Освободите тело для спецназа

Пока он торчал в супермаркете, уже стемнело. Зажглись фонари, а неоновых огней стало раза в два больше. Отыскав магазин и купив без всяких проблем говядины и свинины, сержант двинулся домой. Шёл он не торопясь, наслаждаясь благодатным вечером, когда осточертевшая жара, наконец-то спала, и лёгкие с удовольствием вбирали не обжигающий зной мартена, а живительный влажный воздух, принесённый ласковым ветерком с реки.

" Так, на первое — борщ, на второе — пельмени, на десерт — фрукты. Салатик ещё какой-нибудь сварганю и лады, — прикидывал Глеб завтрашний обед. — Окрошечки бы, конечно, по такой жаре, ну да ни кваса, ни хлеба ржаного здесь не найдёшь, наверное. А без ржаного сухаря, какой квас?!"

Готовить, надо отметить, Ткач умел хорошо. На первом и втором курсе ему частенько приходилось стоять у плиты. Мать работала тогда участковым врачом (пока не перешла в Пироговку), приходила затемно, валясь с ног от усталости, после десятка полтора вызовов к больным. Вот они и брали с отцом часть хозяйственных забот на себя. А когда подросла Ольга, то со свойственной ей решительностью, быстренько забрала кухню в свои руки. Всё у неё там сияло, каждая вещь лежала на своём месте, и она частенько им с батькой делала выговор, если они, по своей мужской бестолковости, клали что-то не туда, где положено. Готовить сестрёнка любила, и всегда краснела от удовольствия, когда отец и брат без зазрения совести нахваливали её стряпню. А по части пирогов, пирожков и пирожных Ольча вообще была докой. Даже мать порой удивлённо ахала, когда та вынимала из духовки своё очередное творение, дразнящее сдобным запахом и глянцевой хрустящей корочкой....

— Ты не находишь, Боб, что этот долговязый джентльмен устал нести наши пакеты? — неожиданно загородили Глебу дорогу две фигуры, отделившиеся от стены дома.

— Не только пакеты, но и бумажник, по-моему, тоже! — отозвался тот, которого назвали Бобом. Он поигрывал для устрашения ножом, делая кистью небольшие круговые движения. Второй, с той же целью, похлопывал себе по ладони сложенными нунчаками — медленно и методично, лишь позванивала цепочка, соединяющая концы забранных металлом палочек.

Сержант, остановившись, молчал. Бросить пакеты на землю было жалко — высыпятся, а поставить их к стенке — напроситься, чтобы пнули по рёбрам, хотя свободные руки ему бы не помешали в такой ситуации. Он ждал. Эти двое впереди тоже чего-то ждали. Пауза затягивалась.

" Чего они ждут?" — прокручивал Глеб, удивляясь, что парни не нападают, и в ту же секунду почувствовал за спиной движение. "Ясно чего — третьего!" — непроизвольно напрягся он, чуть сгибая для толчка ноги в коленях.

— Не дергайся, придурок, — раздалось сзади, — целее будешь! Давай сюда пакеты, и бумажник давай!

Большие ладони легли на его руки и, ухватившись, потянули за полиэтиленовые ручки, которые Глеб тут же выпустил и сделал два стремительных удара ногами. Один короткий — пяткой вперёд, который согнул пополам и отбросил подонка с нунчаками на задницу, второй боковой в подбородок Бобу, от которого тот, даже не пискнув, пролетел метра три и грохнулся на мостовую. Молниеносно повернувшись, сержант перехватил руки третьего: — Спасибо, что подержал, приятель! — выдохнул он в лицо стоявшему сзади грабителю, не успевшему ничего сообразить и, откинув голову, саданул его лбом в переносицу. Тот, залившись кровью, сразу обмяк, и Глеб, опуская его потихоньку на асфальт, высвободил из безвольных пальцев свои пакеты.

— Ещё раз попадётесь, башку оторву! — придавил он к земле руку корчившегося юнца и, забрав у него нунчаки, пошёл дальше, провожаемый злобным, мстительным взглядом.

До дома было не далеко, чуть больше квартала. И он шёл не спеша, даже не подозревая, что очнись здоровяк с разбитой рожей тремя минутами раньше, то, не раздумывая, шмальнул бы из лежащего в кармане револьвера ему в спину. Благо кругом ночь.

Г Л А В А 14

В субботу с утра позвонил Митчелл:

— Добрый день, Ричард. Как у тебя дела, обжился уже в квартире?

— Да у меня всё нормально, Дейв, спасибо. Но имей ввиду: ко мне вчера вечером в квартале от дома три паренька прицепились — пытались меня ограбить, так я грешным делом, попортил им немного фотографии.

— Как они выглядели?! — встревожился лейтенант.

— Да кто их в темноте разберёт. Один высокий — с меня, двое других — метр семьдесят — метр семьдесят пять. Молодые, лет двадцати, может чуть старше. У одного нос должен быть всмятку, а у другого челюсть наверняка сломана. У третьего синяк в области живота. Нож я там, в потёмках искать не стал, а нунчаки забрал!

— Они что, тебе даже ни разу не врезали?

— Не успели. Видно рассчитывали, что бумажник я им сам отдам, без всякого сопротивления.

— Ну, ты даёшь, Рич! Ладно, сиди дома и на улицу ни ногой. Дверь кроме меня никому не открывай! Да, в столе у тебя лежит пистолет, задиктуй мне номер, я оформлю тебе разрешение на ношение оружия.

— Погоди минутку, — отложил Глеб трубку и направился к письменному столу. Он начал открывать ящики и во втором сверху действительно обнаружил пистолет. Там же лежали запасные обоймы и коробки с патронами. "ФП — 70" — прочитал он на рукоятке марку пистолета, а на затворе название фирмы: " Гехлер — Кох" и мелкую надпись "сделано в Германии". Пистолет был хорош: 9мм, самовзвод, с двухрядовым магазином на восемнадцать патрон. Если для кого-то он и был великоват, то для ткачёвской руки в самый раз.

Сержант зачитал Митчеллу набитый на оружии номер и тот повесил трубку, бросив напоследок: — Жди! Через час приеду!

Глеб хмыкнул про себя, удивляясь тому, откуда лейтенант знает, где у него лежит пистолет и, услышав гудки, повесил трубку. " Наверно нашли, когда квартиру осматривали", — пришёл он к единственному выводу и вернулся к изготовлению пельменей, от которых его отвлёк звонок полицейского.

Пальцы его уверенно защипывали края кружков, вырезанных стаканом из раскатанного теста, и укладывали готовые пельмени на посыпанную мукой разделочную доску. Фарш он сделал хороший — смешав свинину с говядиной и добавив несколько луковиц. Пельмени должны были выйти на славу. " Налеплю штук сто, и хватит", — мурлыкая под нос привязавшегося "Бухгалтера", начал раскатывать он очередную пластину теста бутылкой из-под виски, поскольку скалки у Хадсона не нашлось.

На плите что-то зашипело. Глеб, повернувшись, поспешил приподнять крышку с кастрюли, где варилось мясо для борща. Сняв пену, он поставил регулятор на самое маленькое деление, чтобы сильно не бурлило и не перехлёстывало через край. К тому времени, когда пришёл Митчелл, с пельменями он покончил и готовил заправку для борща, помешивая в сковородке нарезанные соломкой овощи, ожидая, пока лук приобретёт золотистый оттенок.

— Никак ты в кухарки заделался, Рич?! — окинув удивлённым взглядом голубой фартук и зажатую в руке ложку, сказал лейтенант.

— Проходи быстрее, Дейв, а то подгорит, — закрыл Глеб за Митчеллом дверь и поспешил на кухню.

— Ты знаешь, а пахнет вкусно, — подошёл сзади лейтенант, наблюдая, как он добавляет готовую заправку в бульон, где уже минут пятнадцать варилась капуста, картофель и слегка притушенная свекла.

— Борщ это, — пояснил сержант, прикрывая крышку. — Он всегда вкусно пахнет! Дал бы попробовать, но не готов пока. А вот пельменями я тебя угощу!

— Пельменями?! А это что такое?

— Пальчики оближешь, как попробуешь! — засмеялся Глеб и быстро налив полкастрюли воды, поставил её на плиту. — Я вчера Сьюзен на обед пригласил, вот и готовлюсь потихоньку.

— Ну-ну! — с сомненьем в голосе сказал лейтенант, сообразив, что Сьюзен — это, скорее всего, та медсестра, вокруг которой его подопечный крутился последнюю неделю. — Не думаю, что она будет в восторге. Она наверняка рассчитывает, что ты поведёшь её в какой-нибудь ресторан и, помяни моё слово, наденет своё лучшее платье и сходит к парикмахеру. А женщины не любят, когда их старания пропадают впустую.

— Может ты и прав, — погрустнел Глеб. — Посмотрим!

— Ну, а как насчёт блондинки? Ты что, дал ей отставку? — поинтересовался Митчелл.

Скорее всего, это она мне дала! Забежала в больницу ещё разок, ровно на минуту, и как ветром сдуло. Ни ответа, ни привета!

— Так позвони ей! — посоветовал лейтенант.

— Ты хочешь, Дейв, чтоб бабы мне глаза выцарапали? Тем более, я её телефона — не знаю!

— Причина уважительная, засмеялся Митчелл. — Только когда встретишься с ней, придумай что-нибудь поубедительнее. А то она обязательно спросит, куда ты дел телефонную книгу, которая у тебя всегда валялась на столике рядом с аппаратом.

— Ты считаешь, что она была у меня дома?!

— М-да! — пробурчал Митчелл. — Видно "крыша" у тебя поехала сильнее, чем я предполагал. Да будет тебе известно, Рич, Кэрол Джанвейн

"числится", если можно употребить такое слово, твоей невестой. Она из хорошей семьи, богата. И ваши отношения, как нам удалось установить, длятся второй год. Кстати, это может быть одним из мотивов покушения. Поверь мне, на свете найдётся достаточно ублюдков, которые прикончат соперника и за менее лакомый кусок.... Чужими руками, конечно!

— Так ты думаешь, в меня стреляли, чтобы заполучить Кэрол?!

— Может быть и так. Мы прорабатываем эту версию, но пока ни на какой след не вышли. Но разговор не об этом, меня сейчас больше всего занимает вчерашнее нападение!

— Погоди минуточку, — сказал Глеб, заметив, что закипела вода. Он подсолил кипящую воду и запустил в кастрюльку порцию пельменей. Дождавшись, пока они сварятся и всплывут, он выловил их шумовкой и выложил на блюдо, бросив сверху кусочек сливочного масла, которое тотчас растаяло. Себе сержант тоже положил на тарелку с десяток — попробовать.

— Садись, — сказал он Митчеллу, пододвигая ему сметану. — Со сметанкой в самый раз, — обмакнув пельмень в густую сметану, отправил Ткач его в рот, захлёбываясь горячим соком.

Митчелл последовал его примеру. Через пару минут, съев уже с десяток пельменей, он изрёк: — Дурой она будет, если потащит тебя в ресторан, не попробовав твоей стряпни. Ничего лучшего ей там не подадут! Слово полицейского!

— Я тоже на это рассчитываю, — расплылся от похвалы Глеб. Пельмени действительно получились хоть куда....

— Ну, давай рассказывай! — попив кофе, вернулся к цели своего прихода лейтенант. Он выпустил колечко дыма и уставился на подопечного.

— Я ходил в супермаркет за покупками. Сам понимаешь, к обеду надо было кое-что прикупить, — начал Глеб делиться впечатлениями. — Возвращался уже, когда стемнело. В полутора кварталах отсюда из ниши дома выскочили двое. Потребовали мои пакеты с покупками и бумажник. У одного был нож, а у другого — вот эти нунчаки, — достал он из ящика стола оружие грабителей.

— Фабричные, — взяв их за цепочку двумя пальцами, констатировал Митчелл.

— Сзади, в это время, подошёл третий. Роста примерно моего — дышал мне в затылок, и без зазрения совести забрал у меня из рук пакеты и приказал доставать бумажник. Мне это, естественно, не понравилось и, как только он освободил меня от ноши, я им и дал по разу. Они ведь не знали, что я немного когда-то каратэ занимался.

— А ты рассмотрел их, Рич?

— Да не очень. Вот то, что африканца ни одного не было, это точно! Один помоложе выглядел — лет восемнадцать — двадцать, а двое постарше. Того, которому я челюсть свернул — Бобом назвали. Да я особо к лицам и не присматривался, темно же было, — начал оправдываться Глеб, понимая, что не очень-то много сведений может сообщить Митчеллу. — Я ведь думал шпана просто.

— Шпана обычно в этом районе не грабит, — пояснил лейтенант. — Это спокойный район. А ты бы узнал их, если встретил?

— Сейчас их любой узнает. У одного нос сломан, а у другого челюсть. Молодого я пожалел: так, стукнул легонько, чтобы на задницу сел и всё!

— А что же ты сразу в полицию не позвонил, как пришёл?

— Да знаешь, как-то в голову не пришло. Да и телефон я не помню. " Не ноль — два же набирать!" — подумал сержант про себя.

— Ты знаешь, Ричард, что-то мне не очень верится в твой рассказ, — посмотрел на него внимательно Митчелл. — Не похож ты ни на Брюса Ли, ни на Сильверста Сталлоне. Даже я, наложил бы в штаны, если бы меня встретили трое вооружённых грабителей, а при мне не оказалось бы моей пушки. Хотя я, за десять лет полицейской службы, уж поверь мне, во всякие переделки попадал.

— Да я же тебе объяснял, Дейв! Они тоже не предполагали, что получат отпор. Я, конечно, уже давно не в форме, да и ранение сказывается, но кое-что ещё могу! Становись вот здесь! — поднял он с кресла Митчелла и поставил посередине комнаты. — Имей в виду, я буду на тебя нападать, но удар только обозначу. Если сумеешь, поставь блок.

Сержант чуть приблизился к полицейскому, набрав ту дистанцию, на которой находились остановившие его грабители.

— Мае-какато-гери-ке-коми — толчковый удар пяткой вперёд, — быстро сказал он, и его нога настолько стремительно ринулась к животу лейтенанта, что тот даже не успел сгруппироваться, почувствовав лёгкое касание стопы. — Йоко-гери-ке-аге — боковой хлещущий удар вверх, — тут же протараторил Глеб, и его нога, нацеленная на этот раз в голову, остановилась в нескольких сантиметрах от подбородка Митчелла, заставив того запоздало отшатнуться. — Ну, а к третьему, я просто повернулся, перехватил его руки, чтобы он не уронил мои пакеты и ткнул его лбом в переносицу, — проимитировал движение сержант. — Вот, собственно, и всё! ...

— М-да, — сказал Митчелл. — Убедительно! Если надумаешь вдруг уходить из колледжа — место в полиции я тебе гарантирую! Ну а все муниципальные больницы мы проверим! Не думаю я, что они обратятся в частную клинику, — усмехнулся он. — У тебя найдется чистый полиэтиленовый пакет? Если здесь остались отпечатки, — поднял он за цепочку нунчаки, — мы этого ублюдка вычислим в один момент. Он наверняка значится в картотеке. Хотя посадить, мы его вряд ли посадим. — Нет свидетелей! А друг на друга они показания давать не станут. Главное установить — случайно они там оказались, или их кто-то подослал.... Ты дом запомнил, возле которого на тебя напали?

— Да, конечно, — отыскав пакет, протянул его лейтенанту Глеб. — По этой же стороне улицы, что и мой, в середине следующего квартала. Он там один такой, с нишами в стенах. Раньше скульптуры, наверное, стояли.

— Ну и чудненько! Я пошлю человека, он опросит жильцов. Может и свидетели найдутся. Хотя рассчитывать на это особо не приходится.... Да, чуть не забыл, — полез в карман Митчелл, — вот тебе разрешение на ношение оружия. Действительно в пределах штата.

— Спасибо, Дейв, поблагодарил Глеб, беря удостоверение. — А винчестер я могу с собой возить?

— С этим никаких проблем. На охотничьи ружья разрешений не надо, — пояснил лейтенант, собираясь уходить.

— Заходи завтра на борщ, он на второй день ещё вкуснее становится, — провожая Митчелла к дверям, пригласил Глеб.

— Спасибо, Рич, рад бы, но не обещаю. Дел по горло. А позвонить — позвоню обязательно! И будь поосторожней, пожалуйста. Мой телефон у тебя есть, если что, звони сразу в любое время. И имей в виду: эта уличная мразь весьма злопамятна. Вполне возможно, что попытаются свести с тобой счёты.