Хроники приключений герцога де Маржода

— Ты из старого знатного рода и, значит, имеешь право на власть. А у Крегля, нынешнего предводителя приморских степняков нет сыновей, но есть дочь. Возьмешь ее в жены и станешь их вожаком. Я разрешу тебе даже взять небольшую дружину, тогда никто не посмеет бросить тебе вызов — Харц отошел от стены — Девушка, кстати, совсем не безобразна. Я видел ее полгода назад, она великолепный бутон, ждущий своего садовника.

Ольм только удивленно покачал головой. Он не был большим любителем женщин, в отличие от того же владыки, имеющего больше двух десятков наложниц. Его поразила молниеносно сыгранная политическая импровизация. Ведь ясно было, что дочь Крегля скорей всего предназначалась сыну Харца. Значит, им грозит небывалая беда, раз владыка пошел на такой шаг.

— Я сделаю все, что в моих силах, Харц — ответил с поклоном бывший предводитель конников.

— Вот и договорились. Мой сын пусть командует кабалеро, а ты будешь руководить стражей Крепости.

Харц снова обернулся в сторону реки, рассматривая странные приготовления мятежников, и лицо его нахмурилось. На старую Крепость как будто нашла темная туча.

Когда солнце уже поднялось достаточно высоко, Золас отдал команду "Выступать". Заскрежетали наскоро собранные колеса, несущие на себе высокие сооружения. Мощные бойцы лесного ополчения подхватили здоровенные деревянные щиты и также двинулись вперед, держа линии между высокими деревянными башнями. Левее их полз вперед защищенный стенками таран. По его прикрытием двигались меченосцы, самые опытные бойцы морских торговцев. На башнях притаились арбалетчики, а позади всего этого всеобщего движения шли отряды фаланги и тяжеловооруженных воинов. Они сразу узнавались по торчащим остриям бесчисленных копий. Командующий внимательно следил за движением войска лесных племен. Время от времени он подзывал гонцов, и посылал их в ту или иную сторону. Рядом с ним находился небольшой отряд бойцов во главе с Истосом Краперсом, это были люди из его рода, которым он мог доверять. Младший Краперс отлично показал себя в битве с кабалеро, командуя легкой пехотой на фланге. А сейчас сюда его поставил дядя Пит, теперь он возглавлял охрану Герцога, так они все стали в открытую называть Золаса после вчерашней победы. Это придавало видимость легитимности их новому восстанию. Весть о неведомом владыке с востока моментально обошла все поселения лесовиков, заставляя колеблющихся и трусливых выступить на стороне мятежников. Ведь они бились сейчас на законной стороне!

— Что там с третьей турой? — резко спросил принц — Пошлите гонца туда!

— Не надо посылать — раздался рядом чей то раскатистый голос. Золас обернулся, это был Краперс старший — Там проблема с колесом. Я уже послал плотников заменить его, в четверть часа уложимся.

— Черт! Это задержка.

— Мы дольше ждали, герцог, подождем и сейчас. И метательные машины готовы и выведены на позиции.

— Вот это хорошая новость. Гонца к Утосу, пусть выдвигает фалангу!

Через полчаса поле перед Крепостью неузнаваемо изменилось. Ко рву, выкопанному вдоль стен, подошла новая стена, состоящая из деревянных щитов, прерываемая только высокими деревянными башнями. Таран уже приблизился к восточным воротам замка, самым слабым и плохо защищенным. Мост, перекинутый здесь через ров, был неподъемным, конники так и не успели починить механизмы подъемного механизма, что облегчало для штурмующих приступ.

Неожиданно за стеной Крепости послышались звуки горна и барабана, и ворота стали быстро открываться. Оттуда резво выскочил большой отряд кабалеро. Они скакали сегодня молча и сосредоточенно, их целью был таран. Со стороны лесовиков тут же раздались выкрики, и началось движение. На деревянных башнях открылись створы и из небольших бойниц в сторону Крепости полетели стрелы из арбалетов. Послышались первые крики раненых и хрипы умирающих защитников цитадели. Бойцы на башнях Крепости сразу же попрятались за укрытия, огонь был на редкость метким и частым. Лучники конников попытались отвечать, но, потеряв пяток своих бойцов, бросили это занятие. Арбалетчики сидели за хорошо укрепленными укрытиями, попасть в них было достаточно сложно.

А у тарана закипела жестокая сеча. Конникам пришлось спешиться и здесь их встретили бойцы, привычные к боям в узком пространстве. А позади боевых рядов уже раздавался боевой клич лесовиков. Тура Гульм, командующий вылазкой, недоуменно обернулся. Со стороны ближайшей деревянной башни приближался ровный строй копейщиков.

— Второй когус, разворачиваемся!

Часть кабалеро заученно повернула коней в сторону новой угрозы. Конники сплотили ряды и ринулись в атаку. Фаланга по команде сотника остановилась и действовала слаженно: вперед были выдвинуты длинные копья, поставленные на упоры. Задние ряды достали метательные шары. Ряды кабалеро яростно вломились в строй копейщиков, и в одном месте им даже удалось прорвать его. Тура уже хотел послать в ту сторону подмогу, как внезапно и сам упал с коня, сраженный мощным и странным копьем, прилетевшим с возвышения у реки. Еще несколько кабалеро упали, убитые такими же мощными снарядами. Их видимо метали те новые сооружения, стоявшие у реки. А на помощь сражавшейся фаланге уже пришли отряды тяжеловооруженных ветеранов Утоса. Они ударили с флангов, стараясь окружить прорвавшихся в середине строя кабалеро. Без командира те должны были неминуемо погибнуть, но кто-то из опытных бойцов поднял флаг Гульма и замахал им кругообразно. Когус, штурмовавший таран и потерявший тут уже почти треть отряда, вскочил на коней и пришел на помощь своим товарищам. Так, избиваемые и атакуемые, кабалеро отходили потихоньку к мосту. Пехотинцы лесовиков остановились только тогда, когда с приворотных башен в них полетели стрелы и камни. Из всех конников, что участвовали в вылазке хорошо, если уцелела хотя бы половина. Убитого сына Харца верные оруженосцы успели вытащить с поля боя. Копье, пробившее дорогие доспехи кабалеро, оказалось выкованном полностью из металла, и поэтому пришлось тащить тело Тура прямо с ним.

Но роздыху осажденные не получили. С деревянных башен их снова стали засыпать стрелами, только арбалетчики стреляли теперь выше стен, и острия падали уже во дворы и проулки Крепости. Затем со стороны реки послышались странные звуки, и бойцы на стенах с ужасом увидели летящие в их сторону здоровенные снаряды. Первый удар получился неточным, часть снарядов упало в воду рва, часть поломало внутренние здания цитадели. Но через треть часа в сторону Крепости полетели новые снаряды, теперь они попадали или в сами стены, или в выступающие вперед башни цитадели. Громко закричали убиваемые ими люди, посыпался камень и кирпич, сами стены заходили ходуном, земля дрожала. А со стороны восставших послышался всеобщий радостный крик.

Харц вцепился в камень бордюра, он наблюдал за этой атакой с центральной башни. Позади него послышались чьи-то шаги, повелитель кабалеро обернулся и увидел Липу Ольм

— Ты видел?! — Харц показал в сторону возвышения у реки — Они просто уничтожают нас! Что это за дьявольские машины?

— Не знаю, мой повелитель — Ольм выглядел усталым, он провел бессонную ночь — Мятежники выбрали самый слабый участок нашей Крепости.

— Они штурмуют ворота?

— Нет, мой Харц. Таран отошел назад.

— Понятно — Ро уже успокоился — это была ловушка для моего сына. С такими дьявольскими механизмами им таран не нужен. Они проломят стены в нескольких местах и начнут штурм, а их ходячие башни будут засыпать моих воинов этими короткими стрелами.

— Вы как всегда проницательны, мой господин — Ольм с уважением взглянул на владыку Крепости. Ему в голову уже пришли подобные же мысли.

— А ты видел их пехоту, какое построение! Как слаженно они двигались. Для этого нужны месяцы тренировок. Как мы проморгали? Я еще спрошу за это попустительство! — Харц повернулся к своему командующему — Липа, готовь всех, всех бойцов к вылазке. Если мы не уничтожим эти механизмы, то через пару дней моя Крепость падет!

— Выступим ночью, мой господин!

— Нет! Именно этого мятежники и ждут. Выйдем на заходе солнца. Оно как раз будет бить им в лицо.

— Отлично — Ольм улыбнулся, идея ему понравилась. Есть еще хватка у старого Харца!

Удар кабалеро начался вполне успешно. Сильный отряд конников сломил заградительные щиты и смял небольшие отряды восставших. Следом за конницей шла сплошным потоком пехота Харца. Это был постоянный гарнизон Крепости. Они яростно кричали и рвались вперед, все понимали, что их судьба зависит от этой отважной атаки. За полдня бомбардировки, в двух местах стены Крепости были основательно побиты, а одна из башен рухнула вниз вместе со своими защитниками. Восстанавливать же разрушенные укрепления мешал меткий огонь из придвинувшихся к стенам вплотную башен.

Сейчас защитники Крепости отчаянно рвались вперед, но получали сокрушительный отпор. Множество мелких камней, выпущенных из метательных орудий, стали обрушиваться на них сверху, убивая и калеча лучших бойцов Харца. Странные длинные копья из металла пронизывали сразу нескольких конников, проходя сквозь тяжелые доспехи как нож через масло. Но еще большие проблемы защитникам Крепости создавали деревянные башни. Атакующие не заметили, что несколько из них были заранее потихоньку пододвинуты поближе к возвышенности. В итоге штурмующие попали под перекрестный огонь. А спереди их встречали тяжеловооруженные бойцы Утоса. В такой тесноте преимущество конников потеряло свое значение, их коням просто негде развернуться. Здесь удобнее оказалось действовать топорам и метательным шарам мятежников. Кабалеро потянулись назад, там, наткнувшись на своих же пехотинцев, они образовали свалку. Липа Ольм громогласно раздавал команды, выстраивая своих бойцов в новые штурмовые отряды. Он чувствовал, что надо еще поднажать и вырвать победу! Но хозяева Крепости уже опоздали. Раздались громкие крики команды, и кабалеро увидели со стороны реки колыхающийся лес копий, это шла вперед непобедимая фаланга.

Ольм не успел выстроить свой строй и его бойцы оказались буквально смяты стремительным ударом фалангистов. Тем более, что воины Харца уже видели ее неукротимую стойкость, а им самим ее уже не хватило. После короткой и ожесточенной схватки началось повальное бегство. Ольма уронили с коня, его помощника пронзила чья-то стрела, управление войсками оказалось полностью потеряно.

Избиение войск Харца продолжалось еще с полчаса. Уйти целыми удалось только конным кабалеро, почти вся пехота осталась лежать перед Крепостью. А ведь именно ее бойцам предстояло стоять на стенах и башнях цитадели!

Лагерь мятежных лесных племен всю ночь озарялся бесчисленными огнями костров и факелов. Не прекращалось и движение по мосту. Все новые и новые отряды бойцов подходили из дальних уголков лесного края. Они подменили на переднем рубеже уставших лесовиков, дав тем небольшую передышку. Под покровом темноты перед стенами Крепости производились невидимые для обороняющихся конников передвижения. И с рассветом оставшиеся в живых кабалеро с угрюмой молчаливостью наблюдали за деревянными башнями, которые уже стояли вплотную к стенам замка. Ночью в этих местах ров с водой был завален мешками, набитыми землей.

С восходом солнца снова начали работать метательные машины. Первые из них закинули во внутренние дворы Крепости самые страшные снаряды. Это были мертвые тела знатных кабалеро. Среди осажденных началась паника. Никогда им еще не угрожала такая страшная опасность, и нервы у многих воинов не выдержали! Только бойцы личной стражи Харца смогли навести какое-то подобие порядка, казнив на месте явных паникеров. А на крепостных стенах в это время продолжалась кровавая трагедия. По команде принца, приблизившиеся к стенам метательные орудия на этот раз стреляли тяжелыми металлическими ядрами. Те с грохотом бились об обветшавшие за столетия стены, выламывая в них огромные куски. Защитников замка, которые пытались хоть как-то закрыть проломы, безжалостно истребляли арбалетчики с башен. За ночь деревянные осадные щиты приблизились к оборонительному рву вплотную, и осаждающие стали закидывать его связками хвороста. Через час в проломы пошла пехота мятежников. Их встретили отряды спешенных конников, сильно затруднив дальнейшее продвижение. В Крепости пошла жаркая сеча.

С вершины центральной башни Харц угрюмо наблюдал за разворачивающимся сражением, время от времени отдавая короткие приказы. За бессонную ночь он сильно сдал, его лицо постарело лет на десять. Горечь поражения как ядовитая желчь разлилась по телу правителя, наполняя его своими миазмами. Время от времени Харц надолго замирал, уставившись остекленевшим взглядом на лежащую внизу цитадель. В конце концов, его помощники ушли с башни, бросив своего предводителя одного. Горе побежденным!

Конники смогли на время замедлить продвижение восставших. На проулках возникли баррикады, мобилизованные жители Крепости готовились дорого продать свою жизнь, но их ждал большой сюрприз.

Неожиданно к большим воротам подошел закрытый сверху таран и начал их ломать. На все про все ушло всего полчаса. У конников уже не было сил сдерживать еще и этот натиск, и они начали повсеместно отступать. На небольшой площади перед дворцом Харца кабалеро попытались провести отчаянную конную атаку, но их встретили копейщики и стали сжимать вокруг конного отряда кольцо из выдвинутых вперед копий. Только небольшая группа конников смогла вырваться наружу и уйти с Крепости. У восставших не было своей конницы, чтобы догнать этих беглецов.

Отряды лесных племен неуклонно приближались к дворцу Харца и центральной башне. Отчаявшиеся приближенные вождя племени взбежали на верхнюю площадку башни. Но здесь они наткнулись на уже застывшее тело их некогда грозного правителя. Это было последней каплей, решившей исход сражения. Над крепостью взвился желтый флаг, который выражал желание сдаться. Защитники Крепости повсеместно бросали оружие и поднимали руки. В рядах восставших же наоборот возникло оживление, то и дело среди бойцов раздавались радостные крики и возгласы. Люди все еще не могли поверить в свою победу. Воины лесного племени ошеломленно смотрели на каменные здания внутри Крепости, на вымощенную южными мастерами булыжную мостовую, на необычайно высокую башню в центре замка, на причудливые строения дворца самого Харца. Они еще не могли до конца осознать, что в этот раз победили. Что вековое иноземное иго закончилось, и они теперь свободны. Что многочисленные жертвы были принесены ими не напрасно.

Только строгие приказы Золаса и бешеные усилия Утоса, а также других командиров мятежников смогли навести в их рядах некое подобие порядка. Победа, как и поражение, начинает порождать хаос. Самые верные воины Утоса заняли дворец Харца, нашли его тело и начали сортировать пленных. Тут же создавались команды из взятой в плен челяди замка, чтобы начать разбор завалов, собирать раненых и мертвых. Постепенно хаотичное движение военных людей и мирных жителей стало похоже на вполне осознанные действия. На стенах и башнях цитадели появилась новая стража, уже из воинов Кошениста, а не Кабалеро.