Магия в крови

В общем, к предстоящей встрече я приготовился достаточно хорошо, вернее я так думал, еще не зная, что она серьезно изменит всю мою дальнейшую жизнь, причем в худшую или лучшую сторону я еще пока не понял, но, по крайней мере, у меня впереди еще много времени.

Караван достиг оазиса ровно в полдень, выглянув из паланкина, я понял, что к оазису он имеет довольно слабое отношение. Скорее он представлял собой, дворцовый комплекс, скрывшийся в зелени садов.

Множество одетых в мрамор каналов, давали воздуху прохладу, им в этом помогали десятки фонтанов и несколько воздушных заклятий развешанных на мраморных обелисках.

— Неплохо, неплохо. Но что-то это мне напоминает, вот только что?

От куда-то сбоку подскочил один из стражников.

— Вот и мы прибыли сагиб, это резиденция великого визиря!

— Да уж я вижу, что не орчий коттедж. Где там ваш визирь?

— Он примет вас в жемчужном павильоне!

— Ну, тогда давай веди меня к нему, мне этот климат порядком надоел. Домой хочу!

Вслед за стражником я углубился в сад, из-за зеленой изгороди возле одного из зданий доносился женский смех, когда я остановился чтобы прислушаться, страж неожиданно схватил меня за руку и потащи прочь.

— В чем дело? — спросил я вырвав свою руку и размышляя, испепелить его на месте или придумать что ни будь по интересней.

— Это гарем великого визиря! К нему нельзя приближаться, а-то можно стать евнухом!

— А что такое гарем и евнух?

Стражник посмотрел на меня с удивлением и объяснил. Пораженный до глубины души, остаток пути, я провел в невеселых размышлениях. Как можно иметь несколько жен? Я представил себя хозяином гарема из неразлучной троицы сестриных однокашниц и от этого ужасного зрелища у меня мурашки побежали по спине, небольшой личный ад, вот как это называется, нет эти люди все-таки явно немного сумасшедшие. А традиция оскопления? Это же ужас, за такое надо награждать, а не калечить! Ну ладно, со своим вином в гости не ходят, пусть живут, как хотят, пока к нам не лезут. Ну и где этот жемчужный павильон? Надо скорей переговорить с этим визирем и уматывать отсюда.

* * *

Великий визирь Налин Ибн Фуганус, пережил уже трех султанов и собирался пережить еще больше, причиной этого было его серьезное увлечение магией, более чем серьезное. Крупицы магических знаний он собирал много лет по всей великой пустыне, сначала странствующим дервишем, потом темным колдуном и в конце-концов став настоящим магом и советником одного из девяти песчаных султанов. Новое положение его вполне устроило, но могущества никогда не бывает мало, и он с новой силой принялся за поиски. Вернее теперь стали искать его шпионы и наемники, по всем султанатам и дальним странам, те знания, что везде считаются запретными и забытыми.

И так засев в своем дворце он по крупице увеличивал свою силу и знания. Он не знал первое правило боевых магов "главное практика, все остальное частности" поэтому с каждым годом эффективность его чар падала, не смотря на то, что поток артефактов и древних манускриптов только рос. Он начал впадать в отчаяние, но вот как-то раз в его дворец проездом заехал иноземный маг. Налин принял его как дорогого гостя, и в благодарность тот сказал на прощание "твоя беда в лености, лишь в схватках ты сможешь вернуть себе силу". Он послушал совета, и теперь его шпионы искали магов, с которыми он мог бы сойтись в поединке. Они выбирали не слишком сильных, тех, кто слишком хвалится своей силой. Ведь, как известно чем слабее маг, тем сильнее он кичится своей силой. И сегодня он как раз ждал такого визитера, приготовив ему особый прием.

Жемчужный зал представлял собой, по сути, огромным крытым водоемом, питающимся прямо от подземных ключей, он был сделан в виде жемчужницы и инкрустирован изнутри перламутровой плиткой. Передвигаться по нему было можно по специальным тропинкам из круглых мраморных плит, висящих над поверхностью воды. Похлопывая по ладони жезлом молний, Налин ходил по центральному постаменту, вокруг жемчужного трона, вернее троном, назвать это было довольно тяжело, скорее жемчужной лежанкой, но тут комфорт правителя превыше какого-то там этикета. Сегодня его шпионы доложили ему о появлении в столице некого мага, пришедшего из центра пустыни и назвавшегося повелителем песка. Он тут же начал распускать слухи, о своих подвигах используя для этого караванщиков, будто бы видевших все своими глазами, наверняка метит как минимум на должность придворного мага, а-то и подвинуть великого визиря с его кресла.

Подобные новости заставили его слегка взволноваться, и он приказал пригласить его в свой дворец для собеседования, обычно они кончались гибелью собеседуемого, либо лишением его силы. Конечно в пользу великого визиря. Какое решение примет этот маг, Налин не знал, хотя перспектива овладеть магией песка, его очень привлекала. О могуществе песчаных колдунов ходило не мало баек и легенд. Но Налина они не пугали, он достаточно хорошо подготовился к встрече с таким противником, не случайно был выбран именно жемчужный павильон. Ведь магия песка противоположна стихии вод, и колдовать в окружении враждебной стихии намного труднее, а иногда и вовсе не возможно. Поэтому он достаточно уверенно встретил входящего гостя, жестом пригласив его пройти по одной из тропинок к парящей недалеко от трона площадке. Его лица разглядеть не удалось, так как оно было скрыто под капюшоном. Но взволновало его не это, гость не промедлив и секунды, легкими прыжками, добрался до площадки, причем парящие камни тропинки практически не проседали, будто бы он ничего не весил. Или использовал левитационные чары, но эту мысль он отогнал подальше, его план только начинал действовать.

Налин сделал легкий жест рукой и вокруг гостя взметнулись водяные стены, намереваясь замкнуть его в сферу, наготове уже было замораживающее заклинание, но оно не понадобилось. Нахлынувшая вода мгновенно превратилась в лед, а в следующее мгновение взорвалась сотнями острых осколков, визирю самому пришлось выставить защиту, чтобы не превратится в подушку для ледяных булавок.

— Не понял!?! А как же ваше хваленое гостеприимство!?! А где теплый прием гостей?

— Теплый прием гостей? Ну что ж, получай теплый прием!

Закричал великий визирь, ударяя дыханием дракона. Волна пламени мгновенно испарила весь лед, превратив павильон в подобие варварской парилки, которую те называют баней, и считают очень полезной для здоровья. Правда, не одному иностранцу не удалось ее пережить, поэтому сей факт считают не доказанным. Но гостю она не повредила, лишь сбросила капюшон, открыв взору его длинные уши и пепельные волосы.

Попал, подумал великий визирь, стреляя самой мощной молнией, на которую был способен его жезл. На удачу он не слишком уже надеялся, он знал, чьи боевые маги считаются самыми страшными противниками, его молния рассыпалась сотней искр, не долетев до своей цели меньше метра, обозначив тем самым сферу защитного заклинания.

* * *

Неплохо, подумал я выпуская в ответ копье праха, оно смогло пробить в защите этого больного на голову колдуна изрядную дыру, но сработал какой то из вшитых в одежду артефактов, аннигилируя атакующие заклинание. А так? И коронная троица огнешаров, ОБЫЧЬНЫХ огнешаров понеслись вперед связанные цепной молнией. Вспышка тройного взрыва! Ого, этот гад успел телепортироваться! Или опять сработал какой-то из артефактов? Впрочем, результат на лицо, он в другой стороне зала, а в стене появился пролом, вернее три равно удаленных друг от друга пролома, хотя нет. Бух!!! Вот вывалилась середина, Все-таки только один пролом, зато каких габаритов! Дракон сможет пройти, не складывая крылья.

Хотя что-то я отвлекся, мой оппонент явно заскучал, и успел призвать себе для компании пару очень злых духов. Те почему-то сразу кинулись на меня, может, не узнали? Странно, обычно потусторонняя братия, держится подальше от нас, темных эльфов, уж больно много среди нас мистиков. Впрочем, я этим навыком не обладаю, зато знаю одно очень хорошее заклинание, называется Врата тьмы. Вуаля, и всех призраков засасывает как пылесборным заклинанием, самый короткий путь на тот свет для задержавшихся на этом. Ладно, пора с этим заканчивать, домой хочу. Сомневаюсь, что этот парень согласиться открыть мне портал, куда ни будь кроме преисподней. Но среди его вещиц наверняка найдется что-нибудь интересное, поэтому нужно его как можно аккуратней пришибить. Чтоб костюмчик не пострадал.

Поиски в памяти подходящего не слишком разрушительного заклинания заняли слишком много времени. Визирь сдернул с шеи какой-то кулон и швырнул его мне под ноги. Последним что я увидел, был уносящийся в даль потолок.

— Жизнь дорожного бандита в наше время похожа на темноэльфийскую рулетку, если торговец поскупился нанять боевого мага, победили мы, если нет то они!

Прощальная речь уходящего на покой одноглазого главаря дорожных бандитов, позже прозванного Мудрым.

Глава девятая.

Имперский миссионер.

По разбитой, истинно "имперской дороге" медленно полз небольшой конвой, полз же он из-за того, что в его составе, наличествовала карета "расфуфыренная и украшенная", одна штука. Она могла бы неплохо выглядеть, где ни будь на столичной улице, но совершенно не смотрелась на фоне пейзажей отдаленной провинции. Кроме того, ее производители явно не рассчитывали, что на ней будут раскатывать по тому, что и дорогой назвать нельзя, скорее направлением. Поэтому она доставляла массу приятных минут как охране, в количестве семи заморенных кирасиров и одного пыльного и высокомерного офицера. Так и пассажирам: скромной девицы лет пятнадцати; ее гувернантки, матроны типа "цербер" и скромного монаха, одетого строго по канонам, то есть в рясу из материала здорово смахивающего на мешковину. И смотрящего на мир таким же канонически кротким взглядом. О нем мы и поговорим более подробно, не только в виду его сана, но и из за его заслуг на поприще миссионерства, однако попозже. Так как их страданиям пришел конец.

Судя по всему, кто-то очень сострадательный, решил прекратить их мучения и повалил поперек дороги приличных размеров дуб. И так как дерево было довольно таки толстое, и труда на него срубание ушло много, решил взять с проезжающих плату, в размере всего их имущества. Во всяком случае, именно на это наводил, внешний вид выскочивших из леса добрых дровосеков, в количестве двух десятков. Пропыленный офицер скомандовал атаку, и кинулся вперед, надеясь увлечь за собой кирасир. Но после того, как удар кистеня одного из лесных обитателей вынес его из седла, кирасиры решили использовать свое единственное преимущество и рванули в противоположную сторону, получив при этом полную поддержку своих лошадей, решивших что таким дикарям и конина может сгодиться за деликатес. Их сопровождало перепуганное ржание их запряженных в карету товарок, судя по всему пришедших к тем же выводам, но не способным последовать за ними.

Лесные же обитатели, в которых по остаткам формы можно было определить бывших солдат, решили не тратить времени зря, и принялись потрошить карету. От туда, под восторженный рев, была извлечена девица вместе с вцепившейся в нее гувернанткой. После чего оттуда вышел, именно вышел! Святой отец, так как попытавшийся его вытянуть лесной обитатель, вылетел оттуда несколько ранее, пропахав в придорожном дерне канаву, и застыл в ее конце как подбитый дракон. То есть, задрав лапы к верху. Выйдя из кареты, святой отец начал вещать хорошо проставленным голосом профессионального проповедника.

— Дети мои, что вы делаете? Если вы голодны, возьмите нашу еду, если вам нечего одеть, возьмите нашу одежду!

Его прервал рев бандитов:

— Бабы!!!

— Дети мои, опомнитесь! Это греховные мысли, почему бы вам не воспользоваться старым способом, который применяется в монастырях для избавления от греховных мыслей?

— Это как? — хором спросили все, включая юную девицу, ради этого вышедшую из обморока.

— Очень просто, берете лопату, и копаете от дерева и до обеда! Если не поможет, то можно и до ужина!

В конце этой речи святой отец оказался между своими спутницами и бандитами. Вперед вышел главарь, судя по всему решивший выразить общее мнение:

— Шли бы вы святой отец, куда подальше со своими советами, мы же будем бороться со своими грешными мыслями, старым проверенным способом!

И под хохот бандитов он попытался добраться до женщин.

Но, повстречавшись, с совсем не каноническим сапогом святого отца, между прочим, из кожи морского дракона, по прочности не уступающей стали, лишился разом всех греховных мыслей и как бы не навсегда!

— Добрым словом и святым знаком, дочь моя можно добиться гораздо большего, чем просто добрым словом!

Сказал святой отец, наматывая цепь от святого символа на кулак, сам святой символ в этом кулаке и находился.

Первым кто проникся смыслом этих слов, оказался ближайший бандит. По иронии судьбы, на нем был неплохой шлем, ну что ж, чтобы его снять, артели кузнецов придется работать часа два, если не больше. Дальнейшие события, являли собой иллюстрацию к одной из глав священного писания, называемой: "Святой Бинариус наставляет разбойников на путь истинный". Во всяком случае, результат оказался тот же, бандиты кто еще мог, начали каяться в своих грехах и торжественно обещать, больше не заниматься разбоем, аргументируя это тем, что такие инвалиды как они вряд ли смогут, кого ни будь напугать. Зато в любой гильдии нищих их примут с распростертыми объятьями. Святой отец Танкиус задумавшись над извечным вопросом "бить или убить" вертел в пальцах свой святой символ, в эффективности которого бандиты успели убедится. Впрочем, будь на месте бандитов какая-нибудь нежить, ее кондрашка хватила бы, от одного вида сего предмета, так как он был сделан из звездного серебра, "которое раз этак в сто для нее опасней обычного" и инкрустирован пустотными алмазами "прекрасным узилищем для всякой бесплотной нежити". Кроме того, его стоимость, превосходила годовой доход всей имперской церкви, раз этак в пять, что абсолютно не соотносилось со скромной и поношенной одеждой святого отца. В конце концов, придя к какому то решению, святой отец сказал:

— Ладно, валите от сюда, только дерево не забудьте убрать.

Младенцем Святой отец Танкиус был найден на пороге монастыря Св. Юлиуса, где и был воспитан в строгости соблюдения канонов и чистоты побуждений. Говорят, что в день, когда он получил сан и отбыл из монастыря, настоятель сказал:

— Научи варвара Богу молится, он и лоб расшибет . . . тому кто будет ему мешать!

Так и было. Вскоре честность, тогда еще брата Танкиуса стала известна на всю империю, где бы он не видел нарушения церковных канонов, нарушения заповедей: не укради, не обмани, тут же бросался наводить порядок.

Как правило, при помощи своих пудовых кулаков и литого бронзового символа веры, а в особо запущенных случаях, подручными предметами вроде, оглобли или скамьи.

В конце-концов повелением верховного синода, брата Танкиуса посвятили в сан и отправили миссионером к северным варварам, надеясь, что он оттуда не вернется. Но вот, пятнадцать лет спустя, завершив положенную на него миссию, он решил вернуться. Так как на его взгляд, в империи у него было еще много работы. Поэтому, попрощавшись со своими учениками и вежливо, но твердо, отказавшись от почетного эскорта в количестве десятка драккаров с соответствующим количеством паломников, страшно желающих припасть к святыням великого города, он отправился в путь.