Духи леса (Полностью. Чв)

— В этом тебе не откажешь. Все бы потрогать и проверить... — рассмеялась Лиара.

— Да ну тебя! Сама не лучше. Но это еще не все. У нас пополнение в пятом городе. — Си замолчала, дожидаясь реакции подруги. И, поймав удивленный взгляд подруги, продолжила: — У Миры родились две девочки. Она мне их показывала. Такие хорошенькие, все в мамочку.

— Ну уж точно не в папочку. — Заметила Лиара.

Девушки рассмеялись, ну а Тон закатил глаза, предвкушая многочасовую болтовню ни о чем, и встал с дивана.

— Пойду, поищу другой вагон, — невнятно пробормотал он.

— Я с тобой, — слишком поспешно отозвался Ристан.

Девушки дождались, пока мужчины покинут вагон и, переглянувшись, рассмеялись.

— Мужчины, — наиграно сокрушенно сказали они хором. Просмеявшись, Си серьезно заявила:

— Ну а теперь расскажи-ка мне поподробнее.

— Даже и не знаю с чего начать...

— Начни с того, почему ты пошла в заповедник?

— Из-за ристана. Я ему не доверяла, не доверяю... — Лиара задумалась над своей оговоркой. Неужели и правда уже доверяет?

— Из-за Тона? — скорее утвердительно спросила Си, и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Я и забыла о твоих материнских чувствах к нему. Тебе не кажется, это странным?

— Нет. Раньше казалось, а теперь нет. Сама подумай, какие еще эмоции я могу испытывать к такому юному существу.

— Почему юному? Он же нас немногим младше!

Лиара улыбнулась. И бросив мимолетный взгляд на дверь, объяснила.

— Для саммиора он очень юн.

— С чего это вдруг?

— Мистана.

— Что за Мистана?

— Подруга Тона, его учитель. После встречи с ней он понял, кем является. Я не знаю, сколько ей лет и почему именно она учит Тона, но порой она меня пугает своей мудростью. Своей жизненной мудростью. Я не говорила, саммиоры не стареют в известном нам смысле.

— Странно. А почему?

— Не знаю. Знаю только, что это так.

Пауза. Сиена пыталась подобрать слова к следующему вопросу и активно переваривала уже полученную информацию. Но одно слишком мешало другому, в итоге, с усвоением информации возникли определенные проблемы, и девушка спросила первое, что пришло в голову:

— Ты говорила, что ты маг.

— Да. Это так удивительно, создавать что-то чего не было раньше. В смысле, было, но очень давно.

— Не поняла. Как это?

— Я восстановила кусочек леса и реки. Получилось симпатично. А еще, когда мы прошли древний город, я не знала чем заняться, и создала небольшое озеро. Вернее вернула его на прежнее место.

— Как создала? Не может этого быть! — Изумились девушка.

— Сейчас будем его проезжать. — Как бы невзначай произнесла Лиара.

— Да нет у нас озер, только высохшие на севере.

Лиа указала на окно и Сиена ахнула. И было из-за чего. В просторной котловине между скалистых холмов появилось озеро. На западе небольшим водопадом в него впадала какая-то река. В лучах заходящего солнца ровная гладь озера сверкала розовыми и оранжевыми бликами. Не отрывая глаз от окна, Си спросила:

— А ты можешь лечить людей?

— Не знаю, — ответила Лиа. Она сама удивилась, почему раньше не задала этот вопрос самой себе. Ведь это главный вопрос. Если бы она могла лечить людей, сделать их нормальными, как прежде, им не нужно было бы прятаться. 'Нет, — раздался в голове ровный и немного грустный голос Мистаны, — этого никто не может'.

Лиара кивнула на эти слова и, оторвавшись от исчезающего за горизонтом озера, ответила подруге:

— Нет. Это техника. От этого, возможно, смогут вылечить те, кто придумал чипы... — С сомнением закончила она. И мысленно добавила: 'только вряд ли захотят'.

Си кивнула и опустила голову на грудь. Только сейчас Лиара заметила, что подруга плачет. Она видела и прежде Сиену в слезах, но только не такой. Она могла быть испуганной или, наоборот, радостной, но только не такой опустошенной.

Как только Сиена почувствовала взгляд подруги на себе, она подняла голову и легким взмахом руки стерла слезы. Настроение у нее менялось очень быстро. Вот и сейчас она стала хоть и не веселой и жизнерадостной как прежде, то, по крайней мере, спокойной. Си хитро прищурила глаза и мягко произнесла:

— А ристан твой, ничего такой, симпатичный.

Лиара растерялась. Коварного 'твой' она и не заметила, слишком странным была фраза подруги, чтобы различать в ней отдельные слова.

— Ты что ли его не видела? — Вспыхнула она, когда к ней вернулось самообладание. — Это жуткое отталкивающее лицо. Эти хищные светящиеся глаза. Рядом с ним ЛЮБОЙ ощутит себя маленьким и беззащитным. Он охотник, все другие для него добыча...

— Какая же ты все-таки глупая... — Снисходительно улыбнувшись, мягко прервала ее Си, — Мужчин нельзя судить по внешности. Главное — их поступки. А твой ристан — добрый. И это сразу видно.

— Если ты такая умная, почему до сих пор одна?

Слова вылетели сами собой и прозвучали гораздо грубее, чем того хотела Лиара. Сиена вмиг превратилась в маленького загнанного в угол зверька. Внезапно ослабшие ноги, не выдержали тела, и девушка рухнула на диван. Она, безучастно глядя в одну точку, подтянула ноги к груди и превратилась в ледяную статую. Лиара, мысленно себя костеря на чем свет стоит, опустилась рядом. Извиняться она никогда не умела, но свою вину прекрасно ощущала. Единственное, что она могла — это обнять подругу, но та явно этого не желала.

— Не было на моем пути таких... — донесся пугающе безразличный голос Си. Лиара содрогнулась. Такое поведение было совсем не характерно для Сиены. Она закатывала истерики, эмоционально реагировала на все. Но такое безразличие говорило лишь об одном: ей очень больно, так больно, что внутри все выворачивает. А слезы не идут. Лиара попробовала разжать сомкнутые в замок руки подруги, никакого результата. Тогда она наиграно-легкомысленно произнесла:

— Можешь забрать этого.

— Ты же ничего не понимаешь... — Сиена оторвала взгляд от созерцания одной точки и вздрогнула. Ее глаза наполнились слезами. Воспоминания снежным комом навалились на ее многострадальное сердце. Лицо, такое родное, на нем сверкающие добротой и энтузиазмом глаза. Слова, что заставляют смеяться даже самых серьезных людей. Нежные прикосновения его рук, ласковые поцелуи, крепкие объятия. Это было так давно, но для сердца нет времени. Оно помнит, оно любит, оно разрывается от боли.

Лиара пододвинулась ближе к подруге и погладила ее по голове. По ее щекам покатились слезы. Она помнила Кима наверное лучше других. И ей было тоже больно вспоминать о нем. Выросли они все вместе. Ким с Лиарой всегда были главными зачинщиками развлечений. Когда вокруг ничего нет, ребенку трудно найти себе занятие. Как-то раз Ким залез в 'кладовую', нашел там сверкающие на солнце безделушки древних, принес их и заявил, что это святыни древних Богов, и что они должны устроить паломничество. Дети всей гурьбой ходили с этими штуками по городу, пели только что выдуманные Кимом песни. Слова и мелодия были настолько простыми, что их подхватывали на лету, и нестройный хор голосов пел всякие глупости. Было весело смотреть на удивленные лица взрослых. И это только один пример. Каждый день Ким придумывал что-то новое. Благодаря ему детство не казалось тяжелым и скучным.

Когда они выросли, Ким увлекся древними, как и Лиара. Все думали, что они станут парой, но они были слишком похожи, им обоим хотелось чего-то другого и осознание этого стояло между ними всегда. Ким стал встречаться с Сиеной, когда они заканчивали школу. Лиара очень этому обрадовалась. Все-таки лучшая подруга. У Лиары было много друзей, но настоящих считанные единицы: Сиена, Тон и Ким. Вот и вся ее семья. Для всех остальных Лиара была синонимом неприятностей, слишком непредсказуемой, импульсивной. Лиара заваливала преподавателей вопросами, постоянно искала что-то новое и когда находила, самое интересное приносила своим друзьям. Ким — душа компании, весельчак и заводила. С Кимом сложно было оставаться серьезным. Его шутки до сих пор вызывают улыбки. Кима невозможно было забыть или с кем-то перепутать. Сиена — солнышко, лучащееся оптимизмом и жизнелюбием, добротой и искренним пониманием. Вокруг нее всегда была толпа людей. Все хотели с ней дружить, все хотели, чтобы она к ним относилась как к друзьям. Одно они не замечали, что она и сама этого хотела. Ну а Тон — чудаком, странным и нелюдимым. Тон вечно сидел в дальнем углу площадки, чтобы не привлекать к себе внимания. Просто сидел и смотрел на небо. Когда кто-то особо смелый заговаривал с ним, он выдавал что-то такое, что человек, от него убегал, не оглядываясь.

Ким любил эту жизнь. Ему нравилось в ней решительно все. Он наслаждался тем, что имел сейчас и не понимал тоскующего по живой природе Тона. Он не знал что такое живая природа, он не видел ее. А вот камни, песок и ветер — это он видел. И это ему нравилось. Он воспринимал на ура все новинки. Он пробовал все и всегда раньше всех. Все и всегда.

Лиара видела его где-то года три-четыре назад. И не сразу поняла, что это он. Эти остекленевшие глаза, пустое безучастное выражение лица, плавные размеренные движение. Сквозь пелену воскресших неприятных воспоминаний она услышала голос подруги, едва различимый сквозь всхлипы:

— Я его просила подождать. Я умоляла его... Мне все время кажется, что я сделала не все, что могла. Что я сказала не то, что следовало. Что это я виновата.

— Нет, нет, нет, — Лиара нервно замотала головой, — ты ничего не могла сделать. Я тоже с ним говорила. Но он и слушать ничего не захотел.

Воцарилось тяжелое молчание. Девушки то и дело вздыхали, не в силах даже поднять глаза. Каждая ощущала себя виноватой, хотя и понимала, что это не так. Тишину нарушила Сиена.

— Я его видела, потом. Это ужасно. Даже хуже, чем я представляла. Призрак, пустая оболочка. Он меня даже не узнал. А ведь говорил, что кроме меня никого не видит.

— От Кима осталась только внешность. Не думаю, что он смог бы тебя забыть.

— Он меня бросил. Оставил одну. А без него я лишилась половины себя. Больно, как же больно. Словно внутри тугой комок. Там дыра, я чувствую...

Голос девушки сорвался на плач, и она снова прижала колени к груди. Она всегда так делала, когда ей было очень плохо. Лиара редко видела подругу такой и в такие минуты совершенно терялась. Что бы она ни сказала, лучше не станет. Она осмотрела ауру подруги и содрогнулась. Ее аура была желтой. В районе груди ядовито-желтый, режущий глаза. Чем дальше от груди, тем цвет становился бледнее и темнее. Более жуткого зрелища сложно себе представить. Глубокая депрессия от тяжелой сердечной травмы. Боль такая сильная, словно рану нанесли только что. Но самое страшное было не это. Тонкая зеленая ниточка силы тянулась от девушки куда-то на запад. Лиара не сомневалась, куда это ниточка приведет. Сиена мысленно с ним, до сих пор. Она не хочет его отпускать и поэтому ее рана не заживает.

— Перестань себя мучить! Забудь ты его, ведь он не единственный на планете. Ты снова полюбишь, и все это останется позади.

У Си вмиг высохли слезы. Она подняла глаза на подругу и, выделяя каждое слово, твердо произнесла:

— Никто не сможет его заменить. Ты не знаешь, что значит — любить. — Сиена опустила глаза на свои дрожащие руки. Неимоверным усилием она заставила их прекратить трястись. Девушка выдохнула и едва слышно прошептала: — Но у тебя по-крайней мере есть кого...

Лиара ее расслышала, и, словно получив пощечину, отшатнулась от подруги. Она вскочила на ноги и стала ходить из одного конца вагона в другой, выкрикивая не слишком внятные объяснения. Она пыталась, если не смыслом, то хотя бы силой голоса, переубедить подругу:

— Он грубый и жестокий, он не в меру заносчив и вспыльчив, он слишком самоуверен. Нет, не то... Он внушает страх одним своим видом, с ним невозможно говорить, он никого не желает слушать, он ужасный, слышишь, ужасный. Он не человек! — Лиара устало опустила плечи и с надеждой посмотрела на подругу. Та мягко улыбнулась и резюмировала:

— Какая же ты все-таки глупая...

Лиара тяжело опустилась рядом с подругой, поставила локти на стол и положила на руки голову. Сиена права, не стоит об этом думать сейчас. Все само придет. А затем словно со стороны она услышала свой собственный голос:

— Почему когда девушки остаются без мужского общества их разговоры рано или поздно заходят о них? — не дожидаясь реакции подруги, сама себе ответила: — потому что мы без них не можем.

Си засмеялась сначала неуверенно, но когда к ней присоединилась Лиара, смех стал смехом облегчения. Словно стряхнув с себя всю неловкость, всю грусть и тоску, подруги наслаждались обществом друг друга.

— Пойдем, найдем их, — отсмеявшись, предложила Си.

И девушки вышли из вагона, предворительно выпив по еще одному стакану коктейля. Лиа поставила на их вагон метку, чтобы в случае чего найти, но этого не потребовалось: мужчины сидели в соседнем вагоне. Лиара от неожиданности резко остановилась, и Сиена уткнулась в ее спину. А удивляться было чему. Мужчины сидели за столом напротив друг друга. У Тона было крайне удивленно выражение лица, а у Кея — нейтрально-безразличное. Лиара проморгалась, сбрасывая с себя оцепенение, и поинтересовалась:

— Что случилось?

Кей медленно повернул к ней голову и приветливо улыбнулся.

— Ничего особенного, — ответил он, — просто я только что узнал кое-что.

Когда мужчины покинули разговорившихся подруг, зашли в соседний вагон и решили в нем остаться. Правда и минуты не прошло, как ристана потревожил довольно нервный возглас брата:

— Братец, ты должен кое-что узнать! Немедля.

— Да, я тебя слушаю.

— Как же сложно стало до тебя достучаться! — раздраженно пробормотал тот. — В общем так я откопал одну любопытнейшую бумажку. Но давай по порядку. В энциклопедии датированной 42г прошлой эры описание ристанов следующее: Человекоподобные гиганты со специфической формой черепа. Рост их достигает 2,5-3м. Эта раса является превосходными войнами. Созданное ими оружие имеет узкую направленность и высокую точность. ОПАСНЫ! И ни слова более. Ни о каких специфических способностях.

— Странно.

— Я тоже так подумал. Далее по поводу интересной бумажки, извини, документа. Это письмо о результатах каких-то исследований. Более точной информации нет. Могу тебе его зачитать полностью.

— Читай.

— Мой дорогой друг, я рад сообщить, что наши многолетние исследования, наконец, дали результаты. Выявился ген, отвечающий за телепатию. Я смог его привить девяти из десяти опытных образцов. Так же дали неплохие результаты опыты с дальновидением. Пока что никаких гарантий в этом вопросе дать не могу: слишком уж сложная у него структура и множество связей. В общем, работы предстоит много.

Увы, ваши надежды привить невидимость пока остаются лишь надеждами. Гена отвечающего за это трансформацию я обнаружить не могу. А это означает лишь одно: что такового гена нет.

Для работы мне требуются еще носители. Увы, после смерти носителя, исчезают и его гены. А носители на редкость недолговечны. Объяснить это я не в силах. Возможно, один из наших нынешних опытных образцов сможет понять больше.