Люблю тебя

Я позвонила в дверь. Мне открыла его сестра. Оля. Она моя ровесница, видела я ее всего-то пару раз за все наше знакомство. Девушка окинула меня взглядом.

-Таня? Верно?

-Угу. Привет. А Юра дома?

-Его не будет несколько дней, — отозвалась она, смотря на меня оценивающим взглядом голубых глаз. Натуральная блондинка, стройная, симпатичная. Мне казалось(,) она меня недолюбливает, хотя ее право.

-Я вчера только вернулась, — зачем-то пояснила я.

-И?

-Хочу с Юрой поговорить.

Оля сменила позу, убрала руки с косяка двери.

-Хочешь с ним порвать? — догадалась по моему тону.

Я лишь голову склонила.

-Ну-ка зайди, — Оля потянула меня за руку, приглашая.

-Да нет, я потом...

-Нет-нет ты сейчас, пока глупость не сделал, — с нравоучительным тоном заявила Оля. — Разговор есть.

Я прошла, сняла с себя пальто, точнее мне помогла Ольга, и сапожки и прошла на кухню.

-Знаешь, — сразу перешла она к делу. — Раньше я была бы за. Дала бы тебе флаг в руки, или даже бы сама послание передала. Признаюсь, хоть и видела раз, но ты не особо мне понравилась. — "Честная-то какая, — подумала я". — Но сейчас прошу тебя этого не делать. Не бросай Юру. Он любит тебя, так как, наверное, никого бы не полюбил.

-Но...

-Стой, — прервала она меня. Потом немного подумала, словно решала говорить или нет. — Знаешь, — ее тон резко сменился, она заговорила с такой тоской, что даже у меня кошки на душе заскребли, предвещая неладное. — Юра болен. У него рак головного мозга. Врачи сказали, что уже поздно операцию делать, бесполезно.

-Что? — не поверила я своим ушам, это прозвучало как гром средь ясного неба. Шокировало меня, я... Я даже не знала, что сказать в этот момент. Как отреагировать? В душе тут же появилось сметание. Как же так? Почему я не знала? Сейчас стало понятно, почему он порой пропадал на несколько дней, не звонил... Как же так..

-Поэтому прошу, знаю, звучит глупо... Таня, а разве ты его не любила? Разве этого не достаточно? Просто подарить ему несколько счастливых месяцев. Я знаю, что прошу многого и понимаю, о чем ты думаешь, но Юра будет счастлив, а я ради его улыбки, готова даже собой пожертвовать. Он столько для меня сделал и в... — она резко замолчала. — Много. Не просто как старший брат, даже больше.

Конечно, я любила Юру, но эта любовь она была пять лет назад, десять, но сейчас, как я могу? Будет ли это правильно? Не знаю, что-то екнуло в груди, что-то в мозгу щелкнуло. И вопреки своим новым чувствам я согласилась. Я была так шокирована, что согласилась, даже не думаю. Только потом меня стали одолевать мысли, что это не правильно. Когда я все осознала сказанное Олей.

А через несколько месяцев его не стало. В этот день весь мой мир рухнул.

Три месяца мы общались, гуляли, смеялись, я старалась не выдать себя, старалась не показывать как мне плохо от понимания того, что каждый день для него может стать последним. Про ЗАГС Юра не упоминал, наверное, и сам понимал, что это будет не правильно. Опять короткие три месяца — это как проклятье. Он сам решил, когда я увидела его после приезда. Сказал: "знаешь, Танюш, я подумал, рано нам с тобой еще семью строить". Возможно, он узнал что-то, может он надеялся до последнего, что есть шанс, но этот шанс оборвался. Не хотел чтобы я видела его слабым, расклеенным. Думаю, он и сам боялся. А кто не боится смерти? Когда знаешь, что остановить ее не в силах.

Я даже стала забывать о чувствах, что возникли во мне. С Юрой было уютно и приятно, я забывалась порой, но реальность напоминала мне о том, что конец близок. И мне было страшно. Я боялась, что Юра узнает о просьбе сестры, узнает, что в моем сердце появился кто-то другой, и будет злиться, а он обозлился бы — это было бы правильно. Я бы сама обозлилась. Я хотела дать ему немного тепла и счастья, чтобы и самой потом вспоминать об этом. Порой, приходя домой, я плакала, а на утро на лице снова вырисовывалась улыбка.

Это был первый день зимы, осень выдалась как всегда неправильная, слякоть и вместо снега дождь. Но первого декабря, за семь дней до моего рождения, выпал первый снег, словно знали небеса, что Юра его больше никогда не увидит, что сегодня последняя наша встреча.

Мы шли с ним по парку, большие хлопья снега ложились на темный асфальт, покрывал крыши зданий, машины, деревья, было так красиво. Как в сказке. Мы молча шли, любуясь это красотой.

Я сделала шаг вперед... За спиной послышался шум, будто что-то упало, или кто-то... Я замерла, боясь повернуться, но все же пересилила себя. Я боялась увидеть его... Еще с утра я заметила, что Юра выглядит плохо, вообще-то он в последние дни стал совсем плохим. Ему было очень больно. Вот глупый, он же все это время терпел боль. Я даже представить не могу, какая она, как ему было тяжело.

Я опустилась на колени, растерялась. Что делать? Скорую. Надо вызвать скорую. Какой там номер, ноль два... ноль три...? А как с мобильника вызывать?

Я достала из кармана черного пуховика сотовый и стала набирать, пальцы не слушались, жали не на те кнопки, да и телефон ходуном ходил. Глаза стало щипать от холода... Я впервые поняла, что смерть реальна, и что каждый может оказаться по ту сторону.

-Подожди, я сейчас, — дрожащим голосом вещала я, пытаясь набрать номер службы спасения.

Вокруг уже собралась толпа, и кто-то вызвал машину скорой помощи, увидев, что одна девушка просто не может никак справиться с телефоном.

Пока я ждала приезда машины, я говорила, не знаю, даже не помню что, все под ряд, просто больше себя успокаивая.

Белая машина с красным крестом заехала прямо в парк. Юру положили на носилки.

Меня попросили поехать с ним в больницу.

Остановившись в длинном коридоре, который пропах лекарствами, я смотрела на то, как люди в белых халатах увозят его. А я просто молчала, я даже так и не успела сказать ему, что любила его. Найди он меня на пять лет раньше, и я не задумываясь, пошла бы с ним куда угодно, я бы все-все объяснила ему, как люблю его, как скучала, как плакала по ночам, когда узнала что он попал в горячую точку, как просила бога, чтоб Юра выжил, и не важно, буду я с ним или нет, лишь б только он жил. Но вместо этого по щекам котились безмолвные слезы.

Я опустилась на скамейку, стоявшую в коридоре, и бездушно смотрела в одну точку. Внутри была пустота. В голове прокручивались отрывки прошлого, слезы, обида, и эти последние три месяца.

Уже было темно, когда ко мне вышел доктор.

-Вы были с ним? — как-то бездушно спросил он, но я не обратила внимания, лишь кивнула, я знала, что он скажет.

-Мне очень жаль, но эту ночь он не переживет, — сообщил доктор и похлопал меня по плечу. — А вы ему кто?

-Я... Я любила его, — прошептала я. И мужчина сочувствующе посмотрел.

-А вы знали его родственников. Может телефон.

-У меня есть домашний, но только... вы сестру его спросите, у них мама .. у нее сердце — невнятно приговорила я. — Оля — сестра.

Я сказала девушке в приемной номер телефона, взяла сумочку и вышла из больницы. Не знала куда идти, к кому бежать. Просто шла. Куда-нибудь, прокручивая в голове все что было. Шла долго, не чувствуя ни ног ни рук, ни холода. Кто-то меня окликнул, сказав, что я что-то уронила. Остановилась. Огляделась. Поймала машину. Назвала на автопилоте адрес. И всю ночь не могла уснуть. Чувствовала себя опустошенной, предательницей. Как я могла так поступить с его чувствами? Как я могла быть такой жестокой? Дура. Дура. Дура. Ну что ты такая дура, Танчик? Что тебе не так было? Что ты... зачем ты... Пришла в квартиру, скинула с себя все, села на пол на кухне и, уткнувшись носом в колени, так и просидела до самого рассвета. Надеялось, что все это обернется плохим сном. И что я завтра снова увижу Юру, улыбающегося, и нежно произносящего мое имя. Увижу его нежные голубые глаза, теплые взгляд, ласковое прикосновения... почувствую горячий поцелуй... все это... не может исчезнуть. Не может забыться и уйти. Что я могла сделать?

Время не стоит на месте, а я словно остановилась на одном дне. Прошло полгода, а для меня словно день. Все это время я старалась забыться. Нет, я не сидела с утра до вечера с рюмкой, я начала писать новый роман, отличающийся от всех предыдущих. Реальность жестока и я хотела уйти от нее в новом произведении. В редакцию почти не приезжала, с Мишей не общалась, даже не знаю как там дела. Отправляла все по почте, да и сам редактор не звонил, а может и звонил, но я не брала телефон, я не знала что сказать. Я хотела побыть одна, даже не заметила, как пришло лето. И первый день, когда я решилась выти из дома, обрадовал меня ливнем. Честно, было все равно, шел дождь или нет. Мне было грустно. Я боялась, считала себя плохой, это достаточно, чтобы замкнуться. Интересно, имею ли я право на счастье? Как я могу быть счастлива после того, что сделала, обманула чувства человека, к тому же так и не осмелилась сказать ему об этом.

Я шла без зонтика, а люди смотрели на меня и кто-то говорил, что я сумасшедшая, кто-то просто оборачивался и удивлялся. Ну и что. Пусть лучше дождь смоет с меня все печали, иначе я так и буду топтаться на одном месте, снова начну жить прошлым.

-Таня, — окликнул меня знакомый голос. Я остановилась и увидела Сашу, он вышел из машины. — Ты чего под дождем?

-Зонтик забыла, — призналась я.

-Давно тебя видно не было. Полгода прошло. Как ты?

-Нормально.

-Не похоже. Садись, подвезу.

-А ничего что я вся мокрая?

-На то она и машина, что ей по барабану мокрая ты или нет. Садись-садись.

Я села на переднее сидение, а Саша тут же включил обогреватель. Он снова спросил, "все ли в порядке" , наверное, видел по моей нелепой улыбке и глазам... что у меня что-то неладно. Я соврала. Я чувствовала себя отвратительно, в голове было столько мыслей, я ругала себя, день изо дня, плакала по ночам, и никак не могла успокоиться.

-Тань.

Саша резко потянул меня к себе, наверное, понял, что сейчас мне хочется чтобы кто-то обнял, погладил по голове и сказал: "все будет хорошо. Все прошло". А я разревелась и стала рассказывать обо всём, что произошло.

-Танчик, пора уже начинать новую жизнь, — произнес он.

-Я не могу. Как я могу...У меня не получится. Я... я его чувства обманула, как я могу быть счастлива?

-Знаешь, Тань, у меня есть двоюродная сестра, она без ума от азиатских фильмов, и как-то раз заставила меня сидеть с ней и смотреть очередную истории. И там была такая фраза, не знаю так это или нет. Герой сказал: что пока мы здесь плачем, то и там, на небесах наши близкие не могут успокоиться, они тоже плачут. Просто, я думаю, что Юра, не хотел бы видеть тебя такой. Я думаю, он бы хотел, чтоб ты была счастлива. К тому же, твое сердечко уже выбрало кого-то, разве нет?

-Но могу ли я?

Саша завел мотор, пристигнул меня.

-Поехали, я подвезу тебя.

Мы быстро оказались возле дома. Я вышла, поблагодарила Сашу.

Саша смотрел, как Танчик удаляется, заходит в подъезд. Потом достал телефон и набрал номер друга.

-Все сейчас ему выскажу, — пробубнил он.

-Да, — раздалось на том конце.

-Миша, разговор есть...

Семь месяцев назад, Миша рвал и метал, когда видел Таню с этим — Юрой. Как бы он не хотел уговорить Танчика расстаться с ним, но было бесполезно. Стоило снова начать заговорить об этом, так она начинала злиться. А Миша не хотел злить ее, поскольку боялся, что это оттолкнет Таню. И его это бесило. Сил не было смотреть, наблюдать. Тогда в голову пришла идея, припугнуть, заставить Юру отказаться от Тани. Бить морду?! Нет, конечно, можно было и набить, но тогда Танчик, еще сильнее будет злиться. Он набрал номер телефона Юры, и предложил встретиться.

Разговор получился грубым. Миша сразу взял быка за рога.

-Не буду ходить вокруг да около, — заявил редактор. — Хочу, чтоб ты оставил Таню в покое.

От такого заявления Юра опешил и даже поперхнулся пивом. Уставился на Мишу с какой-то насмешкой, от чего редактор разозлился.

-Что ты можешь дать ей? Ты сидел за убийство. Что будет с ней, когда она узнает? Ты подумал? Как на нее другие посмотрят? Как она себя будет чувствовать? Ты подумал? Что ты ей можешь дать, кроме ощущения неприятных взглядов?

-О-о, — протянул Юра. — Все узнал. Или только то, что хотел?

-Что...

-Если бы мне предложили все вернуть, я бы поступил точно так же. Я не жалею ни о чем. Этого гада я бы еще разок, — с жестокостью заявил Юра. — А что бы ты сделал на моем месте? — он затянулся, окинул взглядом кафе. — Я домой прихожу, а там он, сестру... в мозгу что-то щелкнуло, такая злость взяла, перед глазами все поплыло, я мало что помню, просто бил, очнулся только, когда сестра закричала. Что бы ты сделал?

А ведь и в правду, в тот момент, когда он увидел Таню и Андрея, не дай бог довел бы тот свое дело до конца, прибил бы, не задумываясь.

-Почему же не оправдался? — уже более спокойно уточнил редактор.

-Зачем? Сестре сказал, чтоб молчала. Ей же было столько сколько и Тане. Просто подумал, как начнут ей задавали вопросы, просить что бы во всех подробностях... а ей каково? Возраст такой, психика не устойчивая, она бы замкнулась в себе. И так долго пыталась забыть, а уж о том, чтобы кого-то любить, речи и не заходило. Боялся, что она всех мужчин возненавидит, шарахаться от них начнет. Вот и сказал, чтоб ни слова. А сам все на контузию списал, мол, служил в горячей точке, там контузило, вот и попутал...

Юра замолчал, ожидая какой-нибудь нелепой фразы или оскорбления, но Михаил просто с понимание посмотрел на него, и ничего не сказал.

-А Танюшку, я отпустить не могу, — добавил он. — И так недолго осталось. Знаю я, что не единственный и что сестра ее уговорила,.. но отпустить не могу. Но ведь не держу ее. Не хотела бы — ушла. — Юра снова затянулся. — Я ведь как думаю, вот еще немного, а потом дам ей поворот отворот, когда совсем невыносимо будет... так что не парься. Со временем пройдет. Будет твоя Танчик свободна.

-Жестоко, — выдал Миша.

-Жестоко, — согласился Юра. — А я вообще жестокий человек.... —

-Миш, ты меня слышишь, — прервал голос Саши воспоминания друга, — может, хватит уже трагедию ломать. Танчику сейчас нужна поддержка, а то замкнется в себе... — на другом конце раздались короткие гудки, и связь была потеряна... — Вот же... — выругался он, — И такому я должен уступать.

Саша улыбнулся сам себе, нажал на педаль газа.

-Дурак ты, Мишка.

На улице уже было темно, но я не включала свет, сидела на кухне, смотрела какой-то фильм по телевизору и попивала кофе. Саша прав, жизнь не стоит на месте, нельзя все время жить прошлым. Надо начинать жить настоящим. Не успела я даже все обдумать, как входная дверь открылась и на пороге появился редактор. Тяжело дыша и весь какой-то растрепанный. Я даже улыбнулась. Что это он?

-Стой тут, — резко выдал он. — Помнишь папку, ну я тебе ее еще принес. Где она?

-Там, — указала я на нижний ящик трюмо, где обычно держу всякий хлам, который вроде и не нужен и выкинуть жалко.

-Отлично. — Миша порылся в ящике, нашел толстую папку, про которую говорил. — Читала?