Так и прошло оставшееся до экзаменов время. Все свое свободное время я проводил в своей комнате, повторяя пройденный материал. А потом начались экзамены. Погода к этому времени установилась жаркая и в кабинете, где мы сдавали теоретическую часть экзамена, было невыносимо душно. Я попытался было зачаровать одну из мантий на охлаждение, но кончилось это неудачно — мантия видимо была сделана из неподходящего материала и наложенные чары через короткое время просто развеивались.
После теоретической части экзаменов, на которой мы писали специально зачарованными перьями, наступила практическая часть. На заклинаниях нужно было заставить танцевать ананас, хотя зачем среднестатистическому волшебнику это умение мне было совершенно непонятно, МакГонагалл пошла еще дальше и для сдачи трансфигурации нужно было превратить мышь в табакерку. Этот экзамен я чуть не завалил — моя табакерка почему-то получилась, похожа на миниатюрный гроб. Зато удалось отыграться на зельях — зелье Забывчивости получилось идеальным. Астрономию сдавали ночью, и здесь даже ничего повторять не пришлось, чтобы получить высший балл. А вот на ЗоТи Квиррелл мне отомстил, поставив самый низший балл из всех возможных — тролля. Последним предметом была история магии. Так как преподаватель был привидением то экзамен проходил только в устной форме, Бинс просто вызывал учеников по одному и задавал по нескольку вопросов. Мне было интересно, как он потом оценки выставлять будет?
На следующий день после экзамена по истории магии Дамблдор не появился сначала на завтраке, а потом и на обеде и мне стало понятно, что Квиррелл полезет за камнем именно сегодня. Как-то участвовать в этой истории я не собирался и после ужина, посидев немного в гостиной факультета, спокойно завалился спать. Но нормально выспаться в эту ночь мне не удалось.
Проснулся я от сработавших сигнальных чар — кто-то вошел в мою комнату. Пущенный мной в сторону двери оглушатель легко был отбит, потом вспыхнул свет, и оказалось, что ночной гость ни кто иной, как декан факультета.
— Профессор Флитвик, что случилось? — спросил я.
— Я все расскажу по пути, мисс Эванс, а пока одевайтесь быстрее, — произнес Флитвик, — Буду ждать вас внизу.
Я быстро оделся, не понимая, что такого могло произойти. На всякий случай взял с собой две палочки, Оллливандеровскую и свою самоделку с кровью. Когда я спустился вниз профессор, не дав мне и рта раскрыть, приказал следовать за собой. Когда мы вышли из гостиной факультета я повторил свой вопрос:
— Сэр, что все-таки произошло?
— Произошло очень печальное событие, мисс Эванс, профессор Квиррелл сошел с ума, захватил заложников и теперь требует отдать ему один артефакт, причем он настаивает, чтобы его передали ему именно вы.
Я, как только это услышал, то сначала не поверил своим ушам.
— Профессор, это правда?
— К сожалению да.
— Но почему именно я?
— Не имею ни малейшего понятия, — ответил Флитвик.
— Что это за артефакт такой? — спросил я, хотя прекрасно знал ответ.
— Философский камень, — сказал декан, — И я очень попрошу вас об этом не распространяться!
— Вы что, надеетесь это скрыть? — с совершенно искренним недоумением воскликнул я.
— Кроме части преподавателей, вас и еще четырех учеников никто не знает о происходящем и мне бы очень хотелось, чтобы оно так и осталось.
Дальнейший путь проходил в полном молчании. Я в это время пытался осмыслить сказанное деканом. Получалось, что Квиррелл оказался куда умнее чем в каноне и не поперся в Запретный коридор, либо сумел распознать ловушку до того как она захлопнулась. А я то надеялся, что канон повториться и одержимый сдохнет пытаясь заполучить камень, но как видно не судьба. Интересно, кого же он взял в заложники. То, что он требует меня это понятно — отомстить хочет за дырку в пузе. И это совсем хреново.
Наконец мы дошли до Астрономической башни и стали подниматься по лестнице до двери, ведущей на верхнюю площадку. Там нас уже ждали Дамблдор, МакГонагалл и Снейп. На лицо директора страшно было смотреть — казалось, он постарел лет на сто.
— Она здесь, Квиринус, — произнес Дамблдор, — что дальше?
— Пусть принесет мне камень! — донеслось из-за закрытой двери.
Дамблдор вложил мне в руку небольшой коричневый сверток, и наклонив голову к самому моему уху, едва слышно прошептал:
— Постарайся отвлечь его хоть на пару секунд.
Дверь открылась, и я вышел на верхнюю площадку башни. Картина, открывшаяся моим глазам, была достойна дешевого голливудского боевика — посередине площадки, все в порезах и синяках лежало тело Лонгботтома, а Поттером как живым щитом закрывался Квиррелл, держащий свою палочку у виска МКВ. Я скользнул взглядом по неподвижно лежащему телу Лонгботтома — живой, хоть и слегка покоцаный, и сосредоточил внимание на одержимом и его заложнике стоящих у самого края площадки прямо напротив двери. Мантия Квиррелла была порезана и прожжена во многих местах, на лице также было несколько неглубоких ран. Видимо он все же полез в Запретный коридор и что-то пошло не так, не могли же Поттер и Лонгботтом так его уработать. В этот момент Поттер, который, кстати был весьма качественно связан, попытался было дернуться, но добился только того что марионетка Волди сильнее прижала палочку к его виску. Понятно, почему Дамблдор и остальные ничего не предпринимают — попробуй они что-то сделать и Поттер лишится головы, ведь невербалка в исполнении опытного мага выполняется почти мгновенно, а Квиррелл и в каноне был силен, раз мог колдовать без палочки.
— Закрой дверь, — произнес одержимый едва я вышел на площадку.
Пришлось выполнить это требование. И на что рассчитывал Дамблдор, отправляя меня сюда? Отвлечь то внимание я смогу но вот успеют ли профессора прийти на помощь до того как Квиррелл нас убьет.
— Хорошо. Теперь медленно достань палочку и брось ее на пол.
Олливандеровская палочка ударилась о каменный пол и укатилась куда-то в темноту.
— Отлично! Просто превосходно! — лицо террориста исказилось в жуткой ухмылке, — А теперь отдай мне Камень!
— Нет! Не делай этого! — вдруг заорал Поттер.
Я не обращая внимания на крики гриффиндорца, медленно протянул сверток в сторону одержимого.
— Разверни его! — вдруг приказал он.
Подчиняясь приказу, я аккуратно развернул сверток и остолбенел — у меня в руках был самый настоящий философский камень. Это был не огромный рубинового цвета камень, каким он был показан в фильме, нет, это была словно застывшая часть пламени. Еще как только я нашел Выручай — комнату я ради интереса попросил ее дать мне все книги, свитки, письма, простые листы пергамента где бы упоминался философский камень. Тогда мне было просто интересно узнать об этом легендарном артефакте как можно больше и сейчас, узнав его по описаниям, я мгновенно изменил свой первоначальный план. До этого я просто хотел дождаться удобного момента и попробовать, призвав вторую палочку, как я призывал деньги, влепить Квирреллу молнией промеж глаз. Но теперь у меня появилась идейка получше. Квиррелл тоже его узнал, судя по алчному блеску его глаз.
— Дай мне его! — завопил одержимый после секундной заминки, — Сейчас же!
— Лови, — просто ответил я, и швырнул его прямо в лицо Квиррелла.
Драконья кожа, в которую был завернут артефакт упала, не пролетев и половины расстояния, а камень, после недолгого полета, был перехвачен голой рукой бывшего теперь уже преподавателя ЗоТи.
— Ха-Ха-ХАААААА! — раздался его смех, быстро перешедший в крик ужаса.
А вот нехрен было его голой рукой хватать! — злорадно подумал я, наблюдая, как тело Квиррелла очень быстро превращается в золотую статую. Мой план, основанный на том, что философский камень, будучи чудовищно сильным и потому опасным артефактом, сработал, хоть и неожиданно для меня. На то, что Квиррелл превратиться в золото я не рассчитывал, просто надеялся, что что-нибудь произойдет. Сзади раздался грохот — это учителя выломали дверь и выбежали на площадку. В этот момент из затылка статуи вылетело большое облако черного дыма и умчалось куда-то в направлении юга. Я подошел к статуе, вгляделся в ее глаза и произнес:
— И больше не оживай!
Глава 12
Я стоял и смотрел на золотую статую, буквально полминуты назад бывшую человеком. Вокруг же суетились профессора: Дамблдор рисуя палочкой сложнейшие узоры, снимал различные защитные заклятия, которыми успел окружить себя Квиррелл, Снейп вливал какие-то зелья в Лонгботтома, периодически матерясь сквозь зубы, МакГонагалл же занималась Поттером. Наконец директор закончил, и вызвав домовика, приказал перенести сюда мадам Помфри. Поручив прибывшей целительнице заботу о пострадавших, директор оторвал меня от созерцания золотого Квиррелла попросив следовать за ним. Несколько минут пути по полутемным коридорам и вот мы уже стоим перед каменной горгульей.
— Всевкусные драже, — произнес Дамблдор, и статуя отодвинулась в сторону, открывая проход к лестнице.
Короткий подъем на пришедшей в движение, как только мы встали на ступеньки, лестнице и вот, миновав дверь, мы вошли в кабинет директора. Дамблдор сразу направился к своему столу, а я осматривался по сторонам, все-таки первый раз оказался в этом кабинете. Это была круглая, просторная комната, полная еле слышных странных звуков. Множество таинственных серебряных приборов стояло на вращающихся столах — они жужжали, выпуская небольшие клубы дыма. Стены увешаны портретами прежних директоров и директрис, которые мирно дремали в красивых рамах. В центре громадный письменный стол на когтистых лапах, а за ним на полке — потертая, латаная — перелатаная Распределяющая Шляпа. В паре метров от стола на высокой жердочке сидела птица в ало-золотом оперении, размером не меньше индюшки. Дамблдор, заняв место за столом, указал мне на стоящее перед ним кожаное кресло. Как только я сел в него директор заговорил:
— Прежде всего, я прошу вас никому не рассказывать о произошедшем этой ночью, — начал Дамблдор.
— Хорошо директор, я буду молчать. Но как же Поттер с Лонгботтомом?
— Об этом не стоит волноваться, — произнес Дамблдор, — Позже я поговорю с ними.
— Вы ведь позвали меня сюда не только чтобы предупредить о молчании?
— Нет, не только, — согласился директор, — В связи с произошедшими событиями мне нужно кое — что вам рассказать.
— И что же? — спросил я, слегка наклоняясь вперед.
— Вы ведь заметили темную дымку, выпорхнувшую из тела Квиррелла? — спросил Дамблдор, и увидев мой подтверждающий кивок, продолжил, — Профессор Квиррелл был одержим Лордом Волдемортом.
— Он же умер почти одиннадцать лет назад.
— Тело Волдеморта погибло, да, но дух его уцелел, и он ищет способ вернуть себе физическое воплощение.
— И он вселился в Квиррелла, чтобы украсть философский камень и вернуть себе тело? — спросил я, — Профессор, вы же знакомы с Николасом Фламелем?
Дамблдор кивнул.
— Скажите, а камень правда может вернуть тело или он только превращает в золото все, чего коснется? — задал я единственный интересующий меня вопрос. Информации о камне мне удалось найти очень немного, и то большинство представляло собой сплошные домыслы, а правдивым было только описание его внешнего вида. Единственное в чем сходились все источники так это в том, что данный артефакт обладает чудовищной силой и опасностью. Со многими такими артефактами и находиться то рядом опасно не то, что прикасаться к ним, потому я и швырнул камень в Квиррелла, надеясь, что что-нибудь этакое и произойдет. Но все равно его превращение в статую из золота оказалось неожиданностью, хоть и приятной.
— Нет, создать тело камень не может. Животворящий эликсир действительно продлевает жизнь и излечивает любые болезни, но все же он не всесилен. А почему профессор Квиррелл превратился в золотую статую? На это точных ответов у меня нет, только догадки.
— Ну хотя бы догадки скажите! — попросил я.
— Все-таки Рейвенкло это диагноз, — добродушно промолвил Дамблдор, — Я думаю, что Квиррелл подсознательно желал бессмертия. Желание это возникло из-за понимания им того факта, что впустив в свое тело дух Волдеморта он обрек себя на мучительную смерть, а любое существо больше всего на свете хочет жить, и человек тут не исключение. Получив же в свои руки источник бессмертия, Квиррелл не сдержался и случайно активировал камень, который и выполнил то для чего и был создан. Магия, мисс Эванс, это не только наши сознательные мысли и желания которые мы выражаем, творя различные чары, варя зелья, проводя ритуалы, но и подсознательные.
Да директор в своем репертуаре! Как скажет что-нибудь такое так потом голову сломать можно пытаясь понять, что он имел ввиду.
— А что будет с телом Квиррелла? Оно же навсегда превратилось в золото. Или нет?
— Да, тело бывшего профессора теперь представляет собой чистейшее золото, а что с ним будет пока еще не решено, так как по "праву победы" оно принадлежит вам. Собственно, это одна из причин, по которой я позвал вас сюда — нужно решить, как с ним быть дальше.
Услышав это, я слегка выпал в осадок. После этого если кто-то мне скажет что Дамблдор — Светлый волшебник я только посмеюсь над таким идиотом. Никакой он не светлый, а самый настоящий серый, хотя и маскируется под светлого. Впрочем, это не значит что он плохой человек, но и не канонный добрый и всепрощающий дедушка.
— И что мне делать с таким количеством золота? — произнес я, когда удалось собраться с мыслями.
— Если вы мне доверяете, то я могу помочь вам решить этот вопрос, — предложил Дамблдор.
Быстро прикинув количество возни с обращением статуи в деньги, я решил принять предложение директора.
— Спасибо за помощь, профессор, я принимаю ваше предложение.
— Отлично, с этим разобрались, — произнес директор, — Теперь необходимо вернуться к первоначальной теме. Волдеморт. Вы, мисс Эванс, сорвали ему попытку возвращения в мир живых, и зная его, я могу с уверенностью утверждать, что как только ему это удастся, то он попробует отомстить вам.
— А разве есть и другие способы вернуть себе тело? — спросил я, изображая любопытного ребенка.
— Да, они существуют и рано или поздно Волдеморт воспользуется каким-то из них, — ответил Дамблдор, — И тогда вам будет угрожать опасность. Поэтому я хочу попросить вас — если заметите хоть что-нибудь странное, необычное, что нельзя легко объяснить, то немедленно сообщайте об этом мне.
— Хорошо, директор, — мне пришлось согласиться.
— А теперь, я думаю, вам пора вернуться в свою спальню. Доброй ночи, мисс Эванс.
— Доброй ночи, профессор Дамблдор, — произнес я и вышел из кабинета.
По пути в башню Рейвенкло я обдумывал разговор с директором. То, что Волди теперь от меня не отстанет это и так понятно и как только он вернет себе тело, то наверняка попытается отомстить. Впрочем, даже если бы я не влез во все это, то отнюдь не был бы застрахован от визита сторонников Волди на Тисовую улицу. Адреса всех волшебников живущих в обычном мире имеются в министерстве. Мне всегда казалось странным, что Пожиратели не навестили в каноне Дурслей или Грейнджеров. И если дом первых могла защищать какая-то магия, то у вторых точно ничего не имелось. Хотя канонного Поттера Волди при желании вполне мог достать — достаточно было просто нанять или заимперить киллера — маггла и проблема решена. А что же насчет Грейнджеров — я сильно сомневаюсь, чтобы у них стояла какая-нибудь защита, ведь мало наложить чары их надо еще и от чего-то подпитывать иначе они очень быстро ослабнут и развеются.
