Kурнос

— Блядь..., ты пиздец совсем что-ли ебнулся, валим... — кто-то кричал непонятные слова, а перед Игорем Борисовичем стояла жена..., красивая..., стройная..., как в молодости, и махала прощально рукой. Кто-то хлопал железной дверью..., кто-то орал..., но это было где-то там..., в другом мире. И пришла долгожданная тишина и темнота.....

Глава ?23

Курнос сидел на топчане и смотрел на хохочущих мальчуганов. Серега, только что рассказывал смешной анекдот про новых русских, и теперь все хором гоготали, распугивая снующих крыс. Курнос не смеялся, легкая ухмылка покрывала губы, но не от анекдота, а скорей от предательства Серого. Милка, обхватив за талию Сергея, прижималась к нему, лежа на его коленях. Их вид был неприятен для Курноса, и сморщив презрительно нос, он отвернулся в противоположную сторону. На задней лежанке сидел Шмыг и почему-то плакал, смотря на смеющихся пацанов.

— Шмыг, ты чего? — заинтересовался Курнос. Тот махнул рукой, типа отстань, и лег на лежанку. Глаза, полные слез, уставились в потолок. Поведение мальчишки заинтриговало Курноса. Встав, он подошел к Шмыгу и присел с края, на его спальник.

— Ну, Шмыг? Ты чего? Болит что-то? — Шмыг громко шмыгнул носом, отворачиваясь от Курноса, к стенке. Не дождавшись ответа, Курнос снова пихнул мальчишку в бок: — Ну?..., Что случилось?

— Да так.... — попытался уклониться от ответа Шмыг.

— Что так? Говори уже.., легче станет! — не унимался Курнос.

— Когда мне плохо стало..., я кое-что увидел...

— Это утром сегодня что-ли?

— Да!

— И что же ты увидел?

— Будто все в крови...., стены, пол — всё!!!

— Тьфу ты! — сплюнул Курнос. — Дурак что ли?

— Нет, серьезно..., всё было так ясно..., как будто все по-настоящему было!!! — вытирая слезы, говорил Шмыг. — И я боюсь теперь....

— Выкинь всё из головы! — уверенно выговорил Курнос, чувствуя как сердце заполняется тревогой.

— Нет, серьезно! Вы как хотите, а я делаю ноги нафиг...

— Ты сдурел?

— Ни чё я не сдурел! Ухожу я! В детдом подамся..., а там будь что будет!

— Ну ты даешь! Крыша у тебя пипец съехала...

— Не съехала! Я знаю точно, что вы умрете! — мрачно сказал Шмыг.

— Придурок ты! — напугался всерьез Курнос. -Накаркаешь ещё! Беги трус!..., лошара!

Курнос отвернулся от Шмыга, краем глаза смотря на спешный сбор. Чувства у Курноса тоже были тревожные, хотелось тоже рвануть отсель, куда подальше. И чем скорей, тем лучше! Сложив в пакет скудные свои пожитки, Шмыг встал на ноги и бросил, на замолчавших мальчишек, прощальный взгляд. Пацаны удивленно уставились на Шмыга, не понимая что происходит.

— Ты чего, Шмыг? — спросил Баян разглядывая мокрое от слез лицо Шмыга.

— Прощайте пацаны! Хм... — всхлипнул Шмыг — Я валю от вас!

— Чего? — прорычал Баян, сжимая свои кулаки. Сделав пару выдохов, Баян взял себя в руки. — Ты чего? Нас бросаешь?

— Да! — подтвердил Шмыг, поворачиваясь к лестнице, ведущей наружу.

— Шмыг, ты обиделся что-ли? — спросил Баян, не понимая как реагировать на происходящее.

— Нет!

— Тогда чё? Может ты из-за этих чертовых капель в нос? Да я их возьму тебе завтра..., обещаю!

— Нет..., мне ни чего не надо! Покедова! — выдохнул Шмыг, хватая рукой за лестницу.

* * *

У люка, на корточках, сидел Чача и думал о своем. Перед его пустыми глазами, стоял его бывший бригадир с проломанным черепом, один глаз смешно болтался на жиле, а другой глаз, холодно, смотрел на Чачу. Столько лет уже прошло с того дня, а вот ведь, стоит перед Чачей, во всей своей красе. Даже синева щетины бригадира видна была со всей ясностью....

— Что, Степаныч, припёрся? — сумасшедшим голосом заговорил Чача. Привидение мрачно улыбалось. — Хочешь посмотреть на меня? Соскучился козёл?..., вот он я!..., пожалел наверное уже, что тогда сказал такую хуйню? Чё лыбишься, паскуда?... — бригадир оскалил свои сгнившие зубы. — ....Смешно?... Тварь!

С ненавистью, Чача вытащил из ножен тесак и с остервенением стал им махать на Степаныча.... Мутная зябь пробежала по бригадиру, и он растаял в воздухе.

— То-то же, Степаныч! — удовлетворенно пробормотал Чача, глаза его блестели в лихорадке. Обхватив голову руками, Чижов стал мотать ей из стороны в сторону. Боль в голове не спадала, только звон в голове поутих. Надо было заканчивать задуманное!!!

* * *

*

Из люка показалась детская головушка и стала оглядываться по сторонам, не замечая сзади сидящего, Чачу. Здоровяк улыбнулся и тихонько так присвистнул, заявляя о своем присутствии. Мальчишка испуганно повернулся и ошалевшими глазками уставился на Чачу.

— Привет! — мягко поздоровался Чача с мальчишкой, улыбаясь, как лучшему другу.

— Здр...авству....йте! — запинаясь ответил мальчуган, не отводя взгляда от большого дядьки. Добродушная улыбка подкупила пацаненка.

— Как тебя звать мальчик? — спросил Чача.

— Шмыг! — механически ответил парнишка, заворожено улыбаясь в ответ.

— Странное какое-то имя... — пробубнил Чача, почесывая оголенным тесаком свой затылок. Улыбка с лица Шмыга спала, глаза уперлись в блестящую сталь. Не в силах пошевелиться от ужаса, Шмыг попытался что-то сказать, но присохший к гортани язык, не слушался сигналов мозга. Как кролик на кобру, Шмыг загипнотизировано смотрел на почесывающего амбала.

— А.., у..., у... — тихо выдавил из себя Шмыг, пытаясь закричать...

— Ты чего застрял, Шмыг? — раздался снизу детский голос. Этот вопрос вывел из ступора Шмыга.

— Пацаны!!! Шуба.... — дальше договорить Шмыг не успел. Со всего маху, тесак вошёл в голову мальчишки, раскраивая череп. Тело пацаненка рухнуло в проём люка, забрызгивая стены вокруг, алой кровью и более светлыми мозгами.

Насвистывая легкую и веселую мелодию, Чача стал спускаться вниз, за упавшим Шмыгом.

* * *

*

Все оцепенело смотрели на извивающегося в конвульсиях, Шмыга. Лужа крови, под головой мальчишки, разрасталась, как на дрожжах.

— Мамочки мои...— выдохнула Милка, теряя сознание..., Малый завизжал в истерике.

— Что, блин, происходит?... — вышел из оцепенения Баян, делая шаг вперед, к умирающему.

— Детки! Всё нормально! Привет! — весело поздоровался Чача, спускаясь с лестницы. Все ошарашено уставились на гигантского дядьку.

Курнос с Серым побледнели и переглянулись, этого амбала они сразу вспомнили, как и поняли, что происходит.

Чача тем временем, встал около выхода, у лестницы, и стал вытирать свой окровавленный тесак об собственную штанину. — Вы меня уж извините, я тут немного наследил....

— Парни! Вы блять, что стоите как столбы? Нас убивают!! — заорал Баян, взяв себя в руки. Схватив, у стены стоящий, лом, Баян замахнулся им над собой и сделал пару шагов в направлении Чачи. Здоровяк спокойно вытащил из-за спины пистолет и направил его на подходящего Баяна.

— Ёще шаг и.... бах! — предостерёг Чача мальчишку. Баян, увидев пистолет, замедлил шаг, но не остановился.

— Ну, извини! — промолвил Чача, нажимая на курок. Раздался оглушительный, утроенный замкнутым пространством, выстрел. Мальчишки закричали в панике. Баян, выронил из рук лом и плашмя упал лицом вперед. Курнос с Серым в ужасе смотрели на умирающего Баяна, не замечая крики мальчишек — они понимали, что натворили....

— Заткнитесь, суки! — не выдержал Чача криков напуганных детей, и заорал на всю глотку. — Завалю щас всех, если не заткнетесь, твари!!!

С трудом сдерживаясь, дети замолчали..., лишь всхлипы Малого раздавались в туннеле.

— Заткните этого полудурка! А то я его сам заткну! — Каряга, стоящий рядом с Малым, обхватил малыша руками и прижал к себе.

— Тссс! — тихо прошипел Каряга, закрывая ладонью рот Малого, тот ошаленно заморгал, не в силах отвести, полные ужаса глаза, от здоровенного психа.

— То-то же!..., ну, что? Где тут завелись воришки..., а? — внимательно, Чача стал просматривать детей, выискивая кого-то..., заметив опустившего голову, Курноса, Чача продолжил, подходя к мальчишке: — Ты ничего не хочешь сказать?

— Дяденька, я ничего не знаю... — лихорадочно забормотал Курнос, отступая в глубь туннеля.

— А мне кажется, ты что-то должен знать..., не правда ли? — тихим и одновременно мрачным голосом спросил Чача, направляя дуло пистолета на мальчишку.

— Стой! — неожиданно раздался твердый голос. Чача медленно повернулся к осмелевшему голосу и, с удивлением, узнал второго парнишку.

— Ага! Вот и дружок нарисовался.., ну и что ты хочешь сказать?...

— Только то, что деньги хоть щас бы отдали...

— Ну, и?...

— Тут только возникла одна проблемка..., застрелив вот этого парня! — Серый указал пальцем на умирающего Баяна. — Вы совершили ошибку...

В глазах Чачи мелькнула тревога.

— Ему, как нашему старшику, мы отдали деньги и он их спрятал.... — Не дослушав до конца Сергея, Чача подскочил к исходящему в конвульсиях, Баяну и стал его трясти за плечи.

— А ну, паскуда, не умирай!.. Куда деньги спрятал?..., говори? — Баян перестал дергаться. С трудом открыл рот, пытаясь что-то сказать. Чача наклонил свое ухо ко рту. Раздался булькающий звук, и изо рта, вместе с выдохом, полилась по углу рта, кровь. После чего Баян сделал последний вдох и откинул голову.

— Блядь!!! — заорал Чача, резко вставая на ноги. — Ну, суки..., отойдите от лестницы..., так!.. А теперь слушайте меня, собаки! Через каждые пятнадцать минут, я буду убивать кого-нибудь из вас, крысы! Вы, тем временем, будете рыскать, заглядывая за каждый кирпичик или трубу. Я буду сидеть у выхода и ждать..., — Чача подошел к лестнице и присел около нее. — И молите бога, чт бы это чмо спрятала их не на улице..., а в этой вашей берлоге. Помните — каждые пятнадцать минут, буду убивать! Время пошло!!!!

Глава ?24

Длинный провод лампы позволял осветить самый дальний угол туннеля. Трубы, шедшие вдоль помещения, заканчивались в кирпичной кладке, замуровавшую продолжение канала. Мальчишки, как муравьи, ползали по полу, среди труб, разбирая изоляционную стекловату и не забывая заглядывать под кирпичи. Денег нигде не было. Серега, отдельно просматривал кладку стены, в надежде, что заметит выпирающий кирпич, образующий тайник. Прошло пятнадцать минут, Серега ежесекундно стал бросать взгляды на свои наручные часы. Первый временной отрезок был на исходе.

— Ну, что паскуды..., нашли? — прокричал Чача, вставая на ноги.

Мальчишки испуганно столпились в кучку, после произнесенного вопроса. Малой опять чуть было не заплакал, но во время зажатый рот предусмотрительным Карягой, не дал этому произойти.

— Ты! — Чача ткнул в сторону Зайки тесаком. — Иди сюда!

Зайка побледнел, но не сдвинулся с места.

— Не слышишь что-ли? Иди сюда говорю! Ко мне! — приказал Чача повышенным голосом.

— Нет... — заплакал Зайка, дрожа всем телом и не двигаясь с места. За ним стоящий Косой, незаметным движением, толкнул в спину Зайку. Чуть не упав, мальчишка сделал шаг вперед.

— Иди ко мне парнишка! — ласковым тоном, проурчал Чача. — Ты думаешь дядя плохой?... Нет, не бойся! Идем сюда, молодец!

Заплетающим шагом, Зайка стал подходить к здоровяку, всхлипывая и утирая слезы. — Дяденька..., не убивай..., пож....ста!

— Да ты что..., как ты мог такое подумать? Дядя хороший! — воодушевленный Зайка подошел к Чаче. Тот его приобнял и повернул лицом к стоящим пацанам. Почти нежным движением, Чача стал поглаживать его волосы ладонью, Зайка заулыбался не отводя глаз от своих друзей.

Внезапно улыбка превратилась в гримасу боли, а из живота его вылез красный конец ножа Чачи. Ноги мальчишки подкосились, но перехватившая, за шиворот, рука, не дала ему упасть. С удивлением, Зайка опустил взгляд на свой живот.

— Ммммм... — застонал Зайка, не в силах произнести членораздельно. С недоумением, Зайка опять посмотрел на мальчишек. Тем временем, Чача вытащил из спины малыша, тесак и резким движением, перерезал ему горло. Струя крови хлынула на стены и потолок туннеля.

Малой, не в силах больше сдерживать, завизжал во всю силу легких. Каряга стоял в оцепенении, не делая попыток прикрыть рот Малому. Милка опять стала сползать по стенке, но стоящий рядом Серый, перехватил её падение.

— Заткните его! А то точно щас пришью его! — заорал Чача, откидывая в сторону стены потухающее тело Зайки. — И давайте, бляди! Продолжайте искать мои бабки! Время опять пошло!

Мальчишки продолжили свои поиски. Следующим был Малой, плач которого достал-таки Чачу. Потом настало очередь Бека, а затем и Косой получил свою пулю в лоб..., и вот прошёл час. Перед амбалом стояли плача, как ягнята на закалывании, Курнос, Милка, Серега и Каряга. Всё вокруг, как в диком хорроре, было залито кровью. В нос ударял резкий запах свежей крови и испражнений, испаряющихся на горячих трубах. Погибшие мальчишки были свалены в одну кучу, оттуда доносились предсмертные хрипы умирающего Бека, с вспоротого живота, гирляндой тянулись внутренности.

— Ну что, детки? Кто следующий? Сами выбирайте! — миролюбиво предложил Чача, с улыбкой смотря на дрожавших детей. Те, с ужасом, смотрели на погибших друзей и лужи крови.

— Может ты? — ткнул пальцем в побелевшего Карягу, но передумав, Чача с нежностью в голосе, продолжил: — Так и быть! Развлечемся немного..., таких молоденьких у меня еще не было.

Чача схватил за кисть руки Милку и потянул к себе.

— Нет! — закричал Серега, бросаясь вперед. — Убей меня!! Ведь я виноват во всем! Я...

— Не надо, Сережа! Оставь! — прервала порыв Серого Милка, и с нежностью глянула на него: — Пока он будет это делать со мной, вы будете живы!!! Я хочу чтоб вы жили! Сережа! Знай я тебя полюбила!!!

— Мудрая девочка! — засмеялся Чача, оттаскивая девчонку к лестнице. — Кто бы мог подумать, что бомжары тоже люди! Ха-ха! Ну прям Санта Барбара накуй!... А вы не стойте, вперед!

Мальчишки опять стали искать, заглядывая в те же закоулки и углы, которые уже осмотрели не по разу. Серый, с ненавистью, поглядывал в сторону амбала с Милкой, навострив уши. От боли, девочка кричала, а Чача, как паровоз, пыхтел, совершая свою непотребность. Серый чувствовал, что теряет равновесие, глаза покрывала кровавая завеса и кулаки то сжимались, то разжимались.

— Серый! Не делай глупости! — прошептал рядом Каряга. — Ищи деньги..., это нас спасет!

В какой-то момент, Чача застонал чуть громче. И этот стон послужил как старт для Серого. Он рванулся к лежащим на фуфайках, пытаясь воспользоваться минутной возможностью, перехватив во время движения, уроненный Баяном, лом. Глаза Милки были открыты, в них, Серый прочел боль и стыд. Насильник лежал рядом с закрытыми глазами и со спущенными штанами. Член, в глазах Серого показавшийся гигантским, был прижат к голому бедру Милки.

Забыв обо всем, Серый замахнулся ломом и уже когда лом стал опускаться, Чача открыл глаза. Отскочить тот не успел, но уклонить голову от направленного в неё, лома, успел. С громким хрустом, лом опустился, на плечо Чачи. Издав жуткий вой, насильник кувыркнулся в сторону. Милка с визгом, отскочила и прижалась к стене своим худым оголенным телом.