Проект "anima". Деймон

— Этот 'жених', — Дей выделил последнее слово. — Он был плохим? Не нравился тебе?

— Не знаю, насколько он был плохим, но уж хорошим, точно, не был. Но мне он очень не нравился. Индюк самовлюбленный. Марк не желал тратить время на меня, и прямо заявил об этом. И еще, что узнать друг друга лучше мы сможем и после свадьбы. Все, что ему нужно обо мне знать, он знает и так. А сейчас ему не до капризов глупой девчонки. И, конечно, он мне не нравился. Слишком уж тот напоминал отца. Да и как может нравиться человек, который считает тебя почти вещью? Ты сам подумай, Дей.

— Мне безразличны люди, которые считают меня вещью. Я не понимаю, из-за чего нужно непременно испытывать по отношению к ним антипатию.

— А я понимаю. И ты поймешь. Со временем, конечно. Так вот, меня он бесил. Причем настолько, что я с ним в одной комнате находиться не могла. Моим личным рекордом были четыре с половиной минуты мирного сосуществования в гостиной. У него был ларингит и все эти четыре минуты он молчал. Но этот тип умудрился достать меня мимикой и жестами. Хотя, помолвка, даже с таким отвратительным парнем, как Марк — не самое страшное, что может случиться в жизни. А вот свадьба — совсем другое дело. Дей, если бы мы поженились, мне бы пришлось не только гостиную с ним постоянно делить, но и постель. От одной этой мысли, мне хотелось что-нибудь с собой сделать. А даже попыталась. Не знаю, было ли это отчаянной попыткой привлечь к себе внимание, или же избежать брака любым путем. Я действительно не знаю. Не уверена, даже, что в полной степени понимала возможные последствия своих действий. Все произошедшее слилось для меня в серую дымку непроглядного отчаяния. И я наглоталась таблеток. Глупо, конечно. Меня откачали. Доктор говорил отцу, что это попытка самоубийства, что мне нужна помощь, лечение. А он дал ему денег и сказал: 'Доктор, ну, вы же понимаете, что если поместить ее в клинику, то репутации моей семьи будет нанесен ущерб. К тому же, моя дочь всего лишь перепутала дозировку и все. Не было никакого суицида. Она просто, не слишком умна, как и все женщины. Вы же читали статью доктора Эрика Винора об особенностях женского мозга. Кстати, моя дочь выходит замуж за его старшего сына'.

А когда отец забрал меня домой, то пообещал, что если я, хоть словом обмолвлюсь, что это была не случайная передозировка, он до конца моих дней запрет меня в клинике для душевнобольных, а всем скажет, что я умерла. А пустой гроб хоронят, потому что разбилась в автокатастрофе и от меня ничего не осталось. Я сбежала на следующий день.

— А у тебя не было другой семьи? Тети? Дяди? Бабушки или дедушки?

— Родители моего отца живы и здоровы, если ты об этом. Но они, ни за что не стали бы мне помогать. Скорее уж, первыми засунули бы в психушку. Эти люди отчего-то всегда были мне чужими. Может, я и не права, но мне кажется, они с радостью забыли о моем существовании. А родители матери умерли, когда я была еще совсем маленькой. Мне некуда было идти, но оставаться на Юго-востоке было неразумно. Решила не рисковать. Кто знает, насколько далеко отец решился бы зайти? Так я и оказалась здесь.

— Жалеешь?

— О чем ты, Дей? Я жива, свободна, нахожусь в здравом уме и твердой памяти. А еще немаловажный момент: рядом со мной ты. И я никогда в своей жизни не была так счастлива, как сейчас. А что бы меня ждало там? Поверь, ничего хорошего.

— Но это же не правильно! Не справедливо.

— Да. Жизнь не всегда справедлива. Но это не повод впадать в уныние. Это — причина, по которой сдаваться как-раз-таки и нельзя.

ГЛАВА 12

Алан Грей недоверчиво хмурился. Он был крепким поджарым мужчиной, которому нельзя было дать больше пятидесяти. В его серых глазах светился ум. А легкая седина у висков лишь прибавляла ему шарма.

Алан вот уже десять лет успешно управлял маленькой гостиницей и прилегающей к ней ресторанчику. И в людях он разбираться умел. С первого взгляда мог определить чего стоит тот или иной человек, и каким будет работником. Точнее, Алан так думал до встречи с этим странным парнем.

Деймон Росс, так он назвался, на первый взгляд казался идеальным хостесс. И на второй. И на третий, кстати, тоже. Красивый, вежливый, спокойный и невероятно обаятельный. В этом-то и была проблема. Идеальных людей просто не бывает, и они редко являются тем, чем кажутся. А этот мальчишка казался настоящим сокровищем.

— Ну, что ж, Деймон, как на счет того, чтобы попробовать себя в качестве хостесс? Если справишься, милости просим к нам. Если нет — не обессудь. За тобой закреплено пять столиков. Принимает и приносит заказ официант. Ты же должен будешь встретить гостя или гостей, проводить к столику, помочь даме снять верхнюю одежду и повесить ее. Будь внимателен: номер каждого ящичка соответствует номеру столика. И выполнять просьбы гостей. Позвать официанта, принести салфетки, или стакан воды или что-то в этом роде. В общем, ты должен сделать так, чтобы посетители были всем довольны. Понял?

— Да.

— Ну, тогда приступай.

Алан недоверчиво хмурился. Новичок справлялся идеально. И придраться к его работе нельзя было, даже при желании. Он все делал безукоризненно. И это настораживало. Молодые люди редко бывают столь старательны и выдержаны.

— Парень, ты, что же совсем не устаешь?

— Нет.

Некоторое удивление в голосе. И незаданный вопрос в глазах: неужели я должен был устать, отработав четыре часа без перерыва?

— И капризы клиентов тебя не раздражают?

— Нет.

Снова невысказанный вопрос: 'А меня должно было это раздражать?' Алан за всю свою жизнь еще ни разу не видел ничего подобного. Старый Мартин Стокер — завсегдатай этого ресторанчика и головная боль всех хостесс третировал парня больше двух часов. А тот даже виду не подал, что его хоть немного вывели из себя придирки этого маразматика. Даже самые стойкие не выдерживали его больше получаса. Парень мало того, что не сорвался на капризного старика, он еще и находил в себе силы ему вежливо улыбался. А это было за гранью понимания Алана.

— Ты вообще живой человек?

Деймон на секунду замялся. Он не знал, как ответить на этот довольно простой вопрос. И не только потому, что довольно глупо с его стороны рассказать о том, кто он. Но еще и от того, что сам молодой человек не был в этом так уж уверен в собственной природе.

— Если я скажу, что мне очень нужна работа, это будет достаточным ответом на ваш вопрос?

— У тебя железная выдержка, безукоризненные манеры и приятная внешность. Но нет ID. Мальчик, что ты натворил?

— Ничего противозаконного. Действительно. Не беспокойтесь. Полиция меня не разыскивает. Но рассказать Вам, почему у меня нет документов, я не могу.

— Ладно, будем считать, что я тебе поверил. И последний вопрос. Не против? Зачем тебе нужна эта работа?

— Деньги. Мне просто нужны деньги. Не имеет особого значения, что я при этом буду делать. Ненавижу ощущение беспомощности, когда она с тоской смотрит на витрины магазинов. Ненавижу, когда она говорит: 'Мы не можем себе этого позволить'. Я хочу, чтобы у нее было все. Или хотя бы то, что я могу ей дать.

— Жена?

Молодой человек едва заметно покачал головой. Но пояснять не стал. Мужчина нахмурился. М-да... этот паренек снова умудрился удивить его. Алан ожидал чего угодно любого ответа от грубой лести в адрес его заведения или его самого, до какой-нибудь глупости, вроде 'захотел попробовать себя в новом деле'. Но не такой обезоруживающей откровенности. А потом неожиданно для самого себя сказал:

— Ты принят в штат. Жду завтра к восьми утра. Не опаздывать.

Деймон кивнул, а потом солнечно улыбнулся. У него получилось. У него действительно получилось! На губах улыбка, а в горле неожиданно появляется ком. И единственное, что удается сказать:

— Спасибо, шеф.

* * *

Это утро было особенным. И Деймон ужасно гордился тем фактом, что сегодня не он провожает Эмму, а она его. Чтобы успеть на работу вовремя, Дей должен был выйти намного раньше нее. Она беспокоилась. И молодой человек видел это. Но так было нужно. Дей был абсолютно уверен в правильности своего решения. Он хочет заботиться о ней. Потому что больше некому. У Эммы кроме него никого и нет. Так что это не просто желание, но и его святая обязанность — помогать ей. А для начала он должен научиться заботиться о себе. Обеспечивать себя, в конце концов.

Возле служебного входа его ждал худощавый светловолосый паренек лет двадцати на вид. В его голубых глазах светился ум и озорство. А лукавая улыбка и очаровательные ямочки на щеках лишь подтверждала, что перед ним шутник и неисправимый оптимист. Деймон отчего-то сразу понял: характерами они сойдутся, и может быть, даже подружатся. И дело было не в их схожести, а как раз наоборот.

— Привет, новичок!

— Привет.

— Ты ведь Деймон. Верно? Сократить можно? Отлично! Итак, Дей, я — Шпилька. Нет, ну на самом деле мое имя Ярослав. А Шпилька — это прозвище. Звать меня можешь и так и так. Мне фиолетово. И я твой напарник на ближайшие пару недель. А дальше — как получится. Меня в основном дольше двух недель никто не выдерживал. Итак, работаем в паре. Страхуем друг друга. Помогаем по мере сил и возможностей. Делаем все то, что ты вчера, только вдвоем. И улыбаемся. Это первое правило хостесс. Одному очень тяжело. В паре легче. Алан всегда так делает. На прочность так проверяет. В стрессовой ситуации ярче проявляются основные черты личности. Вот он и устраивает ее претенденту, а потом смотрит. Но ты ѓ— молодец. Справился. Кстати у тебя подружка есть? Это хорошо, что есть. Потому как я в сравнении с тобой слегка проигрываю. Потому что девчонкам нравятся томные брюнеты. А голубоглазые блондины в сравнении с ними вообще не котируются. Мы нынче не в моде. Так что меня очень радует, что ты занят, и за внимание наших девочек соперничать со мной не будешь. Ты же не будешь?

— Эй, ты всегда такой общительный? — усмехнулся Дей.

— Нет. Я просто устал сильно. Вторую неделю без выходных работаю. У нас трое хостесс уволились. А шеф все никак замену подобрать им не мог. Вот и пришлось работать на пределе сил и возможностей.

Деймон недоверчиво изогнул бровь, а его новоявленный напарник несколько виновато улыбнулся.

— Потом поймешь. Эта работа выматывает. И не столько физически. Тяжело улыбаться десять часов в сутки. Тяжело быть воплощением идеала. Ну, и временами нас всех начинает заносить. Я еще относительно безобидный.

— Ключевое слово в этой фразе 'относительно' или 'безобидный'?

— Первое. Знаешь, что-то мне подсказывает, что мы поладим.

— Надеюсь на это.

— Нет, точно поладим. Кстати, сейчас у нас по плану экскурсия. Пойдем, я тебя с ребятами познакомлю. Они классные. И шеф у нас самый лучший. Ты не подумай, что я так говорю, потому что он мой дядя. Нет, Алан действительно неплохой начальник, да и человек хороший. Невозможного не требует, своих не бросает, зарплату вовремя платит. А это очень важно. Ну, ладно, пойдем.

И они вошли. Тепло уютного ресторанчика тотчас окутало их, разливаясь негой по телу. Деймон с любопытством огляделся. Здесь было очень красиво. Пластиковые панели, имитирующие дерево. Круглые светильники в стиле ретро. Красная ковровая дорожка. Приятный полумрак. Нежная тягучая мелодия, доносящаяся из главного зала. Нет, здесь не просто красиво, а еще и изыскано. Вчера Деймон не обращал внимание на интерьер. Не до того было. Но сегодня...

— 'Астра' и тебя очаровала? — неожиданно раздался над ухом парня голос Ярослава.

— Что?

— Я тебя напугал? Извини. Не хотел. Просто у меня возникло такое чувство, что ты меня поймешь. 'Астра' — особенное место.

— Что за 'Астра'?

— Дей, ты откуда свалился? И сколько раз при этом головой ударился? Так гостиница называется и ресторан заодно. Нет, что-что, а скучно мне с тобой точно не будет. Это же надо было даже не поинтересоваться названием места, в котором будешь работать.

Шпилька засмеялся. Но как-то по-доброму, необидно. И Деймон засмеялся в ответ:

— Да, вот такой я оригинал.

* * *

Это утро было особенным. Сегодня Дей был очень счастлив. Он просто светился. Улыбка не сходила с его губ. И Эмма старалась радоваться за него. Но получалось это у нее, скажем так, не очень. Ей казалось, что все слишком хорошо, чтобы быть правдой. Слишком хорошо. Девушка, не вполне осознавая это, старалась быть к нему, как можно ближе, постоянно касалась его и не спускала с него глаз. Она понимала, что стоит ей сказать хотя бы слово, Деймон останется дома, не высказав даже толики неудовольствия. Он будет встречать ее вечерами, и готовить ужин. Только другом ее он быть перестанет, превратившись в андроида. Именно это заставляло Эмму натужно улыбаться и молчать.

Обеденный перерыв стал настоящим спасением. Больше всего на свете Эмме хотелось взять в руки чашку с горячим чаем и хотя бы немного расслабиться. Крошечная кухонька для персонала встретила девушку неожиданным теплом. Обычно там было не очень уютно. Сквозняки и вечно сбоящее отопление создавали ощущение, что на улице, какая бы там погода не была, намного теплее. Но сегодня, было совсем не холодно. И очень тихо. Кто-то уже пообедал, а кто-то еще только собирался подойти. Кроме Эммы там было человек пять или шесть. И все они сидели за одним столиком, что-то бурно обсуждая. Девушка села возле окна. Поближе к свету и подальше от шумной компании. И сидела, удерживая в руках тяжелую чашку, наполненную горячим чаем уже несколько минут. Но, все еще не сделав ни единого глотка. Она словно бы пыталась отогреть заледеневшие пальцы, только сейчас почувствовав, насколько ей холодно.

Эмма весь день не находила себе места. Она беспокоилась за Деймона. Очень беспокоилась. И ничего не могла с собой поделать. Этот мир жесток и опасен. Особенно для таких, как он невинных, ранимых, неприспособленных к жизни. Девушке было бы намного спокойнее, если бы он сидел дома, раз в день, прогуливаясь до торгового центра и обратно, а не стремился защитить ее. Потому, как Эмма в большей степени беспокоилась за него, нежели за себя. Да, это чистой воды эгоизм. Дей, кем бы или чем бы он ни был, заслуживает полноценной жизни. Со всеми ее горестями и радостями, победами и поражениями. А навязывать ему роль домашнего любимца просто не честно. И не справедливо. Потому что он не котенок и не игрушка. Он ее заколдованный принц. Вот только она сама не принцесса.

В этом и заключалась вся сложность. Девушка очень боялась потерять его, остаться одной. Ведь кроме него у нее никого и нет. И Эмма была не уверена, что когда-нибудь будет. Ведь до этого она никому не была нужна. С сего бы вдруг ситуации измениться? И с каждым днем страх потерять его все больше и больше поглощал ее душу. Это было глупо и в высшей степени нелогично. Потому что она не хотела любить бесчувственную куклу. Для нее было важным его отклик. Но чем более эмоциональным и независимым становился Деймон, тем сильнее пугало ее то, что в один прекрасный день она станет ему не нужна.

— Эмма, ты не заболела? — выдернул девушку из собственных мыслей голос Хелены.