Свобода Выбора

Черт с ним, с озабоченным магистром Ллвидом! Что делать с драконом? В голове крутились обрывки фраз: "Мирри, ты нужна мне!" Ронана, и "Вы нужны Нуадреанну, Миррита!" Симона. Как тут разобраться? Вновь высунулась в окно, рискуя выпасть. Никого. Черт! Кажется, я вообще никому не нужна!

Может, Ронан приходил, а папа... Угу, убил, а труп закопал под садовыми роскошными розами, так любимыми мамой. Решив не мучиться сомнениями, спустилась вниз переговорить с родителями. В гостиной застала семью, увлеченно рассматривающую амулет из Темного Мира.

— Мирри, мы думаем, это амулет перехода, как и сказал тот господин из разведки, — пояснил дед, ощупывая камень. — Я сделал похожий для твоей мамы. Лет тридцать назад.

— Помню, — усмехнулся отец. — Долго же я не мог разобраться, что это такое!

— Тот камень перехода активировался в момент смертельной опасности, — добавил дед. Я заметила, как переглянулись близнецы. Интересно, старый амулет мама тоже хранила в шкатулке на комоде с резными ножками, шедевром мастеров-краснодеревщиков из Коннахта?! Или же он лежал, как другие ценные артефакты из коллекции папы, в сейфе в московской квартире?

— Этот же... — дед покрутил черный камень из пещеры в руках, — его активировать не получается.

— Почему? — спросила я, присаживаясь к нему с Ирен на край дивана. Протянула руку, но дед амулет не дал, шутливо пригрозив пальцем. Ясно, спички детям не игрушка. Только вот я давно уже выросла!

— Мы честно пытались, — усмехнулся отец. — Два умудренных опытом магистра, одна не менее сильная твоя мама и...

— Артур, дай мне его еще раз, — попросила Ирен. Протянула руку. Получив амулет, закрыла глаза. Длинные накрашенные ресницы вздрогнули, касаясь смуглой кожи. — Кровь, — наконец, произнесла ведьма. — Так и думала, это не камень, — покачала головой, — а сосуд с кровью! Очень сильный маг его сделал/ Древняя, мощная сила... Возможно, Медиатор, возможно, что-то еще. Кто-то еще, — поправила она. — Вибрации другие. Сильнее, чем от нашей крови.

Мы с близнецами застыли. Подозреваю, вид у меня был такой же удивленный, как и у братьев. Сильнее, чем медиаторы? Разве такое возможно?! Но тогда... В голову упорно лезла легенда о Павшем Страже. Быть может, на Эллодаре я нашла амулет с его кровью?

— Поэтому и не получается активировать, — согласно кивнул дед. — Молодец, Ирен!

Погладил рукой колено жены, выглядывающее из разреза не по моде Эирианна сшитого платья. Затем... Ну вот, и эти тоже целуются!

— А почему не получается? — спросил Эрик у папы.

— А вот такая хитрая штука, — ответил отец. — Чтобы запустить подобный амулет нужно кровное родство с создателем. Хотя бы отдаленное. Дети, внуки, потомки. Такие делают для своих, не для нас. Для нас — это простой камень на цепочке.

— Тогда дайте его мне, — попросила я. Все-таки кто его нашел?! — Раз уж это камень на цепочке!

— Не надо, Мирри! — поморщился отец. — Как бы там ни было, это древний артефакт, который лучше держать его подальше от Эирианна. Пока здесь не улягутся страсти.

Не сомневаюсь, папа имел ввиду странное поведение магистра Ллвида. Ирен, оторвавшись от деда, вложила амулет в протянутую руку отца. Тот сжал ладонь, после чего исчез. Наверное, отправился в Москву. Ага, прятать в сейф за семью печатями! Вернее, там стоял кодовый замок, поверх которого — мамин заговор от воровства. Близнецы хвастались, что знают комбинацию, а снять мамино заклинание — проще простого...

Он ушел, а семья оживленно принялась за обсуждение завтрашнего праздника. Мне исполнялось восемнадцать, ожидался праздничный обед и гости: Зарина с отцом, друзья отца и мамы с семьями, крестный Элвар с сыном Иваром. Ивара я терпеть не могла еще со школы. Сходили однажды в кино... Мне было тринадцать, ему восемнадцать. Братья сидели на заднем ряду. Пока Ивар старательно тискал мою руку, одновременно поедая попкорн, залезли к нему в голову. Потом поделились впечатлениями. После этого сына крестного я видеть больше не хотела, но, кажется, нас всерьез решили поженить. Ага, как же!..

Тут дед вызвался перенести меня на Сорас, чтобы отпраздновать с девочками из моей команды летунов. Потом, если захочу, в Москву. К подругам. Они говорили и говорили... Я смотрела на них и удивлялась. Семья исправно делала вид, будто ничего не произошло. Все по старому, словно и не было последних двух, вернее, трех дней в моей жизни. Но они были! Плевать на Темный Мир и амулет, но Ронан!..

— Мама, — негромко начала я. — А... А ко мне никто не приходил?

Мама изменилась в лице. Заморгала быстро-быстро, затем отвела взгляд.

— Мирри, я думаю, тебе лучше поговорить с папой. Он скоро вернется.

Ясно. Так и думала! Труп, лопата, сад...

— Уже вернулся, — раздался веселый голос за спиной. Отец, оказывается, шагнул из Москвы через Грань и материализовался посреди гостиной. В руках — газеты из почтового ящика, яркая обложка журнала "Наука и Жизнь". Новый номер. Им с дедом нравилось, поэтому мама выписывала.

— Ронан Маккормак приходил сегодня днем, — сказала я отцу. Ай, да пусть все слышат! — Почему мне забыли об этом сказать? Потому что он больше не придет?

— Верно, — согласился папа. — Надеюсь, ума у него хватит. С первого раза он не понял, но второй раз я выразился яснее.

— Что?! Он приходил два раза?..

И мне не сказали!

— Да. И в первый, и во второй я вполне внятно и доходчиво объяснил, что он тебе не пара. В прямом и переносном смысле. Мирри...

— Как ты мог! — выдохнула я. Гнев — не лучший советчик, но в этот раз он нашептывал, что папа перешел черту дозволенного. Я уже не маленькая девочка, чтобы поступать вот так... — Какое ты имел право решать за меня?!

— Ты — моя дочь, и я за тебя в ответе!

— Но мне уже... Завтра уже восемнадцать! Я — совершеннолетняя, и сама могу решать, кто мне подходит, а кто — нет.

Знала, с папой будет сложно, но не думала, что безнадежный случай!

— Мирри, ты — рождена на Эирианне, а он — драко-он... — чуть ли не на распев произнес отец. — Понимаешь, что это значит?!

— То, что он — не летучая мышь!

— Мирри... — это уже мама. Поднялась с кресла, подошла. Попыталась обнять, но я не далась. — Прошу тебя, детка! Поверь, так будет лучше для всех.

— Для вас лучше, но не для меня! — рявкнула я. И откуда голос прорезался?! Не повышала никогда на родителей, но стало больно до ужаса. Слезы потекли из глаз, в груди — словно отрытая рана от их слов. Почему так cо мной? — Что ты ему сказал?

— Попросил, чтобы его пути никогда не пересекались с местоположением моего дома и дорогой моей дочери. В принципе, довольно вежливо, — хмыкнул отец. — Мирри, девочка моя... Я объясню тебе позже о сущности любви между драконами и девушкам Эирианна. Хотя, такие вещи пусть лучше мама объясняет...

Да я знала, что они хотели мне объяснить!

— "Такие вещи", папочка, по телевидению крутят с утра до вечера! Я давно уже в курсе. И это мое личное дело, — черт, как все сложно! Но я скажу... Сейчас соберусь и скажу! — Буду ли я спать с Ронаном Маккормаком или нет.

Все! Занавес. Только вот артиста на поклон никто не вызывал. Зрительный зал замер с растерянными лицами.

— Мирри... — это уже дедушка. — Тебе надо успокоиться!

— Я спокойна как амурский тигр, потому что они все вымерли! Я буду встречаться с Ронаном. С ним, с магистром Симоном, да хоть с булочником Катерином! И вы мне сможете запретить, потому что я давно уже выросла и собираюсь распоряжаться собственной жизнью.

— Только через мой труп, — спокойно сказал папа.

— А мы подумали, ты в магистра Дойла втюрилась, — переглянулись близнецы.

— Я думал, — это уже дедушка, — у вас с Иваром все наладится...

— Мирри, зачем тебе дракон?! — это мама. Лицо жалобное. — Он не стоит твоих слез. И... тебя тоже не стоит. Поверь... — не договорила, покачала головой. В ее глазах я прочила приговор.

И вот тогда я завизжала. Ультразвук — женское оружие массового поражения... Визжала долго и пронзительно, пока в легких не закончился воздух. Все, все против меня! Подскочила на ноги, уговаривая себя не впадать в истерику, а сказать спокойно и внятно то, что собиралась. Давно уже решилась, несколько месяцев назад, но думала после экзаменов и дня рождения, а, выходит, сегодня.

— Я ухожу, — обвела взглядом свою семью. Остановилась на папе.

— Правильно! — согласился он. — Отдохни, завтра поговорим.

— Вы не поняли. Я ухожу из дома. Насовсем.

Глава 12

Я все же проснулась, хотя думала, что вчерашний день никогда не закончится. Еще, что не усну, а если уж уйду в мир сновидений, то не вернусь обратно. Наконец, открыла глаза. Лежала на кровати, разглядывая потолок, вспоминала кошмары вчерашнего вечера. Чего только не было! И разговоры, и уговоры, и заверения, что сейчас не время, вот когда закончу Академию, тогда... Слезы мамы, неожиданная поддержка Ирен, которая сказала, что ушла из дома, когда ей стукнуло восемнадцать. Правда, это было триста лет назад.

Близнецы тоже встали за меня горой. Поддержали восторженно, восхищенно, а потом заявили, что уйдут со мной. С мамой случилась нервная истерика. Подозреваю, она не знала что делать — плакать или смеяться. Вместо этого сбежала варить всем кофе, а отец увел меня в кабинет. Я шла за ним, ощущая себя восковой куклой. Эмоции закончились, слезы тоже. Сил не оставалось, но я знала, что в доме родителей не останусь. Уже решилась, и обратной дороги нет. Уйду — одна или с братьями — мне все равно!

— Мирри, сядь! Поговорим спокойно, — начал отец.

Он откинулся в кресло. Я сидела, словно на допросе. На краешке стула, как до этого перед разведчиками. Да и чувствовала себя так же. Готовая ко всему, кроме одного — ментального вторжения. Если папа решит силой выкинуть неправильные мысли из моей головы — как долго продержусь против него? Секунду, две?

— Мирри, не сиди с таким видом! Я не сделаю тебе ничего плохого. Просто поговорим.

— Хорошо, — пробормотала в ответ, — но я все равно уйду. Уже давно решила.

— Если это из-за дракона...

Покачала головой.

— Из-за себя, — сказала тихо. Слишком тихо, чтобы расслышал.

— Мирри, до того, как встретил твою маму, я тоже был влюблен. Ее звали... Хотя, какая разница, как ее звали! — поморщился отец. — Она была из драконов. И я решил... Знаешь, думал, самый умный и обойду предназначение их племени. Сделаю все, чтобы мы были вместе. И мы были. Правда, недолго. До тех пор, пока не встретила того, кто с рождения был назван ей Богами. И все, Мирри, все! После этого она едва вспомнила мое имя. Моментальное притяжение, вспыхнувшая страсть, где третьему нет места. Очень больно, дочка! Очень.

— Ронан сказал, что у него нет Пары...

— Так не бывает! Прости, девочка моя, но ты совершаешь ошибку. Он тебя использует. Ты нужна Нуадреанну, из-за этого! Знаю, жестоко, но лучше узнаешь от меня, чем...

— Папа, — вздохнула в ответ. — Не надо так со мной, и не надо так про него! Ты его совсем не знаешь.

Мы замерли по разные стороны баррикад, и, как враждующие стороны, пытались доказать друг другу свою правоту, но не находили общего языка.

— Я разберусь сама. И готова заплатить за собственные ошибки, но вы не даете их совершить! Я не знаю, как это — любить и быть любимой. Страдать, переживать... Вы охраняете меня от всего. Я живу в золотой клетке под всеобщим присмотром, где каждый знает, как лучше для меня, кроме меня самой. Я хочу на свободу! Поэтому и ухожу, а вовсе не из-за Ронана Маккормака. А с ним... С ним я буду осторожна, обещаю.

К вечеру меня оставили в покое. Я заперлась в своей комнате и принялась складывать вещи, давясь слезами. Не так представляла свой уход! Знала, родители воспротивятся, но мечтала, что поймут. Размечталась!

Отгородилась ментальной стеной от всех, даже от братьев, которые пытались влезть в голову, поговорить. Обиженные близнецы принялись стучать в стенку. Азбука Морзе, в детстве забавлялись. Знать ничего не знаю и дверь не открою! Отстукала им, чтобы отстали. Затем легла в кровать, положила на голову подушку, предварительно накинув на дверь еще несколько защитных заклинаний. Заснула только на рассвете, чтобы проснуться к полудню.

Вот такое совершеннолетие, которое встретила его с красными, опухшими глазами, бардаком в комнате и ворохом разрозненных мыслей в голове. Тут не до магистра Ллвида, в своих бы разобраться!

Меня никто спешил поздравлять. Могу представить, после вчерашнего! Всхлипывая, натянула синее платье с белыми кружевами. По меркам Земли — довольно скромное, на Эирианне — на грани приличия. Ирен подарила, так что ленточки, разрезы и глубокое декольте присутствовало. Расчесалась, умылась. Заколола в волосы голубые заколки, подаренные братьями на прошлый день рождения. Вышла из комнаты, чувствуя себя предателем Родины.

Только предавать оказалось некого. Родина, вернее, родственники отсутствовали. Не было даже слуг. Обошла дом. Ни-ко-го! Не нашла ни следов нападения и похищения, ни записки. Вещи есть, на столе — теплый завтрак. Подозреваю, ждал меня, а вот люди как сквозь землю провалились. Все бросили и ушли. Угу, подальше от меня! И слуг прихватили. Не только экономку и кухарок, но даже горничных.

Вновь прошла, вернее, пробежала по двум этажам, уговаривая себя не впадать в панику. Постучала в спальню мамы с папой, заглянула в кабинет, прачечную, даже в кладовую Арбис. Не могли же всех похитить без меня! Если Темные пришли за семьей архимага, то мою защиту вынесли бы вместе с дверью. Наверное, родня уехала, а меня не взяла за плохое поведение. Братья тоже бросили, хотя собирались в неизвестность, начинать новую жизнь с тремя серебряными пенни и пятью халфингами из копилки.

С каждой секундой становилось тревожнее. Сердце стучало сумасшедше, вчерашние слезы далеко не ушли, вернулись снова. Тут я вспомнила о Трезубике. Если братья уехали надолго, его тоже забрали. А если нет...

Кинулась в комнату близнецов, распутала, слегка помучавшись, несколько слоев защиты. Наконец, открыла дверь с нарисованными черепом и костями и жизнеутверждающей надписью: "Не влезай — убьет!". Шагнула в царство хаоса, непонятных предметов, колб с разноцветными жидкостями, подозрительных свитков и разбросанных носков. Полезла было под кровать, но вспомнила о дымовых шашках. Как бы не активировать оставшиеся после магистра Ллвида! Чуть не стукнулась головой о деревянный борт, выползая обратно, потому что Трезубик, живой и невредимый, спал в гнезде из пухового платка. И тут... Почувствовала, как рядом ломается Грань. Подскочила на ноги. В комнате появились братья. Причесанные, в парадной одежде. Живые!

Завизжав, кинулась к ним на шею. Обняла, поцеловала в смуглые, с едва заметной россыпью веснушек щеки.

— Мирри! Уже проснулась?! — пробормотал Эрик, видимо смущенный моим напором. Эрсан, младше на несколько секунд, от моих объятий отказываться не спешил.

— С днем рождения, Бусинка! — сказал он, и сжал в руках так, что стало трудно дышать.

— Да постой же! Отпусти, задавишь! А... А где родители, дед, Ирен?