Тени Ч.1

— Очнись, — послышался, раздавшийся из ниоткуда, но уже знакомый Пе'тровичу, голос, — Влади'слав, проснись.... ты должен жить!

Молодой человек с трудом открыл, засыпанные пылью глаза. Они жутко болели и чесались, но парень не мог освободить свою руку, чтобы хоть как-то унять этот зуд. Перед ним на корточках сидел Антон Дмитриевич, тот самый физик, с которым ему довелось встретиться в лесу несколько месяцев назад во время мет алкогольного делирия.

— Проснись, ты должен жить, — повторил, случайно оказавшийся здесь фантом. А, может, всё-таки, не случайно?..

Влади'слав, зарычав от боли, с трудом, но всё же приподнялся и вытащил из-под себя, онемевшую и сведённую судорогой, руку.

— Как вы здесь?..

Парень не успел договорить свой вопрос, как гость, улыбнувшись на прощание, растворился во мраке. Пе'трович почувствовал, как им овладевает страх перед замкнутым пространством. Теперь он не знал, в какую сторону нужно копать, чтобы поскорее выбраться на свежий воздух, а поэтому, это чувство стало ещё сильнее. Обычно в такой ситуации у человека начинается паника, истерика, сопровождаемая неадекватными действиями. Человек полностью теряет контроль над собой и собственными эмоциями. Но Пе'трович прекрасно понимал, что ни в коем случае делать этого нельзя, ведь тогда он просто задохнётся от поднявшейся пыли, а это выглядело бы очень глупо — умереть в стоге сена. Ещё несколько секунд ему потребовалось на то, чтобы погасить в себе приступ клаустрофобии и только после этого, он, не спеша, принялся прокладывать себе путь к спасению, аккуратно разгребая сухую траву. Через минуту он увидел свет, а ещё через несколько секунд, был уже на свободе. Глаза слезились от солнечного света и, попавшей в них пыли. Всё тело чесалось, и он был готов разодрать его до крови, чтобы только остановить этот нестерпимый зуд. Но дискомфорт, связанный с этими ощущениями ушёл на второй план, как только Влади'слав увидел, что произошло со стадом коров, за которое, перед своими соседями, он отвечал головой. Сейчас луг, на котором они беззаботно паслись ещё несколько минут назад, напоминал, залитую кровью гладиаторскую арену. Повсюду валялись фрагменты, разорванных на куски туш. Бедных животных буквально вывернули наизнанку, а только после этого разорвали на части. Любая скотобойня, увидев нечто подобное, ужаснулась бы, с какой жестокостью это было совершено. Шкуры, окровавленное мясо, оторванные головы.... Картина была, мягко сказать, неприятная, но Влади'слава тогда беспокоило совершенно другое: как он объяснит жителям деревни, что здесь произошло? Ещё год назад можно было сослаться на волков, но сейчас в округе их остались единицы, да и ко всему, ни одна стая не способна сотворить с целым стадом коров хоть что-то подобное. Если, конечно, количество волков в стае вдвое не превышает количество жертв, то есть, хищников должно было быть, как минимум шестьдесят четыре особи, что в природе, в принципе, встречается, но крайне редко. Сказать правду?.. Ему всё равно не поверят.... А, значит, оставался только один единственный вариант — соврать. Но сначала нужно было привести их сюда, а уже после этого рассказать им не замысловатую историю. Что, мол, уснул под стогом, а когда открыл глаза, то увидел то, что сейчас видят они. А дальше, пусть каждый житель для себя сам решит, что же, произошло здесь на самом деле? Такой вариант развития событий, позволит ему избежать долгих и не простых объяснений. Да и человеку проще поверить своим глазам, нежели чьим-то рассказам.

Влади'слав побрёл в деревню, перебирая в голове всё произошедшее. Только сейчас он понял, что с ним случилось бы то же самое, если бы он вовремя не спрятался в стогу. От этой мысли дрожь, холодным потоком, пробежала по его вспотевшей спине. "Но я жив, а, значит, я буду бороться, — проговорил он вслух, оглядываясь по сторонам, — буду бороться всеми средствами и способами. Это вы объявили мне войну... это вы пришли в мой дом, чтобы завладеть им, но это, ещё не означает, что у вас это получится...".

Семён Васильевич, староста деревни, взволнованно посмотрел на Влади'слава, когда тот зашёл к нему в дом.

— Что случилось? Ты ведь должен быть в поле, со стадом? — спросил он, вставая с кресла-качалки.

— Нет больше стада, — опустив глаза, пробормотал молодой человек, — но, Семён Васильевич, я не смогу вам объяснить, что произошло — это надо увидеть своими глазами, — не дожидаясь лишних вопросов, добавил он.

— Да, что там такое случилось? — выходя из себя, крикнул старик, и сквозь густую седину его бороды, было отчётливо видно, как его лицо приобретает багровый оттенок.

— Я уснул и в этом, я бесспорно виноват... — с неохотой принялся рассказывать Пе'трович, — но, когда проснулся, то увидел... Господи, я такого никогда не видел...

— Хватит мямлить, Влади'слав! Что ты увидел?

— Все до одной коровы... — парень замешкался, не зная, как сформулировать то, что он в действительности увидел, — они все мертвы. Их, будто разорвали в клочья, повсюду кровь! Василич, я не знаю, что произошло?... они все мертвы!

Староста медленно опустился в своё кресло, не сводя глаз с того, кто принёс не совсем добрую новость, а лучше сказать, совсем не добрую.

— То есть, как мертвы? — едва слышно проговорил он.

Влади'слав развёл руками и прошептал

— Мертвы...

Почтенного возраста старик ещё раз, с беспокойством, взглянул на парня из-под своих, таких же густых, как и борода, бровей

— Мальчик мой, ты опять за старое взялся, а мы уже всей деревней надеялись, что ты завязал после того случая в лесу?...

Пе'тровичу, конечно, было неприятно слышать подобные высказывания в свой адрес, но ничего другого, он и не ожидал. Он бы и сам не поверил, если бы ему сообщили такое, но... он своими глазами видел разорванные на куски туши животных.... он знал, кто или что их убило. Но сейчас был вынужден лгать, потому что...

— Семён Васильевич, возьмите машину и приезжайте на третье поле с северной стороны, к той, что ближе к каналу и сами всё увидите.... Простите, но у меня нет сил, чтобы всё объяснить... — дрожащим обессиленным голосом, пробормотал он и направился к выходу. — Да, и возьмите с собой кого сможете, потому что потом и вам не поверят. А я вас там буду дожидаться, — добавил он, закрывая за собой дверь.

Несколько минут староста был в замешательстве, то ли ехать в поле, то ли парню "скорую" вызывать? "Но, как ни крути, сначала нужно проверить, а потом уж и "скорую" можно вызвать, — решил он. — К тому же, погодка сегодня славная, прокачусь, да заодно окрестности осмотрю", — подбодрил себя Семён Васильевич, одевая ветровку, перед тем, как выйти из дома.

Все сомнения в словах Влади'слава рассеялись только тогда, когда практически все жители деревни, столпившись в однородную массу, наблюдали, как стая ворон с жадностью лакомится свежим телячьим мясом. Кто-то из старушек горько плакал, сожалея о потери своей кормилицы, кто-то, молча качал головой из стороны в сторону, но что-то изменить было уже невозможно.

— "Сколько лет живу, а такого не видывал! — вдруг, громко проговорил сосед Пе'тровича, которому было девяносто шесть лет и по этому, можно было сделать вывод, что повидал он, действительно, многое. — Не люди это сделали, а твари сатанинские — черти рогатые", — добавил он, и Влади'слава эти слова даже немного напугали, ведь старик был абсолютно прав.

Смерть целого стада животных так и осталась для всех загадкой. Версии, конечно, выдвигались ежедневно... разные, не похожие одна на другую, но вернее всех, так и осталась версия о "тварях сатанинских". Лето подходило к своему логическому завершению. Местные жители уже не с таким энтузиазмом вспоминали события, минувшей весны, но и забыть такое тоже было невозможно. Многие стали стороной обходить дом Пе'тровича, а повстречав его на улице, осеняя себя крестным знамением, не поздоровавшись, проходили мимо. Земля русская слухами полнится, а все они были не в его пользу. Но ведь любая сплетня вытекает из каких-либо событий, а не рождается на ровном месте. А тогда, двадцать девятого апреля, Влади'слав был один со стадом.... Из этого следовало, что он может быть каким-то образом причастен к его гибели. Одним словом, к не похожим на других людям, странное, не похожее по отношению к другим, отношение. Молодой человек всё это прекрасно понимал, а поэтому не винил односельчан за подобные высказывания и подозрения, но так же, он понимал, что на этой жестокой расправе над животными, тени не успокоятся. Что это было только начало, а вот дальше будет куда интереснее. Но, чтобы знать, каким образом им противостоять, необходимо было узнать, что им нужно в целом? Чего они хотят, вообще? "Ведь, если им нужна только энергия и страх, то для этого, необязательно было убивать целое стадо? Хотя этим убийством, они сразу напугали большое количество людей, а, следовательно, и получили огромное количество, нужной им энергии". Из подобных рассуждений Пе'тровича следовало, что у них был определённый план, которому они следовали и в итоге добились своего. Так же, в своих наблюдениях за тенями, он пришёл к выводу, что они всегда находятся неподалёку от него, а, значит, если он будет постоянно находиться в безлюдном месте, то они никому, кроме него самого, не причинят вреда. А за себя он уже давно перестал беспокоиться. Они не хотели его смерти, и это было очевидно. От него им нужно было что-то другое. Но, что? А на этот вопрос ответа у Влади'слава пока не было.

Август был в самом разгаре, когда односельчане заметили, что парень по нескольку дней не появляется в деревне. Кто-то видел, как он посреди ночи выходил со двора и направился в сторону местных болот, а вернулся только спустя четверо суток, так же, ночью. Потом это повторилось ещё раз, потом ещё.... Жители окончательно пришли к выводу, что он, действительно, замешан во всех бедах, обрушившихся на деревню за последнее время. Переубеждать их никто не собирался, да и вряд ли, попытки это сделать, принесли бы, хоть какой ни будь положительный результат?! Сейчас Влади'слав думал только об одном, как спасти всех этих людей и выход был один — уйти в отшельники. Глубоко в лес, в болота... туда, где он, наконец, сможет приступить к своей работе, не задумываясь, каждое мгновение о том, кто же будет следующим? Туда, где выбор и ответ на этот вопрос, был бы очевиден.... Только он сам! Только тени и он! Один на один...

Крайний раз его видели в деревне двадцать первого сентября. К этому времени, в пятнадцати километрах от неё, у Влади'слава уже была выкопана землянка, общей площадью две комнаты, но на этом Пе'трович не собирался останавливаться. Основой для землянки служила та самая яма, которую Влади'слав выкопал, находясь в состоянии мет алкогольного делирия. Рядом он выкопал ещё одну яму и соединил их между собой. Нарубил брёвен нужного размера и устелил крышу, что называется, под ноль. Сверху брёвен, в несколько слоёв, разложил клеёнку и засыпал её землёй... в общем, он сделал максимум для того, чтобы обезопасить своё убежище от случайных и не случайных гостей. Зима приближалась, а с ней приближались и настоящие русские морозы, о которых ни как нельзя было забывать. Лес, в котором Пе'трович нашёл место для землянки, был дикий, но, тем не менее, случайные любители пособирать грибы или ягоды здесь иногда встречались. И, поэтому Влади'слав, прежде, чем вырыть её всё тщательно продумал: каким будет вход, а он же и выход, каким образом сделать так, чтобы никому и в голову не пришло, что находится, на самом деле, под землёй? Он съездил в город и нашёл по объявлению старую "буржуйку", небольшую железную печь, которая вполне подходила для отопления его небольшого подземного укрытия, а тем более, что "топилась" она дровами, которых здесь было в изобилии. Проблема была в том, чтобы доставить её в нужное место, а для этого требовалась техника. Но нельзя было допустить, чтобы кто-нибудь узнал о его тайном убежище.... Тогда Пе'трович решил обратиться к отцу, попросив у него, стоявшую в гараже без дела, вот уже несколько лет, грузовую Газель. Это было то, что нужно! Помимо "буржуйки" в его землянке появилось множество зеркал, с помощью которых, как оказалось, можно обмануть тени и отправить их по ложному следу. Строительный материал, из которого Влади'слав собирался сделать пол, столы, стулья, кровать, ну и мало ли на что ещё могли пригодиться хорошие ровные доски и железные уголки. Два рулона светоотражающей фольги. Книги, тетради, тёплые вещи, включая несколько матрацев и одеял и многое, многое другое, что только можно было использовать, находясь в не простых условиях, как погодных, так и жизненных. Доехать на автомобиле до землянки всё равно не получалось, поэтому все вещи, которые он привёз с трёх поездок, Пе'трович выгружал в нескольких километрах от места и, оставшийся путь нёс на себе, в прямом смысле этого слова. Особенно тяжело пришлось с "буржуйкой и пиломатериалом, но за несколько дней непосильной работы, всё это было аккуратно разложено и собрано внутри его маленького подземного дома. Новоселье можно было смело праздновать уже первого октября. К зиме он был готов — "буржуйка" стояла на своём месте, с выведенным на поверхность дымоотводом. Дрова были наколоты и теперь дожидались своего предназначения, но готовился Влади'слав не только к зиме....

Всё это время, тени, как назойливые мухи, на минуту не покидали его и поначалу доставляли уйму неудобств, но через некоторое время Пе'трович попросту перестал обращать на них какое-либо внимание. "Если они не причиняют мне вреда, то и пусть себе пасутся рядом", — решил он, окончательно убедившись, что они его не тронут, по крайней мере, до определённого момента времени. А когда это время наступит, он, возможно, уже будет к этому готов.

Проводя очередной простейший опыт, Пе'трович выяснил, что тени не видят собственного отражения, то есть, фактически они не видят зеркало, как таковое, а, следовательно, не считают его препятствием. Тот же самый эффект получался от фольги.... Тени, буквально зверели, когда сталкивались с, отражающей свет поверхностью. Они не находили себе места и кидались из стороны в сторону, не понимая, что происходит с ними на самом деле? Это не могло не радовать молодого учёного. Это был, хоть небольшой, но в тоже время огромный прорыв в изучении теней. Теперь он знал, как им противостоять. Стены и потолок в одной комнате Влади'слав обшил зеркалами, а в другой фольгой. Получились достаточно светлые помещения, учитывая то, что больше двух свечей сразу он не зажигал.

Зима того года выдалась не на шутку морозной и Пе'трович нисколько не пожалел, что потратил столько сил на утепление своей коморки. Внизу было тепло и уютно, а наверху свирепствовали морозы и ветер. Он не часто выходил на поверхность, ведь всё для того, чтобы жить было внутри, по крайней мере, всё, что было нужно ему. В целом он был доволен тем, что теперь у него уйма времени для работы, да и тени его, практически перестали беспокоить. Он был полностью предоставлен себе и зависел сейчас только от себя самого, но.... Его не покидало чувство, что вот-вот должно что-то произойти и на подсознательном уровне, он этого ждал.