Orki

Несколько раз вдоль дороги проезжали вооруженные отряды городской стражи. Стражники не приближались, но настойчиво следили за продвижением племени.

Дорога впереди заметно сужалась и начинала петлять среди зарослей. И Мясоедов скомандовал замедлить ход.

Незнакомый эльф неожиданно выскользнул из-за деревьев и вежливо поприветствовал наблюдателей. Тариэль.

По Севкиному мнению, приятель Лориэны вообще не походил на эльфа. Высокий рост — быть может, на несколько сантиметров пониже Ларса — светлорусые волосы и атлетическая фигура делали его скорее похожим на античного бога. А выражение лица, спокойное и доброжелательное, неожиданно напомнило Мясоедову учителя химии Виктора Федоровича. Тот снисходительно относился ко всем мальчишеским выходкам и с удовольствием проводил эффектные опыты. Когда Севка с дружком Вовкой Гореловым устроили в школе взрыв, по дурости смешав какие-то порошки, и им грозило исключение из школы, химик взял на педсовете вину на себя. Анька, дочь математички, приносившая в класс все учительские сплетни, считала, что он поступил глупо. Мясоедов, с ужасом представлявший, как будет объясняться с бабушкой по поводу исключения, подумал, что благородно. Хотя химику ничего не грозило: учителей-мужчин в школе было мало, и вряд ли директриса решилась бы уволить отличного специалиста, но на его месте так поступил бы не всякий. Химия долго оставалась для друзей одним из самых любимых предметов, и Володька после школы пошел-таки на химфак. Ну, а у Севки никаких талантов к наукам не оказалось.

Тариэль выглядел благородно. Он нежно приобнял Лориэну за плечи и долго ей что-то говорил, время от времени хмуро сдвигая брови и бросая короткие взгляды в сторону Мясоедова. Потом эльф приблизился к оркскому вожаку и, обронив несколько слов в смысле "приятно познакомиться", поехал рядом, придерживая спурса, как будто обдумывая, как начать серьезный разговор.

Севка и полуогр, нагруженные огромными рюкзаками, двигались быстрым маршевым шагом, с интересом взирая на бредущую впереди парочку. Мэн, уже успевший как-то избавиться от своей ноши, шел в обнимку со Стиной, о чем-то увлеченно болтая и нежно обнимая гномку за талию. Время от времени рука опускалась пониже, объятия становились настойчивее, и девица визгливо хихикала, не делая, впрочем, никаких попыток освободиться.

Неожиданно один из верховых спурсов вырвался вперед, опережая путников. На спине его мелькнуло розовое пятно, и Мясоедов едва удержался от предупреждающего оклика — Ксеренети направила зверя прямо на беспечных любезников. Вовремя заметив опасность, Мэн решительно увлек спутницу в ближайшие кусты. Преследовательница резко притормозила зверя, больно хлестнув его кнутом по бугристой шкуре.

Тариэль негромко выругался, и Севка с Ларсом понимающе переглянулись. На лице голландца застыло осуждающее выражение, но Севка не собирался вмешиваться. Мэн, как обычно, играл с огнем, и, судя по всему, это было его любимым времяпровождением.

Из кустов никто так и не появился, и Ксеренети отъехала прочь, делая вид, что ничего особого не случилось. Тариэль нахмурился, проводив девушку встревоженным взглядом.

-"Мне легче, — с неожиданным сочувствием подумал Севка. — По крайней мере, Мэн — хоть не девица не выданье".

По-своему истолковав выражение на Севкином лице, эльф счел нужным объясниться:

-Ксеренети — старшая дочь моего брата Вэла. Избалованная девчонка, ни в чем не знала отказа, — объяснил он. — А тут договорный брак, очень выгодный для клана, на который она согласилась, не видя жениха. И надо же было такому...! — он не стал договаривать, но Севка все понял и смолчал. И что бы он мог ответить?

Лес впереди заметно сгустился, и Мясоедов предпочел сменить тему.

-Как провести племя через лес? В обход? — поинтересовался он у задумавшегося Тариэля.

-В обход? — недоуменно переспросил тот. Простой, казалось бы, вопрос вызвал у старшего эльфа затруднения. Поразмыслив, Тариэль неопределенно ответил:

-Думаю, не стоит спешить. Давай поговорим на привале.

Мясоедов скомандовал привал.

Подгоняемые плюхами матерых вожаков, молодые самки занялись походной готовкой. Они долго варили в огромных котлах гномскую комковатую серую кашу, в которую побросали куски вяленого мяса. Для вкуса в варево добавили собранные в лесу нечищеные корешки и травки. Изголодавшееся племя жадно набросилось на еду. Наблюдатели устроились в сторонке, обойдясь собственными припасами.

-Если ты подождешь, я, пожалуй, сумею сообразить что-то получше, — предложил Ларс, с сомнением и опаской наблюдавший за орочьей стряпней.— В походах приходилось готовить.

Севка устало кивнул. Из гномьей крупы с мясом голландец быстро сварил аппетитно пахнувшую похлебку. Не деликатес, но Севке блюдо показалось вполне съедобным. Из темных, длинных, почти черных ягод — что-то среднее между кизилом и жимолостью — полуогру удалось приготовить приятный кисло-сладкий напиток.

Учуяв вкусный запах, из кустов, наконец, выскользнула "сладкая парочка". Теперь уже Стина бесстыдно висла на парне, страстно прижимаясь к нему. Одежда ее была в беспорядке, губы пылали. Полуэльф с невозмутимым видом принимал навязчивые заигрывания. Севка показалось, что на светлой рубашке парня проступило несколько темных пятен. Кровь? Не дав приблизиться к костру, девушка увлекла спутника за деревья, к ручью, откуда вскоре послышались страстные вскрики и стоны.

К костру Мэн вернулся минут через пятнадцать, один. Никаких пятен на рубашке больше не было. Он схватил миску с похлебкой и торопливо принялся за еду.

-Добавки? — полуогр подлил в тарелку супа, глядя на друга с немым укором. Мэн буркнул "мерси", и продолжал спокойно есть, игнорируя невысказанный упрек. И Ларс не выдержал:

-Это, конечно, не мое дело, но эта девушка! Ты что, сам не понимаешь? — сказал он. — Я бы еще понял, если бы ты выбрал ту, в розовом, но...

-Нам не хватало только неприятностей с эльфами, — вмешался Севка, услышав идиотский совет. — Пусть уж лучше гномка!

-Но это же убийца! — удивился Ларс.— Я лично ее боюсь!

-Я не боюсь, — Мэн, наконец, покончил с супом, и перешел к каше, время от времени брезгливо морщась, когда попадались комки. — И кроме того, одно ты сказал совершенно верно...., — он сделал паузу, насмешливо глядя на друзей, и выразительно, с оттенком угрозы произнес: — Это не ваше дело, папашки!

С лесной опушки, где сгрудились молодые орки, донесся шум, рычание, звуки драки. Севка вскинулся было, чтобы вмешаться и прекратить безобразие. Однако Мэн, остановив его жестом, легким движением вскочил на ноги и направился к драчунам, коротко бросив:

-Ты пока посиди, а я пойду, пожалуй, тоже разомнусь.

Друзья молча наблюдали, как он подходит к рычащему клубку тел, бросает неслышные реплики, подзуживая и комментируя. Потом неожиданно в толпе, окружавшей бойцов, зазвучали смешки, к поляне подтянулись зрители, клубок распался и из него вывались израненные могучие звери. И вот уже Мэн, выбрав самого свирепого, выходит с ним в центр, а остальные зачарованно смотрят, как ловко он ускользает от соперника, уворачивается, увиливает, не допуская ни одного удара, пока орк, наконец, не врезается лбом в огромный дуб под громкий хохот и аплодисменты довольной толпы.

Пантомима была ясна без слов — бесконтактный бой и чистая победа.

-Молодец, — сказал Севка с легкой завистью. — Вот кто рожден быть вождем!

-Вот ты, Севастьян, вроде, неглупый парень, — неожиданно отозвался Ларс. — Но иногда несешь полную чушь!

-Это почему же? — удивился Севка.

-Да сам подумай, что ты сейчас сказал, — объяснил голландец. — Ведь Мэн — твой подчиненный, можно сказать, заместитель, так? И сейчас не ты делаешь то, что нужно ему, а он делает то, что нужно тебе, и при этом лучше, чем ты, верно? И даже без приказа. А ты в это время спокойно пьешь компот.

-Ну и? — Севка все еще не понимал.

-Так вот, — увлеченно продолжал полуогр. — Современная психологическая наука утверждает, что идеальный руководитель — тот, кто умеет так подобрать кадры, чтобы другие выполняли его работу лучше, чем он, и без всяких прямых указаний. А он в это время может спокойно развлекаться с секретаршей и пить кофе. В твоем случае, компот. Что и требовалось доказать.

-Ну, с секретаршей у нас развлекается Мэн...

-Парень имеет право, заслужил, — Ларс кивнул в сторону оркской ватаги, откуда все еще доносился громкий хохот. — Да и кто тебе мешает, секретарша у вас еще та! Так что, ты на коне. Так?

Мясоедов внимательно посмотрел на кружку в своей руке и отхлебнул кисло-сладкий напиток: — Вроде так, но...

Однако Ларс уже увлекся. Он взвесил мешочек с крупой в своей руке и добавил:

-А вот я сейчас пойду к этому гномскому мошеннику и поговорю с ним по-деловому. И тоже сделаю это лучше, чем ты, не сомневайся. И тоже без всякого приказа, просто потому что такое терпеть нельзя. Хитрые коротышки воспользовались случаем и сбыли нам продукты времен второй магической войны. И за эту гуманитарную помощь они еще хотят получить деньги?! — он выразительно потряс мешочек с крупой и направился к Блору, отозвав его от костра наблюдателей и затеяв какой-то бесконечный спор.

Севка мог услышать ни слова, но с удовольствием наблюдал за сценкой. Он почти примирился с тем, что всю оставшуюся жизнь ему останется только пить компот, но тут к костру подсел Тариэль.

-Ты хороший организатор, — одобрительно сказал эльф. — Твои помощники просто молодцы.

Севка вздохнул, приготовившись выслушать очередную серию комплиментов, но это был только пролог. Тариэль сразу же заговорил о другом.

-Думаю, тебе не стоит так спешить к Восточным горам, — начал он издалека и говорил очень долго. -.... Грядет эльфийская война, и ты не должен оставаться в стороне... — эльф закончил разговор и, не прощаясь, ушел.

Севка оглянулся на друзей. Ларс, не обращая ни на что внимания, спокойно чистил казан пучком травы. Эммануэль снова куда-то исчез вместе со Стиной.

Никаких ответов полуорк не дал, но на душе после разговора с Тариэлем было удивительно хреново. От Мясоедова, наконец, потребовали сделать то, что и подобает делать руководителю — принять решение, — но он к этому оказался не готов. Севка испытывал острую потребность побыть в одиночестве, хоть ненадолго сбежать, спокойно поразмыслить.

-"Пару часов тут обойдутся без меня", — решил Мясоедов. Он не собирался уходить надолго, но, вспомнив рассуждения Ларса о мудром руководстве, окликнул младшего брата:

-Пока меня нет, остаешься за главного.

Влак довольно кивнул.

Севка шел не спеша, бездумно наслаждаясь запахом леса, травы, покоем, тишиной. Хорошо-то как!

Удар, толчок — и на Мясоедова обрушилась сзади огромная туша — нападавший выпрыгнул из-за дерева, где поджидал жертву в засаде. Севка отреагировал инстинктивно, резко двинув локтем назад, и, развернувшись, ударил обидчика в челюсть. Тот глухо взвыл, ослабляя хватку, но тут подоспели остальные — человек семь или восемь: в пылу схватки Мясоедову было не до счета. Мелькнула мысль о том, что с бандитами в лесу орки, вроде, покончили, однако огромные бородатые мужики были явно не бандитами. Темно-зеленые накидки напоминали форму стражников или солдат, да и кольчуги! Севка успел своротить пару челюстей и даже сломать кому-то руку, а может и ногу, когда сверху на него обрушилась металлическая сеть, и мужики навалились всем скопом, осыпая ударами, пока он не перестал сопротивляться.

Полуорка обмотали сеткой как дикого зверя, а для верности связали веревками и потом еще попинали ногами — просто от злобы. Потом его огрели чем-то тяжелым по голове, подняли с земли и куда-то поволокли. Сознания Севка не потерял, но двигать руками и ногами не мог. Голова гудела, и густая сеть мешала рассмотреть дорогу. До него доносились лишь обрывки разговоров и чьи-то слабые стоны. Оставив попытки освободиться, Севка напряженно прислушивался, теряясь в догадках, пытаясь понять, кто и почему на него напал. Он мысленно проклинал себя: Идиот! Купился на красивые слова! Решил, что он великий вождь, пуп вселенной и отправился погулять по Светлому лесу. Забыл, что он в чужом незнакомом мире. Потерял бдительность!

Севка сосредоточился, вслушиваясь, и голоса зазвучали отчетливее.

-Вот ведь попался матерый зверюга, — сказал, тяжело дыша, один из нападавших, — Зуб мне выбил! — он сплюнул и снова врезал кулаком по свертку. — Но князь будет доволен.

-Заткнись, Лось, и поспеши, — сварливо отозвался другой, по— видимому, главарь. — А то сейчас его дружки набегут.

-Угу, еще парочка таких, и отсюда понесут уже нас, — подтвердил кто-то третий. Голос выдавал молодость говорившего. — Знатно дерется, волосатый. Четырех покалечил, зараза! Но тяжеленный. Может, пусть лучше ножками топает?

-Сами дотащим, а то вдруг сбежит! — возразил главарь. — Вон уже и повозка видна. Все равно еще ребят придется волочь.

-А он хоть говорить-то умеет? Даже не стонет, — поинтересовался молодой. — А-то зря тащим.

-Ничего. Глеб его заставит заговорить, — угрюмо бросит Лось.

Спустя некоторое время Мясоедова грубо швырнули на твердые доски, осыпая проклятиями. Потом рядом устроились еще несколько вонючих, слабо стонущих тел, и похитители, подгоняя грузовых спурсов громкими выкриками, направили повозку к неизвестной цели.

Как только повозка достаточно удалилась, из надежного укрытия выбралась невысокая гибкая фигурка, отчаянно матерясь по-гномски:

-....... ть, как белку в дупле! — закончила Стина, глядя вслед уезжающим похитителям. — И чего сюда влезли эти козлы?

С одной стороны, произошедшее было ей на руку, с другой — она терпеть не могла, когда нарушались тщательно продуманные в деталях планы. Теперь надо было решать, что делать дальше. В лесу ее больше ничего не удерживало. А город рядом, рукой подать.

Не удерживало? — девушка усмехнулась. Как бы не так! Куда ей спешить, если там оставался проклятый мальчишка, позволявший вытворять с собой такое, такое ...! И кажется, ему самому это нравилось! — она стиснула зубы в предвкушении и страстно сжала рукоять кинжала. — Только бы не прикончить чертенка, случайно заигравшись!

И пусть в племени могли поджидать неприятности, но Стина никогда не отказывалась от удовольствия из страха опасности. Девушка бросила равнодушный взгляд в сторону города и, проскользнув между деревьями, исчезла в лесу.

Глава 10

За двух небитых

А человек взывает ко злу так же, как он взывает

к добру, ведь человек тороплив

Коран. Сура 17

Путь продолжался недолго. Севка даже не успел толком обдумать то, что с ним случилось, как повозка замедлила ход. Скрип ворот и шум голосов подсказывали, что конец пути близок. Какое-то поселение? Город? Скорее всего, тот самый Руян, где так не любили орков. Наконец, повозка остановилась, заскрипела, вонючие тела отодвинулись и исчезли, вновь зазвучали голоса:

-А с этим что делать? — это опять старший. — Куда его, в пыточную?

Севка внутренне сжался. Боксер и каратист, он привык к боли, и пока, даже после побоев, она казалась вполне терпимой: куда больше терзала неизвестность. Но пытки? Почему? И за что?