Непись

— Ладно, ребята, пойдёмте завтракать и решать, что нам делать с этим кренделем, объявившим награду за мою голову. Только я вначале переоденусь, если вы не против.

Ребята оказались понятливыми и оставили меня наедине с моей новой одеждой. Облачился я в неё довольно быстро. Жалко, что в комнате не оказалось зеркала, полюбоваться на себя в новом наряде. Ну нет и нет, что ж теперь переживать-то.

— Ну, дед Макар, здорово смотришься! — подняв большой палец вверх и уважительно кивнув, сказал Друзь, — Не зря я мучился, добывая эту одёжку.

— Ага, вылитый жених! Хоть сейчас под венец, только бороду причесать бы не помешало.

— А и правда, — согласилась с ними девушка, — Тебе очень идёт эта одежда, она тебя молодит и делает как-то представительнее.

Ребята как-то незаметно перешли на обращение 'на ты', впрочем, я не имел ни малейших возражений. Жаль всё-таки, что нет зеркала.

Моё появление в зале прошло просто на ура. Видимо не часто тут в парадной одежде шляются.

— А ты всерьёз настроился, как я погляжу, — произнёс нарисовавшийся из ниоткуда трактирщик, — Вот твой столик.

Проводив меня к угловому столу, он протёр его тряпкой, висевшей до этого на плече, а дочка его уже накрывала на стол. Тут были два горшочка с кашей, три варёных яйца, и блюдце с ароматнейшими ватрушками, прямо просящимися в рот. Последними на столе стояли три кувшина: сбитень, овсяный квас и узвар. О содержимом кувшинов и горшочков рассказала девушка, перед тем как исчезнуть в неизвестном направлении вслед за отцом. И чего это они? То такие разговорчивые, что их фонтан красноречия ничем не заткнёшь; то слова из них не вытянешь, испаряются куда-то моментально. Впрочем, пока не до них — меня ждёт завтрак.

Одна каша оказалась гречневой, другая, как я понял, — дружественной: рисово-пшённая. Гречневая каша с молоком мне как-то пошла с трудом, потому принялся за дружественную, проглотил всё содержимое горшочка, разве что стенки его не облизал. После этого съел яйца, и, призадумавшись на пару мгновений, всё-таки съел гречневую кашу. А что, вдруг обед у меня будет нескоро? Вчера вон под вечер уже еле ноги переставлял от голода. Попробовал по стаканчику кваса, сбитня и узвара. Всё оказалось очень вкусным. Но больше всего мне понравился узвар, что-то мне напоминал его вкус, что-то такоё лёгкое, неуловимое, словно вкус из давно забытого детства. Впрочем, может так оно и есть, откуда мне знать... Так что кувшин узвара всё-таки показал своё дно. После чего я сыто отвалился на стенку, довольно погладив свой набитый живот, и блаженно развалился на своём табурете, представляя себя в кресле-качалке. Хорош-ш-шо...

Стоило мне отвалиться от стола, как рядом тут же нарисовался трактирщик.

— Дед Макар, с тебя три медяка за завтрак. Гостеприимство закончилось сегодня с утра, как-никак постоянно тебя бесплатно кормить я просто не могу, да и неправильно это. Гость в таком случае превращается в нахлебника, а последних мне и даром не нужно.

Хмыкнув, я собрался рассчитаться, как мне в голову пришла шальная мысль.

— Скажи, а у вас в деревне нет свободных избушек, что подешевше?

— Есть, как не быть. Три избушки есть на выбор. Одна совсем никакущая, вторая — серединка на половинку, а третья — вполне добротная изба, в которой только хозяина нет, а всё остальное в справе. Ну и цена у них соответствующая. Одна серебрушка, три и пять соответственно. Тебе какую?

— Мне ту, что похуже. А ремонт я в ней собственными силами сделаю.

— Ага, собственными, с твоей-то оравой, там не то что ремонт, там её можно сызнова отстроить, да ещё и хозяйство крепкое завести. Ты, кстати, если после ремонта соберёшься её продавать, мне скажи, я цену честную дам, душой кривить не буду.

— Хорошо, где избушку-то искать? — передавая трактирщику деньги за свой новый дом и за завтрак.

— Так на выходе из деревни, на противоположном конце от твоей деревни. Эту развалюху ты точно не пропустишь. Учти, если будешь её продавать в таком же состоянии, то больше чем на восемьдесят медяков не рассчитывай.

— Но ведь ты же мне продал её за серебрушку!

— Это ещё по-божески, у нас в отличие от вашей деревни идея с общественными деньгами не прижилась, так что покупателей побольше, но никто другой тебе и шестидесяти медяков не даст, так что цени моё выгодное предложение. А что касается того, что я продал избу тебе за серебрушку, так ведь должен же я был покрыть свои расходы по поддержанию её в должном виде.

Ага, в должном виде: никакущем. Чувствую, что сил и денег у него на это уходило просто немерено. Но спорить с трактирщиком особого смысла не было, да и сглупил я, не попытавшись поторговаться. Что ж, сам виноват, сам и расплачиваюсь.

На выходе из трактира меня атаковала толпа игроков с желанием поделиться со мной информацией. Я честно признался, что времени у меня пока нет, так как иду осматривать своё новое жилище, но они могут составить мне компанию, а после осмотра я с ними побеседую. В результате к моей новой избушке меня сопровождало свыше полусотни игроков. Неслабая свита. Чуть было нос от самодовольства задирать не начал, но вовремя опомнился.

Избушка представляла собой весьма печальное зрелище. Наполовину ушла под землю, так что стала едва ли не землянкой. Кроме того, двери и окна напрочь отсутствовали. Пробраться сходу внутрь мне не удалось. Вход довольно сильно ушёл под землю. Правильно всё-таки сказал трактирщик — 'никакущая'. Мда, недвижимость оставляет желать лучшего. Сквозь дыры в крыше удалось рассмотреть внутренне убранство моей собственности. Хотя какое к чертям убранство? Там даже пола не было, давным-давно сгнил. Только печка и была на месте, хотя это было единственным плюсом, так как даже эта печь вместе с трубой имели трещины в трёх местах, да и побелка с неё совсем обвалилась... Печальное зрелище. Немного раздвинув остатки крыши, пролез внутрь. Видимо, придётся отстраивать избушку заново. Надобно только уточнить, как печь сделать, а для этого мы разберём старую.

Пришлось сделать для игроков объявление, что сегодня моё уважение можно заслужить несложным трудом на благо будущего пристанища хранителя знаний. Для этого всего-то надо было разобрать крышу, стропила, сруб, печь, выровнять землю, а потом вернуть всё на место. Мелочь, дел на пару часов. Игроки немного поворчали, но под моим неусыпным контролем принялись за дело. Благо к той толпе, что сопровождала меня от трактира, подтянулись свежие силы в лице еще нескольких десятков игроков. В результате на меня пахала неполная сотня.

Для будущего фундамента своего домика решил использовать сваи из толстых брёвен. Пришлось отправить четыре десятка игроков добывать ещё и деревья. На всякий случай отправился с ними, предварительно сказав игрокам ни в коем случае не трогать печь. Правда, пришлось взять в аренду двуручную пилу, это обошлось мне в десяток медных монет. В лесу я лично выбирал подходящие на роль свай деревья. И понадобилось-то всего лишь срубить пару деревьев, чтобы получить восемь свай длиной по два метра и толщиной сантиметров сорок. А что, вполне должны они выдержать мою небольшую избушку. После этого подумав, срубили ещё одно дерево — будет фундамент для печи. Одного незадачливого игрока едва не пришибло падающим деревом, но всё-таки обошлось без происшествий. Потом был распил поваленных деревьев, а потом перенос к остаткам домика. Далось это игрокам довольно тяжело, одну сваю с трудом тащили три человека, а некоторые тащили и вчетвером, но в итоге сваи всё-таки были доставлены на место будущего строительства. Тогда-то я порадовал участвовавших в заготовке будущего фундамента игроков помимо пункта моей репутации ещё парой медяков каждого. Мало того, как выяснилась, благодаря такой тяжкой работе у них ещё и сила подросла. В общем, пошедшие со мной были весьма довольны, а вот оставшиеся в деревне совсем заскучали. Избушку они разобрали буквально за полчаса, причём благодаря Друзю брёвна были ещё разложены в таком порядке, чтобы запросто можно было всё собрать обратно. В общем, по возвращении система порадовала меня новым уровнем. И даже позволила набрать несколько очков в новом.

Печь я ломать не доверил никому и ковырял её сам клевцом своего топора, чтобы получше разобраться в её устройстве. И думается, что мне всё-таки это удалось. По крайней мере, я зарисовал схематичный чертёж печи, и проставил размеры в кирпичах. Кстати, выяснился интересный момент. Печь была сложена из двух видов кирпичей, и раствор для каждого из видов был свой. Это я тоже попытался зарисовать на своём чертеже, ну как мог. Получилось на редкость мутно, писать пришлось углём на бересте, но всё-таки разобрать что-то можно. Во всё время моих мучений с печью рядом сновали неугомонный Друзь и его собрат Весёлый Прусь. Я-то по наивности своей думал, что они меня охраняют, но оказалось, что всё гораздо лучше. Прусь под конец моих мучений представил довольно сносный рисунок печи в разрезе, а Друзь нанёс на него свои комментарии и в результате получился вполне приличный чертёж. Мда, моим каракулям до этого оказалось весьма далековато. Удивлённо цокнув языком, одобрил сие творение. Система тут же предложила выдать игрокам навык начертание. Забавно, что ни говори, сам я чертить не умею, а игроков научить могу. Невольно улыбнувшись, конечно же, выдал им честно заслуженный навык.

Дальше ровняли плацдарм под будущее здание. Как я его пафосно, можно подумать, что не избушку возвращать на место планирую, а как минимум небоскрёб! Ну вот, опять выкрутасы памяти. Слово есть, а картинки нет, хотя, судя по самому слову, это должно быть что-то очень высоокое. Впрочем, чёрт с ними, с этим небоскрёбом и моей дырявой памятью, не до них сейчас. Сейчас проблема строительства на первом месте, а то если сегодня не достроим избушку, то неизвестно, сколько с меня сдерёт за постой трактирщик. Если за завтрак он содрал три монеты, то сколько у него стоит переночевать, даже думать не хочется. А толпа игроков пришлась как нельзя кстати. Землю копали всем, чем придётся: палками, корой, какой-то гнилой косой, кто-то извлёк откуда-то кирку. Последнему я почему-то удивился больше всего. Потом складывали излишки в яму и дружно топтались, изображая стадо слонов, для выравнивания площадки. В общем, было весело: получился эдакий субботник на природе. Блин, опять эти непонятные воспоминания. Что за субботник-то такой? Игроки тоже были довольны. Каждому выдал по монетке.

А вот дальше надо было придумать, как забивать сваи. Вот только как же это сделать? Ничего другого, кроме как одной сваей забивать другую мне в голову не пришло. Заточили одну из свай и совместными усилиями мы её поставили на её будущее место работы. Забивали её долго и муторно, сбрасывая другую сваю сверху на её торец. Это оказалось весьма травмоопасным делом, о чём нам сообщил могильный холмик, оставшийся от придавленного брошенной сваей игрока. К счастью, этим несчастным оказался брошенный неподалёку связанным тот самый поганец, с которым я не знал, что делать. Но нет худа без добра: во-первых — избавился от лишнего балласта, во-вторых — выяснили, что технологию забивки надо менять.

— Эх, нам бы лом сюда! — подал голос Грузный Виксь. Пробили бы колоду насквозь и делов-то! А потом её с двух сторон бы и поднимали, а торцом так бы и били.

— Ага, осталось только козлы сделать с двух сторон, лом найти, кувалду, которой этот лом забивать, и всё. Мелочи-то какие, право слово! — решил показать свой могучий интеллект Друзь.

— А что ты можешь предложить? — тут же поинтересовался я у него.

— Э-м-м... Надо сделать систему противовесов с блоком, которая бы позволяла поднимать колоду вверх и в нужный момент её отпускать. Таким образом, мы избавимся и от травмоопасности, и от слишком тяжёлого ручного труда по подъёму. Ну и опять же, вместо колоды можно использовать камень потяжелее, я как раз подходящий видел неподалёку. Верёвку только надо длинную и прочную, несколько роликов, лучше всего штук пять или шесть, а блок соорудить и из обычных не сильно толстых деревьев можно.

Десяток человек самых активных принялись активно разрабатывать идею, раскручивать её и улучшать. Я практически не принимал участие в разработке, и сборе их материалов, они сами этим занимались, мне пришлось загружать остальную ораву. Узнал, что тут глинистые берега у реки и попросил игроков натаскать глины и песка — при разборе печки выяснил, что раствор, на котором держались её кирпичи, был не цементно-песчаный, а глиняно-песчаный. Выдал одной половине оставшихся игроков задание принести по два ведра песка, а другой по два ведра глины. Соотношение глины и песка в идеальном растворе мне было неизвестно, поэтому придётся выяснять его опытным путём, главное, чтобы печь потом не развалилась. А может, и в деревне поинтересуюсь, кто-то же должен знать идеальный состав раствора... Игроки разочарованно загалдели, что у них нет вёдер, пришлось мне идти в деревню и брать их в аренду. На этот раз повезло — уж вёдер-то у всех было завались, потому мне удалось взять в аренду десяток всего за одну медную монету. В нагрузку ещё удалось прихватить и длинную толстую верёвку, которую я приметил. Правда предупредили, что за каждое испорченное ведро придётся отдать не меньше трёх монет, а за верёвку так и вовсе серебрушку. Также её запретили разрезать на куски. Я предупредил игроков, что данные расходы падут на плечи тех, кто отличится порчей чужого имущества.

Где-то через полтора часа натаскали заказанные мной две кучи: песка и глины. В награду выдал им по монете. А что, задание несложное, но им приятно будет. Как раз к этому моменту вернулись игроки с материалами и начали сооружать свой пресловутый блок. Отлынивающих от работы послал собирать мох. По охапке на брата, надо же чем-то щели между брёвнами конопатить? После этого принялся руководить слабыми потугами игроков на сооружении неведомого механизма. Как выяснилось, незнание общего результата, вовсе не мешает в руководстве общего процесса. И всего через какой-то час взаимных оскорблений и матюков на всех советчиков искомый результат был достигнут. Оставалось только притащить камень. Мы пошли к 'подходящему' камню. Игроки, да и я сам, не сильно вдохновились его размером. Это была здоровая глыба немного вытянутая и по длине размером с человека. Она торчала вертикально из земли прямо у входа в деревню. И на ней виднелась надпись, сделанная почему-то краской: 'Направо пойдёшь — от скуки помрёшь, налево пойдёшь — от жены огребёшь, прямо попрёшься — о камень нае... ушибёшься!'. Самым удивительным было даже не содержание надписи на камне, а то, что рядом не было никакого перекрёстка. Зачем было делать этот камень здесь, было совершенно непонятно. Впрочем, мне заботливо пояснили, что это, скорее всего, творчество самих игроков, ведь иначе эти буквы были бы сделаны не краской, а выдолблены.

А вот то, как мы катили этот камень обратно — отдельная эпопея. Да, именно катили, подкладывали под него веточки и по веточкам перекатывали. Хорошо хоть ни в одну ямку по дороге умудрились его не свалить, а то даже и не знаю, как бы намучались, вытаскивая его оттуда. На месте выяснилась новая проблема. Камень надо как-то привязать к верёвке, а как это сделать, чтобы он не упал во время подъёма и не придавил кого-нибудь? К счастью, один из местных игроков по имени Странный Окунь оказался жутко сведущим в различных узлах, и он нам с этим делом помог. Вот что может быть странного в окуне? Рыба и рыба. С плавниками, хвостом и чешуёй. Хотя мало ли... Этот вон по суше бродит. Ну да не это главное, оказывается, человечество за свою историю навыдумывало столько узлов, что есть чуть ли не на каждый случай жизни и, разумеется, нужный нам тоже отыскался. Я от щедрот душевных узловых дел мастеру отсыпал десять монет за выполнение задания по закреплению камня. Ну и проверил, конечно, как без этого. Камень держался, словно так и жил до этого с верёвкой. Конечно же отблагодарил других создателей сваезабивательного блока: главному конструктору Друзю выдал пятнадцать монет, остальным по десять. Дальше было вообще просто: устанавливали блок на нужное место, подтаскивали камень, поднимали. Устанавливали сваю и забивали её, роняя камень.