Рецепт апокалипсиса от Учиха. Часть третья.

С такими мыслями я сменил тело на копию Элис, благо, ее кроме Итачи никто не видел, и продолжил перемещение уже по земле. Мой глайдер — техника слишком приметная, и в будущем я собирался ее видоизменить, чтобы Элис нельзя было явно связать с Учихой Саске. Да и прибыть в Коноху лучше на своих двоих, тем более что не так уж далеко осталось. Заодно и привыкну к новому телу. Я несколько раз уже испытывал его на полигонах внутреннего мира и остался доволен, а сейчас оно еще было дополнено сенсорными способностями благодаря крови Карин.

Вообще, у меня есть возможность создать клона в любом месте, где имеется моя чакра, но пользоваться ей вслепую весьма небезопасно. Я не могу точно задать точку выхода, то есть тело создастся в непосредственной близости от "якоря", в данном случае, телефона. А так как их обычно носят в карманах... Я на минуту вдруг очень ярко представил, как материализую клона в кармане Тсунаде, одежда на ней рвется, и жить мне остается не дольше нескольких минут. Потому что Хокаге — женщина упертая, и жизнь положит, но прикончит меня. И что-то мне подсказывает, что у нее вполне хватит сил исчерпать все мои немаленькие запасы чакры и добраться до настоящего тела.

Кроме этого есть и другая проблема — перемещения на большие дистанции крайне энергозатратны. Причем настолько, что мой внутренний хомяк меня прикончит, если я попробую путешествовать таким способом. Вообще-то, чакра тратится и на перемещениях в пределах прямой видимости, но незначительно, зато с увеличением расстояния потери растут по экспоненте.

Тем временем впереди показались ворота Конохи — одна из немногих уцелевших частей деревни. Время уже было позднее, да и после "визита" Пейна посетителей пускали неохотно, однако у меня имелся пропуск, выданный Хокаге. Двое чунинов, стоявших на воротах, еще долго таращились мне вслед, впрочем, их можно понять — внешность у Элис весьма примечательная. Рыжие волосы, белая облегающая майка, короткие шорты, высокие армейские сапоги и все это дополняется многочисленными ремнями перевязей, на которых крепится оружие и слегка видоизмененные сумки для всяких необходимых каждому шиноби мелочей.

Пока меня не было, деревня успела немного преобразиться — палаточные "кварталы" стали более упорядоченными, а кое-где появились небольшие группы новеньких деревянных домов — похоже, капитан Ямато уже вернулся и успел поучаствовать в восстановлении Конохи. Мне пришлось дважды спросить у проходивших мимо шиноби, где найти Хокаге, прежде чем я добрался до ее палатки. Потом потребовалось еще несколько раз предъявить пропуск, прежде чем меня пропустили к ней.

— Тсунаде-химе, я вернулась! — я помахал персональным пропуском, чтобы Пятая меня наверняка узнала. — Миссия выполнена успешно!

Брови Хокаге удивленно поползли вверх, когда она хорошенько меня рассмотрела.

— Кхм, отличная маскировка, — наконец, произнесла она. — Даже твоя чакра ощущается совсем по-другому.

— Благодарю, — я как-то ожидал более бурной реакции, но похоже, хокаге слишком устала, чтобы сильно удивляться.

Тсунаде устало потерла виски и недовольно покосилась на горы бумаг. Похоже, она уже вторые сутки на ногах, и наверное, даже жалеет, что сейчас не лежит себе спокойненько в коме.

— Обратись к Шизуне, она займется твоим размещением, — Хокаге вновь вернулась к бумагам, давая понять, что аудиенция окончена. Впрочем, палатка — действительно неподходящее место для обсуждения деталей незаконной миссии.

Помощница Тсунаде выглядела не менее усталой, похоже, у нее тоже выдались крайне неспокойные дни. Но тем не менее, она быстро разобралась с моей проблемой и несколько минут спустя я стоял перед выделенной мне палаткой. Рассудив, что утро вечера мудренее, и еще раз мысленно посочувствовав Хокаге, я завалился спать. Но прежде, чем уснуть, ненадолго заглянул во внутренний мир. Оказалось, что море снова увеличилось, причем без особых усилий с моей стороны. Если так и дальше пойдет, то скоро я смогу переименовать его в океан. Вода стала еще чуть темнее, а в остальном все казалось прежним. Увеличение чакры — это, конечно, прекрасно, только вот слишком уж подозрительно. Не часто судьба меня баловала такими приятными сюрпризами, обычно приходилось постараться, чтобы получить очередной левел ап. А тут вдруг как-то само собой образовалось приличное количество энергии, уж слишком похожее на бесплатный сыр. Или это у меня просто обострение паранойи? Уж во внутреннем-то мире я царь и бог, и если бы тут попытался похозяйничать посторонний, я бы сразу заметил. Впрочем, сделать в этой ситуации я мог только одну разумную вещь — лечь спать. Возможно, с утра все эти подозрения покажутся мне совершенно беспочвенными. Но предварительно все-таки стоит напрячь умников решением этого вопроса.

На следующий день шиноби Облака — ученики Киллера Би — уже были в Конохе и требовали моего уничтожения. Я присутствовал при бурной встрече иностранных шиноби и Хокаге, потому что Тсунаде решила и меня припрячь к общему делу, и сделала кем-то вроде второго помощника, чтобы хоть немного разгрузить Шизуне.

После ухода посланцев Пятая даже дала мне прочитать довольно длинное и весьма эмоциональное письмо от Райкаге, где он едва ли не ультиматум Конохе ставил.

— Доволен? — мрачно спросила она. — Твой нынешний статус государственного преступника ставит тебя на один уровень с Орочимару. Ты всерьез собираешься выкрутиться из этой ситуации без потерь? В прошлый раз все обошлось лишь благодаря моему милосердию, но сейчас ты так легко не отделаешься.

— Не будьте так пессимистичны, Тсунаде-химе, — радостно улыбнулся я. — Вполне возможно, что я погибну в предстоящей войне, и статус преступника станет вообще неактуален.

— Не смей так беспечно относиться к собственной жизни! — хокаге неожиданно стукнула кулаком по столу.

— О, так вы все-таки переживаете обо мне? Я тронут, — проникновенно произнес я и наклонился ближе к Тсунаде, и попытался накрыть ее ладонь своей. — Для меня это действительно важно.

— В твоем нынешнем виде эти заигрывания смотрятся, как минимум, нелепо, — резко произнесла Тсунаде и отдернула руку.

— Нелепо? — я притворно надулся. — Я просто подумал, а вдруг вам больше нравятся девочки... В прошлый раз вы мне даже в совместном ужине отказали, может, теперь станете благосклоннее.

Я заправил за ухо рыжую прядь и состроил Пятой глазки.

— Теперь понятно, у кого Наруто научился этой своей извращенной Секси но дзюцу.

— Что? Нет! Это он меня научил, — возмутился я.

Тут в палатку ввалились Сакура, Наруто, Сай и даже Какаши, ради такого случая убравший книжку в карман. Наруто начал орать, что произошла какая-то ошибка, и Сами-Знаете-Кто не мог такого сотворить. Тсунаде не стала долго это выслушивать и так шандарахнула кулаком по столу, что тот разлетелся в щепки.

— А ну молчать!

От этого окрика я чуть не подпрыгнул, а Узумаки даже вспомнил о субординации.

— Наруто, неужели ты думаешь, что я оставлю эту ситуацию без своего контроля? Саске все-таки до недавнего времени был шиноби Конохи, и если он действительно стал преступником, значит, в этом есть доля и моей вины. Но если произошло какое-то недоразумение, и обвинения необоснованны, уж будь уверен, я этого так не оставлю.

— Но...

— Ты во мне сомневаешься? — грозно перебила его Пятая.

— Нет-нет, бабуля Тсунаде! — тут же пошел на попятную Наруто.

Я недовольно посмотрел на него, покоробленный обращением "бабуля", и Узумаки соизволил обратить на меня внимание.

— А ты еще кто? — удивился он, рассмотрев протектор Конохи у меня на поясе. — Я тебя никогда в деревне не видел.

— Это моя вторая помощница, — представила меня Тсунаде. — Шизуне сейчас слишком загружена, поэтому пришлось подключить и Элис.

Я приветливо им улыбнулся, и пользуясь своим статусом "помощницы", выставил всех из палатки.

— Что с его глазами? Я думал, они будут выглядеть, как и у Пейна, — я наконец смог задать вопрос, терзавший меня с тех пор, как вошел Наруто.

Ему всего несколько часов назад сняли с лица повязки, которые нужно было носить в течение суток после трансплантации, и к моему удивлению, его глаза остались почти прежними. Радужка все так же была голубой, только чуть потемнела, да на склере появились тонкие, едва заметные концентрические круги.

— Операция пошла не так? — недоумевающе произнес я, сам не веря в собственные слова, ведь трансплантацию проводила лично Тсунаде.

— Пересадка прошла удачно, но когда Наруто снял повязки, его глаза были уже такими. Возможно, это означает, что для начала риненган нужно пробудить, а потом уже пользоваться его возможностями. Но вероятен и другой вариант — глаза Наруто всегда были подвержены изменениям, в зависимости от состояния меняли не только цвет, но конфигурацию зрачка. Риненган просто мог стать еще одной формой, которая начнет работать только в определенных условиях.

— Понятно, — задумчиво произнес я.

Если такие глаза действительно сначала необходимо пробудить, то это объясняет, почему в моих клонах они не работали.

Пятая устало помассировала виски, не знаю, удалось ли ей хоть пару часов сегодня поспать. Пытаясь немного помочь ей, я то и дело заваривал зеленый чай с травами, и даже послал клона "умыкнуть" из собственного поместья какой-нибудь выпечки, ставшей в Конохе редчайшим дефицитом. Кроме того, сортировал документы на срочные и не очень, принимал жалобы от жителей, решал мелкие организационные вопросы... Пришлось даже создать несколько своих копий, чтобы все успевать. Наверное, в любой другой ситуации Шизуне бы взревновала, что я занимаю ее место, но сейчас она даже рада была помощи, ведь кроме обычных обязанностей, многократно возросших из-за разрушения деревни, она еще была ответственна за раненых. Зато я оказался действительно полезен, и с моей помощью Тсунаде даже удалось разгрести завалы бумаг вокруг новенького, принесенного мной стола.

В своей заботе о здоровье Хокаге я дошел до того, что чуть не начал разминать ей плечи, но Пятая не вовремя вспомнила, кто кроется под личиной ее новой помощницы, и выставила меня из палатки с напутствием пойти и развлечь экскурсией наших гостей из Облака, чтобы они ничего не натворили. Я был уверен, что иностранные шиноби с Наруто не пересекутся, ведь тот держал данное мне слово и моего имени не упоминал, но пожалуй, стоит лично в этом убедиться.

Чужестранцев я нашел у библиотеки, уцелевшей только потому, что она находилась на скале, и взрывная волна до нее не докатилась. Неугомонная красноволосая Каруи как раз допрашивала сопровождавших их коноховцев на предмет дополнительной информации о последнем из клана Учиха. Хотя команда из Облака до этого несколько часов в архиве проторчала, переписывая более-менее общедоступную информацию обо мне. Впрочем, меня это не особенно интересовало — сведения порядком устарели, к тому же о самой главной моей технике там не было ни слова. Коноховцы с трудом сдерживали напор красноволосой, отговариваясь, что почти ничего обо мне не знают.

— Эээй, всем привет! — я преувеличенно радостно поздоровался со всеми, потому что при первой встрече капитан команды — Самуи, отдававшая письмо, на меня внимания обратила не больше, чем на предмет мебели, а Каруи и Омои и вовсе в палатку не входили. — Хокаге-сама попросила меня проверить, все ли у вас в порядке. Если хотите, я могу рассказать вам о Саске...

Не успел я договорить, как Каруи вцепилась мне в руку и затрясла:

— Говори все, что о нем знаешь!

— Да я и собиралась, только отпусти меня.

— Каруи, держи себя в руках! — прикрикнул на нее капитан команды.

Красноволосая меня все-таки отпустила, но глаз не сводила, будто это не я сам к ним пришел, а они меня поймали.

— Ну, хорошо, тогда я начну рассказ. Родился Саске в этой деревне, примерно за полгода до того, как на Коноху напал Девятихвостый биджу. В детстве Саске был очень милым, и поэтому все так и норовили потрепать его за щечки или погладить по голове...

— Да что за бред ты несешь? — снова перебила меня Каруи.

— Но ты же сама сказала рассказывать ВСЕ. Вот я и стараюсь, — я обиженно надулся, старательно отыгрывая "блондинку".

— Да плевать нам на его детство! Рассказывай о его техниках!

— Ооо, техники у него совершенно потрясающие. Особенно техника поцелуев — от одного прикосновения губ колени подгибаться начинают. Остальные его способности тоже впечатляют, но об этом я рассказывать стесняюсь, — я порозовел и якобы смущенно отвел взгляд. Нехорошо себя нахваливать, но у окружающих были такие забавные лица, что я просто не в силах остановиться. — Могу только сказать, что до встречи с ним я считала множественные оргазмы мифом.

Какие они тут все неиспорченные, парой слов можно напрочь шокировать. Вот у Омои даже леденец изо рта выпал, в куноичи покраснели не хуже помидоров.

— Дура! Я у тебя про дзюцу спрашивала, а не про извращения! — завопила опомнившаяся Каруи.

— Ты... ты такая злая! — мои губы задрожали, а глаза наполнились слезами. — Я рассказывала тебе о самом дорогом для меня — о моих чувствах к Саске, а ты надо мной издеваешься!

Я всхлипнул и постарался выжать из себя полноценную слезу. Самое сложное при этом было — не заржать, а то они точно попытаются меня прибить.

— Каруи, нельзя быть такой резкой, — укоризненно произнес Омои и достал из кармана два новых леденца на палочке, один из которых протянул мне. — Извини ее. Просто Учиха Саске убил нашего учителя, поэтому мы все на взводе.

— Ладно, — я напоследок всхлипнул и сунул в рот предложенную конфету. — Но тут явно произошла какая-то ошибка. Саске бы никогда не стал убивать джинчуурики, потому что его лучший друг — тоже джинчуурики. И вообще Саске очень добрый, однажды он принес домой маленького котенка, который замерзал под дождем, а потом сам отпаивал его теплым молоком из пипетки. А еще он собирается на собственные средства основать школу-интернат для сирот, и уже выделил часть своего квартала для строительства. Неужели вы думаете, что такой человек убил бы вашего учителя?

— Не дави на жалость! Мы знаем, что этот Учиха, как и его брат, работали на Акацуки и убивали людей для них.

— Саске убивал только преступников, — я наставительно воздел к небу вытащенный изо рта леденец. — Можете сами проверить списки его жертв — они полностью совпадают с книгами бинго АНБУ разных стран. Можно сказать, он просто выполнял за них работу. Да и то, ему приходилось это делать только ради миссии. На самом деле он шпионил за Акацуки ради Конохи.

— Да плевать мне на это! Рассказывай о его дзюцу, — снова вспылила красноволосая куноичи. Начинаю подозревать, что такой цвет волос — всего лишь признак дурного характера.

— Каруи, угомонись, — капитан решительно отодвинула девушку в сторону и взяла нить переговоров в свои руки. — Расскажи нам, пожалуйста, о его дзюцу.

— Хорошо, — я радостно улыбнулся им. — Саске — самый крутой шиноби из всех, кого я знаю. Он таааакой сильный...

Я замолчал, изображая мечтательность, а на лицах собеседников начало проступать все более отчетливое желание чем-нибудь меня стукнуть. Только Омои все еще оставался более-менее дружелюбным.