Арийка

— Слушай сюда. Еще раз хоть краем уха услышу, что ты и твои дружки пристают вот к этому мальчику — убью! — сказала я по-арийски. — И можешь не рассчитывать на численное превосходство. Если тебе что-то говорит фраза "боевое отделение", то ты поймешь, почему. В общем, это было первое и последнее предупреждение.

Я убрала ногу с поверженного врага и выпрямилась.

— Сзади! — завопил Лехо.

Резкий подскок, кувырок через себя, и я приземлилась точно на плечи аладара, стоящего за мой спиной. Тот не устоял и упал, меня впрочем, на его плечах уже не было, второй незадачливый нападающий упал на землю парой секунд позднее без сознания. Ну да, моя сила, да еще и его сила, да все это по затылку. Крепкий у него череп.

— Есть еще желающие? — резко спросила я на арийском, а затем и на олеанском. Желающих, как и ожидалось, не оказалось. — Пошли.

Я взяла Лехо за локоть и повела прочь от места драки.

— Шелгэ... — тихо-тихо позвал Лехо, когда мы уже почти дошли до дома.

— Что?

— У тебя кровь...

— Где? — удивилась я. Не помню, чтобы меня кто-то задел.

— На лице.

Я быстро достала зеркало и увидела кровоточащую царапину на щеке.

— Надо же, задел все-таки, — безразлично сказала я. — Надо больше работать над защитой лица. Я вытащила бутылек с мазью, зачерпнула оттуда пальцем прозрачный крем и щедро мазнула на царапину. Защипало нещадно, зато и царапина исчезла почти мгновенно. Стерев остатки мази и слезы платком, я все снова спрятала в сумку.

— Ну что, теперь порядок? — спросила я.

— Да, — кивнул мальчик. — Шелгэ...

— Что?

— Спасибо...

— Да, думаю, здесь есть за что. Но лучше бы ты сразу сказал. Это мелкое хулиганье понимает только силу.

— Угу, — согласился Лехо, понурив голову. — Но как ты их!

— Ага, вот именно как. Из них из всех только ариец драться умел, а остальные... Это не победа, это надругательство над настоящим боем.

— Но все равно... Ты так здорово дерешься! Я так никогда не научусь. У меня просто не получится.

— Ну, подпрыгивать на три метра в высоту ты точно не сможешь, но держать удар и атаковать ты вполне сможешь и лучше. Я все же больше по холодному оружию спец, а не в кулачных боях.

— Нет, ты все равно... в общем, я бы без тебя не справился.

— Ты только маме не говори.

— Ну, хоть Иве-то можно?

— Можно, Иве можно, — я приобняла мальчика, и мы, наконец, зашли домой.

— Ты набила морды местной шпане за Лехо?

Я даже уже привыкла, что Ива всегда появляется в комнате неожиданно, и не подскочила на пол метра.

— Да, — кивнула я. — Зависни!

Парень удивленно захлопал глазами.

— И не надо так громко об этом говорить, а лучше вообще не надо. Драться там было не с кем, но они, к сожалению, кроме кулаков, больше ничего не понимают. Так что хватит об этом.

— Но почему он тебе рассказал, а мне — нет? — с какой-то детской обидой спросил Ива, плюхаясь на диван и мой хвост.

— Ш-ш-ш-ш, встань! — зашипела я.

Ива ошалело смотрел на меня.

— Да встань же!

Аладар поднялся, я выдернула из-под него хвост и, положив его на колени, принялась наглаживать, бормоча по-арийски, какие же аладары тормоза.

— Я, конечно, понимаю, что глаз на одном месте нет, но нужно же ДУМАТЬ, куда садишься!

— Извини, — искренне покаялся Ива, прижав уши. Да ему-то что беспокоиться. Ему на уши точно никто не сядет.

— А не сказал он тебе, потому что ты не спрашивал.

— А откуда я знал?

— Вот и я не знала, пока он не попался мне по дороге и не разревелся.

— Так я его тоже не встречал. Погоди...

Аладар выпал в астрал.

— Что-то я ничего не понял.

— Да я и не надеялась. Ладно, говоря простым арий... олеанским языком, если бы я его не встретила сегодня, то тоже бы ничего не знала.

— Понятно. Кстати, про язык. Лехо сказал, что ты очень преуспела в изучении олеанского...

— Нецензурного языка, — закончила я за Иву.

— Откуда?

— Ой, да чего только не наслушаешься от с виду такого интеллигентного противника, когда со всего размаха ткнешь его вилами в бок. Или, еще хуже, выстрелишь этими граблями ему в грудь.

— Грабли не стреляют!

— Еще как стреляют! Правда, это не грабли и даже не вилы, это боевые трезубцы.

— Вот здорово!

— Такая скучища!

Ива пару раз моргнул и расхохотался, а потом и закашлялся.

— Эй, ты чего?

— Кхе-кхе-хе... гм... кхе-кхе-кхе! — принялся кашлять Ива с новой силой, вскочил с дивана и рванул из комнаты, снеся по дороге диванную подушку и врезавшись в косяк.

Слава богу, здесь косяки крепкие, у нас бы дома он бы точно его выворотил. Впрочем, далеко он не убежал, всего лишь до кухни, где схватил бутылку с минеральной водой и принялся жадно пить. Я понаблюдала немного за этой картиной и решительно спросила.

— Ты что, заболел?

— Ага, — оторвавшись от бутылки сказал Ива. — Вчера еще. Теперь периодически такой жуткий кашель.

— Лечить надо.

— Да я лечусь, только пока не особенно много пользы, от воды вот и то больше, — пожал плечами Ива и примерился выпить еще немного воды, чтобы окончательно подавить кашель.

— Ну да, если бы ты не путал микстуру от кашля с валерьянкой...

Ива так и застыл с бутылкой, не донеся ее до рта. Из нее полилась вода.

— Нет, ну что ты зря воду переводишь? Ты хоть повыше бутылку подними.

Ива на автомате поднял руку, вода полилась аладару на голову.

— Умничка, лучше не придумаешь! — расхохоталась я.

Ива опомнился, когда в бутылке осталось воды на пару глотков, сказал что-то невнятное по-олеански (я еще таких выражений не слышала) и допил ее. Однако кашель был коварен. Как только вода кончилась, приступ начался вновь.

— Из следующей тоже сначала умоешься? — спросила я, когда Ива схватил со стола вторую бутылку.

Ива поперхнулся, но все же справился с собой и стал снова пить. Я расхохоталась.

— Чего ты смеешься? — спросил он.

— Ты не поверишь...

— А ты скажи, может, поверю.

— Я лучше покажу!

Хихикнув, я резко нажала на бутылку, которую аладар все еще держал в руках. Фонтан минеральной воды ударил в лицо аладару.

— Га-а-а, фпру, фр... Ты над этим смеялась?

— Минеральная водичка полезна! — хихикнула я и со всех ног рванула в комнату, заметив хищный блеск в глазах Ивы. — Лехо, спаси меня от своего ненормального брата! — воскликнула я, пробегая мимо младшего аладара, который шел на кухню, чтобы посмотреть, как там мы с Ивой сходим с ума.

— Сумасшедший дом, — сказал Лехо, когда мимо него пробежал еще и Ива с бутылкой наперевес.

Я выскочила на балкон и притаилась рядом с дверью. Воинствующий Ива выбежал на балкон и закрутил головой в поисках меня. Я же с жутким смехом проскользнула за его спиной и убежала в другую комнату. Ива развернулся следом за мной, но я успела уже спрятаться. Так мы с ним и бегали около четверти часа.

— Ну что, всю воду разлил, или еще осталось? — спросила я, когда он все же настиг меня на балконе.

Торжество с Ивиного лица медленно сползло. Воды в бутылке было снова глотка на два.

— Может, допьешь? — сочувственно предложила я.

— Блин, это последняя, чем я кашель глушить буду?

— Из-под крана попьешь.

— Холодная.

— Так нальешь в бутылку, и пусть греется. Нет, не мне на голову ее выльешь, а пить будешь.

— Блин, и зачем я минералку разлил? Надо было из графина поливать!

— Ага, еще и его разбить. Ты сколько раз бутылкой задел по косяку?

— Рукой больше...

— Рукой больше, рукой меньше. Тебе, похоже, особенной разницы нет, раз ты даже чужие хвосты не ценишь.

— Шелгэ! — воскликнул Ива. Последний два глотка не пошли ему в прок.

— Что?

— Ну что ты за человек такой?

— Я — арийка! — гордо сказала я и, хихикнув, добавила. — А ты — аладар!

Махнув хвостом, я исчезла с балкона. Когда до него дойдет, что это был наезд на его территорию, я уже буду в парке! Потом, правда, я узнала, что Ива еще долго искал меня в квартире, пока Лехо ему не сказала, что я ушла в парк. Пройдя под сенью раскидистых деревьев, я выбрала фонтан. Для аладара здесь, наверное, было шумновато, но мне понравилось. Плеск воды, трели птиц. Благодать! Проигнорировав скамейку, я уселась прямо на бортик, где не доставали брызги, и стала разглядывать воду.

Поздняя осень, переходящая в зиму. У нас дома бы уже давно выпал снег, а здесь его еще не было. Интересно, почему? Вроде бы Олеа севернее Арии. Странная здесь погода. Вроде не так холодно, но руки стынут мгновенно. А перчатки дома забыла.

— Вот ты где, — обличительно ткнул в меня пальцем Ива.

Увидев его растрепанную, высохшую как попало шевелюру, я расхохоталась и чуть не упала в фонтан. Решив, что береженого боги берегут, я пересела на лавку и продолжила изредка хихикать над парнем.

— Все веселишься...

— Минералка была с веселящим газом вместо углекислого. Жаль, на тебя не подействовала, — хихикнула я. — Иди сюда.

Я стукнула по лавочке рядом с собой.

— С-с... холодно, — пробормотала я, потирая руку одна об другую. Жаль, Ива мне перчатки не захватил. — Что расскажешь?

Ива, присевший на лавочку, удивленно посмотрел на меня.

— В каком смысле?

— Да в прямом. Ив, не тормози, это выражение такое. Если есть что сказать, говори, если нет, молчи.

Аладар то ли замолчал, то ли завис. Впрочем, какая разница? Главное, что сказать нечего. Я усмехнулась и снова устремила свой взгляд на фонтан.

— Люблю фонтаны. У нас в Арии их так мало, а у вас тут так много. Так здорово.

— У нас тут их действительно полно. Я уже привык, — пожал плечами Ива.

— А я еще нет. Живая вода, — усмехнулась я.

— А что, бывает мертвая?

— Стоячая...

— В сливном бачке, что ли?

— Тьфу, ну ты сравнил, — я пихнула Иву в бок. — Я ему про тоску, а он мне про треску!

— Ну да, в сливном бачке жизнь бьет ключом, — согласился Ива.

— О-хо-хо-хо, — сокрушалась я. — А еще гуманитарий!

— Ладно-ладно. Что ты хочешь? Стихи Антенсалеа? Легенды Зимних Красот? Ленские сказки? А может, уголовный кодекс Олеа? — сдался и тут же предложил на выбор Ива.

— Так, все и по порядку, и желательно поподробнее. Сначала, кто такой Антенсалеа? Потом, какие легенды есть у зимних красот, какие сказки сочиняли Ленские, ну и под занавес что-нибудь про кодекс.

— Ты что, не знаешь, кто такой Антенсалеа? Это же самый известный олеанский поэт!

— Ни разу не слышала его стихов.

— Ну, слушай. Хотя, может, с биографии начать?

— А ты ее помнишь?

— Конечно, помню! Это каждый добропорядочный олеанец помнит!

— Тогда давай с биографии. Буду хоть знать, о ком речь!

— А тебе обязательно здесь сидеть? Тут такой фонтан шумный, видно, не поставили заглушающих экранов.

— Вообще-то я поэтому сюда и села. Мне нравится его шум. А тебе так мешает?

— Не то чтобы мешает, но я кроме него ничего не слышу. Непривычно.

— Ну и бог с ним. Меня, главное, слышишь, а остальное неважно.

— Тебя захочешь не слышать, услышишь, — хохотнул Ива.

— Вот и славно. Ты мне хотел про Антенсалеа рассказать.

Домой мы вернулись уже затемно, и первым делом наткнулись на Лехо.

— Я уж думал, вас там того! — выдохнул он.

— Скорее мы там кого-нибудь того, — усмехнулся Ива.

— А еще скорее друг друга! — уточнила я.

— О-о, я смотрю, вы уже навеселе, — со знанием дела сказал Лехо, гаденько улыбаясь.

— Где это? — удивился Ива.

— Да вот тут! — Лехо показал пальцем на глаза.

— Да ни в одном глазу! — тут же ответила я и расхохоталась. — А сразу в двух!

Ива присоединился, Лехо удивленно хлопал глазами.

— Как там? Выход в свет сопровождался блеском глянца и румянцем танца! — изрекла я полюбившуюся строчку из стихотворения. — Но за нанесение тяжких телесных повреждений грозит немалый тюремный срок с отбыванием на рудниках!

— Мы воду купить забыли! — воскликнул Ива.

— Точно...

— Мама купила, — ответил Лехо.

— Хвала богам.

Кашель, видимо, только и ждал, чтобы о нем вспомнили, и Ива тут же убежал на кухню пить.

— Вы что, правда, пили? — ужаснулся Лехо.

— Да где? — усмехнулась я. — Мы просто хорошо посидели. Или тебе деценсейца для дознания поймать? Лехо, а у тебя бубенчик есть?

— Что? — опешил мальчик. — Бубенчик?

— Да штучка такая звенящая.

— Колокольчик?

— Тоже подойдет. Так есть?

— Был где-то, а зачем?

— А к хвосту хочу прицепить, что бы все слышали, где он и не наступали.

— А-а, сейчас.

Вскоре в руки мне лег маленький и очень звонкий колокольчик. Вот здорово. Ива точно оценит, когда услышит...

Так утро, утро! Пора вставать и идти на промысел. Этот соня еще спит! Я зажала колокольчик в руке и тихо вышла из комнаты. Лично по мне так тихо, но кто знает, что там для аладаров тихо, а что громко, так что я кралась со всеми возможными предосторожностями. Такими темпами я довольно долго добиралась до кровати Ивы. Мне повезло: он спал так, что ухо с сережкой было на свободе. Я затаила дыхание и стала прицеплять колокольчик к сережке. Вот если сейчас звякнет, то капут мне на этом самом месте! Ива зашевелился и повернулся, нет, только руку переложил. Господи, а я уж перепугалась. Так еще чуть-чуть. Щелк! Все прицепила. Теперь главное, чтобы раньше времени не зазвенел!

— Шелгэ... мркнямвр ... идти... неравкр? — невнятно пробормотал Ива.

— Ага, — автоматические ответила я, не вдаваясь в подробности вопроса.

Ива едва заметно улыбнулся, пробормотал еще что-то невнятное и продолжил спать. Я еле дошла до своей комнаты и там расхохоталась в подушку. Не дай бог, кто услышит. Подремав еще часок, я встала. Пора собираться, если я не хочу пропустить светопреставление. Я умылась, причесалась и осторожно заглянула к Иве.

— Завтракать! — позвала Танра.

Ива зевнул, потянулся и резко встал. Я зажала себе рот ладонью. Истошное дзынькание колокольчика было сильным даже для меня. Аладар шарахнулся, присел и заозирался, добавляя шума. Колокольчик мелодично звенел при каждом движении. Вот мазохист!

Я подорвалась с места и тут же плюхнулась на стул.

— Ай! — в спешке я забыла развернуть стул, что поспешила сделать, и снова уселась уже как надо.

— Что у нас тут? — спросил Энат, беря себе гренку. — О, клубничное варенье! А у Ивы что там такое звенит?

Я глубоко вдохнула и выдохнула.

— Что-то разбил, — предположила Танра.

— Ага, а теперь планомерно добивает.

Послушался характерный стук руки об косяк, а затем и более мягкий, видимо, задел бедром.

— Это что еще за мода? — возмутилась Танра, увидев колокольчик на ухе Ивы. Тот еще им исправно тряс, добавляя звука.

— Ну не нашел я штаны, задевал куда-то вечером, — развел он руками, плюхаясь на стул. Ой, это же я их случайно со стула уронила. — Господи, что же в голове так звенит!

— Это кто такой садист? — спросила Танра, глядя на нас с Лехо.

— Ну не я, — Лехо прижал уши к голове.

— Это минералочка, что ли, так звенит! Я же только ее вчера пил, — сокрушался Ива.