На берегу неба. Часть 1. Откровение

Я наклоняюсь и целую его в искусанные губы. На них остались небольшие трещинки, как следствие моей неконтролируемой агрессии. Это что-то новое, совсем не похожее на меня. Мне становится немного стыдно за излишнюю жестокость. Он снова закрывает глаза.

— Ян? — зову я и треплю его за плечо.

— Ммм? ... — отзывается он и приподнимает бровь.

— Ты, может, уже и насытился, а я вообще-то по-прежнему чертовски голодная!

— Оу, точно! Ужин! — он берет меня за талию обеими руками и легонько скидывает на кровать. Поднимается, подходит к комоду, выдвигает ящик, достает оттуда серые трикотажные штаны и белую футболку. Немедленно облачается в них и следом достает еще что-то. Возвращается обратно к кровати и протягивает мне бежевую толстовку и белые теплые носки:

— Вот, надень это. Платье твое мы, похоже, испортили, — и, видя, как я расстроенно вздыхаю, добавляет: — Я отдам его в химчистку или куплю тебе новое. Не ходи босиком, а то простынешь, с залива сегодня такой ветер. Я буду ждать тебя в гостиной.

— Угу, — киваю я и, наблюдая, как он удаляется, не без восхищения отмечаю про себя, что любая одежда на нем сидит безупречно. Натягиваю мягкую толстовку, носки и иду в ванную. На полу валяется мокрая фиолетовая тряпка, которая еще совсем недавно представляла собой красивое вечернее платье. Я не без сожаления вздыхаю, поднимаю ее и вешаю на сушилку вместе с полотенцем. Затем подхожу к зеркалу, чтобы взглянуть на свое отражение. Из зеркала на меня смотрит совершенно незнакомая мне молодая женщина. Ее каре-зеленые глаза сверкают, на губах играет блаженная улыбка. Эта женщина красивая, уверенная в себе, она влюблена и абсолютно счастлива. Именно это и делает ее такой привлекательной. Влад был прав, я, действительно, очень изменилась. Но неужели человек может настолько преобразиться за считанные дни? Оказывается, может. И это откровение для меня. И все потому, что я люблю ЕГО! Безумно. Страстно. Нежно. Он открыл во мне другую женщину: сильную, смелую, чувственную. Прежняя замкнутая и застенчивая Саша осталась где-то в прошлом. Он показал мне другой мир: интересный, просторный, полный впечатлений и эмоций. Он — именно то, что мне всегда было нужно. Он — моя вторая половинка. Я уверена в этом! И я хочу отдать ему себя всю без остатка. С этими мыслями, я беру расческу и причесываю растрепанные локоны.

Через несколько минут я захожу в гостиную. Здесь царит полумрак. Верхний свет выключен. Комнату освещает пара бра на стенах. На стеклянном столе в шикарном подсвечнике уже горит свеча. Электрический камин тоже включен и создает иллюзию живого огня. Откуда-то из кухни раздается лирическая музыка в стиле Café del Mar. Ян разливает по бокалам красное вино. Увидев мое приятно удивленное лицо, он приглашает меня за стол со словами:

— Присаживайся. Надеюсь, так тебе будет уютно?

— О, Ян, более чем! — я не скрываю свой восторг и присаживаюсь за стол.

— Я хочу выпить за нас, — Ян садится напротив меня и поднимает бокал. — За то, что мы с тобой, наконец, встретились.

Мы чокаемся и отпиваем по глотку. Вино очень вкусное!

— Эй, детка, надеюсь, у тебя не болит голова?

Я обиженно дую губы, и он смеется:

— Я ничего такого не хотел сказать, просто волнуюсь за тебя. Прежде чем увлекаться спиртным, давай-ка поешь!

Я покорно опускаю глаза в свою тарелку и удивленно поднимаю их снова на Яна. Все выглядит так, будто мы в ресторане. Бифштекс, печеный картофель, салат из карликовых овощей красиво разложены на моей тарелке.

— Ты это сам приготовил? Когда же ты успел?

Ян ест и смеется:

— К сожалению, нет. У меня просто не было на это времени. С самолета я сразу же рванул к тебе.

— Но, когда мы пришли, стол уже был подготовлен, — я подозрительно щурю глаза и снова чувствую себя шпионкой. Он усмехается:

— Слишком много вопросов, Александра! Пока Вы выясняете подробности, ужин окончательно остынет. Скажем так, у меня есть помощники.

Я изгибаю бровь и все так же, изображая подозрение, отрезаю кусочек мяса и отправляю его себе в рот, затем пробую картофель и салат. Ян тоже ест, с интересом наблюдая за мной.

— Должна отметить, — говорю я, с удовольствием дожевывая свое мясо. — Твои помощники очень даже вкусно готовят.

— Я обязательно передам им, — губы Яна трогает хитрая ухмылка.

— Обязательно передай. У меня тоже есть тост, — я протягиваю руку к своему бокалу и только сейчас замечаю рядом с ним небольшую красную коробочку, перевязанную тонкой золотой ленточкой.

— Что это? — спрашиваю я и изумленно смотрю на Яна.

— Взгляни, — невозмутимо отвечает он.

Я снова чувствую себя смущенной, но также мне безумно любопытно узнать, что там внутри. Осторожно беру коробочку в руки, развязываю ленточку и открываю. Внутри на темной подушечке из бархата лежит золотая цепочка с кулоном в виде сердца. У меня даже перехватывает дыхание.

— Тебе нравится?

— Ты шутишь? Это что-то потрясающее! — я неловко достаю цепочку из коробочки и с восторгом разглядываю ее. Она короткая, средней толщины, плетение необычное и очень красивое, а в самом центре кулона-сердца в обрамлении маленьких бриллиантов переливается фиолетовый аметист. — Но, Ян, это слишком дорогой подарок для меня, я не могу ...

— Если ты не примешь, я сейчас же выброшу его в окно! — он обижен и, кажется, начинает злиться. — Достаточно было просто сказать "спасибо".

Я виновато поднимаюсь из-за стола, подхожу к Яну, сажусь к нему на колени и обнимаю за шею.

— Спасибо, — шепотом говорю я, и чувствую, что он уже улыбается.

— Не за что. Давай я помогу тебе, — он надевает цепочку мне на шею, застегивает замочек и целует это место. — Тебе идет. Ты очень красивая.

Я провожу кончиками пальцев по цепочке, и чувствую себя самой счастливой женщиной на всем белом свете. Снова прижимаюсь к нему щекой и глажу по волосам.

— Ян, ты — мой подарок. Больше мне ничего не нужно, — шепотом произношу я и чувствую его губы на своей шее.

— Подожди-ка секунду, — он неожиданно поднимается, усаживая меня на свое место, включает свет и начинает искать что-то руками на мягком кожаном уголке. Извлекает оттуда свой заброшенный телефон и возвращается ко мне.

— У меня нет фотоаппарата, — возбужденным голосом произносит он, включая мобильник. — Но я очень хочу, чтобы у меня была твоя фотография.

Он настраивает камеру в телефоне и наводит на меня.

— Нет-нет-нет! — сопротивляюсь я и закрываю лицо руками. — Не надо!

— Перестань прятаться! — хохочет он и пытается убрать мои руки. — Ничего же не получается.

— Я сфотографируюсь, — визжу я из-за собственных рук. — Но только с тобой!

— Хорошо, — он опускает мобильник. — Тогда иди сюда.

Я подлетаю к нему и обнимаю за талию. Он тоже обхватывает меня свободной рукой, прижимается своей щекой к моей, наводит на нас камеру телефона и делает снимок.

— Давай еще, вдруг я моргнула, — прошу я, и он делает еще пару снимков. Затем нажимает на просмотр и довольно разглядывает.

— Ну как? — спрашиваю я.

— По-моему, отлично получилось, — весело отвечает он, и я тоже заглядываю в телефон. Действительно, фотографии получились хорошие.

— По-моему, мы здесь очень даже симпатичные, — высказываю я свое мнение и добавляю. — Перекинешь мне вот эту?

— Конечно.

Я спешу в прихожую, отыскиваю в сумке свой телефон, возвращаюсь в гостиную, и Ян перебрасывает самый удачный снимок через блютуз.

— Боже, Ян! — я наконец обращаю внимание на время. — Уже половина двенадцатого! Мне пора домой.

Он с удивлением смотрит на меня:

— О чем ты говоришь? Ты остаешься здесь.

— О, нет. Только не обижайся. У меня нет ни одежды для сна, ни нижнего белья. Я так не могу.

— Саша! Перестань говорить эту чушь. Возьми все, что понравится из моих вещей. Это вовсе не проблема.

Я все еще ломаюсь в нерешительности.

— Я прошу тебя. Останься со мной, — он смотрит мне прямо в глаза, и я не нахожу в себе сил, чтобы ему отказать.

— Вот и хорошо. Пойдем спать? Я так устал сегодня, — он обнимает меня, пытаясь увлечь в спальню.

— Ты иди, — отвечаю я, высвобождаясь из его объятий. — А я пока уберу со стола.

— О, детка, пожалуйста! Не занимайся ерундой, — он закатывает глаза. — Завтра утром я сам все уберу.

— Это не ерунда. Я хочу помочь. К тому же, я пока еще совсем не хочу спать, — сопротивляюсь я.

— Ну, хорошо, сдаюсь. Ты не будешь против, если я пойду прилягу?

— Конечно иди, — киваю я и подталкиваю его в сторону спальни.

Он благодарно улыбается и исчезает за дверью.

— Я буду тебя ждать здесь! — доносится оттуда буквально через минуту.

— Ок, — бодрым голосом отвечаю я и начинаю убирать со стола.

Примерно через полчаса я благополучно расправляюсь со всей грязной посудой, без труда расставив все на свои места в белых шкафчиках. Выключаю стереосистему на кухне, вытираю стол, гашу свечку в стеклянном подсвечнике. Окидываю комнату задумчивым взглядом. Вроде бы ничего не забыла. Камин. Как же его выключить? Я подхожу ближе и пытаюсь нащупать на нем хоть какую-нибудь кнопку. Не нахожу. Озадаченно осматриваю его со всех сторон. Это же просто обогреватель, приходит мне на ум, ничего страшного, если он будет работать. Беру в руку свой телефон, поочередно выключаю ночники и бесшумно захожу в спальню. Как здесь темно. Я даже не знаю, в какую сторону мне двигаться. Но через минуту глаза уже привыкают к темноте, я начинаю различать предметы и на цыпочках подхожу к кровати. Очевидно, что Ян уже крепко спит, я слышу его ровное дыхание. Если я сейчас начну греметь ящиками комода в поисках какой-нибудь футболки для сна, то наверняка разбужу его. А мне этого так не хочется делать! Вспоминаю, что на работе сегодня была в трикотажной тунике и лосинах. И когда переодевалась в чернильное платье, лосины я умудрилась засунуть в свою сумку, а вот тунику так и оставила висеть на вешалке в примерочной. Ну, что ж, ничего страшного, тогда лягу спать в этой толстовке. К тому же в комнате, действительно, прохладно. И я аккуратно, стараясь не разбудить Яна, забираюсь под одеяло. Глаза уже совсем привыкли к темноте, и мне кажется, что я различаю даже безмятежное и спокойное выражение на его лице.

— Я люблю тебя, — произношу я тихо-тихо, скорее для самой себя, прекрасно осознавая, что он меня не слышит. Крепко прижимаюсь к теплому телу, и сама проваливаюсь в сон.

* * *

Глава 20.

Какой-то тревожный звук заставляет меня проснуться. Я открываю глаза и ничего не вижу вокруг. На секунду меня охватывает паника, так как поначалу я не могу понять, где нахожусь. Но память возвращает меня во вчерашний день и, вспомнив все до мельчайших деталей, я сразу же успокаиваюсь. Но что-то происходит... я приподнимаюсь на локтях и пытаюсь разглядеть Яна. Да, это он. Ему что-то снится и, кажется, что-то очень плохое ... он стонет и мечется по подушке.

— Нет ... нет ... нет, — хрипит он. Я придвигаюсь ближе, наклоняюсь над ним и осторожно прикасаюсь ладонью к его лицу. Да он весь в испарине! Его надо разбудить, мелькает в голове, и я глажу его по щеке. Но он никак не реагирует и продолжает метаться, словно в горячке.

— Нет! ... пожалуйста, не оставляй меня! Только не уходи! — стонет он и закрывает лицо руками, я чувствую, как содрогаются его плечи и не могу поверить своим собственным глазам. Он плачет?! Что же ему снится?! Или КТО!? Что, вообще, происходит?!! Я начинаю заметно нервничать и осторожно трясу его за плечо:

— Ян, ... Ян, милый, проснись.

— Уберите от меня руки! Вы все! Не прикасайтесь ко мне! — рычит он кому-то, но не просыпается. И мне уже, действительно, становится не по себе.

— Ян! — зову я чуть громче и трясу посильнее.

— Аника! — вдруг выкрикивает он чье-то имя, резко садится на кровати и, обхватив голову обеими руками, начинает судорожно раскачиваться взад-вперед. — Любимая моя ... девочка моя, не оставляй меня ...

Любимая? Мне не показалось, он действительно плачет. Боже! Кого он зовет? Кто такая Аника?! Кажется, я уже слышала это имя... Его состояние передается мне. В памяти неожиданно всплывает название катера, на котором мы катались. "Anika". Это не просто имя. Та, кому оно принадлежит, очень важна для него. Глаза уже совсем привыкли к темноте, и я отчетливо различаю его силуэт. Присаживаюсь рядом с ним, беру за руку и пытаюсь убрать ее от его лица. Но он не дает мне это сделать и резко отдергивает свою руку.

— Ян, успокойся, это был просто дурной сон.

Он не отвечает и продолжает раскачиваться взад-вперед.

— Это же я, Саша. Поговори со мной, — я пытаюсь достучаться до него. Мне страшно, и я просто не знаю, что делать.

— Уйди, — резко бросает он прямо мне в лицо.

Что? Я ослышалась?

— Ян, это же я! Посмотри на меня.

— Мне плевать кто ты... просто оставь меня в покое!

Я в смятении. Что он такое говорит?! Я его совсем не узнаю.

— Ты что плохо слышишь? — он, наконец, отрывает руки от своего лица и в упор смотрит на меня. Даже сквозь полумрак мне видно, как искажено злобой его лицо. — Убирайся сейчас же!

Мне самой уже хочется заплакать. Он это серьезно говорит? Мне? Я никогда не слышала от него ни одного грубого слова ...

— Ян, да объясни же мне, что происходит! Кто такая Аника? Почему ты плачешь из-за нее? — срывающимся голосом в отчаянии молю я.

— Это не твое дело! — рычит он на меня, и я уже на самом деле боюсь его. Я не знаю этого человека ...

— Мое! — кричу я и хватаю его за руку. — После того, что между нами было, это мое дело! Я хочу знать кто такая эта Аника!

— Не смей... произносить ее имя... Никогда больше! — с этими страшными словами он больно хватает меня за плечи и со всей силы отшвыривает от себя. Я слетаю с кровати и ударяюсь головой об угол комода. Искры сыплются из глаз. Мне больно и страшно, а более всего обидно, слезы ручьями текут по щекам. Сквозь пелену этих слез я смотрю на человека, который еще вчера был воплощением моей мечты, и вместо него вижу озлобленное жестокое существо, которому совершенно безразличны и моя боль, и мои слезы. Он снова закрывает лицо руками и уже более ровным голосом обращается ко мне:

— Уходи.

Этого просто не может быть. Нет. У него есть другая женщина?

— Я люблю тебя, — тихо сквозь слезы произношу я, и эти слова — моя последняя надежда.

— Уходи, — отвечает совершенно равнодушный к мои чувствам, незнакомый человек, и последние надежды разбиваются вдребезги.

Я медленно поднимаюсь на ноги, отыскиваю на комоде свой телефон и задаю последний вопрос:

— Получается... ты меня просто использовал?

Незнакомый мне человек молчит, и в этот момент мне кажется, что я получила увесистую пощечину. Молчание иногда красноречивее и больнее любых слов. Это полностью отрезвляет меня, слезы высыхают, голова становится пустой и холодной. Мне надо поскорее убраться отсюда. Быстрым шагом я выхожу из спальни, миную гостиную, в прихожей в кромешной темноте отыскиваю свою сумку, достаю из нее лосины и натягиваю их в считаные секунды. Я начинаю снимать толстовку, но спохватываюсь, понимая, что у меня больше нет никакой одежды, кроме этих лосин, и натягиваю ее обратно. Черт возьми, где же включается свет?! Судорожно шарю рукой по стене. Не отыскав включателя, опускаюсь на пол в поисках своих туфель. Где же они, черт возьми! Да наплевать на эти туфли! Наплевать на все! Быстрее отсюда! Я ни секунды больше не хочу здесь находиться! Сжав в одной руке сумку, другой открываю замок и выбегаю на лестничную площадку босиком. Вызываю лифт. Сердце бьется прямо об грудь так сильно и громко, что даже больно. Кажется, что его стук помимо меня слышит весь дом.