор Бэнталиор Уилторс.

-... мой помощник. Да. — Замолчав, Кейн оглядел Бэна сверху донизу, потом повернулся к маиру. — Я, если честно, представлял вас иначе.

— Да? И как же?

— Некий Кастор Мальфит отозвался о вас, как о старом маразматике, и я ожидал увидеть старца как минимум без зубов и со слуховой трубкой. Я рад, что ошибся в своих предположениях.

— А, Кастор, этот вечно больной старик. — Хельмут усмехнулся, вновь откидываясь на спинку стула. — Мы никогда не виделись лично, но это не мешает нам в равной степени перемалывать друг другу кости.

— Да, — Кейн с лёгкой улыбкой кивнул, — я почему-то так и думал. Но, кстати, мэссэр Мальфит не упускает случая и всякий раз интересуется вашим самочувствием. Если не будете против, я ему передам, что вы в полном здравии и шлёте ему самые душевные приветствия и пожелания в выздоровлении.

— Ничего не имею против. Но закончим обмен любезностями и вернёмся к моему вопросу — зачем вы сюда прибыли?

Хельмут больше не улыбался. Он пристально всматривался в его лицо и от этого взгляда Кейну было слегка не по себе. Что там сказал Мальфит — маир тут управляет, а решения принимает совет? Судя по всему, совет предпочитает оглядываться на мнение своего маира — иначе зачем ему было тащится в цирюльню чтобы поговорить с ними? Он отметил про себя, что старая уловка удалась — если бы Хельмут или его присные не стали их искать, когда они сразу же по прибытии не отправились к нему, то можно было бы сделать вывод, что он и вправду старый маразматик и не имеет веса в совете. Тогда им бы пришлось уговаривать поочередно весь городской совет, а так, возможно, есть вероятность того, что если уговоришь Кромберга — уговоришь совет.