Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Крысиный Волк


Опубликован:
28.01.2016 — 17.06.2016
Аннотация:
Чо там у халдеев? :D Прямое продолжение "Ночного Зверька". Амти и ее друзья продолжают свои попытки выжить в мире, полном суицидальной мегаломании, псевдозороастризма и высокофункциональной психопатии. И приключения отважного маленького Шацара в комплекте. Destruction brings seduction.
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

Когда Шацар вошел, Мардих сказал:

— Ну? Как дела? Все еще переживаешь по поводу своего соседушки?

— С чего ты решил? Его еще нет.

— С того, что я тебя хорошо знаю.

— Все эти годы ты просто смотрел, как я делаю уроки.

Шацар закрыл дверь на ключ изнутри, повесил пальто сушиться, поменял рубашку и лег на кровать.

Комнатушка была узкая, зато потолки — очень высокие, обои с загадочным орнаментом давным-давно потеряли свою былую красоту. Кровати стояли почти впритык, клетку с Мардихом Шацар поставил на подоконник. И хотя Мардих был чучелом птицы и пневмония ему не грозила, иногда он демонстративно покашливал. Свои вещи Шацар разместил как можно более компактно, чтобы не обсуждать с будущим соседом раздел места в шкафу. Вообще-то по-возможности Шацару хотелось как можно меньше обсуждать и все остальное.

Мардих сказал:

— Не переживай, может он умрет.

— И ко мне поселят другого.

— И тот умрет.

— Тогда меня начнут подозревать.

В этот момент в дверь постучали. Шацар резко вскочил с постели.

— Сейчас! — сказал он, и тихо добавил:

— Надеюсь, это пожар.

Он отпер дверь, на пороге стоял юноша, его ровесник. На нем были смешные круглые очки, без которых его остроносое, худощавое лицо казалось бы намного симпатичнее. Черные волосы были в беспорядке. Паренек напомнил Шацару безумных ученых из старомодных рассказов. Однако, вместо двоих полицейских, арестовывающих его за нарушение врачебной этики, за ним стояли родители. Пожилые мужчина и женщина аккуратно и достаточно элегантно одетые. Нить настоящего жемчуга на шее женщины и золотая цепочка от часов в кармане мужчины выдавали их хороший достаток. Женщина беспрестанно теребила в руках платок, а мужчина то и дело вздыхал. Они уже Шацара раздражали.

— Здравствуйте, — вежливо сказал он.

— Мы слышали голоса, — сказала женщина обеспокоенно. — Думали, что вы тут не один, и Мелам боялся вас потревожить. Компании уже водите?

— Компании здесь не поместятся, госпожа, при всем желании. То, что вы слышали — моя заводная игрушка, — Шацар показал на замершего Мардиха. Вот и пригодилась его способность сохранять полную неподвижность.

Шацар хмыкнул, предвкушая злость Мардиха. С другой стороны, сорокопуты ведь не разговаривают, что ему еще было сказать?

— Вы держите ее в клетке? — с интересом спросил мужчина.

— Да, — сказал Шацар так, чтобы было понятно, что пояснять он не планирует.

— Здорово! — сказал Мелам, он улыбнулся. Зубки у него были чуть кривоватыми, а прикус не совсем правильным, однако улыбка парадоксальным образом делала его симпатичнее. Он сделал шаг вперед, наткнувшись на Шацара, чуть развел руками, почти виновато.

— Пропустите нас пожалуйста, — сказала его мать. — Мы хотим осмотреть комнату, где будет жить наш сын.

Шацар хотел спросить, неужели они не видят ее отсюда, однако вовремя прикусил язык. Он отступил, впуская их. И вдвоем-то было тесно, а вчетвером и подавно, но сверх того, отец Мелама затащил в комнату увесистый чемодан.

Шацар сел на одну кровать, остальные устроились напротив.

— Такая вот комната, — сказал Шацар.

— Да, — сказал Мелам. — Хорошая комната. До свиданья, мама и папа. Я напишу вам на следующей неделе.

— Ты напишешь нам завтра, — неожиданно жестко сказал отец Мелама, а его мать вдруг разрыдалась.

— Сынок!

— Мама, я не умру здесь!

— А если тебя здесь испортят!

— Мама, я приехал заниматься наукой. Ты имеешь какие-то превратные представления о биологии.

Мать Мелама утерла слезы надушенным платочком, а отец сказал:

— Но ты ведь показал один из лучших результатов на экзамене.

Да, подумал Шацар, потому что самый лучший показал я.

— Мы гордимся тобой, Мелам, мы готовы снять для тебя квартиру. Мы же говорили, что общежитие не место для тебя...

— Самое место, папа, — сказал Мелам. — Я хочу жить там же, где и остальные студенты.

— Да, но сынок, может быть здесь есть клопы.

— Или тараканы! — со всхлипом подхватила мать Мелама. Шацар молчал, смотря в стену над ними.

— Мама, папа, я рад, что вы приехали меня проводить, но вы наверное хотели бы навестить тетю до поезда...

— Я уже не знаю...

— А как же ты будешь питаться? Здесь ведь нет прислуги!

— Научусь сам!

— Ты отравишься!

— Мама, я будущий биолог, я представляю, что съедобно, а что — нет.

— Но мы же тебя знаем!

Наконец, Шацару это надоело. Он хлопнул себя по лбу, сказал:

— Мелам!

— Да? — с готовностью откликнулся он.

— Так тебя зовут, я сразу и не сообразил. В деканате сказали, если встречу тебя, передать, что ты им нужен.

— О! Мама, папа, мне надо быстро помыться, переодеться и уладить формальности в деканате. Я же не могу пойти к ним грязный.

— Определенно не можешь, — сказала мать Мелама. Она убрала платочек и кивнула его отцу.

— Мы поедем, пожалуй, к тетушке. Здесь есть телефон?

— В холле, — быстро ответил Шацар, потом, повинуясь неожиданной солидарности добавил. — Но он не работает.

— Плохо, — посетовал отец Мелама. Еще несколько минут родители горячо прощались сыном и, наконец, оставили его. Закрыв за ними дверь, Мелам привалился к ней, будто стараясь удержать ее на случай, если родители вернутся. Он вытер со лба несуществующий пот, сказал:

— Наконец-то! Наконец-то, я в Вавилоне!

Шацар так и не мог привыкнуть к названиям Государства и Столицы.

— Так, — сказал Мелам. — Спасибо тебе большое.

Он суетливо принялся разбирать вещи.

— Ты ведь никуда не уйдешь? Я схожу в душ и пойду в деканат, но у меня еще нет ключа, мне сказали, что выдадут только вечером, но ты уже вселился, так что...

От этой суеты у Шацара разболелась голова. Он сказал:

— Тебя не ждут ни в каком деканате.

— Но ты же сказал, что...

— Чтобы твои родители побыстрее ушли.

Мелам помолчал, закончил рыться в чемодане и без сил опустился на свою кровать.

— Спасибо, — сказал он.

— Тяжело тебе.

— Родители, — философски заметил Мелам. Он снял очки и положил их на тумбочку, потер глаза. — Твои таких концертов не устраивали?

— Определенно, нет.

— Везучий.

— У меня нет родителей. Я из детского дома.

— О, — сказал Мелам. Он снова надел очки, сел на кровати. Какой же он суетливый. — Извини, пожалуйста.

Он судорожно шарил глазами по комнате, взгляд его зацепился за Мардиха в клетке, наверняка очень недовольного своим положением.

— Хорошая игрушка, — сказал он, чтобы перевести тему.

— Моя единственная, — ответил Шацар, решив, что так легко Мелам не отделается. Если в разговорах с людьми и была польза, так это возможность над собеседниками поиздеваться.

— Прости пожалуйста, я же правда не знал.

— Ничего. Просто я мечтал о родителях, и мне было неприятно, что ты говоришь об этом так легко. Но ты ведь не знал.

Мелам помолчал, потом спросил:

— Но не о таких, как мои, держу пари.

Шацар смотрел на него молча, решая, продолжить или смягчиться. В конце концов, что-то в беззащитном и виноватом виде Мелама его порадовало, и он решил больше не вгонять его в неловкость.

— Определенно не о таких, — сказал Шацар.

Мелам подорвался с кровати, выглянул в окно, вздохнул.

— Ушли!

Он нараспашку открыл окно, достал с самого дна чемодана портсигар и спички. Закурив сигарету, он глубоко затянулся и выпустил дым.

— Мамин бунтарь? — предположил Шацар. Мелам беззлобно засмеялся, протянул портсигар Шацару.

— Будешь?

— Я не... — начал было Шацар, а потом подумал, что ему нужно казаться обычным студентом. Все вокруг курят, значит он должен хотя бы попробовать. Шацар подкурил сигарету, отметив, что справился с этим довольно ловко для первого раза. Но затянувшись, закашлялся, горечь обожгла горло.

— Хочешь ужасно пошучу?

— Нет.

— У тебя нет мамки, поэтому ты и не бунтарь.

О, подумал Шацар, но у меня есть Мать, Мать Тьма, которая поглотит твой жалкий мир. Еще он хмыкнул. Шутка была, в общем и целом, ничего.

— Извини, — быстро сказал Мелам.

Шацар выпустил дым и стряхнул пепел вниз.

— Лучше подумай о том, что будешь делать со своими вещами, — сказал Шацар. — Здесь мало места.

— О, насчет этого я прекрасно знаю. Мой чемодан собирала мама и большинство из того, что там лежит не должно жить со мной в Вавилоне!

— Денег у тебя, наверное, немерено.

— Ну, — смутился Мелам. — Ну, да. У меня есть род. Не ахти какой, но все-таки. Бит-Адини. Так себе аристократия, но состояние от прадеда досталось большое.

Шацар разбирался в аристократических родах Государства. Семья Мелама, если только он говорит правду, восходит к одному из племен, основавших когда-то Государство. Бит-Адини из них было самым маленьким и самым размытым в плане чистоты крови. Некоторые и вовсе не считали аристократией принадлежавших к этому роду.

Отец говорил, будто их семья восходила к Бит-Якин, высокому племени, управлявшему в незапамятные времена всеми остальными. Если все, что от него осталось — кучка выродившихся психопатов вроде его отца и самого Шацара, это значило, что Бит-Адини держатся лучше.

— А что это у тебя? — спросил Мелам. Шацар не сразу понял, что он говорит про его татуировки.

— Буквы первоязыка, — сказал Шацар, показывая татуировки, обвивающие его пальцы. — Изначальная письменность.

— Тебе нравится история?

— Да. Весьма.

— А мне — нет. Скука смертная. То ли дело биология. Я хочу изучать то, что со мной непосредственно связано.

— История связана с тобой непосредственнее некуда, — пожал плечами Шацар. Мелам затушил сигарету и скинул вниз, во двор. Он снова вернулся к своему чемодану и принялся вытаскивать многочисленные яркие рубашки и свитера ручной вязки.

Все это были вещи дорогие, однако же совершенно безвкусные, если брать за образец вкуса изученную Шацаром моду Государства.

Мелам взял вещи в большую охапку, скрывшую его, едва не упав по дороге, подошел к окну.

— Помоги мне, — неразборчиво сказал он. — Возьми половину.

— Зачем?

— Пожалуйста.

Слово "пожалуйста" было индикатором нужды, а на нужды людей Шацар был научен обращать внимание, это нужно для конспирации. Он взял половину вещей, мягких и пахнущих стиральным порошком.

Мелам неожиданно подпрыгнул и крикнул:

— Здравствуй, Вавилон!

Ростом он был меньше Шацара, оттого казался ему прыгучим щенком.

— Я в Вавилоне! В Вавилоне! Больше никакого дома!

А потом он принялся швырять из окна вещи. Они совершали короткий полет, путаясь в ветвях деревьев или плавно приземляясь на скамейки.

— Кто-нибудь заберет, — сказал Мелам. — Кому-нибудь они нужнее, чем мне!

— Тогда стоило отдать их в какой-нибудь фонд, — предложил Шацар.

Мелам остановился, вдумчиво и чуть виновато кивнул. В это время Шацару надоело держать вещи в руках, и он тоже начал их скидывать. В этом было определенное удовольствие. Некоторое время они упоенно расшвыривали вещи из окна на задний двор общежития. Мелам снова присоединился, и у них даже получилось нечто вроде соревнования — кто докинет больше свитеров до земли, сумев рассчитать траекторию так, чтобы они не запутались в ветвях деревьев.

Люди выглядывали из окна, кто-то ругался, кто-то смеялся. А потом Мелам крикнул:

— Эй, дед, возьми рубашечку!

Шацар посмотрел в сторону, куда Мелам кинул свою отглаженную мамой рубашку, и быстро дернул его вниз, так что оба они сели под окном.

— Ты с ума сошел? — спросил Шацар. — Это ректор.

Мелам сначала округлил глаза, а потом засмеялся. Смеялся он долго и заразительно, Шацар даже хмыкнул. Мелам зашептал:

— Надеюсь он не успел увидеть. Как думаешь, он придет?

— Да. Выгонит тебя из университета, мамин бунтарь.

Мелам помолчал, а потом снова засмеялся. Шацар потер виски.

— Знаешь, — сказал Мелам сквозь смех. — Я думаю, мы с тобой поладим. Ты странный.

Странный, как все сироты из-за переживаемой ими эмоциональной депривации и легкой задержки психического развития, подумал Шацар, то есть — в меру. Да, хотелось бы.

— Ты — странный, — повторил Мелам. — Но мне уже очень нравишься.

Шацар посмотрел на него оценивающе, переспросил:

— Нравлюсь?

— Да.

Тогда Шацар резко подался к нему и поцеловал, как любовника, с языком. Мелам попытался отстраниться, но позади него была стена, он отполз в сторону, поднял руки, едва не упал, попытавшись встать. Чудовищная неуклюжесть, подумал Шацар.

— Я...

Он замотал головой. Шацар смотрел на него, вскинув бровь.

— Не по этим...ну...

— Тебе не нравятся мужчины? — предположил Шацар.

— Да.

— Но ты же сказал, что я тебе нравлюсь.

— Не в этом смысле же!

И тут до Шацара дошло — он не учел самого главного. Это во Дворе не было разницы, с женщинами спать или с мужчинами. В Государстве так было не принято.

— Прости, — сказал Шацар серьезно. — Не знаю, что на меня нашло.

— Тебе нравятся мужчины?

— Женщины больше, — честно ответил Шацар. — Но мужчины тоже. Не понимаю, почему нужно ограничивать себя при выборе партнеров.

Мелам открыл рот, потом закрыл, потом сказал:

— Ну, так не принято.

— Ладно, мамин бунтарь.

— Серьезно, мне просто не нравятся мужчины. Если бы нравились, я бы да, но мне нет, поэтому...

Мелам потянулся за портсигаром, закурил снова. Шацар тоже взял себе сигарету. На этот раз от затяжки получилось не закашляться.

Могло быть и хуже, подумал Шацар, да, определенно могло.

Проснулась Амти в полном осознании, что Эли рядом нет. Амти и не понимала, как привыкла слышать ее дыхание. Сразу после тоски, Амти испытала приступ мучительной тошноты. В принципе, подумала Амти, неудивительно после сна, где ее отец целовался с Шацаром.

Когда Амти вышла из ванной, за окном уже шел снег, его хлопья кружились в прозрачном зимнем воздухе, и Амти невольно залюбовалась. Неожиданно на душе у нее стало очень светло — от осознания того, что вполне возможно Эли скоро снова будет рядом.

Неселим и Адрамаут рассказали о том, что узнали. Женщина-зверь во Дворе никогда не жила, однако Царица приглашала ее и советовалась с ней. Судя по всему, она была жрицей. По крайней мере, не бездумным маньяком. Может быть, она хотела принести похищенных девочек в жертву? Амти передернуло от осознания того, что в данный момент женщина-зверь могла занести нож над Эли.

Мелькарт сказал, что вряд ли девочек убивают, по крайней мере сейчас. Трупы уже начали бы находить. Скорее всего готовится большой обряд. Мескете сказала, что найдет список возможных ритуалов. Некоторые из них должны были проводиться в определенном месте.

Но если жрица может провести обряд где угодно?

Амти не совсем понимала, с чего им следует начать. Женщина-зверь умела перемещаться, оттого не факт даже, что она и девочки находились в Столице. Они могли быть где угодно в Государстве.

Но самое главное, даже если бы они нашли ее, что бы они стали с ней делать? Ее не брали пули. Амти спустилась к завтраку в одиночестве. В столовой сидел только Неселим.

123 ... 1314151617 ... 282930
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх