Шесть Царств

По спине Пашки пробежали струйки холодного пота. Он повернулся и посмотрел на двух тварей из огня. А те, видя его страх, расхохотались. Пашка пошел дальше под звуки их безумного хохота. Он размышлял, это пустая угроза, или они действительно могут освободиться и найти его? Почему-то ему казалось, скорее второе, чем первое.

Но тревожные мысли отступили, когда он увидел все красоты внутреннего двора. Тут тоже полным полно фонтанов, но кроме них еще и фруктовый сад. На деревьях яблоки из золота, кокосы, бананы и киви сияли красным и даже орех не простой, а прозрачный, будто сделан из стекла. И птицы! Павлины расхаживали меж деревьев, распушив хвосты, по веткам скакали золотые канарейки, то тут, то там летали стаи колибри. И среди них, не к селу не к городу, важно и неуклюже расхаживали пингвины. Пашка подошел к одному и спросил:

— Простите, а как мне пройти к султану?

— Енто проще легчайшего, — прогнусавила птица. — Значита так. Ты шествуй, шествуй вдоль вона того заборчика. Он следует вдоль усего дворца и ты вернешься сюда.

— И зачем мне обходить дворец? — удивился Пашка.

— А затем, что енто полностью, совершенно, точно и явственно глупо и бессмысленно. Как и то, чтобы ты шел к султану.

— Почему?

— По, значита, кочану. Ладенно, шествуй вона к той двери и иди, значита, уверх. Там ты, ежели не слепой, найдешь, что ищешь.

Птица чинно поклонилась и пошла по своим делам. Пашка пожал плечами, ничего не понимая, и направился в указанном направлении.

Быть может, это и не главный вход во дворец, всё равно дверь показалась Пашке слишком маленькой. Сюда мог войти разве что среднестатистический мужчина, но, допустим, если бы попробовал слон, которых в Ахре хватало, у него ничего не вышло бы. Вернее, не вошло бы. Но потом Пашка вспомнил, из чего сделан дворец, и понял, большие двери означали трату драгоценного материала. Так или иначе, он поднялся по ступеням и вошел в главный дворец Ахры.

Внутри все сияло странно голубым светом. Тут нет светильников голубого цвета, просто свет проникал прямо через стены и окрашивался голубым. Перед Пашкой открылся просторный зал, он подумал, его предположение о двери ошибочно. Зачем экономить на алмазе и делать маленькие двери, если сам дворец выдолблен изнутри наполовину, или даже больше. Мальчик шел по алмазным коридорам и никого не встречал на своем пути. Это тоже странно. Должны же быть во дворце слуги или просто жители. Так Пашка вышел к огромной лестнице и поднялся по ней. На втором этаже тоже не нашлось людей, зато появилась мебель. Столы, стулья, кресла, шкафы — всё из бриллиантов. Пашка шел и шел. Звуки шагов не слышались, хотя шел он не по ковру. И, наконец, уперся в небольшую дверь странной формы. Снизу нормального размера, а к верху она расширялась раза в три. Пашка повернул алмазную ручку, толкнул дверь.

Перед ним открылся самый роскошный зал, какой можно себе представить. Это тронный зал, о чём свидетельствовал огромный трон посредине. На полу роскошные толстые ковры серебряного цвета с ворсом чуть не по щиколотку, всюду раскиданы серебряные подушки, стены усыпаны каменьями и расписаны серебром, статуи из серебряного хрусталя, фонтан из серебра и трон — тоже серебряный. А на троне сидит султан Ахры.

— Здравствуйте, — сказал Пашка, входя внутрь.

Но султан никак не отреагировал на появление мальчика. Как сидел, так и сидит. О султане надо сказать особо. Пашка представлял султана-Аладдина уже состарившегося и больше похожего на султана Аграбы из мультика — толстенького, седого и бородатого весельчака, но нет. Во-первых, султан оказался достаточно молод — на вид лет двадцать пять не больше. Разодет в серебреные одежды, похож на робота из сектора Ночного Царства. Его лицо казалось маской, тоже серебренной. Как будто его кто-то покрасил серебрянкой. И, конечно, тюрбан. Тюрбан султана был раза эдак в два больше его самого. Но не шарообразный, а формой колесом — эдакий груздь, где ножка султан, а шляпка — огромный тюрбан. Султан повернул лицо вправо, по идее такая конструкция на голове должна заставить шею сломаться, но ничего. Он наклонил голову и посмотрел на блюдо с виноградом подле трона. Тюрбан тоже нагнулся, но не упал. Одна виноградина сама собой отделилась от грозди и полетела в рот. Да, тоже фокусник.

— Здравствуйте, — повторил Пашка. Никакой реакции. Султан еще раз посмотрел на блюдо, очередная виноградина полетела ему в рот. Пашка заметил, что и зубы у него тоже серебренные. — Господин султан, вы меня слышите?

Но опять ничего. "Может, он слепоглухонемой?" — подумал Пашка. Но надо же что-то делать. Он прошел по мягкому ковру и приблизился к трону вплотную.

— Товарищ султан! — крикнул Пашка ему почти в лицо. Реакция — ноль.

Мальчика это немного разозлило, он схватил правителя Ахры за рукав. Ну, попытался схватить. Ладонь Пашки прошла сквозь руку султана, мальчик чуть не упал. Он кое-как восстановил равновесие и еще раз провел рукой по султану, на этот раз через тело и даже задержал ладонь в груди. Ни Пашка, ни султан ничего не почувствовали. Ну, за себя Пашка мог сказать точно, но и султан никак не отреагировал.

Внезапно Пашка развеселился и, взойдя по ступенькам, уселся прямо на трон. И вот тут его проняло. Ему как будто дали пинка и он слетел с трона — благо упал на мягкий ковер. Пашка поднялся, потирая ушибленный зад.

— Да не очень-то и хотелось! — прокричал он султану, но тот, естественно, ничего не ответил. — Что за глупость?

— Это не глупость, мальчик, — сказали сзади. Пашка повернулся, ожидая увидеть Шелкового Человека, но перед ним стоял донельзя напыщенный сурок и смотрел через стекла толстых очков. Длинные усы шевелились, зубы светились серебром, шерсть переливается — тщательно расчесана.

— А кто вы такой? — спросил Пашка.

— Я помощник визиря Ахры по таким, как ты, — ответил сурок напыщенно. — Я главный консультант по незарегистрированным жителям Ахры.

— А где сам визирь?

— В этом зале. Просто ты его не видишь. Султана увидеть можно, но его двор нет.

— А почему?

— Потому что двор султана Ахры интересуют только дела жителей Ахры.

— То есть они меня не замечают, а видят только жителей Ахры и наоборот?

— Правильно.

Пашка на секунду задумался, а потом сказал:

— А тебя они видят?

— Иногда. Когда я говорю с ними о делах Ахры, они меня видят и отвечают. Но, если говорю с ними о таких, как ты, я становлюсь для них невидим и неинтересен.

— Блин! И что мне делать?

— Это, мальчик из Мира, зависит от того, чего ты хочешь.

— Ой, простите, — спохватился Пашка. — Просто это для меня всё очень странно.

— Ничего удивительного. Ты первый раз у нас?

— Да.

— Тогда понятно. Ты можешь спросить у меня, что хотел.

— Я хочу узнать о Никодиме?

— Ух ты! А зачем?

— Не могу сказать.

— Вот лучше тогда об этом и помалкивай. Тебе вообще повезло, что ты попал на меня, а не на кого другого. Знай же, мальчик, что даже упоминание этого имени грозит тебе заточением и допросом под пытками.

— Почему?

— А потому что он вот уже как несколько циклов пропал. Султан и другие шерифы его искали, да и сейчас тоже ищут, но поиски не дают результатов. А ты, незнакомец из Мира, приходишь сюда и начинаешь им интересоваться — это выглядит более чем подозрительно.

— Ладно. Я думаю, он мой отец.

— "Ты думаешь"? Ты не знаешь, кто твой отец?

— Знаю. Но в Мире он... ну, долго объяснять. В общем, я видел в Предрассветном Царстве его статую. Точнее статую человека, как две капли воды похожего на него и мне сказали, что это Никодим — какой-то шериф Ахры.

— Какой-то! Да ты понимаешь, о чём говоришь?! Какой-то! Да он величайший... а впрочем, пойдем покажу.

Сурок потопал из тронного зала, мальчик следом. Сурок повел по длинным коридорам, пока они не пришли к огромной арке. А за аркой стояла она. Еще одна статуя отца.

Если в Атике она была сурова, здесь Никодим подпирал бока ладонями и улыбался очень по-доброму. Такой же улыбкой, какой улыбался, уча Пашку кататься на велосипеде, или играть в шахматы.

— Это мой папа, — сказал Пашка.

— Да, дела... — покачал головой сурок. — Я, конечно, слышал про Никодима — а кто о нём не слышал? — но только слухи и истории. В конце концов, я просто сурок. Тебе мог бы помочь один из шерифов, но они сейчас ищут Никодима по Азиль-до-Абару. Может помочь и султан или визирь, но они не увидят тебя и не станут говорить.

— И что мне делать?

Сурок стал расхаживать по залу, обдумывая, что делать, а Пашка смотрел на статую. Тот же наряд из вестернов, тот же пистолет на бедре и доброе лицо.

— Боюсь, выбора у тебя нет, — наконец сказал сурок. — Тебе надо стать жителем Ахры.

— Так чего же ты думал так долго?! — возмутился Пашка. — Если всё так просто, мог бы и сразу...

— Это далеко не так просто, — сухо перебил его сурок. — Стать жителем Ахры, можно, лишь совершив для нее подвиг или родившись в ней.

— А какой подвиг?

— Пока не знаю. Пошли.

Сурок опять повел мальчика по бриллиантовым коридорам. Только теперь он не молчал, а объяснял на ходу:

— Султана не интересуют жители других Царств, как не интересуют и люди из Мира. Став султаном, он дал клятву оберегать ее жителей и решать их проблемы. Если ты житель Ахры, можешь спокойно прийти к нему и он тебе поможет. Но если ты не местный, не сможешь до него даже дотронуться. Ты и сам видел.

— Звучит глупо.

— Только на первый взгляд. То, что он не видит приезжих, страхует их от войн и несправедливости. Какой смысл султану завоевывать другие города или Царства, если он даже не увидит их? Он видит только местных, говорит только с местными, а, следовательно, и проблемы он решает только местные. Ахра — волшебный город. Он стоит здесь с раздела, его никто никогда не строил. Ахра появилась сама и сама привлекла под свои стены первых поселенцев. Она охраняет их до сих пор всеми имеющимися у нее способами. Когда наш султан выкупил ее за бриллиант, он думал, что это только начало. Султан был жаден, тщеславен и зол, он желал править не только Ахрой, он мечтал владеть самим Вабаром! Но Ахра сыграла с ним такую вот шутку — оберегла от неминуемой гибели. Сделала так, чтобы жадность не позволила Алладину пойти войной на Огненное Царство, ведь в этой войне погиб бы не только он, погибли бы миллионы жителей Ахры. Этот город не мог допустить сего и не допустил. Поэтому стать одним из людей, до которого ей есть дело, можно лишь понравившись самой Ахре.

— И надо совершить подвиг, чтобы ей понравиться?

— Да. Но не всё так просто. Ахра дает задания сама. Она смотрит на человека или на зверя, и сразу определяет, что ему по силам. А потом дает задание чуть выше, чем его возможности.

— Не понял? Может, чуть ниже, чем его возможности?

— Нет. Она требует именно подвига. Если задание тебе по силам, какой же это подвиг? Надо преодолеть себя и совершить невозможное. Другое дело, у каждого силы разные. Некоторым она дает задание просто съесть ложку рыбьего жира, потому что это чуть выше предела их сил. Но человеку сильному она дает настоящее задание. Кстати, по легенде Никодиму она задала остановить тысячелетнюю войну, и только после того, как он справился, признала его.

— А что это за тысячелетняя война?

— Мальчик, это было давно, я тогда еще не родился. Я же все-таки сурок.

— Ой, простите. А как она мне даст задание? Скажет как-то?

— Нет. Понимаешь, жителем Ахры может стать не каждый еще и потому, что она не хочет перенаселлять себя. Она строго контролирует число жителей, от этого заданий становится то больше, то меньше.

В это время они вошли в небольшую комнату, где на стене висели два прикрученных барабана. Пашке они напомнили барабан из "Поля чудес" только вместо цифр на одном написаны задания, а на втором, половина полей пустует, а половина разрисована всякими значками.

— Это Колесо Жителя, — продолжил сурок. — Сейчас ты раскрутишь одно, автоматом закрутится другое. Первое колесо скажет, что ты должен сделать, второе определит, нужна ли тебе помощь.

Пашка рассматривал барабаны. На первом написаны задания типа "Подмести улицы", или что-то непонятное вроде "Огонь". На втором странные значки, что они означали, Пашка не понял.

— А нельзя, ну это... — сказал Пашка.

— Смухлевать? — нахмурился сурок. — Нет! Ахра не позволит этому случиться. И крутить второй раз тоже бессмысленно. Если она выбрала задание, ты и в следующий раз его получишь.

— А почему на втором колесе половина полей не заполнена?

— Если выпадет пустышка, помощи ты не получишь. Если один из этих значков... ладно, ты крути, а я скажу, что за помощь тебе положена.

Стрелка выбора снизу, и Пашка всё же решил сжулить. Если толкнуть колесо совсем чуть-чуть, то, переместившись на два поля, выпадет "Помойся". Пашка подошел и легонечко толкнул колесо по часовой стрелке. И отпрыгнул, потому что колесо закрутилось со скоростью вентилятора. Второе колесо закружилось в такт первому, как и сказал сурок. Оно крутилось и крутилось, а Пашка как будто почувствовал на себе чей-то посторонний взгляд.

— Что, не по себе? — спросил сурок. — Это она к тебе присматривается.

— А что досталось тебе?

— А я его никогда не крутил. Я житель Сумеречного Царства, меня султан видит и так. Правда, как я тебе говорил, только если я прихожу к нему по делам жителей Ахры.

Пашка уже хотел спросить о Сумеречном Царстве, когда колесо замедлило ход. Вот оно стало крутиться вяло и приблизилось к заветному "Помойся". И уже почти встало, и мальчик улыбнулся, но стрелка перешагнула на следующее поле. На нем значилось — "Призраки".

— И что это значит? — спросил Пашка, поворачиваясь к сурку, и увидел, тот стоит в полной растерянности. В толстых очках его глаза стали огромными.

— Теперь я верю, что ты сын Никодима, — сказал сурок. — Только ему Ахра могла дать задание, с которым не справился отец.

— Но ты же говорил, что его заданием было остановить войну?

— Да. Но потом он попробовал очистить Город Призраков уже по просьбе султана. И не смог. Мне жаль тебя, мальчик, но если сам Никодим не справился, ты и подавно.

— Да что это значит?! — Пашка посмотрел на второе колесо. Там выпал рисунок с маленькой лампой. — И что за помощь мне полагается?

— Джинн в подмогу. Но это ничего не значит. Джинн там или не джинн, Никодим был могущественней любого джинна. А тут еще лампа маленькая, значит, и джинн будет убогий.

— Что за задание?!

— Да всего-ничего. Просто надо очистить район Ахры, заселенный страшными проклятыми привидениями.

* * *

Сурок вел Пашку по густонаселенным улицам Ахры. Им попадались и животные, и люди, и другие существа, но теперь Пашку они не интересовали. Он размышлял, что делать? Как очистить район Ахры от приведений, если даже его отец, который, похоже, считался здесь очень крутым, не смог этого. Сурок рассказывал ему историю, неся в руках маленькую лампу с джинном внутри. Пашка пока не просил его показать помощника.