Alexandr(обновление15.02.12)

7 Обязанности и права земства, за исключением избирательных и представительных, должны были определиться на заседаниях Второй Думы.

8 Каждый уезд посылал в думу по одному представителю, еще по одному представителю шло от двух земств. У представителей крестьян и мещан по одному голосу, у дворян и купцов по два, у предводителя дворянства тоже два голоса, которые они могли отдать за своего представителя в Губернской думе.

10 Ко всеобщему голосованию допускались мужи достигшие 21 года. Крестьяне и мещане имени один голос на человека, если служил то два. Купцы и промышленники два голоса, дворяне два голоса, но если служил в армии три голоса. Кандидат обязан был иметь армейский опыт, без разницы какого он сословия, быть грамотным, и сделать взнос пятьдесят рублей.

11 Таким образом Губернская дума должна была состоять из ста человек. Председателем являлся губернский предводитель дворянства, и имел в думе десять голосов.

12 Любое решение наместника дума могла отклонить двумя третями голосов. Любое решение думы принятое двумя третями голосов наместник отменить не мог.

На заседание я пришел с Лизой, ей хотелось посмотреть на работу моего детища. Здесь уже присутствовали и Чеботарев, и Коныгин, и Лагарп. Даже оба моих коллежских секретаря были здесь, видимо забыли о своих обязанностях по обработке данных переписи. К нашему приходу думцы определились с порядком голосования, решив, путем все того же голосования, утверждать каждый из пунктов в отдельности. А затем весь документ сразу. За судьбу голосования я не очень переживал, так как обо всем уже было договорено, со всеми по несколько раз договорено. Но в церковь я все равно перед заседанием забежал, во избежание как говориться.

— Как считаете ваше высочество, решат сегодня, или получится как две недели назад? — спросил Алексей Матвеевич. Я поморщился, да, неприятно тогда вышло. Не сошлись в девяти из двенадцати пунктов. Пришлось проводить беседы и переговоры.

— Не знаю. Вся беда демократии как раз в этом.

— В чем? — не понял генерал.

— В непредсказуемости, — вместо меня ответил профессор, — никогда не можешь быть уверенным в определенном результате.

— И зачем нужна такая система?

— Она более справедливая, все слои населения могут выразить свое мнение, — как маленькому объяснял Чеботарев генералу.

— И что здесь справедливого. Крестьян в разы больше всех остальных, и что, они должны мне диктовать что делать. Как собирать налоги. Так они сделают все возможное, чтобы их не платить, — искренне возмущался генерал.

— Алексей Матвеевич, я обещаю, что если произойдет что-то подобное, я разгоню всю эту богадельню. Позову вас, с вашими ребятами и разгоню.

Генерал удовлетворенно умолк, а профессор посмотрел на меня, и взгляд его сказал все, что он думает о таких реформаторах как я. Меня даже немного покоробило, хотя я считал, что меня мало волнует мнение остальных. Сущность Александра, которая все глубже и плотнее становилась и моею, считала иначе. А, считай, как хочешь, а мне все пополам, сказал я своей совести и сосредоточил все внимание Лизе, объясняя ей различные пункты нового закона. Она с каким-то детским интересом слушала меня, прерывая, только когда зачитывали новый пункт.

— И долго они еще будут обсуждать? Два часа прошло, — возмутился Коныгин.

— Уже девятый пункт, осталось еще три, думаю, через час уже все будет закончено.

— Je pense qu'ils vont finir plus tôt, Mon general. ( Я думаю, что они закончат раньше, мой генерал.) — Присоединился к беседе Лагарп.

Генерал, успокоенный таким образом, больше не жаловался, а лишь, иногда прислушивался к моим комментариям, которыми я снабжал свою жену.

Думцы и впрямь закончили раньше, всего за двадцать минут, видимо сами устали. Выборы было решено проводить в октябре, после окончания сбора урожая. Разработку системы поручили Чеботареву и Лагарпу, которые уже занимались этим под моим присмотром. После этого было решено и впредь использовать здание как Думу, затем все проследовали в обеденный зал, где должно было состояться празднование.

На самом празднование мне оставаться не хотелось. Но увлекшись постепенно разговорами и вином, я забыл о первоначальном решении. К тому же появились дамы, и все прошли в бальный зал. Несмотря на присутствие жены, мне удавалось оказывать знаки внимания понравившимся мне дамам. Сами дамы тоже были не против, и я словил себя на том, что был бы не против продолжить знакомство в более уединенной обстановке. Конечно, о чем-то более серьезном, чем секс речи не шло. Не представлял я себя рядом с ними, в отличие от Лизы. С трудом сдержав себя, я постарался больше не отходить от жены.

А к концу недели к нам прибыл Кулибин. И приехал не просто так.

— Иван Петрович, это то что я думаю? — спросил я академика когда в приемный зал помощники внесли два подноса накрытых тканью.

— Да, — ответил Кулибин, и лицо осветилось довольной улыбкой.

В зал уже проникали Чеботарев и Лагарп, заинтересованные происходящим.

— И что же это, — не выдержал профессор, мой же учитель внешне остался спокойным, но я видел интерес в его глазах.

— Прибор для дальней связи. Иван Петрович начинайте.

Академик собственноручно скинул покрывала с подносов, которые стояли в разных концах комнаты. Затем он протянул медную проволку от одного прибора к другому.

Устроен прибор очень просто. Передатчик, манипулятор или ключ, служащий для замыкания и прерывания тока, состоит из металлического рычага, ось которого находится в сообщении с линейным проводом. Рычаг одним своим концом прижимается пружиной к металлическому выступу с зажимным винтом, посредством которого он соединяется проволокой с приёмным аппаратом станции и с землёю. Когда нажать рукой на другой конец рычага, то он коснётся другого выступа, соединённого с батареей. При этом, следовательно, ток будет пущен в линию на другую станцию. Главные части приёмника составляют: вертикальный электромагнит, рычаг в виде коромысла и часовой механизм для протягивания бумажной ленты, на которой оставляются рычагом условные знаки. Электромагнит при пропускании через него тока притягивает к себе железный стерженёк, находящийся на конце рычага; другое плечо рычага при этом подымается и придавливает стальное острие на его конце к бумажной ленте, которая непрерывно передвигается над ним посредством часового механизма. Когда ток прерывается, то рычаг оттягивается пружиной в прежнее положение. В зависимости от продолжительности тока на ленте острие рычага оставляет следы или в виде точек, или чёрточек.

— Et qu'est-ce que ces lignes et de points? (И что означают эти черточки и точки?) — с долей скепсиса спросил мой учитель.

— Условный алфавит, — ответил Кулибин.

— Это же просто превосходно! А на какое расстояние можно пользовать этот прибор? — взволнованно спросил Чеботарев.

— Верст пятьсот это точно, — ответил Кулибин.

— А как быстро будет передаваться сигнал? — не уставал узнавать профессор. Но ответил ему Лагарп, вот что значит современное (современное Александру) европейское образование.

— Si le dispositif utilise l'électricité, il instantanément. (Если прибор использует электричество, то мгновенно.) — как то отстраненно ответил швейцарец.

— Совершенно верно, — подтвердил Кулибин.

— Иван Петрович, это же гениально, бесценно, особенно для управления державой и армиями! — быстро просек все преимущества моментальной связи.

— Не стоит Харитон Андреевич, идею мне подал его высочество, я только оформил. Даже алфавит придумал он.

Лагарп и Чеботарев удивленно посмотрели на меня.

— Я во время Польского похода придумал шифрованный алфавит, а затем само как-то пришло, — отчаянно врал я. Алфавит я взял естественно у Морзе, зря, что ли пять лет учился на радиотехнике. А уж принцип простейшего электрического телеграфа я могу рассказать даже во сне. И, похоже, лицедейские способности, которые мне передались в наследство от Александра, меня не подвели. Во всяком случае, мне показалось, что и профессор и учитель мне поверили.

От волнения у профессора видно пересохло в горле, и он подошел к столику, взяв графин с клюквенным морсом, приложился прямо к горлышку.

— Il est nécessaire de breveter une invention. Il apportera la richesse réelle. (Надо запатентовать это изобретение. Оно принесет настоящее богатство.) — задумчиво произнес Лагарп.

— Ne vous inquiétez pas, Frederick. Maintenant, envoyez une requête à l'impératrice. (Не стоит беспокоиться, Фредерик. Сейчас же отправлю прошение императрице.) — сказал я. — Иван Петрович, вам не составит труда написать заявку?

— Конечно, ваше высочество, у меня уже есть черновик, заготовил загодя.

— Вот и прекрасно, пришлете мне чистовик за подписью, я его отправлю. Предлагаю вам, Иван Петрович, создать товарищество на равных паях.

— Как, ваше высочество. Это же ваша идея?

— Ничего, я думаю, со временем вы сильно улучшите этот прибор, и мы получим больше прибыли. Так вы согласны?

— Да конечно.

— Вот и прекрасно. Тогда сделайте мне связь с Москвой. До конца лета справитесь?

— Справимся. Только с деньгой... — замялся Кулибин.

— Сколько нужно?

— Пять, может десять тысяч.

— Ну, столько у меня есть. А на другие проекты?

— На оружейные мастерские у меня есть средства, еще из тех, что вы выделили. До конца лета хватит. А на сталеделательные заводы и на паровые машины мне купцы кредит выделили, в обмен на паи. Как вы и говорили, больше трети я им не даю.

— Хорошо, Иван Петрович. Вы не могли бы, когда прибудете, отправить представителей купцов ко мне. Может, я еще деньгу из них выбью.

— Куда еще, ваше высочество, и так почитай почти сто тысяч рублей дали.

— Ничего, будет еще больше. Нам еще в Курском наместничестве нужно добычу железа организовать, а в Малороссии уголь. Новосильцев мне уже весточку передал. Уголь нашли, сейчас потихоньку роют шахты. И деньги на них Николай Николаевич тратит свои. Нужно покрыть его расходы.

— Конечно, ваше высочество.

Затем мы, все вместе проследовали на обед. В обеденном зале собрались все мои сподвижники. Моя жена, Аракчеев, который прибыл в Нижний вместе с Кулибиным, но на демонстрацию не попал, был в это время с генерал-лейтенантом Коныгиным, оценивая качество работы артиллеристов. В Туле и Курске, Алексей Андреевич, вместе с моими офицерами, прошедшими обучение у Суворова и польский поход, прививали новые методы обучения частям, расквартированным на месте. Благодаря бумаге, выписанной мной, у Аракчеева и Исаева проблем и трений не возникало. К тому же, Алексей занимался еще и переписью, и именно с промежуточными итогами он ко мне и приехал.

Во время обеда Кулибин еще раз продемонстрировал работу прибора. Мои офицеры были в восторге. Они понимали всю выгоду от использования прибора, для связи двух армий и согласования их действий между собой. Каховский сразу придумал еще одно применение, экономическое. Ведь с помощью телеграфа можно будет намного быстрее узнать урожайность регионов, и организовать поставки в регионы, где может быть проблема урожая.

— А представляете, как обрадуются купцы, — вступил в разговор Шедаевский. Василий Егорович сам был сыном купца, получившего дворянство от Екатерины, за обеспечение припасами войск на Кавказе. — Они будут платить большие деньги за возможность пользоваться этим изобретением.

— Все верно, мы на это тоже рассчитывали, — ответил я. — Если получиться привлечь купцов к нашему с Иваном Петровичем проекту, то мы сможем очень быстро опутать всю страну телеграфом.

— И не только страну, — вступил в разговор Лагарп. Причем сделал это по-русски, что бывало с ним очень редко. Но говорил он, практически не коверкая слов, только слегка картавя, все-таки родным его языком был французский, а не немецкий. — Многие купцы и дворяне имеют экономические интересы в Европе. Это изобретение является золотой жилой. J'admire votre génie, mon seigneur. (Я преклоняюсь перед вашей гениальностью, мой лорд.)

— Не стоит, Фредерик, не стоит. Сначала построим линию с Москвой. Если она будет работать, то предложим проект императрице. Думаю, Grand-mère одобрит.

После обеда все разошлись по своим делам. Даже Лиза нашла себе занятие. Она подружилась с дочерями графа Де Бри и графа Каховского, и они часто проводили время в саду губернского предводителя дворянства. Я же направился в свой кабинет. Сегодня утром мне принесли бумаги от Строганова и Новосильцева. Я успел только мельком взглянуть на них, именно оттуда я узнал об удаче Николай Николаевича. Стоило серьезно изучить эти бумаги, отдать новые распоряжения, разработать следующие шаги.

На столе уже стоял графин с морсом, а небольшой сундучок, обитый изнутри каким то деревом из Африки, и прекрасно держащий тепло, был наполнен кусочками льда, из ледника. Бросив пару кусочков, и наполнив бокал, я с жадностью его выпил. Для середины мая погода стояла слишком жаркой. Да и местная мода не признавала шорты и майки. Но в кабинете я скинул жаркий камзол и выпустил рубашку, дышать сразу стало легче. Да, вспомнились марши, которые я совершал в составе корпуса Суворова. Фельдмаршал хорошо понимал чаянья солдат, и облегчил их униформу, сделав ее проще и практичней. Правда он был не первым, еще Потемкин начал движение в этом направлении. Суворов только продолжил. Я собирался следовать их примеру, но времени на это не хватало. Да и не знал я всего что нужно. Что я видел, артиллерию, немного кавалерии, это мои гвардейцы и казаки. И пехоту видел, но всех тонкостей не знал. Может поручить это дело знающим людям. Шевич, Исленьев и Платов прекрасно разбираются в нуждах кавалерии. Дать им техническое, хорошо сформулированное задание, можно быть уверенным, они справятся. Суворов, Бениксген переоденут пехоту, а Аракчеев артиллерию. Хотя нет, Алексей такого на придумывает. Хотя бог с ним, я вдруг и он что-нибудь дельное придумает.

Сделав заметки в дневнике, я приступил к письмам. Так начнем с Новосильцева. Возле села Александровки, Екатеринославского наместничества построена шахта, еще две строятся. Уже добыто двести пудов угля, это примерно три тонны. В районе Кривого Рога обнаружена железная руда, но пока очень немного. Ведутся разработки. Это ладно, а вот дальше непорядок. Академики и профессора из Москвы и Петербурга в один голос заявляют, что руды в Курском наместничестве быть не может, и отказываются проводить исследования. Ладно, напишем еще одну бумагу. С разрешением повесить всех этих умников на ближайшем дереве, если не будут работать. Хотя нет, это их не проберет. Все умники являются дворянами, а, как я успел убедиться, трусов среди них нет, и давить на них бесполезно, только врагов наживешь. А если так. Господа проявили небывалую эрудицию, и теперь должны дать оценку возможности, найти залежи железа возле Тобольска. А все, кто говорит, что железо можно найти в Курске, пусть ищет его до тех пор, пока не найдет. А что, весело получается. Не думаю, что господа умники захотят прокатиться в Сибирь. Теперь точно найдут руду.