Музыка тишины

Юм уже приготовил две комнаты на первом подземном этаже — одну для Хешки, другую для детей. Безопасности ради съёмные помещения находились под землёй, конечно, окна наверху закрывались железными заслонами, но всё равно так было спокойнее.

— Ну, как нынчэ прошла охота? — хитро улыбаясь, спросил Юм, — судя по тому, как ты товар прячэшь, это что-то стоящее.

— Ну, вот заснут, тогда и посмотришь, — подмигнул Хешки.

Хешки и самому не терпелось посмотреть. Он так долго ждал. Вот сейчас вымоются, поедят и порядок. Юм уже добавил в еду детей сонное зелье, а значит, до утра они точно не проснутся, можно будет, и рассмотреть, и цепи надеть и клеймо своё поставить. Выждав два часа, оба спустились в отведённую детям комнату. Так и есть — оба спали. Небольшая комната тускло освещалась спящим на тумбочке человечком. Мебели мало: две кровати, две тумбочки, два стула, шкаф — вот и всё убранство. На Уиле были только пижамные штаны, на Эмили сорочка. Нда... пожалуй, Малого рынка им не миновать.

Вильгельм был не очень высок (не так высок, как в темноте лабиринта показалось Эмили, он был всего сантиметров на пять выше неё) и рельефной мускулатурой не отличался. Однако слабым и хрупким его тоже не назовёшь. Правильные тонкие черты лица, и тщательно расчёсанные длинные чёрные волосы. Да это уже не спутанная пакля, что была раньше. Причёска необычная, но ему шла — сверху волосы были аккуратно выстрижены и доходили до плеч, красиво обрамляя лицо, а более длинные пряди густой волной спускались до талии.

— Какое богатство у нэго, — восхитился Юм, — что у жэнщины. Очэнь красивый малчик. Нэ мускулист, но гибок и упруг, как вэтвь молодого дэрэва. Хорошый наезднык — у нэго сильные ногы. Кроме того, малчик обладает магией.

— Магией? Но я ничего не почувствовал, — удивился Хешки.

— Ешо почувствуешь. Дэвочка тоже хороша, но нэ так, как он.

— Она тоже обладает магией?

— Нэт, у неё магии нэт, совсэм.

— Но этого не может быть. Она целительница, я сам видел и ещё... она с... животными разговаривает. А ещё у неё на груди что-то.

С этими словами Хешки отвернул ворот сорочки, демонстрирую странный символ на груди девочки. Юм нахмурился и пошамкал губами. Его этот символ явно насторожил.

— Он появился у неё после удара ледяной молнии, — поспешил добавить Хешки.

— Вот, что, друг, я тэбэ скажу — нэ обижай этых дэтэй, — предупредил Юм, — нэ нравятся они мнэ. Таких дэтэй так просто нэ тэряют. То, что нэ помнят оны не значит, что нэ помнят о ных.

— Да я что, с меня взятки гладки — продам и забуду.

— Это правильное решение. И клеймо своё нэ став, чтобы потом тэбя найты не смогли... ежели что...

— Нет, они мои и надо, чтобы в этом не усомнились на Малом рынке.

— Ты хочэшь сдэлат их рабамы?

— А почему нет?

— Оны из высокородных и... связаны...

— Что? — не поверил Хешки.

— Оны связаны, — твёрдо повторил Юм, — если и продават, то только вмэстэ.

Хешки эти новости, мягко говоря, не понравились. Высокородные, связанные — значит, семья. Эта связь из тех, что не разорвёшь и не поспоришь, но кто мог произнести заклинание и провести обряд соединения?

— Оны друг другу, брат и сэстра... ничэго большего я нэ чувствую, — после более детального осмотра заключил Юм.

Юму можно было верить, он всё это чувствовал... сам ведь из высокородных, только вспоминать об этом не любит. Хоть ему всё это и не нравилось, он помог Хешки надеть на детей ошейники и цепи, а вот поставить клеймо им так и не удалось — раскалённый метал, почему-то остывал, не достигая кожи. Ну и ладно, цепей вполне достаточно.

Утром, войдя в комнату детей, Хешки натолкнулся на презрительный взгляд Вильгельма и удручённый Эмили. Оба молчали. Честно говоря, наёмник ожидал более сильной реакции. Дети послушно оделись, собрались и сели в старый дилижанс — единственное средство добраться до Тэана — одного из крупнейших торговых центров в Виане.

Хешки распрощался с Юмом, протрясся десять часов в дилижансе, и к вечеру прибыл с товаром к дверям одной из многочисленных дешёвых гостиниц крупного города. Его спутники по-прежнему молчали. Уж лучше бы проклинали, честное слово. Радовало только то, что уже завтра он от них избавится.

На следующий день, перед выходом на торговую площадь Малого рынка Хешки ещё раз проверил свой товар. Чёрные балахоны детей сменили платье и туника с брюками, странную обувь сапоги и туфли — хвала старому другу Юму. Волосы девочки заплетены в толстую косу, она по-прежнему щурится, видимо, у неё проблемы со зрением. И почему Хешки не заметил этого раньше? Ах да, она же всё за мальчика держалась. Но это уже мелочи. Уил выглядит прекрасно — от такого раба никто не откажется, правда, вряд ли его будут чрезмерно утруждать работой... разве что весьма определённого характера. Закончив осмотр, Хешки повёл детей на Малый рынок.

Всего рынков было три: Большой, там заключали тройственные договора на слуг, Средний, там продавались жертвы и Малый, где продавали рабов. Эти рынки были совершенно особого свойства, здесь торговали исключительно людьми и тварями — нелюдями. Последних очень трудно было достать, и потому стоили они очень дорого, иногда целое состояние, а иногда жизни охотника. Как повезёт. В конце концов, риск есть везде и в Мёртвых землях и за пределами Вианы, если твоя профессия охотник.

Малый рынок представлял собой площадь отгороженную от города и жилых домов высокой каменной стеной в которую были вбиты массивные крюки для цепей. К одному из них Хешки и пристроил свой товар. Народу было много и всё сплошь высокородные, что не удивительно ведь простолюдины не могли позволить себе покупку рабов. Самим бы в рабских оковах ненароком не оказаться.

Рядом крупный торговец приковал дракона. Явно перекупил у какого-нибудь охотника, чтобы перепродать втридорога. Не нравилось Хешки такое соседство — всё-таки эти твари были крайне опасны, даже скованные от лап до уродливой морды. Эмили же напротив смотрела на это чудовище с неописуемой нежностью и состраданием и, кажется, даже шептала что-то успокаивающее, совсем, как тому волку.

"А ведь они мне жизнь спасли" — вспомнил вдруг Хешки и почувствовал, что настроение стремительно портится. — "Всё к чёрту! Продать бы их поскорее и забыть обо всей этой истории".

— Смотри, Эйдан, — раздался рядом восторженный мужской голос, — смотри, какой красивый.

Хешки обернулся и возликовал. Прямо к ним шёл Ёран Грасский и тащил за собой Эйдана Эрийского — наследника высокородной династии и, несмотря на свой юный возраст (по сведениям Хешки, ему только недавно исполнилось восемнадцать), одного из сильнейших магов современности. Хешки только вздохнул, с лёгкой завистью глядя на высокородного — красивый, блондинистый, зеленоглазый — таким никакой морок не нужен. Если они надумают купить детишек, скупиться не будут! Ёран с нескрываемым восхищением уставился на Вильгельма, совсем как ребёнок на новую дорогую игрушку.

— Ну, что на этот раз? — досадливо поморщился Эйдан.

— Посмотри! Ты когда-нибудь видел таких?!

— Да у тебя уже всяких полно. Стоит тебе увидеть смазливого мальчика, весь аж светишься.

— Нет, этот особенный! Ну, посмотри же!

Вильгельм стоял как каменное изваяние, но, как только потенциальные покупатели подошли, низко опустил голову. Мальчику следовало бы быть поприветливее, судьба ведь решается, и не только его, а Ёран Грасский в качестве хозяина — далеко не худший вариант.

— Посмотри, Эйдан, ты же ничего не теряешь! — продолжал уговаривать Ёран, видимо, ему было не безразлично мнение друга.

— Извини, я не такой ценитель мужской красоты, как ты. Да и к рабам предпочитаю не прикасаться.

— Эйдан, не будь таким снобом!

Наконец, под натиском восторженного друга, Эйдан протянул руку и, небрежно ухватив Уила за подбородок, приподнял его голову, чтобы рассмотреть лицо, и тут произошло то, чего никогда ещё не происходило на Малом рынке. Одарив высокородного полным ярости взглядом, Вильгельм вцепился зубами в тонкие изящные пальцы. Из раны выступила кровь. Эйдан вырвал руку, отскочил в сторону и уставился на странного раба в немом изумлении. Он даже не заметил, как и когда его фамильный меч оказался в руках Вильгельма. Воспользовавшись всеобщим потрясением, Уил, одним неуловимым движение перерубил цепи у себя на руках. И как только исхитрился! Потом развернулся и отрубил цепи, ведущие от ошейника к крюку. Взмах меча — удар — один, второй, третий. И на землю полетели цепи Эмили. Пространство перед ними быстро опустело, Хешки тоже счёл за благо скорее ретироваться.

Изумление на лице Эйдана Эрийского сменилось злобным азартом. Те, кто знал его хорошо, боялись этого его взгляда до икоты. Взмах руки — сокрушительный поток силы и... ничего. Удар натолкнулся на мощнейший магический щит. Да, Юм не ошибся — мальчик, действительно, обладал магией, но он не предупредил, что магией ТАКОГО уровня. По сведениям Хешки, даже маг второго уровня силы не мог выстоять против Эйдана больше пяти секунд, а тут... Снова удар, и снова мимо цели. Ещё один и ещё. Эйдан бил мощно, умело и в одну точку. Щит, наконец, всё-таки дрогнул.

— Эми, беги, я долго так не продержусь, — дрожа от напряжения, прошипел Уил.

— Нет, я не могу. Он поможет нам, освободи его. Давай, — крикнула девочка.

И только после того, как Уил начал крушить цепи на драконе, Хешки понял, о ком шла речь. И как он мог забыть, что Эмили может общаться с тварями! Они же сейчас улетят, а вместе с ними и все его мечты о спокойствии и благополучии! Освободившись, зверь взревел и исторг волну пламени. Началась паника. Торговцы торопились поскорее убраться с площади и увести товар. Остались только Хешки, активно маскирующийся под стену, и Эйдан. Похоже, высокородный не мог стерпеть нанесённого оскорбления и продолжал наносить магические удары, ловко ускользая от потоков пламени. Хешки в этом не особо разбирался, но, похоже, заклинания были повышенной сложности. Между тем, Вильгельм из последних сил продолжал удерживать щит, отвечать ударом на удар ему было некогда. Дракон нетерпеливо взревел и припал на передние лапы.

— Давай, Уил, — поторопила Эмили.

Не теряя времени, Уил убрал магический щит, с грацией кошки запрыгнув на спину чудовища, одной рукой подцепил Эмили и уверенно отправил её себе за спину. Умно — ни одна магия на дракона не подействует, и пытаться бесполезно и, о да, мальчик был великолепным наездником. Юм и тут угадал. Дракон напружинился и прямо с места взмыл в небо, расправляя огромные мощные крылья.

"Надо, поскорее убраться отсюда" — решил Хешки и уже направился к выходу, но прямо перед ним возник разгневанный Эйдан Эрийский, загородив собой выход.

— Расскажи-ка мне о своём товаре поподробнее, охотник, — хищно щуря глаза, потребовал высокородный, и Хешки ничего не оставалось сделать, кроме как подчиниться.

========== Глава 19. Новенькая. ==========

"Ну, наконец-то" — это была первая мысль, пришедшая в голову профессору Дерби, когда Беттани Луиза де ля Концепсион де Сэнджио оказалась в его кабинете.

Искали её долго, просто неприлично долго — почти месяц, что для Ордена считается рекордом. Обычно поиски длились намного меньше и давались гораздо легче, а тут... Тяжело искать чёрную кошку в тёмной комнате, особенно если её там нет.

Вообще стандартные поиски могут вестись по трём направлениям: магическому, психологическому и примитивному. Первый вид наиболее органичен для Ордена, дело в том, что у каждого, кто владеет хоть каплей магических способностей, есть, так называемый, магический отсвет, более того у каждого он так же уникален, как отпечатки пальцев, а заблокировать или замаскировать его очень трудно, следовательно, по этому признаку отыскать кого-либо проще всего. Второй вид сложнее, но так же достаточно распространён в Ордене, здесь, чтобы найти кого-либо, необходимо было настроиться на его сознание, правда, всё не так просто — для этого особые способности и навыки нужны. Чаще всего, таким путём отслеживали тех, кто прошёл первичную инициацию, так как между инициирующим и инициируемым возникает временная, но достаточно крепкая связь. Третий примитивный вид поисков активно использовался у пустышек — не мудрствуя лукаво, искать по родственникам, друзьям, отслеживать кредитные карты и тому подобная ерунда. Так вот, в случае Беттани Сэнджио ни один из этих способов не сработал. Первый вид поисков пришлось отмести сразу — девочка была стопроцентной пустышкой, попытки пробиться к её сознанию путём восстановления разорванных инициирующих нитей, когда-то установленных с сознанием её сестры-близнеца тоже не дали результатов, пришлось прибегнуть к последнему способу. И что же? Вдруг выяснилось, что Ордену о Беттани известно не так уж и много, вернее, катастрофически мало.

Внимание Ордена акцентировалось, по большей части, на Эмили Сэнджио и за Беттани присматривали только постольку поскольку. Ну жила, ну росла, ну училась, ну связалась с какой-то шантрапой, ну образумилась — в целом ничего особенного. Ан нет, видимо, что-то важное они в этой девочке всё ж таки пропустили — спряталась она так, что даже опытные орденские следопыты нервничать стали, а потом она, наконец, попалась, притом попалась глупо, даже нелепо — просто шла по улице, будто только и ждала, когда её найдут.

Медлить поисковая группа не стала — девочку сразу же усыпили и порталом доставили на остров в Мэдрижхайм — академию Ордена. Сразу по прибытии в академию её тщательно обследовали на предмет общего физического состояния и возможной инициации. Примерно через час все данные уже были на столе у профессора Дерби. Девочка оказалась абсолютно здорова, но ни о какой инициации и речи быть не могло — выяснилось, что пытаться пробиться к её сознанию, всё равно, что таранить линейкой бронированную стену. Ну и чёрт с ней, с инициацией, напрасная трата времени, и так понятно, что ничего из этого не выйдет, лучше сразу приступить к обучению. Только вот... как и чему её учить? В Мэдрижхайме развивали и оттачивали магические способности, а то, чего нет, не разовьёшь и не отточишь, поэтому обучение станет возможным только после обряда Соединения, когда партнёр Беттани поделится с ней своей магией, но об этом думать ещё рано, до конца года ещё далеко. Впрочем, профессор уже определил её на последний курс к её ровесникам, может, хоть чему-нибудь да научится, а там видно будет.

После того, как девочка пришла в себя, её сразу же проводили в кабинет, и теперь она сидела на неудобном стуле под пристальным взглядом профессора Дерби. Он впервые видел её так близко и впервые имел сомнительное удовольствие с ней общаться. По его предположениям она должна была сейчас гневно кричать или жалостливо умолять, чтобы её немедленно отпустили, возможно, вопрошать, по какому праву её удерживают неизвестно где, или, на худой конец, хотя бы нервничать, но мисс Сэнджио была совершенно спокойна, даже несколько рассеянна.