Добавим красок Уэко Мундо! (рабочее)

-Мори!!! Это ты, ты жива!!??? Ответь!!!! -ох как орёт, ой что сейчас будет! Страшно даже, однако! Туша пустого упала, подёргиваясь в конвульсиях, внутри него уже почти ничего не осталось, кроме неё, конечно. Ещё Несколько секунд и она смогла ответить, не очень громко, но её услышали: -Я здесь, жива, однако! Скоро вылезу, однако! -пропищала она. А в ответ тишина. Чего не отвечает, однако? Ждёт, наверное. Ей понадобилось ещё две минуты, что бы до конца воссоздать себе новое тело и вылезти. Рядом сидели Барабашка, его противника видно не было, а, нет, видно, вон валяется, значит, добил, а Лицедей, ой, что это у него по маске течёт из правой глазницы? А нет, не течёт, показалось, это просто трещина откуда-то взялась и вниз расползается, однако. Он снял маску и уронил её на землю, а та быстро истаяла в воздухе. И его чувства...она ощущала их. Просто Огромное облегчение. А ведь он сильно испугался за неё, волновался, переживал. Ой, не хорошо, однако! Перестаралась, не подумала о последствиях. Настроение игривое, хорошее, решила "красивый финал" устроить, однако. Устроила! Бедненький... Но ведь она не хотела так его расстраивать, удивить — да, даже поразить, ну, может, чуточку напугать, но не так же! Плохо, плохо, однако!

-Что произошло? -как-то очень устало спросил её друг.

-Ну, я...эммм, свою особую способность проверяла, однако, вот! -промямлила Мори. И вспомнила слова самого же Лицедея. "Тот — кто оправдывается, тот сам себя признаёт виновным". Она, конечно, признаёт, но...но всё равно! Лучшая защита — это нападения. А ещё можно это...как же он говорил? А! В несознанку пойти.

-Тренировала? Способность? Это какую же? -с большим подозрением спросил он, исподлобья глядя на неё своими фиолетовыми глазами. Кажется, всё-таки, придётся оправдываться, однако.

-Ну, у меня есть страшный сикрет! Я, пока что никому не рассказывала. Ты сам говорить, что полностью доверять нельзя даже себе самой, однако! Нет, нет, я тебе не недоверяю, очень даже доверять, однако! -зачастила мелкая, размахивая ручками. -Тем более, я хотеть рассказать, вот сейчас показала, вот, однако. На самом дела я пустая — семячко, маленькое... -тихо сказала Мори и совсем засмущалась. -Это и есть моё главное тело, и если меня проглотить, то это совсем не смертельно... для меня, однако! А даже полезно иногда так делать. Да! Я давно такого не делать, это ведь полезно, да-да, вот я и эмм...профилактика, однако! Надо следить за здоровьем! И ещё ты сам говорил, что надо иметь ...эммм, козырь в рукаве! Это мой козырь, однако! -говорила она всё быстрее и быстрее, ёрзая на месте. -Да и конец боя сделала неожиданным, ты говорить что это хорошо, когда в представлении есть неожиданные моменты! Вот я и сыграть, однако! И удивила, и потренировалась, и полезно, много зайцев одним удар, однако!

-Я тебя сейчас прибью, как я понял, для тебя это всё равно не смертельно. Мори, ты ДУРА! -рявкнул Лицедей. -Никогда. Больше. Так. Не делай! -тяжело чеканя каждое слово, добавил он.

-Не буду! Я не хотеть тебя расстраивать, честно — честно, однако! Прости, однако!

-Не тараторь. И когда ты волнуешься, то у тебя опять с окончаниями синигами знают что происходит, да и они не знают. Как будто не переучивал тебя весь этот год, хм, однако!

-Мля, пьтьфу! -высказался Барабашка.

-Да, ты абсолютно прав, мой плоскоклювый друг! -слабо улыбнулся Лилицедей, завалился на спину, и растянувшись на камне, раскинул в разные стороны руки и ноги. -Это было Чересчур правдоподобно сыгранно. Я поверил. И знаешь, теперь мне кажется, что это не всегда хорошо, когда на столько правдоподобно. По крайней мере, большёе значение имеет то, кто исполняет роль, кто актёр и что именно исполняет. Это твоё представление я запомню надолго, думаю, что навсегда, а жить я собираюсь долго. Я ведь твой друг, товарищ, ты ко мне привязалась?

-Конечно!

-И я к тебе. А теперь представь, что это меня на твоих глаза разорвали и сожрали.

-Ньях ньех пьтьфу пьтьфу! -пробурчал утконосый.

-Но ты же, вроде бы, не умеешь прорастать, однако!

-Я тоже не знал, что ты умеешь.

Мелкая сжалась ещё сильнее, издала чуть слышный всхлип и кинулась обниматься, прижимаясь своей костяной головой с шипами — волосами к груди серокожего парня. И старательно прося прощения. А потом ещё и Барабашку в групповые обнимашки затянула.

-Ну, ну, всё хорошо, что хорошо кончается. Но больше так не делай!

-Никогда!

-Кстати говоря, а чего ты себе тело покрупнее не вырастишь?

-Это и так максимальный размер тела, которым я могу нормально управлять, однако. Если сделать больше, то скорость, зрение и слух будут хуже.

-Понятно. Покажи свою настоящую мордашку-то. -улыбнулся Лицедей.

-Зачем, однако?

-Да просто интересно.

-Пьтьфу! -подтвердил утконосый.

-Ну, ладно. Только не смейтесь, однако!

-Ууу, да у тебя комплекс неполноценности, оказывается, связанный с внешним видом. Не ожидал!

-И не какой не комплекс, однако! Смотрите! -она распахнула свой зубастый ротик во всю ширь и медленно высунула длинный зелёный язык. А на нём сидело нечто овальное, с маленькой дырочкой, и точно в такой же маской, как у её дополнительного тела, только, конечно, маленькой.

-Вот, однако... -тихо пропищала она.

-Ути, какая прелесть! -умилился человекоподобный пустой, осторожно дотрагиваясь до малышки мизинцем. Барабашка тоже протянул к ней свою когтистую лапу, но та что-то недовольно пискнула и скатилась с языка обратно внутрь пасти. Её внешнее тушка, в это время, сидела без единого движения, даже глаза были более тусклыми, чем обычно. Вдруг она снова зашевелилась, помотала большёй круглой головой и посмотрела на своих товарищей. Лицедей улыбался, утконосый причмокнул и отбил короткий ритм хвостом, что он хотел этим сказать, было не ясно, однако, но поглядывал на Мори он уже вполне доброжелательно. А то сразу после выращивания нового второго тела, тоже неодобрительно зыркал. Вдруг начало прорываться и изменяться реацу их старшего товарища. Лицо его побледнело, и на нём стала медленно появляться маска, а чёрная хламида на теле принялась трепыхаться, словно на сильном ветру. Пыль, мелкие камешки и песчинки начали взмывать в воздух и крутиться вокруг его фигуры.

-Что? Ты превращаешься? Эволюционируешь в гиллиана, однако!?

-Пья ить ить? -вытаращил свои глазища плоскохвостый.

-Да... -прохрипел Лицедей. -Вы бы отошли в сторону.

-Но почему сейчас? А...Удачи! Я знаю, всё будет хорошо, однако! Ты не потеряешь себя! -подрагивающим голосом сказала Мори, отступая назад вместе с Барабашкой.

-А новый барабан так и не успел сделать. -послышалось совсем тихо.

* * *

* * *

* * *

Моя рейрёку, духовная энергия, я её сейчас совсем не контролирую, она хлещет из меня всё сильнее, при этом уплотняясь, изменяясь, тело начинает терять чувствительность, зрение ухудшается, перед глазами всё плывёт. Видимо, шок, сильнейшее эмоциональное потрясение, которое я испытал, решив что Мори погибла, спровоцировало превращение в гиллиана. Что ж, я давно этого ждал. Я справлюсь. Не забуду себя, не забуду свою жизнь, когда я был человеком, не забуду жизнь в виде пустого, здесь, и уж точно не забуду, последнюю выходку Мори!

Я начал проваливаться куда-то, в свой внутренний мир? Нет, что-то не похоже, кругом тьма и невесомость, со всех сторон на меня давят мои собственные силы, моя энергия, стремясь уничтожить. А ещё, я как никогда чувствовал Янтаря, и кусочек её сущности был настроен по отношению ко мне, не очень-то дружелюбно. Сначала она пыталась атаковать, подавить мою волю, уничтожить разум, но делала это, словно на одних инстинктах, без особого старания, поэтому сопротивляться мне было не трудно. Я сам мог без труда её уничтожить, но делать этого не хотел. Потом, она, будто бы, проснулась, обрела чувства, подобие разума и прекратила свои атаки, наоборот, начала прятаться за мной, стараясь защититься от давления на нас энергии тех тысяч пустых, которых я когда-то поглотил, и которая, впоследствии, стала моей.

Я чувствовал, что меня куда-то тянет, в ту сторону, где сосредоточено больше всего моей силы, там, где её очаг, ядро. Двигаться в ту сторону с каждым мгновением становилось всё труднее, а я ещё тащил с собой частичку Янтаря, стараясь прикрыть. Но, всё же, мы смогли достигнуть цели, что это, точно не ясно, нечто светящееся в темноте ярким белым светом. Сосредоточие силы, энергии, мощи, это всё будет принадлежать тому, кто первый сумеет до неё добраться, слиться с ней. Как же хорошо, что из всех мной поглощённых пустых, частичку личности я оставил только Янтарю. А то пришлось бы сейчас намного труднее, и к этому источнику рвался бы не только я с ней. Но что делать с моей подругой, с той, что уже давно мыла во мне? Я не хочу её потерять! Взять с собой и вместе с ней слиться с источником моей силы? А не опасно, не получиться ли раздвоения личности? Надо решать. Рискну! Своих не бросаю!

Мы приблизились к яркой белой звезде, вспышка, а дальше...Я кричу. Кричу? Захлопнув пасть, я попытался оглядеться вокруг. Видно плохо, двигаться трудно, тело кажется тяжёлым и не поворотливым. Деревья вокруг не такие уж и высокие, большинство не выше меня самого, троица меносов гранде поблизости бродят, и тоже кажутся не такими уж и большими, как раньше, побольше меня, но не на много. Ох, синигами разруби! Да я же сам превратился, точно, вспомнил! Я теперь гиллиан и, вроде бы, себя вполне осознаю и всё помню! Только состояние какое-то странное, сонное, и думается с трудом, словно в полусне.

-Лицедей, Лицедей, ты придурок, однако! Ты обещал! Давай приходи в себя, однако! -кто-то старательно верещал совсем рядом. С трудом повернув голову и скосив глаза, увидел Мори, вцепившуюся в мою чёрную мантию, или плащ, фиг знает как назвать, висит с правой стороне на шее и ругается. А голосок-то дрожит, переживает. Вот пускай поволнуется, а как я-то волновался после её последней "тренировки"! С верхушки ближайшего дерева, на меня спрыгнул Барабашка, и тоже ползёт вверх к моей голове, цепляясь за чёрную мантию своими коготками, как бы не свалился. Ладно, хватит их нервировать. Но ничего сказать толком не удалось, из масти вырвался полу рык, полу рёв. Так, значит, говорить в этой форме я не могу, печально. Надо как-то по другому дать им понять, что я, всё ещё я и есть. Ну, это просто, можно сделать всё что угодно, что будет не свойственно для поведения простых гиллианов. Отбил чечётку зубами и замер, ожидая реакции своих друзей. И она незамедлительно последовала:

-Лицедей! Это ты, однако!? Ай, не кивай так сильно головой, а то я свалюсь! Значит, ты всё помнишь? Нас не забыл!? Ура, однако!!! Ухи-клац-хи-клац-хи-хрюк! -обрадовалась мелкая и даже попыталась что-то станцевать, при этом держась за меня, подёргиваясь и дрыгая ногами. Барабашка радостно причмокивал, и чуть с меня не свалился, от полноты чувств. Я уж хотел его поддержать, но руки почти не слушались, безвольно болтаясь вдоль тела плетьми.

-А я знала! Как только ты закончил превращаться, то сразу поняла, что у тебя всё получилось как надо, однако!

Ага, конечно, а что же тогда так волновалась и кричала на всю округу?

-Простые гиллиани все одинаковые, а хищные, ты сам рассказывал, имеют хоть не большие, но различия, в масках, в росте, и ещё они умнее, однако. Именно эти отличающиеся, пожирают остальных тупых и безобидных меносов, а потом превращаются в адьюкасов. Вот и ты не похож на обычного, однако! А значит всё в порядке!

Ну, в чём-то она права. Я ведь сильно интересовался этой темой, и у меня была теория на этот счёт, которую я, в своё время, и рассказал головастой. Более слабые пустые, в энергетическом плане, и, что, наверное, более важно, со слабой волей, превращаются в обыкновенных гиллианов, в этих здоровенных, безмозглых, вечно орущих и плюющихся серо носатиков. Такие никогда не станут адьюкасами, их удел — быть едой для хищных гиллианов. Хищные, в свою очередь, получаются из сильных пустых, сильных как личности и с приличным объемом духовной энергии — рейрёку. Они отличаются умом и внешним видом, причём, чем больше внешних отличий от простого Меноса Гранде, тем они умнее. Я думаю, что ошибался насчёт того, что все адьюкасы забывают то, что с ними происходило, когда они были ещё пустыми. Возможно, некоторые смогли сохранить что-то от себя прежнего, и чем больше сохранили, тем, в свою очередь, это больше отражается во внешнем виде меноса.

-У тебя маска вообще безносая, однако! На твою старую похожа, только с зубастой челюстью, и глаз в узких прорезях не видно. Пять дыр, тоже осталось, одна, почему-то, совсем маленькой стала! И роста ты поменьше остальных гиллианов, но выглядишь всё равно лучше, однако! -принялась просвещать меня Мори, активно жестикулируя ногами, потому как руками держалась за меня.

Интересно, сколько мне таким ходить? Большая часть энергии у меня сейчас сосредоточена внутри тела, в ядре? И, до сих пор, постепенно изменяется, наружу, напитывая всё тело, прорывается не так уж и много. Больше всего радовало, что где-то там, я ощущал Янтаря, она, словно спала. Ой, а вот сейчас был выброс духовной энергии из ядра, причём, излишней для моего остального тела, надо от неё как-то избавиться, а то очень не комфортно! Я открыл пасть и напротив неё начал формироваться луч концентрированной духовной энергии — серо красного цвета. Сотворил я это на одних инстинктах, не задумываясь, что именно делаю, просто чувствовал как надо. Мощный луч серо снёс несколько деревьев и пробил навылет одного из меносов, взорвался за его спиной и повалив гиганта на землю. Да, не слабо. Ударной волной с меня снесло Барабашку, но даже падение с такой высоты для него не особо страшно, тем более упал он аккурат в озеро. Ох, я же в нашем саду превратился, ещё и при трансформации сколько деревьев поломал, нехорошо получилось. Мори, кстати, на мне удержалась и за порчу сада пока не ругалась.

-Ух ты, здорово, однако! Тренируешь способности уже, или ты так рыгнул? Ухи-клац-хи,клац-хрюк! -захихикала она.

Вообще-то, действительно, можно сказать, что я рыгнул, привет из глубины души, в прямом смысле слова. Утконосый уже выбирался из озера и недовольно отплёвывался, в отличие от меня и Мори, купаться он никогда не любил.

-И гиллиана прибил, давай, съешь его, нечего добру пропадать, однако! — радостно замахала ручонкой мелкая, держась за мою здоровенную шею, и принялась об неё тереться. А я, наивный, думал, что когда стану таким, то обнимашки устраивать ей будет проблематично, оказывается, ничего подобного. Добравшись до случайно подбитой туши, одну половину съел сам, а другую отдал своей малышне. На вкус этот "буратино" был никакой, питательный, но безвкусный, это я ещё будучи пустым заметил. Мне, что, теперь всё время таким питаться? Кочмар какой, надо скорее становиться адьюкасом, а то что-то не нравиться мне такая диета!

Так, в постоянно сонном состоянии, стараясь не уснуть, а то мало ли что будет, и в охоте на гиллианов, проходили дни, недели, месяцы. До жути однообразно и скучно, ну а что я могу такого особенного сделать с таким-то телом? Устраивал стрелялки, любуясь на созданные собой "фейерверки". С особым старанием охотился на хищных меносов гранде, они были самыми питательными, а учитывая то, что они так легко сдаваться не желали и тоже отстреливались, то, иногда, было довольно весело и опасно. Хорошо, что у меня серо получается мощнее, чем у большинства мной встреченных противников, а значит, эффективно атаковать я мог с большего расстояния. Своих мелких, крутящихся недалеко от меня, периодически подкармливал, но много и часто питаться моей диетой они не могли, тяжёлая пища, хоть и питательная, трудно и долго усваивается, но и даёт больше, чем простые низшие пустые. Я не уходил слишком далеко от нашего сада, который стал немного поменьше, Мори, без моей помощи, было тяжеловато его содержать в прежнем виде.