Часть шестая Дневник Тринадцатого Императора

— Ваше Императорское Величество, всё что наметили, сделаем, люди интерес и Государственную волю почувствовали, теперь этим только распорядиться по умному надо!

— Да, чуть не забыл. В университете Александру Зайцеву письмо от Бутлерова передайте, пожалуйста, да присмотрите за проектом расширения, а фактически постройки нового здания для химиков-органиков. Я, к сожалению, из-за недостатка времени так к ним и не зашёл. (К Зайцеву, я не зашёл специально. В письме от его учителя был вложен план работ по исследованию каталитических реакций и каталитического крекинга нефти. Этот подход, к трансформации углеводородов, пора в лабораториях исследовать, а позже в производство внедрять). — Передайте, что обязательно в гости наведаюсь, как только "просвет случиться".

Последнюю фразу я произнёс исключительно для ушей губернатора и городского головы, пусть знают, что учёные находятся в государстве на особом счету. Им иногда помощь требуется, причём такого свойства, что формулами не опишешь. Теперь я уверен, что какие-либо попытки, со стороны чиновников-лиходеев, затормозить поборами или проверками, так нужные исследования, будут пресечены в зародыше. Скарятин и без моего напоминания, был с казнокрадами, крут на расправу, об этом даже до 21-го века анекдоты дошли.

* * *

*

Трофимов поднял наш аэроплан в воздух и взял курс на Юго-восток, летим в Челябинск. Там соберутся сразу два губернатора и Оренбургский и Пермский.

Лашкарёва Александра Григорьевича и Николая Андреевича Крыжановского, мы с ВК Владимиром увидели из иллюминаторов аэроплана едва — ли не ранее, чем полётную башню, столько солнечного света отражалось от их мундиров и орденов. Правда, отличить одного от другого, мы смогли, только выбравшись из люка нашего средства доставки.

Ещё в 1862 году Лошкарёв провёл в жизнь "Положение об устройстве обществ и общественного управления среди рабочих казенных заводов". Он добился передачи общественного управления на казенных заводах в ведение гражданских властей. Теперь получив в своё распоряжение новые технологии, массу инженерных специалистов по новым производствам, значительное финансирование и поддержку государя, губернатор развернулся вовсю. Изданная им в том времени специальная брошюра, "По вопросу строительства Уральской железной дороги", сейчас реализована на практике в металле. Да и в Оренбург в гости к Крыжановскому он прибыл в собственном салон — вагоне.

В этом же самом вагоне оба губернатора со своими свитами отправились в практически ещё не известный город-завод Челябинск, где Николай Андреевич, демонстрировал Александру Григорьевичу интересные новинки, на осмотр которых должен прибыть сам самодержец.

Два умных, преданных отечеству руководителя, быстро договорились и по организации обмена опытом и по взаимным поставкам. А ещё по массе незаметных, но важных вещей включая такие мелочи, как водопроводные краны, раковины или фаянсовые унитазы. Вот ведь какая проза жизни, но Высочайшее Повеление об устройстве в городах водопровода и канализации, подкреплённое целевым финансированием, заставило и такими делами заняться.

Особое место в переговорах заняла организация транспортировки энергоносителей, на уральские промышленные предприятия, благо что Крыжановскому совсем недавно удалось наладить их весьма объёмную и дешёвую добычу.

Бассейн по добыче бурого угля расположен в 7,5 км к югу от г. Оренбурга, а нефть была найдена не в тайге, не в пустыне, а в обжитом районе, рядом с железной дорогой, найдена на очень небольшой, глубине всего 250-300 м, буквально "под ногами". Так началось освоение нефти в Бугуруслане, почти на восемьдесят лет раньше, чем в той истории. (По вполне понятным причинам, эти достижения не афишировались, но оба губернатора считали, что откровение, посетившее молодого государя, ниспослано свыше на благо России).

По Бугуруслану почти анекдот случился. Его уже несколько раз передавали из губернии в губернию. Мне пришлось снова исправить решение 1851 года и из Самарской губернии город снова передали в Оренбургскую, в ведение Крижановского. Хотя все губернаторы, подданные Российской империи, но так выходило удобней, да и посвящать в новоделы меньше народа приходилось.

Владимиру неоднократно приходилось бывать здесь, потому, наверное, он чувствовал себя уверенно, а я по неизвестной причине волновался. Напарник Трофимова открыл люк, и мы выбрались на лётное поле вблизи Челябинска. Ковровой дорожки не было, и это хорошо. Не зачем деньги зря тратить и микробы плодить. Но военный оркестр и рота почетного караула присутствовали.

По предварительной договорённости, вопреки существовавшим традициям и уставам, перед нами в парадном строю прошли войска в новой полевой форме с новым вооружением. По нашивкам на рукавах я понял, что это часть из ВДВ Володькиного подчинения.

Наклонившись, я тихонько шепнул брату на ухо, так чтобы никто не услышал:

— Владимир, ты "редиска". (Тут же сообразил, что такое обращение пока не понятно и добавил). Твоих подчинённых я уже видел. Мне на других глянуть хотелось.

Также тихонько этот паршивец мне ответил:

— Никса, ну ты же этого раньше не говорил, а мои ребята старались. Да и завтра ещё тьма народа будет, только успевай головой крутить, там все рода войск представлены будут.

После приветственной части встречи, мы загрузились в авто и длинная кавалькада двинулась в строну города-завода. Здесь тоже звонили колокола, на новом соборе, стоящие вдоль дороги жители размахивали флажками и цветами. Дальше были хлеб-соль и симпатичные дарительницы. Мне даже понравилось с ними целоваться. Разбавлю этим приёмом старые традиции....

......................................................................

Аэропланом, я не управлял. В автомобиле был простым пассажиром. Торжественную встречу и праздничный ужин, тоже не я обеспечивал. Если спросите, с чего тогда устал, не отвечу, но устал точно. Сразу как возможность представилась, спать завалился. Спалось хорошо, без сновидений. Утро началось по строгому графику нами заранее разработанному, чтобы везде побывать и всё успеть. Не знаю, что о нас люди думать будут, надеюсь, поймут и не обидятся.

К восьми утра, мы с Володькой и со всей свитой уже в Учебном Центре Императорских Бронеходчиков собрались. (Мне на раздумья чиновников, по поводу раннего времени начала манёвров, как в форме, так и без, наплевать). Губернаторы видать тоже с этим временем согласны, о ВК я молчу.

Картина, представшая глазам, радует. На линейке готовности выделенной белой линией, выстроился батальон самоходок (извините Бронеходов, потом мы их в САУ переименуем) сейчас это не важно. Такого вооружения нигде в мире нет. Пятьдесят шесть машин, со стоящими в ряд экипажами, растянулись, чуть не на пол километра. Вот командир батальона отдаёт рапорт Барятинскому, он тут уже несколько дней, проверяет, как к манёврам подготовились. Далее следует доклад мне. Произношу несколько стандартных соответствующих моменту фраз. Потом, мне этого показалось мало, и я произнёс ещё несколько условно литературных фраз, в адрес наших вероятных противников, коими поверг ужас дип. представителя от Горчакова, но прокатившийся по плацу гул показал, что они нашли одобрение в сердцах военных.

Повинуясь команде Барятинского, и подняв густые облака пыли, Бронеходы двинулись в большой поход, который должен завершиться в точке "Белый холм", там строиться городок именно городок, а никакая не крепость Актюбе. Как строительство завершим, так и назовём его Актюбинском. Пока я так размышлял, к процессу поднятия пыли присоединились бесчисленные конные упряжки, фуры, всадники батальона и всадники с белыми повязками на рукавах. Последние это посредники. По их заключениям, позже мне с моими министрами надо будет принимать решения для наиболее эффективного использования этого и подобных ему батальонов. (Мне и так достаточно многое известно, но надо чтобы генералам это понятно стало, причём на собственном опыте, потому их сейчас Барятинский на лошадок и посадил).

Дальше состоялись визиты на новые заводы. Потом осмотр самого города-завода. Ужинали крепко подуставшие губернаторы, сопровождающие их лица и мы с Володей уже под вечер. Ни у кого никаких мыслей по поводу бала, не возникло даже в зародыше....

Утром уже перед самым отлётом с Крыжановским последний деловой разговор по поводу Оренбургского газового завода состоялся. Возможно, вы не забыли, что там ГЕЛИЙ добывать должны. Николай Андреевич рассказал, как работы идут, и пообещал, что первый продукт для анализов на чистоту летом следующего года уже поступит. Затем, по готовности больших газгольдеров и транспортных баллонов сразу и отгрузку на эллинги графу Апраксину начнут. Этими обнадёживающими новостями наш визит завершился.

Из Челябинска почти строго на Восток, летим в Омск.

Историческая справка

Александр Петрович Хрущёв (1806 — 1875) — русский генерал, герой обороны Севастополя.

Родился 4 августа 1806 г. в родовом имении Басово близ Тулы в семье исправника Тульского земского суда Петра Яковлевича Хрущёва (1763 — 1841) и Елены Степановны урождённой Есиповой (1770 — 1851).

Выпущенный 28 апреля 1825 г. из 2-го кадетского корпуса прапорщиком в 7-й пионерный батальон, он много потрудился над своим дальнейшим образованием, посвящая всё свободное от службы время специальному изучению военного дела. В Турецкую кампанию 1828 г. Хрущёв был уже ротным командиром и принимал деятельное участие в постройке моста через р. Прут.

В неудачном для нас Альминском сражении Хрущёв, находившийся в резерве, с началом общего отступления занял с своим полком и двумя батареями позицию на высотах за Улукуловской долиной и, прикрывая отступление нашей армии, много содействовал тому, что оно, по признанию самих противников, было "une belle retraite".

Нельзя было сделать более удачного выбора: чрезвычайно хладнокровный, распорядительный, скромный и добросовестный Хрущёв никогда не напрашивался ни на какой подвиг, но за то никогда и не отказывался от исполнения поручения, как бы трудно и опасно оно ни было. 9 февраля, с наступлением сумерек, Хрущёв перевёл свой отряд через Килен-балку двумя колоннами.

Правая колонна, прикрываясь цепью и резервами, заняла пригорок и приступила к постройке редута (названного впоследствии Селенгинским); в ту же ночь было построено и несколько ложементов. Неприятель только утром 10 числа заметил наши работы и открыл по ним огонь.

В ночь с 10 на 11 февраля работы продолжались, но подвигались очень медленно, так что к вечеру 11-го редут ещё не мог быть вооружён. Был 2-й час пополуночи, когда французы бросились на штурм, но потерпели полную неудачу. Вся честь этого дня бесспорно принадлежала Хрущёву, и государь наградил его 25 февраля орденом св. Анны 1-й степени с мечами. Едва был окончен Селенгинский редут, как союзники были удивлены ещё более смелым сооружением: в ста саженях левее Хрущёв в ночь на 17 февраля возвёл новый редут — Волынский. Конец февраля и весь март 1855 г. Хрущёв находился на левой половине оборонительной линии (корабельной).

Военную структуру Западно-Сибирского генерал-губернаторства представлял Отдельный Сибирский корпус, сформированный в 1820 году в составе 23-й пехотной дивизии и Сибирского линейного казачьего войска. Командиром корпуса был по должности генерал-губернатор Западной Сибири.

В 1864 году корпус переименован в Войска Западной Сибири, расформированные 8 июня 1865 года в связи с созданием Западно-Сибирского военного округа. 25 мая 1882 года одновременно с упразднением Западно-Сибирского генерал-губернаторства округ был переименован в Омский военный округ.

28 октября 1866 г. Александр Петрович Хрущёв был назначен генерал-губернатором и командующим войсками Западной Сибири и войсковым наказным атаманом Сибирского казачьего войска.

ДЕСПОТ-ЗЕНОВИЧ Александр Иванович (1829, Троицкий Повет — 1895, Крым), юрист. Из старинного литовского рода. В 1850 окончил Московский ун-т. За вольнодумство сослан в Тюмень. Позднее генерал-губернатором Вост. Сиб. Н. Н. Муравьевым-Амурским назначен чиновником особых поручений в Иркутске.

В 23 года утвержден в должности пограничного комиссара, а затем градоначальника в Троицкосавске. Способствовал изданию 1-й в Заб. печатной газеты "Кяхтинский листок" (3.5.1862). Многое сделал по укреплению Забайкальского участка границы Российской империи, организации торговли между соседними странами, урегулированию чайной торговли. Преподавал в Кяхтинском уч-ще китайский язык. Подарил библиотеке уч-ща собрание книг на кит., монг. и маньчж. яз. 4 года был губернатором Тобольской губ., где продолжил прогрессивную деятельность. В 1867 покинул г. Тобольск. В последующие годы занимал высокие государственные посты.