Сумасбродка и олигарх

— Нет, — однозначно покачала головой, отступая назад. До чего назойливый тип.

— Оно и понятно, — легко отозвался мужчина. Я все гадала и никак не могла понять, что ему все-таки от меня надо. — Вы были слишком молоды, свои интересы, не до дел Вашего отца. Так жаль, так жаль, погиб при таких трагических обстоятельствах, — без перехода принялся причитать. Я его сейчас по голове стукну. — Сначала мать, потом отец, словно на всей семье злой рок...

— Да, действительно жаль, — раздался твердый голос Руслана, прервавшего чужие излияния, но поставить точку ему не удалось.

— Ох, — кудахтал мужчина, большой живот взметнулся вверх, потом опустился. — Вам, наверное, до сих пор тяжело милочка...

— Ага, — грубо прервала уже я, резко выдохнула и спокойно продолжила: — Пойду выпью с горя. Как говориться, залью печаль-тоску горькой водкой, — демонстративный взгляд на пустой бокал в своей руке, со скорбной миной. Во мне умерла актриса, но все же на последней мажорной ноте я выдала себя, мои губы предательски дрогнули в улыбке. — А лучше сразу уколюсь, чтобы забыться в сизом тумане пьяного угара. Ай да со мной? Мне сейчас так необходима поддержка, — подмигнула в вытянувшееся лицо, обняла одной рукой за толстую шею, повиснув на мужчине. Ласково погладила по животику. — Ну идем? — шепнула на ушко. Объект издевательства оторопело качнул головой, кинул испуганный взгляд на Руслана, ища помощи. — Вот так всегда, — с сожалением протянула я, освобождая пленника. — Болтать все мастаки, жаль, жаль, а как поддержать по-настоящему, в кусты, — чмокнула ошарашенного, красного, как рак мужчину в щечку, и покинула сцену.

Я шла мимо людей, не замечая встречных лиц, кривая ухмылка на моем лице превращалась в горькую усмешку.

Около бара нашлось свободное место, заказала себе еще выпивки.

— Обязательно было устраивать представление? — недовольным голосом осведомился шеф, но не злым. Минутная передышка без него закончилась.

— Пусть оставит свои сожаления себе!

Руслан с минуту грозно сверлил меня взглядом, потом покачал головой:

— Дома поговорим.

— Чего? — оторопело уставилась на него.

— Ничего, — передразнил он меня.

— Слушай, мне уже не семь лет, а ты больше не моя нянька, платить тебе никто не станет, — разозлилась я.

Мужские глаза недобро сверкнули.

— Обойдусь. Как-нибудь проживу и на свои, — не без гордости изрек мужчина.

— Ты что, решил шефство надо мной взять? — резко уточнила я.

— Должен же кто-то, наконец, взяться за твое воспитание, — раздался язвительный ответ.

— И этим кем-то ты возомнил себя, — парировала колко, надменно приподняв брови.

— Представь себе, — раздался уверенный мужской голос, нисколько не смутившись. — А потом я и есть твой шеф и шефство над тобой мое право, — уел меня мачо.

— Иди ты!

Не нашла ничего лучше, чем ответить. И отвернулась.

— Дома поговорим, — спокойно повторил Руслан, нагнувшись мне к уху. И строго добавил: — Не налегай на спиртное.

Черте что! Он будет мной еще командовать. Пускай, на работе я вынуждена ему подчиняться, только не здесь и не сейчас, скорее ад замерзнет.

Шефа отвлекла от моей персоны проходившая мимо пара. И пока он был вынужден перекинуться с ними парой слов, я, подхватив новую выпивку, ускользнула.

Погуляю по этому зоопарку в одиночестве, голодные тигры меня не пугали, больше я опасалась болтливых обезьян. Вдруг, на другом конце стойки, заметила знакомый силуэт.

— Наш пострел, везде поспел, — подходя, провозгласила громко.

— Дашка, привет, — расплылся парень в радостной улыбке.

— Привет, Славик, — единственный человек, которого я искренне была рада здесь встретить.

Одновременно выполняя заказы, он общался со мной, при этом умудряясь не пролить ни одной капли мимо, вот что значит профессионал в своем деле. И какая разница в каком. Я с интересом наблюдала за техникой парня, как он смешивал различные напитки, создавая коктейли, с артистизмом, играючи перехватывая бутылки, вертя ими в ловких пальцах, подкидывая в воздух, ловя за горлышко, наливая в бокал строго отмеренную порцию. Класс. Я перегнулась через стойку.

— А дай мне попробовать, — неожиданно попросила я.

Славик глянул на меня, ломаться не стал, выставил на стойку несколько бутылок, пустой бокал.

— Прошу, — улыбнулся он. Мои глаза загорелись, потерла ладони, и под чутким руководством, принялась колдовать.

Это занятие оказалось настолько увлекательным, что на одном коктейле не закончилось, было весело и легко, в немалой степени благодаря поддержке парня. Славик шутливо поправлял меня, вкладывал в ладонь нужные бутылки, поддерживал руку, когда я недоливала или молниеносно убирал, едва норовила перелить. Я расслабилась настолько, что не заметила шефа.

Он восседал за стойкой рядом, наблюдая за нашей парочкой с кислым выражением лица. Взгляд из-под нахмуренных бровей недобро буравил.

— Помощник бармена из тебя не в пример лучше, — наконец не выдержав, когда его заметят, язвительно подал голос мужчина.

Повернула голову. Ну вот, весь позитив расстроил. С сожалением отодвинула наполовину доделанный коктейль приникшему Славику и зло спросила:

— Чем на этот раз я не угодила моему господину?

— На этот раз? — повторил Руслан за мной не менее злым голосом. — Вместо того чтобы заниматься делом, ты развлекаешься со своим приятелем.

— Заниматься делом? Каким это интересно? Ходить за тобой хвостиком? — это уму непостижимо, злится на то, что его оставили. Я ему не Санчо Панса, верный спутник Дон Кихота.

— Вникать в суть происходящего, проявлять хоть каплю интереса не только к выпивке, — раздосадовано мачо провел рукой по волосам.

— Ууу, да тут прямо семейные разборки, — пропел знакомый женский голос.

Из-за мужской спины выплыла особа, в ярко красном, коротком платье, с малиновыми губами и такими же ногтями, пальчиком ведя по широкому плечу, с вульгарным макияжем на капризном лице. Та самая дамочка, что я впустила в дом шефа недавно. О, для общего веселья, ее то нам как раз, тут и не хватало.

— Что ты хочешь? — грубо просил шеф, стряхивая чужую руку со своего плеча, церемониться с ней он не собирался.

Я привалилась к стойке, с интересом поглядывая на парочку, сама не любила разборки с бывшими, а поприсутствовать на чужих считала забавным.

— Ничего, милый, — женщина пронесла мимо ушей грубость. — Просто подошла поздороваться.

— Здравствуй, — недовольно выдавил Руслан,

— Познакомил бы свою девушку с приличными людьми, а то стоит бедной сироткой, — с ноткой фальшивой жалости произнесла она, кидая на меня красноречивые взгляды. — Вот с барменом и общается.

— Это не твое дело, — холодно ответил шеф.

Они заглянули друг другу в глаза, в женских отражалась обида, которую невозможно было скрыть, в мужских, досада, от неудачной встречи.

— Как ты мог меня... от меня уйти? — болезненно вырвалось у женщины, словно помимо воли.

Руслан даже бровью не повел, удивленно отметила про себя.

— Я удивляюсь, как он мог вообще когда-то подойти, — трагически покачала головой. Боже, ну и вкус у шефа. На мои слова он отреагировал молниеносным горячим взором. Насмешливо подняла ладони вверх, ладно, ладно, разбирайтесь сами, а я тут тихонечко в сторонке потопчусь. Спокойно встретилась с женским взглядом, в котором светилась неприкрытая ненависть: "Ушел, бросил, и все ради этой...!", но быстро взяла себя в руки. Отвернулась от меня с видом, снизойти до ответа на хамство, это выше ее достоинства. Ууу, какие мы сегодня сдержанные, а по телефону орала, как резаная. Равнодушно пожала плечами, не сработала провокация.

— Мне надо с тобой поговорить — тихо обратилась снова к Руслану, пытаясь пробиться сквозь ледяную завесу. Она не хотела терять собственного достоинства, но и уйти так просто не могла. На несколько секунд ее глаза напомнили взгляд брошенного щенка. Пожалеть что ли бедняжку?

— Когда ты прекратишь эти нелепые попытки? — уныло потирая шею, бросил мачо.

Никак не могу понять, что за человек мой нынешний шеф и мой детский друг, сегодня днем им восхищалась, как он воодушевленно рассказывал о больнице, глаза его светились внутренним светом, а сейчас, в присутствии бывшей любовницы он похож на каменную, холодную скалу, из эмоций только злая досада. Но все мы не без греха, вспомни себя в том клубе недавно, услужливо подсказал внутренний голосок. Даа, жаль беднягу, это я про шефа. Что-то я сегодня слишком чувствительная, жалею всех.

— Мне ничего не надо, я просто хотела выполнить свое обещание, — добавила, скромно потупив взгляд, игра на публику.

Хорошо играет зараза. Рыбак рыбака видит издалека, а вернее актриса актрису.

— О каком обещании ты говоришь? — без особого интереса был вынужден спросить шеф, с трудом удерживая себя на месте.

Не терпелось избавиться от помехи, чтобы снова заняться мной?

— Я всегда готова была поддержать тебя в твоих начинаниях. Благотворительность, для меня это тоже не просто слово. Помнишь, я говорила тебе про Мари Венсан? Русская эмигрантка во Франции, она вышла замуж за француза, но сейчас вдова. Так вот, она готова потратить немалые деньги на благотворительность, только мало кому доверяет, к ней нужен специальный подход. Я столько сил потратила, чтобы увидеться и договориться с ней. И вот, сегодня она здесь! — последнюю фразу она преподнесла с таким восторгом, что всеобщая благодарность не должна была знать границ.

Ах ты, черт.

— Познакомь меня с ней, — заинтересованно приподнялся на стуле Руслан.

— Конечно, — с большой охотой кивнула женщина, поддалась, будто бы вне значай, поближе к мачо, кинув при этом взгляд полный превосходства на меня.

Я только в недоумении покачала головой.

Высокая, изящная, с гордой осанкой, ухоженная до кончиков пальцев, с выразительным лицом, француженка не шла, она плыла по залу. Длинное, шелковое платье при каждом шаге струилось по ногам, завораживая взгляд, светлые, коротко остриженные волосы лежали на пробор волной, как в шестидесятые. Не молодая, от нее исходила атмосфера умудренной опытом женщины, снисходительный взгляд по сторонам, она слишком давно знает этот мир. Держась чуть позади, след вслед за ней следовал телохранитель, одетый в строгий, черный костюм, на молодом лице ни одной эмоции.

Приостановилась около небольшой компании что-то активно обсуждающих мужчин. Взмахнула тонкой кистью, словно отмахиваясь от льстивого комплимента, засмеялась, что-то ответила. Во время разговора умный взгляд промелькнул мимо нас, затем вернулся, прищурился, расширился.

На лице рядом стоящей дамочки вспыхнул румянец:

— Она меня узнала, — радость ее была неподдельной. А мне захотелось спрятаться за мужскую спину.

Сказав что-то собеседникам, француженка отделилась от компании. Целенаправленно глядя на меня, она стремительно стала приближаться. Уху-ху-ху, я помахала ладошкой так, словно мне не хватало воздуха.

— Добрый вечер Мари...

— Дашенька, здравствуй, — прошествовав мимо говорившей, оставив ту с открытым ртом, замершей с озадаченным видом, француженка крепко обняла меня, расцеловав в обе щеки.

Конечно, где бы еще встретиться.

— Здравствуйте, теть Маш, — прохладно отозвалась на столь горячее приветствие.

Женщина рассмеялась и погрозила пальчиком:

— Одной тебе я разрешала, так себя называть, — снова рассмеялась. Особа позади, недавно с таким гордым видом, разом скуксилась. Шеф следил за происходящим с легким изумлением. — Не думала, не гадала, что встречу тебя сегодня здесь, — удивленно вскинула бровь Мари. — Ты так внезапно исчезла. Куда?

— Бороздила необъятные просторы нашей Родины, — неопределенно прозвучал мой ответ.

— Наделала ты глупостей в свое время, — покачала головой осуждающе. — Надеюсь, теперь ты повзрослела и поумнела, — закончила фразу строго, Рядом хмыкнул Руслан.

— Давай не будем об этом, — не слишком любезно отмахнулась я.

— Никто не любит признавать свои ошибки, — проворчала она, но, видя, как потемнело мое лицо, только горестно вздохнула. — Молодо, зелено.

Что она хотела этим сказать?

— Поедем ко мне в гостиницу после вечера, расскажешь, как жила все это время, — предложение в ее исполнении прозвучало больше как приказ.

— Давай, как-нибудь потом, — и не отказала, и не согласилась.

На выразительном лице отразилось неудовольствие, морщинки собрались на лбу, уголки губ опустились. Я спокойно наблюдала за мимикой Мари.

— Если понадобиться помощь, ты всегда знаешь, где меня найти, — отозвалась она серьезно, но вдруг нахмурилась еще больше и махнула рукой. — Хотя кому я это говорю? Не обратилась тогда, сейчас и подавно не жди. Вся в мать, такая же скрытная, и безалаберная. Ладно, ладно, не закипай как паровоз, лучше познакомь меня со спутником. Надеюсь твоим?

Я только сделала приглашающий жест шефу, мол, представляйся сам, и сам называй себя как хочешь.

— Соболев Руслан Петрович.

— А, Соболев, слышала про вас, и немало хорошего. Выступать одним из организаторов ежегодных благотворительных вечеров, что ж весьма похвально. В России пока направление не слишком популярное, но с подачей таких людей...

С тоской огляделась по сторонам. Не понимаю, что я вообще здесь делаю?

Взгляд зацепился за парня за стойкой, разливая напитки богачам, вынужден приветливо улыбаться, спешить выполнять заказы,

— ...будем рады, если примите участие, — Руслан не просил, не лебезил, просто констатировал факт.

— Можете не сомневаться, приму с удовольствием, — обозначила свою позицию Мари. — Кстати...

Мари и шеф друг друга нашли, увлеченные общей темой они азартно обсуждали детали, дамочка в красном так и осталась стоять в сторонке не у дел. Вскоре, поджав хвост, как нашкодивший щенок, она незаметно удалилась.

Музыка сменилась на более живую, музыканты разогрелись, вечер был в самом разгаре. Однако общая атмосфера вялой текучести раздражала, люди, словно роботы, разговаривали, улыбались, ели, пили, все вокруг казалось напускным.

В груди вспыхнула искра противоречия. Я поддалась вперед.

— Зажжем на этом скучном празднике жизни?

Поманила Славика пальчиком, обвила его галстук вокруг руки и потянула за собой. Тот не сопротивлялся, сначала на его лице мелькнула нерешительность, вскоре сменившаяся забавным выражением, словно говорившим, будь что будет, живем только один раз. Наш человек, удовлетворенно кивнула про себя.

Среди редких танцующих пар, наша, выделялась креативностью и зажигательными движениями. Забавно я, наверное, смотрелась в дуэте с барменом. От легкого веселья рассмеялась в голос.

Славик не подвел, с энтузиазмом он кружил меня в танце, временами выделывая такие пируэты с моим телом, что я заливалась смехом, еще больше, мужские руки заботливо поддерживали, не допуская ни одной попытки выскользнуть мне и упасть. Внутренний огонек из нас вырвался наружу, страсть в движении, сбивчивое дыхание, полет души и тела под музыку...

Заставило меня очнуться лицо из толпы, с горящим, пристальным взором, с плотно сжатыми губами и сведенными бровями. Никуда-то не скрыться от всевидящего ока.